Вокруг недвижимости

Вокруг недвижимости

Банковский и жилищный кризис, о котором беседуют Микаэль Блумквист и Роберт Линдберг в начале первого тома, разразился в 90-е годы, и мы со Стигом, к несчастью, знали о нем не понаслышке.

Кризис, затронувший все индустриально развитые государства, в Швеции оказался особенно тяжелым. После спекулятивной атаки на крону Банк Швеции вынужден был пойти на девальвацию, что вовсе не помогло банкам, и без того находившимся в затруднении, ликвидировать задолженности.

Головокружительный подъем процентов ссуд, новые налоги и сокращение дотаций на строительство… Жилищный сектор рухнул, многие предприятия закрылись или начали производить большие сокращения. Я тогда потеряла работу, и для нас наступили трудные времена.

Осенью 1992 года, рассказывает Блумквист, «у меня как раз были взяты на квартиру займы с плавающими процентными ставками, а в октябре ставки центрального банка взлетели до пятисот процентов. С меня целый год тянули ренту в девятнадцать процентов».

В Швеции со многими случилось нечто подобное, и нас это тоже коснулось. По счастью, мое выходное пособие частично возместило те дополнительные сто тысяч крон (десять с половиной тысяч евро), что мы должны были заплатить в тот жуткий год, чтобы не лишиться жилья, ибо двумя годами раньше мы купили квартиру в старом рабочем квартале на западе Стокгольма. Она располагалась на последнем этаже в доме без лифта и имела площадь в пятьдесят шесть квадратных метров. Это была наша первая квартира, и я до сих пор в ней живу.

В 1996 году правительство Швеции было обеспокоено ситуацией с жилищным строительством: кроме дорогих кооперативных домов, с 1992 года больше ничего практически не появлялось. Парламент занялся широким изучением проектов быстрого и удешевленного строительства, а также поисками кардинальных средств, чтобы сделать строительный сектор более продуктивным и менее затратным. Я подала просьбу включить меня в звено управления, занимавшегося снижением стоимости строительства, и она была удовлетворена. С 1997-го по 2000 год я день и ночь корпела над теми самыми вопросами, которыми занималась много лет для себя, ибо они были мне близки. И вот наконец-то я взялась за это по долгу службы и за жалованье! Было чему порадоваться. Мое исследование заняло около двух с половиной тысяч страниц, и его материалы нашли широкое применение в последнем томе трилогии. Стигу не хватало времени его прочесть, я в течение трех лет каждый день пересказывала ему свой опус. Некоторые детали были очень комичны и поучительны.

«Ты собираешься писать статью об унитазах!» — восклицает Малин Эрикссон, временно исполняющая обязанности главного редактора «Миллениума». Она не может поверить, что Хенри Кортез, специалист по расследованиям, хочет разместить в их серьезном журнале материал на такую легковесную тему. Но тем не менее! Строительные компании не видели ничего смешного в принципах образования цен на унитазы и крышки к ним, заказы на изготовление которых размещались в азиатских странах, в частности в Таиланде. Юмористическое описание природы цен и метода их становления, сделанное Стигом, немало позабавило моих коллег по управлению. Они сразу узнали нашу работу.

В 2000 году разразился скандал вокруг производителей гудронаторов, котлов для разогрева битума. Оказалось, что в течение многих лет производители клали себе в карман солидные суммы, непомерно взвинчивая цены на обыкновенные работы по содержанию дорог во всей Швеции. Хуже того, в этом деле было замешано Национальное дорожное управление, что заставило тогдашнего министра промышленности заявить о «затруднительной ситуации». Мы со Стигом отреагировали, написав текст, который я подписывать не стала, ибо тогда мы старались не давать повода связывать нас друг с другом. Статья под названием «Затруднительная? Преступная!» появилась в вечернем выпуске «Афтонбладет». Она имела серьезные последствия, поскольку общество потребовало денежную компенсацию издержек налогоплательщиков и цены упали более чем на 25 процентов.

Такой результат укрепил нас в решении и дальше работать над этими материалами.