Глава 10 Миссия Идена (октябрь 1940 г.)

Глава 10

Миссия Идена (октябрь 1940 г.)

В начале октября здоровье Чемберлена заметно ухудшилось. Операция, которой он подвергся в сентябре с целью исследования и после которой так мужественно вернулся к исполнению обязанностей, показала врачам, что у него рак и что излечение хирургическим путем невозможно. Теперь ему стало известно истинное положение дел, и он понял, что никогда не сможет вернуться к работе. Поэтому он вручил мне заявление об отставке. Под давлением событий я счел необходимым произвести перемещения в правительстве, о которых упоминалось выше. Сэр Джон Андерсон стал лордом – председателем совета и председательствовал на заседаниях правительственного комитета по внутренним делам. Герберт Моррисон сменил его на посту министра внутренних дел и министра внутренней безопасности, а сэр Эндрью Данкен стал министром снабжения. Эти перемещения вступили в силу 3 октября.

Чемберлен счел также необходимым покинуть пост лидера консервативной партии, и мне было предложено занять его место. Мне пришлось задать себе вопрос, по которому все еще могут быть различные мнения, – совместимо ли руководство крупнейшей партией с постом премьер-министра правительства, состоявшего из представителей всех партий и официально поддерживаемого ими, постом, который я занимал с санкции короля и парламента. Я не сомневался в ответе. Консервативная партия обладала весьма значительным перевесом в палате общин над всеми остальными партиями, вместе взятыми. В условиях войны было невозможно в случае разногласий или тупика решить дело путем выборов. Я не мог бы вести войну, если бы мне приходилось в неизбежные дни кризиса и во время долгих лет неблагоприятной и трудной борьбы заручаться согласием не только лидеров двух партий меньшинства, но и лидера консервативного большинства. Кто бы ни был избран на этот пост и каким бы бескорыстным ни был этот человек, он обладал бы подлинной политической властью. На мне же лежала бы только ответственность за исполнительную власть.

В мирное время эти доводы не применимы в такой степени, но не думаю, чтобы я мог успешно пройти через такое испытание во время войны. Кроме того, в части моих отношений с лейбористской и либеральной партиями в коалиции для меня всегда было чрезвычайно важно, что в качестве премьер-министра, а в ту пору и лидера крупнейшей партии я не зависел от их голосов и мог в крайнем случае продолжать вести дела в парламенте без них. Я поэтому принял пост лидера консервативной партии, который мне усиленно предлагали, и уверен, что без этого и без той стойкой преданности, которую он обеспечивал, я не мог бы выполнять свои обязанности до победы. Лорд Галифакс, который, скорее всего, был бы избран партией в случае моего отказа занять этот пост, сам внес предложение, которое было единогласно принято.

* * *

Лето проходило, принося тяжелые сокрушительные удары, но в то же время усиливая уверенность в том, что мы выдержим. Осень и зима поставили перед нами уйму осложнений, менее опасных, но более головоломных. Угроза вторжения определенно ослабела. Воздушная битва за Англию была выиграна. Мы отвратили удар немцев. Армия метрополии и войска внутренней обороны стали гораздо мощнее. Штормы, обычные во время октябрьского равноденствия, бушевали в Ла-Манше и Ирландском море. Все доводы, в которых я раньше черпал утешение, оправдались и подкрепились. На Дальнем Востоке опасность объявления войны Японией, по-видимому, уменьшилась. Японцы выжидали, чтобы посмотреть, как пойдет дело с вторжением, но ничего не произошло. Японские милитаристы хотели действовать наверняка. Но на войне редко можно действовать наверняка. Если они не сочли целесообразным нанести удар в июле, то зачем им осуществлять это теперь, когда положение Британской империи стало более отрадным и устойчивым и международная обстановка была менее благоприятна для них? Мы чувствовали себя достаточно сильными, чтобы вновь открыть Бирманскую дорогу по прошествии трехмесячного срока, на который она была закрыта.

* * *

Эти благоприятные события в противоположных концах мира подготовили почву для более решительных действий на Среднем Востоке. Пришлось напрячь каждый нерв, чтобы добиться успеха в борьбе против Италии, действия которой были более медленными, чем я ожидал. Генерал Уэйвелл получил сильные подкрепления. Два бронетанковых полка прибыли в Пустыню. Генерал Мэйтлэнд Вильсон, который командовал Нильской армией, как ее теперь называли, составил себе высокое мнение о возможностях «Матильды» – так солдаты прозвали пехотные танки. Наши оборонительные позиции в Мерса-Матрухе были теперь гораздо прочнее, и, хотя я этого еще не знал, у штабных офицеров и плановиков в штабе средневосточного командования начали появляться новые идеи. Очевидно, нашей очередной задачей было укрепление сил на Среднем Востоке и особенно в Западной Пустыне как английскими, так и индийскими войсками.

Я очень тревожился за Мальту. По всем этим вопросам я настойчиво обращался к генералу Уэйвеллу и военному министру как непосредственно, так и через начальников штабов.

Премьер-министр – генералу Немею для комитета начальников штабов

13 октября 1940 года

1. Первоочередной задачей является укрепление Мальты:

а) путем доставки туда тем способом, каким будет удобнее, новой партии самолетов «харрикейн»;

б) путем немедленной подготовки конвоя, который должен доставить возможно больше зенитных орудий, а также пехотные подразделения и батарею; насколько мне известно, можно выделить еще один военный транспорт;

в) путем освобождения еще одного или лучше двух батальонов от несения полицейских обязанностей в зоне пролива или в Палестине и доставки их на Мальту, когда флот в следующий раз совершит переход туда из Александрии. В последней оценке положения генералом Добби[72] подтверждается острая необходимость усиления гарнизона. Должны быть приложены все усилия, чтобы удовлетворить его потребности, исходя из того, что, как только Мальта станет шипом в боку Италии, против нее могут быть брошены неприятельские войска. Поэтому переброска этих подкреплений должна предшествовать каким бы то ни было активным действиям с Мальты;

г) даже три пехотных танка на Мальте имели бы большое значение не только для практической обороны, но и в качестве сдерживающего фактора, коль скоро стало бы известно, что они находятся там. Несколько макетов танков можно было бы также выставить там, где их можно заметить с воздуха.

2. Прежде чем посылать флот на Мальту, надо усилить там противовоздушную оборону. Однако посылка кораблей – весьма необходимый и исключительно выгодный шаг. Я приветствую возможность размещения даже легких кораблей в мальтийских водах, так как они немедленно увеличат ее безопасность.

* * *

Тем временем Иден предпринял поездку на Ближний Восток. На него «глубокое впечатление произвели быстрые успехи недавно начатого укрепления обороны Гибралтара», которое, по его словам, «проводилось энергично, решительно и инициативно». Моральное состояние войск было высоким, и гарнизон был уверен в своих силах. Идена больше тревожило положение на Мальте, и он настаивал на посылке туда по крайней мере еще одного батальона и батареи 87,6-миллиметровых орудий, разумеется, наряду с дальнейшей посылкой подкреплений для военно-воздушных сил. Губернатор генерал Добби считал важным избегать на Мальте до апреля 1941 года наступательной тактики, которая могла бы вызвать ответные меры; к этому же сроку должны были быть выполнены различные программы переброски подкреплений самолетов и зенитных орудий.

15 октября Иден прибыл в Каир. Он вел подробные переговоры с генералами Уэйвеллом и Мэйтлэндом Вильсоном, который командовал армией Пустыни. Существовала твердая уверенность в том, что удастся отразить наступление итальянцев. Генерал Вильсон считал, что итальянцы могут развернуть против Мерса-Матруха не более трех дивизий, так как ограничивающими факторами являлись снабжение, в особенности водой, и коммуникации. Для противодействия этим силам он располагал 7-й танковой дивизией, получившей подкрепление в виде вновь прибывших танковых полков, индийской 4-й дивизией, гарнизоном Мерса-Матруха в составе пяти стрелковых батальонов, батальоном пулеметчиков и восемью или девятью батареями, английская 16-я усиленная бригада и новозеландская усиленная бригада прибыли из Палестины.

Австралийская усиленная бригада находилась к западу от Александрии; австралийская 2-я бригада двигалась туда же. Имелась также польская бригада. Генерал Вильсон, как писал Иден, считал, что сосредоточения этих сил достаточно, чтобы отразить наступление противника и нанести ему поражение при условии, что Вильсон будет обеспечен надлежащей поддержкой авиации. Иден добавлял, что было произведено затопление местности, о котором я просил, и воздвигнуты противотанковые заграждения. Он прислал обширный перечень требований и, в частности, просил самолетов. Эти последние легче было просить, чем дать в период, когда бомбардировка Лондона достигала наивысшей точки. Он настаивал на том, чтобы ноябрьский конвой забрал роту пехотных танков и доставил ее в Порт-Судан для того, чтобы предпринять наступление с целью предотвратить угрозу движения итальянцев из Кассалы на Голубой Нил.

Иден поднял также в Каире весьма уместный вопрос: какие действия будут предприняты нашими войсками, если допустить, что итальянцы не начнут наступления? В ответ на это генералы заговорили о своих надеждах насчет собственного наступления.

Иден затем договорился о том, чтобы турецкая миссия присоединилась к нашей армии, и предложил генералу Смэтсу встретиться в Хартуме, чтобы обсудить обстановку и особенно наш план суданского наступления. Меня настолько ободрили полученные от него сведения, что я стал жаждать перехода в наступление в Западной Пустыне.