«Очень меня лупили там, в МГБ»
«Очень меня лупили там, в МГБ»
Вся наша деревня знала о партизанах, они ходили ко всем, жили во многих домах.
Самый большой праздник, когда я вернулся из лагеря, знаете какой был? Я пришел к брату в Рокишкис, помылся, лег спать.
Уже под вечер встаю, захожу в комнату: столы накрытые стоят и вся наша деревня сидит. Смотрят на меня и плачут. И я заплакал. Ну, поплакали, спрашиваю: чего собрались? Интересно послушать, как я там мучился?
— Нет, — говорят. — Когда вас с братом арестовали, мы все удрали из деревни. Думали: дадут нашим парням пару раз — они всех и выдадут. Ждали, ждали, но ни за кем больше не пришли. Значит, выдержали парни.
А выдержали мы с трудом. Как только арестовали, очень меня лупили там, в МГБ. Ухо разбили, голову пробили, живот пробили насквозь… Там люди опытные, бьют — и смотрят, как ты себя ведешь. Другой сразу: «А-а, только не бейте!» Но я от страха боли не чувствовал, только вкус крови во рту.
Потом раздели наголо: «Ложись на пол». Шесть офицеров стали вокруг, в руках кнут. Большой, страшный. Взмахивают им надо мной, а я лежу скорчившись, пытаюсь прикрыться, почти без сознания от страха. Они играли-играли, но ни разу не ударили.
Потом еще две недели издевались: мучили голодом, карцером, морозом.
Главное обвинение было — антисоветская агитация. Я теперь могу хвастаться: смотрите, какой я герой, против советской власти агитировал! Только агитации не было, они ее придумали. А что партизаны у нас дома жили — так и не узнали…
* * *
Меня выручила Москва. В Литве мне хотели дать расстрел, но несовершеннолетним было нельзя (Антанасу было 17 лет. — Авт.). Тогда решили устроить показательный процесс и дать 25 лет, но подумали, что судить в Литве нецелесообразно, потому что на процессе я буду говорить, и послали дело в Москву. А там — Особое совещание, автоматом — 10 лет. И наши изменить приговор уже не могли.
* * *
В лагере мы учились. Ни бумаги, ни ручки ни у кого не было, но были интеллигенты: ксендзы, учителя, офицеры… Они передавали нам свои знания. И политэкономию — не только марксистскую, но и западную, иностранные языки, литературу.
Это была жизнь, знаете. Это была жизнь…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.