ВОЙНА И ЛЮБОВЬ

ВОЙНА И ЛЮБОВЬ

Она полетела вслед за ним. Официально это называлось гастрольным турне, она была в составе актерских бригад, которые выступали перед солдатами в госпиталях, а также занимались агитацией продажи облигаций военного займа. Это было невероятно утомительно. У Марлен и ее коллег было по восемь выступлений в день, иногда приходилось выступать и ночью. Она одна собрала миллион долларов. Этому способствовала невероятная популярность Дитрих, ее умение владеть аудиторией, ее шарм, ее актерское мастерство.

Она была образцом мужества и выдержки даже для видавших виды солдат и генералов. Заболев однажды воспалением легких, она долгое время не обращала на это внимание и это едва не стоила ей жизни.

В роскошном концертном платье, в военной гимнастерке и сапогах – в зависимости от обстоятельств, Марлен пела в госпиталях перед ранеными и перед солдатами в минуты короткого отдыха.

Всегда в свой репертуар она включала любимую солдатами песню «Лили Марлен». Простая и незатейливая, песня рассказывает о том как солдат грустит о любимой девушке по имени Лили Марлен, как мечтает провести с ней хоть пару часов. Песня «Лили Марлен» была переведена на множество языков и звучала по разные стороны фронтов Второй мировой войны.

Популярность песни можно сравнить с успехом песни «Синий платочек» или «Катюша», – все они о том же, о мечте солдата вернуться живым с фронта к своей любимой.

Во время жесточайших боев у Монте Гассино, она, рискуя жизнью, пела в непосредственной близости от линии фронта. Во время Арденской битвы она попала в окружение вместе с одним из американских подразделений, в котором давала концерт и была на грани обморожения.

Эта хрупкая, избалованная голливудская кинозвезда являла чудеса героизма, она разделяла окопную жизнь, ей приходилось ночевать в блиндажах, где хозяйничали крысы, научиться избавляться от вшей, голодать, терпеть холод. Никто не услышал от нее жалобы, она поддерживала упавших духом. Она была примером человека, которого нельзя было ни испугать, ни купить.

Единственное, чего она опасалась – это попасть в плен. Нетрудно представить, что бы сделали с ней нацисты…

Зимой 1944 года Марлен получила известие о том, что фронт укрепляют второй танковой дивизией «Свободная Франция». Это было подразделение, в котором служил Жан Габен, и Марлен, очертя голову, ринулась чуть ли не на передний край, где перед самой атакой, уже в сумерках, нашла замаскированные и готовые к бою танки.

Она чувствовала, что Габен находится где-то рядом, и выпросила у сержанта его джип. Спустя много лет, она вспоминает об этом с волнением и страстью:

«Уже стемнело, и вдруг я увидела танки, стоящие на лугу. Я начала бегать от танка к танку, пытаясь обнаружить седую шевелюру. Танкисты сидели на броне своих машин, глядя в надвигающуюся темноту. Я громко позвала Габена. Фигура на стоящем вблизи танке шевельнулась и повернулась ко мне. «Черт побери!» – заорал знакомый мне голос. Габен спрыгнул с танка и сгреб меня в объятия. Мы забыли обо всем на свете, о тех, кто вокруг нас».

Это неожиданное свидание было коротким – раздался звук трубы, Габен вновь прыгнул в танк, и вскоре ничего уже не осталось, кроме тучи пыли и рокота мотора. Марлен долго смотрела вслед, пугаясь мысли, что видит Жана в последний раз.

К счастью, это было не так. Они встретились после войны, но это уже была другая жизнь…

Полная опасностей и лишений работа в составе фронтовой бригады была оценена правительствами Америки и Франции. Марлен Дитрих получила самые высокие награды – американскую «Медаль Свободы», французские «Кавалер ордена Почетного Легиона» и «Офицер ордена Почетного Легиона».

«Эти ордена сделали меня по-настоящему счастливой. Франция, любимая мною страна, оказала мне, простому американскому солдату, большую честь», – писала Марлен в своей книге.

Закончилась война. В июле 1945 Габен демобилизовался, он вернулся в Париж, но город изменился – он уже не был его любимым Парижем. Габену было трудно найти себя в послевоенной действительности. Он не мог получить работу. «Вас слишком долго не было на экране», – говорили ему. Марлен тоже приехала во Францию. Жан надеялся, что они смогут вместе сниматься, но фильм «Мартен Руманьяк» был отвергнут публикой и критиками.

Изменились и они сами, не выдержав тягот послевоенного времени, свалившихся на них финансовых трудностей.

Габен надеялся, что сможет создать семью, он мечтал о детях, об уютном и спокойном доме. Марлен уговаривала Габена вернуться в Голливуд – там их ждал успех, благополучие. Габен требовал, чтобы она оформила развод с Руди Зибером. «Или ты остаешься со мной или между нами все кончено», – таков был его ультиматум после многочисленных ссор, выяснений отношений.

Они вновь расстались. Дитрих вернулась в Голливуд, продолжала сниматься, а Габен остался во Франции. Последнее письмо от Габена она получила в 1946 году. «Ты была, есть и будешь моей единственной настоящей любовью. Поверь мне, это говорит человек с богатым опытом. К несчастью, я чувствую, что потерял тебя, хотя нам хорошо было вместе. Я буду вспоминать о тебе с огромным сожалением, глубокой болью и бесконечной скорбью».

В послевоенной Франции начался новый этап кинокарьеры Габена. Его герои были несгибаемы и полны внутренней силы. Это были уже не бунтари, а умудренные житейским опытом, уверенные в себе настоящие мужчины – суровые гангстеры, адвокаты, банкиры, блюстители порядка. Говорят, что Сименон писал повести о Мегрэ с оглядкой на Габена. Он стал признанным мэтром, чье участие в фильме обеспечивало успех.

Судьба подарила им еще одну встречу. В 1949 году Дитрих, будучи в Париже, спросила у Жана Маре где можно увидеть Габена. «Он чаще всего бывает в кафе «Парижская жизнь», на улице Сент-Анн», – ответил тот.

Майским вечером Марлен заняла столик в этом кафе. Вскоре там появился Жан Габен с элегантной стройной женщиной. Это была его новая жена, манекенщица дома моды «Ланвен» Доминик Фурнье.

Марлен поднялась и демонстративно прошла мимо Габена на расстоянии метра, но он даже не пошевельнулся. Так закончилась история этой огромной любви, принесшей столько радости и мук обоим влюбленным.

Марлен тяжело переживала разрыв с Габеном, называла себя его женой, а после его смерти в 1976 году сказала для прессы: «Похоронив Габена, я овдовела второй раз». Рудольф Зибер скончался несколькими месяцами раньше.