71. Список
71. Список
Вопреки логике, несмотря на отчеты ФБР, не обращая внимания на Джона Бейтса с его воспоминаниями и фотографиями, сторонники заговора упорно продолжали доказывать, что Роберт Ф. Кеннеди находился в комнате Мэрилин в ночь ее смерти. И, несмотря на банальность истины, количество свидетелей, утверждавших, что встретили его в тех местах, со временем только возрастало.
Такое изобилие «источников» начало создавать проблемы сторонникам этой неимоверной версии и заставило их, подобно составителям несъедобного салата, проявить еще больше изобретательности, чтобы обработать эти россказни и придать им видимость логичности. Так, прочитав Дона Вольфа, узнаешь о том, что отныне Бобби не менее двух раз наведывался в дом Монро в течение последнего дня ее жизни!
Следует задаться вопросом: что же заставляло эту группу так упорствовать в своих заблуждениях?
* * *
Поскольку мотивации Фрэнка Кейпелла, Нормана Мейлера и Роберта Слатцера выяснены уже достаточно хорошо, следует перейти к анализу других удивительных «свидетелей».
Начнем с Джейн Кармен. Силой своего воображения она стала лучшей подругой Мэрилин Монро. А сама-то она в это верила? Сомнительно, как и то, что Блондинка когда-либо с ней встречалась, пусть даже они несколько месяцев проживали в одном доме. Но это не помешало рассказу Кармен с годами обогатиться и обрасти новыми подробностями для того, чтобы адаптироваться к версиям и веяниям времени. Самым нелепыми во всем этом стали воспоминания Кармен о том, что она загримировала Роберта Кеннеди и надела на него парик для того, чтобы он смог пойти на нудистский пляж Лос-Анджелеса вместе с Мэрилин, которая тоже загримировалась[179].
* * *
К категории лиц, замороченных этой несусветной чушью, можно также отнести и Ч. Дэвида Хеймана, автора биографии Бобби, которого часто цитировали в книгах сторонники версии заговора[180]. Эту работу, как сказал один литературный критик, можно было бы назвать «РФК и секс», настолько автор, стараясь обеспечить высокие продажи книги, проявил себя сексуально озабоченным.
Нет сомнения, что по все тем же меркантильным соображениям Хейман сделал упор на сложность заговора. Тщательно описав, как Мэрилин потребляла несколько литров шампанского в день, сей биограф договорился до того, что Гринсон по приказу Бобби, явно находившегося там в ту ночь, сделал актрисе смертельную инъекцию.
Это явно противоречило результатам вскрытия и токсикологическому анализу крови звезды, но что можно было ожидать от писаки, заявившего, кстати, что Генерального прокурора видели в телефонной будке в Нью-Йорке, страстно целовавшим в губы звезду балета Рудольфа Нуриева?[181]
* * *
Присутствие Джека Клеммонса в списке лиц, «видевших» Бобби с Мэрилин во время ее агонии, было не менее интересным.
Сержант Клеммонс был первым полицейским, прибывшим в дом в тот самый день. В 4 часа 35 минут 5 августа 1962 года он принял вызов доктора Хаймана Энджельберга, сообщившего властям о самоубийстве Мэрилин. До того как его сменил инспектор, взявший это дело в свои руки, Клеммонс первым констатировал смерть, а затем вкратце опросил Гринсона, Энджельберга и Эйнайс Маррей, помощницу актрисы по хозяйству.
На долгие годы Клеммонс стал первоисточником для писателей, убежденных в убийстве. Они ссылались на его нюх полицейского, когда говорили о заговоре. Озадаченный положением тела и поведением трех свидетелей, Клеммонс действительно сказал, что был уверен в том, что в доме, когда он пришел, прятались еще какие-то люди. Наконец, категорически не поверив в самоубийство, именно он «обнаружил» отсутствие стакана с водой в спальне покойной.
Даже до того, как я понял всю несусветность разговоров об этом стакане, изучение показаний Клеммонса очень меня заинтриговало и дало несколько ключей для отгадки. 8 апреля 1986 года бывший сержант принял участие в пресс-конференции, в ходе которой он потребовал проведения официального расследования убийства Мэрилин Монро. Рядом с ним находился организатор этой встречи, человек, представивший полицейского в качестве следователя ДПЛА. И это был не кто иной, как… Роберт Слатцер. Действительно, Клеммонс представлял собой особо ценный источник информации для Слатцера, и поэтому тот неоднократно упоминал полицейского в обеих своих книгах.
Конечно, это знакомство вовсе не означало, что свидетельства сержанта следовало отбросить, но оно, по меньшей мере, заставляло отнестись к ним с осторожностью, тем более что версия Клеммонса, как и все ей подобные, с годами только расцветала. И это притом, что он ни разу вразумительно не ответил на вопрос, почему же, «почувствовав» присутствие на вилле других людей, он не выполнил свою работу офицера полиции и не проверил это. И наконец, несмотря на похвалы Слатцера, сержант Клеммонс вовсе не был выдающимся сыщиком. За все пятнадцать лет службы в полиции он в основном занимался административной работой. Его работа на участке продлилась всего около восьми месяцев, когда он входил в состав подразделения по расследованию дорожных происшествий.
Важнее другое: 19 июня 1965 года Джек Клеммонс был осужден судом Лос-Анджелеса за клевету и подлог. Этот полицейский на процессе против сенатора-республиканца Томаса Катчела представил подложный рапорт, где указывалось, что сенатор был гомосексуалистом. В обмен на увольнение из Департамента полиции Лос-Анджелеса судья согласился не давать делу ход.
Эта история попахивала непорядочностью и расизмом. Катчел, республиканец прогрессивного толка, публично выступал за соблюдение Акта о гражданских правах и тем самым навлек на себя гнев разных групп экстремистов, не признававших идею о равенстве в правах белых и черных. А Клеммонс был членом одной из таких группировок, носившей название «Исследовательская организация полиции и пожарных». Именно в этом объединении он и познакомился в 1961 году с будущим соавтором книги, который вынудил Клеммонса покинуть ряды полиции. Как его звали? Конечно же, Фрэнк А. Кейпелл.
Итак, до того, как стать важным «свидетелем» Роберта Слатцера, Клеммонс был другом человека из Статен-Айленда, чью идеологию он полностью разделял. И, главное, испытывал такую же ненависть к Роберту Ф. Кеннеди.
* * *
Клеммонс был не единственным полицейским, кто утверждал, что РФК 4 августа 1962 года находился в Лос-Анджелесе.
В восьмидесятых годах Линн Франклин тоже познал мгновение славы в средствах массовой информации после того, как рассказал о том, что остановил за превышение скорости в ночь с 4 на 5 августа некий черный «мерседес». По его словам, за этот инцидент не был выписан штраф, поскольку он узнал пассажиров машины: это были Питер Лауфорд и Роберт Ф. Кеннеди. Не был забыт — он-то здесь причем? — и доктор Ральф Гринсон!
Это был совершенно невероятный рассказ, если вспомнить о свидетельствах Бейтса и его родни. О том, что Гринсон никогда не встречался с Бобби, а также о том факте, что место, где он якобы остановил машину, находилось в противоположной стороне от маршрута, которым должен был следовать РФК в случае, если он уезжал из города для того, чтобы вовремя прибыть к воскресной мессе в Джилрой.
Это был очередной след, который вел в тупик.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.