83. Уклончивость
83. Уклончивость
Эйнайс Маррей всегда держалась в тени, но, безусловно, заслуживала того, чтобы о ней узнали побольше. Ее образ оставался на втором плане из-за посыпавшихся резко и обильно откровений с обвинениями в убийстве поочередно братьев Кеннеди, мафии, ФБР или ЦРУ.
Однако она официально была единственным человеком, находившимся в доме Мэрилин в последние часы ее жизни. Разве не она обнаружила труп актрисы и подняла тревогу?
Но ее быстрый уход в тень вовсе не означал, что помощница не упоминалась в версиях и гипотезах, выдвигавшихся в каждой книге. Везде ее портрет был разным, но, по сути, она всегда упоминалась в качестве основного действующего лица произошедшей драмы.
Она была одной из немногих, кто знал о реальных событиях, произошедших ночью 4 августа 1962 года.
Она была одной из тех, кто упорно, из года в год делал все, чтобы скрыть истину.
* * *
Естественно, Фрэнк Кейпелл сразу же высказал сомнения относительно личности и роли Эйнайс Маррей. В своей книжке экстремист из Статен-Айленда не устоял перед искушением указать, что ее муж был членом Коммунистической партии США, забыв при этом упомянуть, что семья давно распалась и Джон Маррей к тому времени уже десяток лет жил в Техасе. Но тот первый залп подтолкнул других авторов использовать эту удачу много лет спустя.
Самый последний из них, Джон Вольф, в свою очередь указал пальцем на «красные» связи помощницы по хозяйству. И использовал свидетельство Нормана Джеффрайза, племянника Маррей, для того, чтобы ее дискредитировать. «Откровения» племянника, местами просто гротескные, были выдуманы, если знать их реальную мотивацию, но это было не важно — червь уже проник в плод. Норман Джеффрайз ненавидел свою родственницу, высказывал против нее обвинения, достойные самых трагических времен «холодной войны». Он говорил о своем убеждении в том, что Мэрилин стала жертвой заговора, организованного агентом коммунизма — Робертом Ф. Кеннеди, и что по приказу партии Эйнайс Маррей участвовала в казни Монро[209], — и некоторые в это поверили.
До Кейпелла первым, кто составил свое мнение относительно тайны Маррей, был детектив сержант К.Э. Байрон. Он был также первым, кто высказал свои соображения относительно этой личности.
* * *
Байрон прибыл в дом 12305 на Файфс Хелена-Драйв в пять часов утра, то есть спустя несколько минут после того, как Джек Клеммонс констатировал смерть Мэрилин. И сразу же начал расследование, опросив троих свидетелей, начиная с доктора Гринсона, затем Энджельберга, а потом и Эйнайс Маррей. Ее показания легли в основу Отчета о смерти ДПЛА, составленного 10 августа 1962 года все тем же детективом Байроном.
Конечно же, полицейский опросил и других близких к актрисе людей, но поскольку Маррей была единственным свидетелем той ночи 4 августа, ее рассказ позволил восстановить хронологию событий, некоторые из которых были затем перепроверены инспектором из отдела «Вест» ДПЛА.
В тот вечер помощница смотрела по телевизору сериал Пэрри Мейсона, что позволило ей назвать точное время телефонного разговора хозяйки. По ее словам, в последний раз она слышала голос Мэрилин около половины девятого вечера. Переговорив с Джо Ди Маджио, актриса позвонила доктору Гринсону. По доносившемуся из комнаты голосу Эйнайс Маррей сделала вывод, что актриса была в хорошем настроении. Маррей вспомнила, что затем ответила на другой звонок часов в девять. Это позвонил адвокат Мэрилин Майлтон Рудин, чтобы проверить, все ли в порядке с хозяйкой. И Эйнайс объяснила ему, что Мэрилин, судя по всему, спала, но проверить не пошла, потому что Мэрилин не любила, чтобы ее будили.
Больше ничего в тот вечер не произошло.
* * *
Сам по себе рапорт Байрона был похож на сотни других.
В нем не было ни малейшего толкования, одни только факты. И это надо иметь в виду при прочтении двух последних строк, в которых полицейский говорил об этом свидетельстве: «Обратить внимание! Офицер (автор рапорта) считает, что мисс Маррей расплывчато и уклончиво отвечала на вопросы, относящиеся к поступкам мисс Монро вечером 4 августа. Невозможно установить, делала ли она это умышленно или нет»[210].
С годами и благодаря своим очень редким публичным выступлениям Эйнайс Маррей не сделала ничего для того, чтобы изменить это странное впечатление о себе детектива Байрона.
Даже наоборот.
Так, в 1962 году при допросе в ДПЛА помощница заявила, что забеспокоилась о звезде, когда посреди ночи увидела, что из-под двери ее спальни просачивался свет. Однако в 1973 году в интервью журналу «Ледис хоум джорнэл» («Домохозяйка»), для того чтобы опровергнуть обвинения, выдвинутые в книге Нормана Мейлера, Маррей изменила свою первоначальную версию. Теперь уже ее внимание привлек раздавшийся в спальне телефонный звонок. А поскольку Мэрилин страдала бессонницей, она старалась убрать телефон подальше от спальни, прикрывая его при этом подушками, чтобы приглушить звук.
Эта подробность могла бы показаться незначительной, но нет. Эйнайс Маррей изменила свои показания только потому, что некоторое время тому назад журналисты установили, что толстый коврик перед дверью спальни не пропускал под ней ни единого лучика света. Поскольку это оправдание ее прихода не сработало, помощница изменила свой рассказ, не потрудившись даже объяснить это.
* * *
Но эта перемена показаний была не единственной…
На вопросы Байрона Эйнайс Маррей заявила, что нашла безжизненное тело Монро примерно в половине четвертого утра 5 августа 1962 года. Но в 1973 году она уже говорила, что это трагическое открытие было сделано ею около полуночи. И это она подтвердила спустя два года в своей книге «Последние месяцы Мэрилин»[211], безвкусной попытке рассказать о последних месяцах, проведенных ею рядом с кинозвездой.
* * *
Но самый внезапный поворот в показаниях касался прибытия Роберта Ф. Кеннеди в дом 12305 на Файфс Хелена-Драйв днем 4 августа 1962 года.
После того как в 1973 и 1975 годах Маррей отрицала его присутствие там в этот день, в 1986 году она вдруг изменила свои показания в ходе съемок документального фильма Би-би-си «Скажи президенту "прощай"».
Режиссер фильма Тед Лендрес прекрасно помнил об этой неожиданной развязке. «Интервью было чисто условным, поскольку мисс Маррей не изменила содержания своего повествования, которое она повторяла столько лет. Но как только камеру выключили, а свет погас, мисс Маррей сделала поразительное признание. К счастью, магнитофон еще работал, и мы включили ее комментарий в наш фильм».
В дополнение к сказанному Эйнайс заявила, что он действительно там был. И эти свои слова она дополнила подробностями. Энтони Саммерс, проводивший это интервью, сообразил продолжить беседу: «Мисс Маррей вдруг сказала мне: "Чего это ради я, в моем возрасте, должна продолжать скрывать правду?" Я спросил у нее, что она хотела этим сказать, и она поразила нас, признавшись, что Роберт Кеннеди действительно виделся с Мэрилин в день ее смерти и что врач (доктор Гринсон) и "скорая помощь" прибыли на виллу, когда она была еще жива».
* * *
Это внезапное и запоздалое признание стало еще одной загадкой, которую следовало разгадать.
Как я уже объяснил раньше, Генеральный прокурор физически не смог бы приехать к Мэрилин в день ее кончины. Исходя из этой уже проверенной и доказанной истины, следовало предположить, что Маррей лгала. Это, кстати, доказывала и надуманная история со «скорой помощью», столь дорогая для Джеймса Холла.
И тут возник вопрос: а зачем было бывшей помощнице по дому Монро так искажать истину?
Некоторые решили, что Эйнайс стала жертвой возраста. Действительно, из записи беседы с Саммерсом видно, что мысли ее несколько путаются[212].
Лично я в такое объяснение не поверил. Я считал, что Маррей, напротив, хорошо взвешивала свои слова. И обвинение против Бобби не было ни случайным, ни следствием запоздалого раскаяния.
Ее «признание» Саммерсу проистекало из той же личной логики, как и другие случаи подтасовки ею фактов. При сравнении ее показаний было видно, что они постоянно менялись и тем самым доказывали только одно: помощница по дому Мэрилин Монро стремилась к тому, чтобы никто не узнал тайны последней ночи жизни актрисы.
Отыскать Стивена Миллера стало тем более необходимо.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.