Свободные и естественные
Свободные и естественные
В книге об Ингмаре Бергмане я прочитала: «Великий шведский режиссер своими фильмами подтвердил миф о красивых, здоровых, сексуально раскрепощенных блондинках». Питер Берлин отзывается о своих соотечественницах так: «Стереотип шведки: красивая, свободно мыслящая, с твердыми самостоятельными суждениями по любому вопросу. Она обладает хорошим эстетическим вкусом и сексуально раскованна».
Первое мое впечатление о шведках – батюшки, да это же клоны нашей Ренаты Литвиновой, только без косметики! На второй, более пристальный взгляд, я думаю – нет, даже и без косметики наша покрасивее будет. И наконец, присмотревшись повнимательнее, понимаю, что они, конечно, красивы, только привлекают не яркостью, а естественностью.
Длинноногие, статные, фигуры – одна лучше другой. Заметно, что они много занимаются спортом. В большинстве блондинки, но есть и брюнетки. Последние особенно эффектны: светлая кожа хорошо оттеняется длинными черными волосами. Но на обложке книги Берлина «Путеводитель ксенофоба» красуются пять светловолосых головок. Так что, очевидно, блондинки все-таки более типичны.
Одну такую красавицу-блондинку я останавливаю прямо в парке и прошу уделить мне несколько минут для интервью. Она охотно соглашается. Я узнаю, что ей 25 лет, недавно окончила университет, работает в адвокатской конторе.
– Почему вы выбрали для этой беседы именно меня? – интересуется она.
– Потому что мне захотелось услышать от красивой девушки, как она относится к своей внешности – со вниманием или безразлично?
– Конечно, со вниманием.
– Но ведь хорошая фигура, прекрасный цвет лица и красивые волосы – это все от природы?
– Нет, совсем не все. Почему-то принято считать, что шведки не обращают внимания на то, как они выглядят. Это совсем не так. Мы очень много делаем, чтобы выглядеть хорошо. Правда, возможно, наши критерии красоты несколько отличаются от тех, что приняты в некоторых других странах. Для нас «хорошая внешность» значит здоровый вид, и я лично много делаю для того, чтобы этот вид приобрести.
– Что, например?
– Каждый день по утрам бегаю. Потом иду на работу пешком, быстрым шагом. Трижды в неделю хожу на тренировки в фитнес-клуб, а по воскресеньям зимой становлюсь на лыжи. Летом еду на велосипеде поближе к природе и там гоняю на нем по два-три часа.
– Это помогает сохранять фигуру?
– Да. Но не только спорт помогает. Важна еще диета.
– Вы придерживаетесь диеты? – удивляюсь я. – Зачем? У вас же и так нет ни одной жировой складки.
– Потому и нет. Мы с подругами стараемся питаться грамотно, поменьше углеводов, побольше витаминов. Покупаем нежирное молоко, не едим сметану, сливочное масло. Я обычно ничего не беру в рот за три-четыре часа до сна. Но уж если очень захочется – съедаю яблоко. И всегда внимательно читаю состав продуктов, напечатанный на пакете. Никогда не куплю, например, сок, где есть консерванты, а молоко стараюсь выбирать такое, чтобы в нем были добавки: витамины В, D и кальций. Кроме того, я еще принимаю витамины в таблетках.
– Для бодрости?
– Для бодрости и для красоты. Вот у женщины, например, очень ценится гладкая кожа и пышные волосы. А ведь и то, и другое прямо зависит от того, что вы едите.
Под конец разговора она предупреждает:
– Только не думайте, что так себя ведут все шведские женщины. Некоторые мои подруги понимают, что в еде нужно соблюдать умеренность, но не могут себя заставить вовремя остановиться. Поэтому вы, наверное, заметили, у нас есть и толстушки.
Да, я видела полных шведок тоже, но поскольку они не казались мне типичными, я не обращала на них внимания.
– Такое пристальное внимание к здоровью – типично шведская черта?
– Нет, не думаю. Моя мама, например, вообще не придерживается никакой диеты, хотя и страдает от полноты. Да и спортом не занимается. Хотя я очень ее об этом прошу. А ведь ей всего-то 46 лет. Но мое поколение за своей физической формой очень следит.
– Косметику не используете? – спрашиваю напоследок.
Она вдруг хитро улыбается:
– Можно на этот вопрос я вам не отвечу?
Она поднимается со скамейки. Я хочу ее сфотографировать.
– Это вам на память? – спрашивает она.
– Возможно, этот снимок будет напечатан в моей будущей книжке, – неосторожно обещаю я.
– Нет-нет, – решительно говорит она и торопливо уходит.
Как же я забыла, что шведы не любят быть в центре публичного внимания! Даже самые красивые из них.
А что касается отношения к косметике, то я недаром об этом спросила.
…Мне часто приходится общаться с Мартиной, директором библиотеки. Человек она очень симпатичный, искренний. Однажды в порыве откровенности она делится со мной своей проблемой. Мартина давно развелась с мужем, дети выросли и разъехались, живет одна.
– Когда я была помоложе, – говорит она, – привлекала к себе внимание. Но сейчас мне 50, и мужчины смотрят мимо меня. Обращаются только по делу. И мне это обидно, хотя я и понимаю: молодость ушла, краски увяли.
– Мартина, а вы не пробовали оживить лицо косметикой? – спрашиваю я.
– О нет, – быстро отвечает она. – Это будет совершенно неестественно. Даже противоестественно.
Я, между тем, достаю из своей сумки косметичку и прошу ее разрешить мне эксперимент. Сначала вынимаю помаду, потом румяна, потом тушь. Мартина смотрит на все эти предметы с ужасом и брезгливо спрашивает:
– Вы хотите попробовать все это на мне?
Наконец, после долгих моих уговоров, она соглашается. Садится против зеркала и закрывает глаза. А когда открывает… Долго молчит, потом спрашивает:
– Это кто – я?
У нее сохранились хорошие черты лица, и при небольшом макияже лицо это вдруг стало оживленным, выразительным, глаза стали больше и заблестели. В прекрасном настроении она ходит до конца дня. А наутро я вижу опять ее бледное, какое-то стертое лицо. На мой удивленный взгляд она отвечает почти обреченно:
– Да, это было красиво, но все-таки ведь неестественно, правда?
Однако финка Микаэла Ристиниеми посвятила меня в некоторую тайну:
– Молодые шведки стараются выглядеть как можно естественнее. Но именно выглядеть. А на самом деле они пользуются макияжем очень широко. И пудрой, и тушью, и румянами. Но так, чтобы даже следов этого не было заметно.
В одежде шведская женщина предпочитает прежде всего удобство. Однако это вовсе не тот стиль «casual», который так распространен в Америке – нарочитая небрежность. Нет, напротив, здесь очень следят за тем, чтобы цвета были хорошо подобраны и соответствовали моде. Осенью 2007 года, когда там была я, в моде был коричневый цвет и все его оттенки. На первой же рекламе в метро я увидела стройную женщину, примеряющую коричневое платье. Такое мягкое, удобное, что мне захотелось тут же его купить. Даже на фотографии было видно, что это натуральная, тонкая шерсть, приятная на ощупь.
«Натуральные материи для одежды, натуральная кожа для обуви, натуральная шерсть для вязаных изделий – главный признак шведской одежды, – пишет Шарлотт Дэвитт. – Основное требование – чтобы эта одежда была удобной».
Шарлотт предупреждает иностранцев, что шведские женщины не любят наряжаться. Для ежедневной работы они обычно предпочитают джинсы или юбки, пуловеры или свитера. Цвета предпочитают темные или нейтральные. Обувь – мягкую, удобную для ходьбы: башмаки на толстой подошве, кроссовки, а если легкие туфли, то на устойчивых, не очень высоких каблуках.
Собираясь в гости, женщины тоже редко одеваются нарядно. Это опять-таки темный костюм или платье, но к нему могут быть надеты серьги, красивое колье или подвески.
Гостья, не знающая этих правил, может оказаться в неловком положении.
Хендрик, тридцатилетний преподаватель испанской литературы, как-то долго мне рассказывал, как его интересует Испания, ее литература, музыка, живопись и, конечно, люди. На Пиренеях он еще не был, но скоро собирается туда поехать. Я вспомнила, что недавно познакомилась с Марией, приехавшей из Мадрида преподавать в стокгольмской школе испанский язык. Хендрик явно заинтересовался, попросил телефон, мимоходом заметил, что он холост, и спросил, замужем ли она. Я этого не знала; позвонила молодой женщине, узнала, что она год назад развелась, живет одна, и очень обрадовалась, когда я предупредила о предстоящем звонке.
Через неделю в моем мобильнике зазвенел радостный голос Марии. Она сообщила, что провела с Хендриком чудесный вечер в ресторане, что он – прелесть. И попросила узнать, почему он не звонит, а его мобильный не отвечает.
Хендрик, встретив меня в коридоре университета, тоже сказал, что познакомился с Марией, и замолчал. Напомню, что у шведов это бывает: отвечают коротко, без эмоций, не разберешь – то ли этих эмоций и вовсе нет, то ли они скрываются под внешней сдержанностью. Я все-таки решила лучше понять ситуацию и прямо спросила:
– Вам понравилась Мария?
Он опять помолчал, потом сказал:
– Да, она очень интересный человек. Много читала, хорошо разбирается в литературе.
– Так она вам все-таки понравилась, Хендрик? Да или нет?
– Что значит «понравилась»? – он отвел глаза в сторону. – Я же сказал: она интересный человек, достойна всяческого уважения.
– Но ведь кроме того, что она «уважаемый человек», она же еще и интересная женщина? – шла я напролом.
– Интересная, – подтвердил он. На этот раз молчание длилось не меньше минуты. – Только вот у нее что-то не то со вкусом…
Теперь уже замолчала я. Мне-то как раз показалось, что Мария одевается с хорошим вкусом, тщательно подбирая краски и тона. На вечеринке, где мы с ней познакомились, я залюбовалась ее костюмом цвета бордо, который так красиво контрастировал со смоляной челкой над смуглым лбом. Хендрику явно не хотелось говорить что-нибудь неприятное о Марии. Но я терпеливо ждала, и наконец он тихо произнес:
– Но она пришла в красном платье…
– Может быть, в костюме? Цвета бордо?
– Ну, платье, костюм – какая разница? Но как можно было в кра-а-асном («re-e-ed»), – протянул он. И совсем уже тихо добавил: – И эти губы…
Я не сразу поняла, при чем тут губы. Но потом все-таки догадалась. К красному костюму Мария наверняка накрасила губы яркой помадой, в тон. А это для шведа Хендрика было уже чересчур: показалось не просто дурным вкусом, а, возможно, даже вульгарностью.
А что мужчины думают о женщинах?
«Какие девочки вам нравятся?» – спросила я своих студентов. Из двух десятков ответов привожу три, как мне показалось, наиболее характерные:
Бо-Арне:
– Мне кажется, что девушки одеваются скорее друг для друга, чем для нас. Во всяком случае, мне совсем безразлично, что на ней надето. Главное, чтобы она была крепкой, сильной. Тогда у нее будет заряд здорового оптимизма. Цвет волос, рост, фигура – все это никакого значения не имеет. А вот что имеет значение – чтобы имела собственное мнение, а то, бывает, девчонка во всем с тобой соглашается, но мне-то с такой неинтересно.
Андреаш:
– Со своей девушкой я живу уже три года. Недавно окончательно понял: хотел бы жить с ней вместе всю жизнь. Наши отношения, кстати, складывались не всегда гладко: иногда спорили, пару раз даже расставались. Но потом начинали скучать друг без друга и снова сходились. Она хорошо меня понимает, любит мои шутки. И когда я над ней подтруниваю, смеется и никогда не обижается. Она бывает очень критична ко мне, вначале меня это сердило. Но потом я понял, что так и должна поступать настоящая подруга: прямо говорить мне о моих недостатках. Иначе как же я смогу от них избавиться? В общем – моя женщина.
Ларс:
– Девочка, конечно, должна быть внешне привлекательной, иначе как же я на нее обращу внимание? Одежда? Ну, это значения не имеет. Хотя, подождите, нет: это важно, но не так, как считают сами девочки. Вот моя подруга любила покупать вещи модных брендов. Но ей это не всегда шло. Я пытался ей об этом говорить, но она только обижалась. Так и расстались. Какие девушки мне нравятся? Невысокие, плотного телосложения, не люблю худышек. Да, и еще, пусть будет брюнетка или рыжая. Только не блондинка – нет-нет, только не блондинка…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.