Василий Аксенов – Евгении Гинзбург

Василий Аксенов – Евгении Гинзбург

Москва. Конец мая 1959 г.

Дорогая мамочка!

Как всегда задержался с ответом и как всегда, извиняюсь. Как у вас дела? Как ты себя чувствуешь? Май истекает, следовательно, Мандельштам был во Львове? Или ты ездила в Ленинград? Ведь в мае срок контроля. Прошу тебя срочно написать мне об этом. Как себя чувствует Антон Яковлевич? Как школьные дела Антонины? Каково дальнейшее движение твоей повести? Не так давно был в «Юности» и зашел вторично познакомиться с И. А. Питляр[115]. Она сказала мне, что состоит с тобой в активной переписке относительно рукописи и собирается предложить ее в какое-нибудь издательство. Что тебе ответили из Казани? Между прочим, Померанцев[116] считает, что Злобин вряд ли сможет помочь. Он говорит, что в соответствующих кругах к Злобину не очень-то хорошо относятся. Не знаю, может быть, он и ошибается. Хорошо было бы тебе познакомиться с Померанцевым, когда ты вновь будешь в Москве. Он очень приятный человек и может помочь добрым и дельным советом.

Кажется, я уже писал тебе, что в 6-м номере мои рассказы не пойдут. Как мне объяснили, номер этот, задуманный как молодежный, распался в связи с тем, что Катаев зарезал повесть (стержень этого номера)[117]. Рассказы должны пойти или в 7-м или в 8-м номере[118]. Во всяком случае я уже отнес туда свое фото и автобиографию[119]. Хочется верить, что это будет. Не знаю, какой им смысл водить меня за нос. Тем более, они интересуются повестью, а также все время спрашивают, собираюсь ли я выполнять катаевский заказ. Повесть двинул вперед – закончил вчерне седьмую главу. Всего будет 12 глав. Объем листов 10–11. Постепенно вырисовывается архитектура. Сюжет идет по двум линиям, плетется, как веревка. В конце узел. Положительного героя решил убить. Совсем недавно решил пустить философскую струю, этакий солипсизм, который, конечно, будет развенчан. Мне кажется, что это стоит сделать, ибо с этой точки зрения взгляд на смысл жизни давно не освещался, и неплохо было бы об этом напомнить нашим бодрячкам. Не знаю, как это все у меня получится. Хватит ли слов и сил?

На работе у меня все по-старому. В начале марта делал доклад на областной конференции. Прошло довольно сносно. Все-таки с осени я думаю обязательно переходить на лечебную работу. Надоело заниматься с бумажками. Единственная приятная сторона в этой работе – разъезды. Недавно ездил в Волоколамск и любовался потрясающими лесами и рельефами. Теперь, после года жизни в Москве, я стал особенно остро чувствовать природу. Раньше я совершенно не замечал природы и считал, что высшая красота заключена в урбанистическом пейзаже. Даже стихи писал об этом. Теперь мне город надоел.

Книжек совершенно не читаю, т. к. в связи с писанием совсем нет времени. При дальнейшей моей литературной работе есть возможность умственно деградировать. <…>

Мамочка, жду от тебя писем. Крепко целую. Привет и поцелуй от Киры.

Твой сын.