Способы лечения и лекари
Способы лечения и лекари
Согласно поверьям майя, болезнь возникала по таинственной причине. Тот, кто лечил болезнь, и тот, кто умел вызывать ее, ах мен, были одинаковы – так они полагали; «врачи и колдуны… это одно и то же», – делится своими наблюдениями Ланда.
Магия и медицина всегда были тесно связаны. Стоит только вспомнить средневековые магические средства от всех болезней или некоторые современные целебные средства, чтобы осознать это. Считается, что болезнь вызывает скорее некто, нежели нечто. Ее может вызвать недоброжелательное воздействие кого-нибудь из окружения человека, кто-то, кто нарушил запрет, или кто-то, кто недолжным образом соблюдал повседневные ритуалы. Эта мысль глубоко укоренилась в самых далеких глубинах сознания майя. Майя понимали связь между болезнью и лечением. Принесение людей в жертву – вспарывание человеческих тел, сдирание кожи, отделение черепов у мертвых тел – дало майя некоторое представление об анатомии и работе организма, и все же они не могли обратить свои знания на объяснение причин, так как ум майя был ориентирован в другом направлении.
Болезнь, как и смерть, вызывалась сверхъестественными причинами.
Заболев, пациент звал к себе ах мена, который ставил диагноз посредством ворожбы. Он взывал к покровительнице медицины богине Луны Иш-Чель (которая также покровительствовала деторождению и ткачеству), ставя ее образ перед пациентом. Зажигали копал и обкуривали пациента табачным дымом. Ах мен приносил с собой свои принадлежности, «пакетики с лекарствами». В таком пакетике-амулете могли лежать корешки, челюсти или что-то такое, что считалось магическим. Перед пациентом он выкатывал гадательные камешки, чтобы узнать прогноз течения болезни. Были найдены могилы, в которых вместе с такими камешками (ам) были похоронены жрецы. На рисунке в кодексе майя изображен индеец, бросающий шесть камешков, а на другом – два целителя проводят гадательный консилиум. Пациент должен был бороться с таинственными силами, которые вызвали эту болезнь, при помощи силы того же рода. Гадание было и до сих пор остается одной из принятых форм лечения. В конце концов, римляне перед сражением гадали на внутренностях в поисках хорошего предзнаменования, а инки сверялись с содержимым желудка ламы, чтобы узнать, будет ли им сопутствовать удача или нет.
Методы лечения майя начинались с подробных расспросов пациента в мистическом направлении, и только после этого, когда врач понимал, что нашел причину болезни, начиналось физическое лечение.
Чем болели майя? Они страдали от астмы, ревматизма, глистов и других паразитов. «Трудно заниматься любовью на пустой желудок, – писал Олдос Хаксли, – и еще труднее заниматься ею, если у тебя двенадцатиперстная кишка полна анкилостом» (анкилостомы – круглые черви подотряда Strongylata, класса нематод. Взрослые анкилостомы паразитируют у человека в двенадцатиперстной кишке, питаясь кровью. – Ред.).
У индейцев часто была пневмония, потому что они часто промокали под дождем, а потом попадали под пронизывающий ветер. Обычно это кончалось смертельным исходом. В травнике майя есть слова, обращенные к врачу: «…ты не сможешь вылечить его от этой болезни, потому что он умрет от рвоты». Майя болели малярией, которая называлась «ночная лихорадка»; ее симптомом был озноб, повторяющийся каждые три дня. Часто упоминаются понос и дизентерия, которые, вероятно, были характерны для этих мест. Майя были подвержены желтухе, раку, опухолям, разнообразным кожным заболеваниям. Рожистое воспаление было известно под графическим названием «адова сыпь».
Так как в рационе майя был в избытке крахмал (в бобах и кукурузе), майя страдали от метеоризма, головокружений, депрессий, ночных кошмаров и эпилепсии («Он онемел и упадет», – гласит травник майя).
Конечно, была и желтая лихорадка. Она была обнаружена у паукообразных обезьян (коат), обитавших в районе Тикаля. Ее называли силь, «кровавая рвота». В истории она появилась приблизительно в 1480 году, за двадцать лет до того, как первые испанцы вступили в контакт с индейцами майя, и упоминается в летописи майя: «4 Ахау [1482 год] по стране пронесся мор, смерть охватила всех».
Сифилис не описывается, не упоминается также ни о какой болезни, которая могла бы показаться сифилисом (графически сифилис изображается на керамике моче (мочика) в Перу). Но майя все же упоминают «воспаление лимфатических узлов в паху», которое возникало, когда кто-то «имел чрезмерно много половых сношений».
Несмотря на то что в целом состояние зубов майя было хорошее (которое женщины рано ухудшали из-за обычая заострять их подпиливанием, потому что это «хорошо смотрелось»), зубы у них разрушались, и возникала зубная боль. Травник майя гласит: «…теперь, чтобы вылечить это, возьми клюв дятла». В могилах были найдены зубы, запломбированные нефритом. Но это делалось не для того, чтобы заполнить дупло в зубе, а потому, что такая инкрустация считалась красивой.
Когда ломались кости, к пациенту приходил специалист, которого называли каш бак, «тот, кто перевязывает кости». Похоже, что майя умели диагностировать рак. «Есть такой краб под названием ах бук… возьми его клешни, растолки их и прикладывай порошок к раковой опухоли… или еще… [и здесь археолог поморщится] растолки в порошок глиняный черепок, что тоже неплохо».
Не важно, насколько продвинуты были майя в области архитектуры, в разработке своих календарей или письменности, в отношении к болезни они не сильно отличались от большинства первобытных племен. У них все же были методы лечения и лекарства, а также написанные их символами книги по астрономии, гаданию, предсказаниям и магии. Возможно, именно среди тех сотен книг, что были уничтожены, и находились их травники. Да, в настоящее время не сохранилось ничего, что могло бы сравниться с «Ацтекским травником де ла Крус-Бадиано», написанным в 1552 году ацтеком, который знал и испанский, и язык индейцев науа (травник был проиллюстрирован рисунками конкретных растений, используемых в изготовлении лекарств). Ни один из известных травников майя, с которыми имел дело Ральф Ройс в своей работе над «Этнической ботаникой майя», не датируется раньше чем XVIII веком. Изучая их, Ройс полагал, что лекари ах мен, которые пережили преднамеренное массовое уничтожение «интеллектуалов» майя, скопировали эти травники с какой– нибудь своей иероглифической книги, а затем надиктовали на разговорном языке майя.
Методы лечения, как это видно из лекарственных средств, предлагаемых травниками майя, часто были хуже самой болезни. Многие из них были разумными, некоторые просто смешными, и было немало таких, как вы это увидите, которые приносили огромный вред. Плеврит, «очень сильная боль, которой подвержены ребра», можно было облегчить, дав больному выпить бульон из индейки или напиток из бальче[36], смешанный с пеплом сожженных собачьих экскрементов. Дизентерию (кик-нак) правильно называли «кровавым поносом». Для ее излечения предлагалась широкая фармакопея: сок каучукового дерева, плесень, молочай (что было, возможно, лучше, чем что-то еще, выписанное пациенту). Кик-нак лечили также, «давая больному нежные верхушки растения гуавы, смешанные с собачьими экскрементами, при этом туда при варке надо добавить немного помета тапира, а когда это все настоится, на заре добавить немного меда». Травник утверждает, что кик– нак «благодаря этим средствам» прекратится. Вряд ли приходится сомневаться в том, что жизнь пациента прекратится также. Такик-цок, кровь в испражнениях, можно было вылечить, положив только что убитую летучую мышь в напиток бальче. (Так как кровососущая летучая мышь выделяет стул с кровью, то можно увидеть, что здесь подобное лечится подобным.)
Вот как дается описание желтой лихорадки, «кровавой рвоты»: «U cacale yitz xpomolche, chactez, u macil u capil kaxil-koch, xtuzil, chac-kan-cab, chac-piliz-mo, chac-piliz, chac, cicib, macap-lum huchbil, macoc zum, kankan u top y kuxubcan y xanab-mucuy ukbil y cacal. U cacal xe tik tu tamil ca chabac cincan y xcantacii y chilim-can y u yalaelel, chacmuc y canchacche ak ca chacac hunppel akab ca ukue lai ppiz y zappal yalil hun ppul cabin chacace».
В лекарство входит смола растений вида Jatropha, тело бабочки Cecropia (иш-туциль), красноватая земля, перья маленького красного попугая (чак-пилиц-мо) и юкатанского кардинала (макап-луум), растертые с мак-ок и молочаем. Это лекарство следует пить.
Эпилептик был охарактеризован как «человек, который падает на землю среди растений». Травник майя утверждает, что «это способ лечения того, кто падает на землю, размахивает руками с пеной у рта… Найди олений рог, разотри его в порошок и пей его, или еще яички петушка, измельченные в холодной воде… Если это все не поможет… пусть он снимет один сандалий, наполнит его своей мочой и выпьет». Кровотечение из носа можно было остановить назначением больному питья, сделанного из различных кореньев и трав, «но если это не помогает, то тогда лекарю следует пустить ему кровь из ступни». Кровотечение из носа может прекратиться, но может появиться другая жалоба: «…ступня, возможно, не прекратит кровоточить».
У майя было десять видов чесотки (куч), и каждый лечили различными растениями. Растение, которое использовалось, зависело от вида парши. Была заразная парша, заушная и такая, которая «выглядит как прямая кишка старой индейки». Оспу майя относили к видам чесотки; она называлась у них сим-эш.
У женщин были свои проблемы, которые как тогда, так и в настоящее время обычно были связаны с менструальным циклом или беременностью. В травнике майя утверждается, что та матка, «которая поднимается и опадает и прерывает менструацию», лечится легко: «…следует сжечь перед самым ее носом старую кожаную сандалию или, еще лучше, перо дятла». При родах женщины майя пользовались услугами повитухи (иш-аланцах), но если возникали осложнения, звали ах мена. «Чтобы родить плод, который уже умер в матке», рекомендовался «наилучший способ: взять собачье молоко и смешать его с бальче на меду, и после того, как она выпьет это, поставить под женщиной блюдо с дымящимися углями так, чтобы дым проник внутрь ее лона и выкурил оттуда плод».
Часто упоминались болезни почек (кровь и гной в моче) и желчные камни. Все это наводит на мысль, что чрезмерное употребление бальче наносило ущерб здоровью индейцев майя.
Однако когда благодаря различным лекарственным средствам, предложенным лекарем, пациент выздоравливал от этих болезней (что больше говорит в пользу крепости организмов майя, чем в пользу этих негомеровских ингредиентов, которыми их пичкали) и его мысли обращались к любви, врач мог предложить ему одно из нескольких средств, усиливающих сексуальное влечение, такое как сердце колибри или семенники крокодила. (Охотники за головами, индейцы-хиварос с верховьев Амазонки, извлекают, высушивают и выскабливают половой член крокодила и предлагают его своей избраннице в чаше пива из маниоки.) Так как средний индеец майя был так же похотлив, как двупалый ленивец, то он испытывал в этом потребность. Майя не хватало фантазии в сексе, которая является единственным настоящим средством, усиливающим сексуальное влечение. Как мы уже видели, Олдос Хаксли совершенно потерял в них веру.
Наконец, если пациент оставался в живых после болезни и лечения и ему удавалось спастись от чар, которые вызвали его болезнь, то добившийся успеха врачеватель мог поменять свою роль на роль мага (ах пул яах) и наслать болезнь на того, кого заподозрили в причине недуга. Он мог вернуть назад болезнь и таким образом обратить враждебное отношение в смерть.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.