Василий Щепетнёв: Свидетельствует царь
Василий Щепетнёв: Свидетельствует царь
Автор: Василий Щепетнев
Опубликовано 26 июня 2012 года
Катал Аликс в кресле и шлюпке. Дядя Владимир пил у нас чай. Много читал. Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон; вчера одну.
Обедали на балконе, к вечеру стало прохладнее.
Николай Второй, 4 июня 1904 года
Историю в школе я не то чтобы не любил, но относился к ней равнодушно. Химия, физика, математика – это да, это интересно, астрономия – крайне интересно, а история… Древний мир изучали в пятом классе, а много ль пятикласснику дела до Цезаря, Клеопатры или Нерона? Страшно далеки они от пятиклассника… Средние века – шестой и седьмой класс. Тут уже поинтереснее, в эти годы обыкновенно читают "Айвенго", "Трёх мушкетёров" или "Крестоносцев".
Увы, про мушкетёров учебник помалкивал, упирая больше на народные восстания и революции. Уот Тайлер, Ян Жижка, жакерия, но всё подавалось пресно и сухо – или я так воспринимал тексты. Что мне Лютер или Кальвин, если и католицизм был штукой совершенно непонятной, да и православие тоже.
Новая, тем более новейшая история повествовала преимущественно о забастовках и революциях, важнейшим событием девятнадцатого века считалось образование "Союза борьбы за освобождение рабочего класса", а уж о веке двадцатом и говорить нечего.
"После Петра Первого России ужасно не везло на царей" – заключение, для школьника вполне оправданное. Так нас учили. Хотите верьте, хотите нет, но даже портрета Николая Второго в учебнике не оказалось! Абстрактный деспот, безликое зло, символ пустоты. Долгие годы он и оставался таковым. Лишь в восьмидесятые время начало приобретать цвет и форму. Из прямой линии превращаться сначала в рисунки на плоскости, а потом и объёмные фигуры. Хотя и по сей день фигуры эти статичны, как в классическом музее мадам Тюссо.
Их, фигуры, обряжают то в одни одежды, то в другие, но этого мало. Спрашивать о чём-то их сложно: молчит Русь, не дает ответа. Или вкладывает в уста персонажей те речи, которые хотелось бы слышать тому, кто наверху. Николай Второй из тирана и кровопийцы стал мучеником, правление его всё чаще называют серебряным веком, и то тут, то там раздаются призывы возродить самодержавие: лишь самодержец может управлять бескорыстно, по совести, в ином же случае к власти непременно придёт демагог (в современном значении слова).
Почему же непременно, откуда уверенность? А вдруг…
Но вернусь к Николаю Александровичу. Сквозь туман времён проступает сложная, противоречивая, трагическая фигура, но не является ли это оптическим обманом? В тумане зачастую многое представляется более сложным, поскольку размытые детали дорисовываются воображением, а оно, воображение, дай ему волю, такого нарисует… У человека благородного и воображение благородное, у человека практичного – практичное, а у циничного – циничное. Помимо воображения искажает облик и господствующая идеология. При советской власти Николая иначе, нежели кровавым, не видели, сегодня же над головой проступает сияние.
Вопрос о личных качествах Николая - не праздный. Не решив его, невозможно оценить и события, связанные как с правлением самодержца, так и с ликвидацией этого правления. И самое простое – дать слово самому Николаю. Ведь глупо оценивать певца по тому, что напел Рабинович, если имеется возможность услышать подлинный голос.
О годах ученичества цесаревича Николая я недавно упоминал ("Понедельник: география, повторение, повторение; вторник – повторение, повторение, повторение"). Но это всё-таки оценочное суждение. Читать нужно дневники самодержца. "Ни дня без строчки" – не формальный девиз для государя, а руководство к действию. Дневник он ведёт аккуратно, тщательно записывая впечатления о прожитом дне.
Год одна тысяча девятьсот четвёртый. Возраст Николая – полных тридцать пять лет. Задачей своего правления самодержец считает укрепление позиций России на Дальнем Востоке. Основной конкурент России – Япония, и война с ней – вопрос дней, и даже часов. Итак:
24-го января. Суббота.
Мороз начал усиливаться и дошёл до 13°. После завтрака поехали вдвоём на акварельную выставку. Вернувшись, погулял. Стана обедала и провела вечер с Аликс. Поехал в театр. Шла очень интересная "Retour de Jerusalem".
Вечером получил известие о прекращении переговоров с Японией и о предстоящем отъезде её посланника отсюда.
26-го января. Понедельник.
Утром у меня состоялось совещание по японскому вопросу; решено не начинать самим.
Завтракали: Ольга и Петя (деж.). Принимал долго губернаторов. Весь день находились в приподнятом настроении!
В 8 час. поехали в театр; шла "Русалка" очень хорошо. Вернувшись домой, получил от Алексеева телеграмму с известием, что этою ночью японские миноносцы произвели атаку на стоявших на внешнем рейде "Цесаревич", "Ретвизан" и "Палладу" и причинили им пробоины. Это без объявления войны. Господь, да будет нам в помощь!
27-го января. Вторник.
Утром пришла другая телеграмма с известием о бомбардировании японскими судами Порт-Артура и о бое с нашею эскадрою. Незначительные повреждения получили "Полтава", "Диана”, "Аскольд" и "Новик". Потери незначительны. В 4 часа был выход в Собор через переполненные залы к молебну. На возвратном пути были оглушительные крики "ура"!
Вообще отовсюду трогательные проявления единодушного подъёма духа и негодования против дерзости японцев. Мама осталась у нас пить чай. После обеда к нам приехали Николаша и Стана.
Война, театр, чаепитие с матушкой и морозная погода – события равнозначные, через запятую. Смотрим дальше:
8-го февраля. Воскресенье.
Алексеев донёс, что покинул Порт-Артур и переезжает в Мукден.
Были у обедни в 10 час. и затем поехали в Царское Село подышать свежим воздухом. Погода стояла отличная. Миша и Ольга приехали. Гуляли вместе и отдельно. Всего я пробыл, на воздухе около 3 час. и насладился проведённым там временем. Вернулись в город в 4 1/2 ч. Дядя Владимир пил с нами чай. Читать пришлось немного. Обедали у Мама и провели с нею вечер.
22-го февраля. Воскресенье.
Утро было туманное, потом прояснило. В 11 час. пошли к обедне со всеми детёнышами. Завтракали дамы, Мейндорф и Кира Нарышкин (деж.). Получил телеграмму о том, что японцы в составе 7 больших судов бомбардировали издали Владивосток без всякого результата.
Гулял долго в саду. Обедали раньше обыкновенного и в 8 1/2 поехали в Дворянское собрание на концерт соединённых хоров под управлением Архангельского. Чудесное пение! Возвратились домой в 10 1/2 час.
7-го марта. Воскресенье.
День стоял отличный, тёплый. Были у обедни. Завтракали: кн. Оболенская и Чагин (деж.). Читал и долго гулял.
Известий с Дальнего Востока не было. Сосредоточение войск идёт, благодаря Бога, успешно.
Задержек было мало. Дядя Владимир пил у нас чай.
Обедали в Аничкове у Миши.
Война, чай, прогулки, концерты и чай с дядей Владимиром…
19-го апреля. Понедельник.
День стоял хороший, потеплело. Кроме обычных докладов принял Римского-Корсакова архангельского губернатора, назначаемого директ. Морского Кадетского Корпуса и флиг.-адъют. Бойсмана, кот. едет в П.-Артур. Дядя Алексей завтракал с нами. Гулял долго, убил ворону и катался в "Гатчинке".
После обеда принял Абазу.
29-го апреля. Четверг.
Стоял прохладный день. Утром имел только два доклада. После завтрака пошли к молебну в память Отцу! Гулял и катался в "Гатчинке". Убил ворону.
Быстрой победоносной войны не вышло, и о ней в дневнике упоминается всё реже и реже. Самодержца занимает другое. Читаешь, и впечатление, будто государь бредит.
4-го июня. Пятница.
Погода была жаркая. После доклада принял в залах 86 чел. офицеров Николаевской академии Ген. Штаба и курса восточных языков.
После завтрака приняли вместе нового испанского посла.
Катал Аликс в кресле и шлюпке. Дядя Владимир пил у нас чай. Много читал. Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон; вчера одну.
Обедали на балконе, к вечеру стало прохладнее.
5-го июня. Суббота.
В 9 час. прибыл на Софийский плац, сел на Троску и направился к Кирасирскому полку.
Присутствовал при тактическом учении, очень хорошо выполненном. Затем мой эскадрон проделал немое учение, а третий рубку. Осмотрел казармы и конюшни и позавтракал в офицерском. собрании. Снявшись группой в саду, вернулся домой в 11 1/2 в сопровождении всех офицеров. Ольга и Петя (деж.), а также все дети завтракали. В 2 1/2 на площадке простился с уходящими казаками и смотрел вновь прибывших в конвой. Гуляли и катались с Ольгой и Петей на пруду. Обедали вчетвером на балконе. День простоял чудный. Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон.
Война, зреет революция, на плечах самодержца огромная империя, а он… "Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон"! Эта строчка – квинтэссенция дневника Николая Второго. Трудно скомпрометировать идею самодержавия больше.
12-го октября. Вторник.
Агентские телеграммы наполнены подробностями обстреливания нашею эскадрою рыбачьих судов у Доггербанки в Немецком море. Англия сильно волнуется, газеты мечут громы! Досадно не иметь точных сведений…
14-го октября. Четверг.
В 7 1/2 выехал почти с теми же на охоту. У. Егерской слободы вышли из поезда и отправились в Туганицы. Облава была очень удачная, летала масса пера. Погода была серая, тихая и приятная. Всего убито: 210 штук. Мною: 11 тетеревеи, серая куропатка, вальдшнеп, рябчик, 3 русака и 10 беляков; всего 27.
Во время третьего загона на № получил телеграмму Рожественского о приходе в Виго с отрядом броненосцев. Вернулся в Царское в 6 1/2. Читать пришлось очень много.
Прошло десять лет. Европа перед Мировой Войной.
6-го мая. Вторник.
Мне минуло 46 лет! Вот-с! К счастью погода поправилась. Писал телеграммы. В 11 час. был церковный парад на площадке и затем большой завтрак. От 3 до 5 час. играли в теннис. Пили чай одни. Отвечал до отчаяния на телеграммы. В 7 1/2 поехали к обеду на яхту. Вечером "Штандарт" и все суда были красиво иллюминированы. Видели весёлый и интересный кинематограф в столовой. Вернулись домой в 12 ч.
Мировая Война началась!
15-го июля. Вторник.
Принял доклад Сухомлинова и Янушкевича. Завтракали: Елена и Вера Черногорская. В 2 1/2 принял в Больш. дворце представителей съезда военного морского духовенства с о. Шавельским во главе. Поиграл в теннис. В 5 час. поехали с дочерьми в Стрельницу к тёте Ольге и пили чай с ней и Митей. В 8 1/2 принял Сазонова, кот. сообщил, что сегодня в полдень Австрия объявила войну Сербии. Обедали: Ольга и Арсеньев (деж.). Читал и писал весь вечер.
Переношусь в тысяча девятьсот шестнадцатый год. Мировая война, государь – верховный главнокомандующий.
1-го сентября. Четверг.
Всё утро лило. В 12 1/2 ч. Эмир Бухарский прибыл и завтракал со свитой в столовой. В 2 часа простились с ним. Погода исправилась. Поехали в первый лес по шоссе на Оршу. Гуляли и искали грибы. Как всегда Аликс пила у меня чай. Занимался спокойно до 8 ч. Обедали в поезде с Мишей, Дмитрием и Игорем. Провели вечер вдвоём.
6-го сентября. Вторник.
Немного потеплело. Доклад был недлинный. Принял ген. Некрасова. После завтрака — Григоровича и Русина.
В 2.45 отправились вверх по Днепру к берегу с кустами. Покатался с Граббе и Дмитрием Шереметевым в двойке и погулял. В 6 час. поехали в кинематограф. Вечером занимался.
7-го сентября. Среда.
Потеплело ещё, но день простоял серый. За завтраком играла музыка на дворе. Поехали по Бобруйскому шоссе к памятнику-часовне. Алексей остался в лесу, а я погулял по большой дороге. После чая принял Мамантова. Читал до 11 ч.
8-го сентября. Четверг.
Шёл дождь до 3 час. Поехали по Бобруйскому шоссе на то же место. Погулял по лесу, пока Алексей занимался выкапыванием разных железных предметов около шоссе. Погода поправилась, вышло солнце.
Февраль семнадцатого. Последние дни империи.
19-го февраля. Воскресенье
В 10? поехали к обедне с Татьяной, Анастасия тоже простужена. Завтракал и обедал Вилькицкий (деж.). Гулял один. До чая принял Балашова — члена Гос. Думы. В 6 час. был кинематограф — видели конец "Таинственной руки". Вечером у Аликс собрались: Лили Ден, Н. П., Мясоедов-Иванов, Родионов и Кублицкий.
23-го февраля. Четверг
Проснулся в Смоленске в 9? час. Было холодно, ясно и ветрено. Читал всё свободное время французскую книгу о завоевании Галлии Юлием Цезарем. Приехал в Могилёв в 3 ч. Был встречен ген. Алексеевым и штабом. Провёл час времени с ним. Пусто показалось в доме без Алексея. Обедал со всеми иностранцами и нашими. Вечером писал и пил общий чай.
Накануне вооружённого восстания:
26-го февраля. Воскресенье
В 10 час. пошёл к обедне. Доклад кончился вовремя. Завтракало много народа и все наличные иностранцы. Написал Аликс и поехал по Бобруйскому шоссе к часовне, где погулял. Погода была ясная и морозная. После чая читал и принял сен. Трегубова до обеда. Вечером поиграл в домино.
Всё. Больше не могу. Это не дневник, это история болезни. Вернее, сама болезнь. Воля ваша: проводите экспертизы, верьте на слово, но опыт, здравый смысл и профессиональные навыки говорят мне, что император Николай Второй был олигофреном. Попросту – умственно отсталым. Его психика застыла на уровне гимназиста третьего – четвёртого класса. Гонять ворон, кататься на велосипеде или смотреть "Таинственную руку" ему, взрослому мужчине, куда интереснее, нежели заниматься государственными делами.
Да и не мог он заниматься государственными делами. Ну, примет доклад, ну, почитает документы, но ситуацией в стране он не владеет и распоряжений толковых отдать не может. Олигофрена можно определить как личность, неспособную к самостоятельной социальной адаптации. Как пишут специалисты, "адаптивное поведение всегда нарушено, но в защищённых социальных условиях, где обеспечивается поддержка, эти нарушения у больных с лёгкой степенью умственной отсталости могут совсем не иметь явного характера".
В спокойное, мирное время он мог быть царём-представителем: ездить на смотры, принимать послов, посещать оперу и ходить на охоту с кузеном Вилли. Это приемлемо для конституционной монархии, но не для самодержавия. Во время кризисов Николай становился обузой, ненужным звеном, тормозящим всё и вся.
Разумеется, ставить в личную вину Николаю Второму то, что он был умственно отсталым, нельзя. Это не вина его, а беда. Виновато самодержавие - строй, при котором ключевую должность годами занимает явно не пригодный к ней человек.
Что самодержавие пошло ко дну с таким капитаном, неудивительно. Удивительно, как долго оно держалось на плаву. Видно, запас прочности империи после смерти Александра Миротворца был велик. Остаётся лишь гадать, как развивались бы события, если бы Александр Александрович прожил не сорок девять лет, а хотя бы шестьдесят, лучше – семьдесят.
Но увы, медицина оказалась бессильной.