Лагерь Гюрс

Лагерь Гюрс

После того, как Голо и Генрих оказались в безопасности, для Кати и Томаса первоочередной стала задача спасения Петера Прингсхайма.

И здесь снова главной надеждой оставалась всемогущая Агнес Майер. Новое письмо, целиком посвященное судьбе Петера, Катя пишет ей 28 сентября 1940 года:

« Дорогая Агнес, Вы можете вообразить, какое внутреннее сопротивление мне приходится преодолеть, чтобы призвать Вас помочь моему брату, после того, как Вы столько хлопотали за нашего Голо. Но положение моего брата столь скверно, и так хочется вытащить его из Франции, что мы еще раз взываем к Вашей доброте.

Мой брат Петер – весьма уважаемый физик, который до наступления Третьего рейха работал ординарным профессором Берлинского университета, а потом последние семь лет преподавал в университете Брюсселя. В момент немецкого вторжения его арестовали как немца прямо на улице и отправили во Францию, несколько месяцев он считался для нас без вести пропавшим, пока он не смог сообщить из концентрационного лагеря свой адрес:

Лагерь Сен-Сиприен (Восточные Пиренеи) Квартал 1, барак 14. Какое-то время он находился на свободе, но потом его снова арестовали, и неизвестно, переживет ли он эту зиму, которая вообще во Франции довольно сурова, а для заключенных этого лагеря станет просто ужасной. При таких обстоятельствах бежать из лагеря он не сможет, а вот выездная виза для него была бы вполне возможна, так как он с точки зрения нацистов не замешан ни в каких политических делах. Эйнштейн, который к нему очень

хорошо относится, различные другие его известные американские коллеги весьма энергично за него вступились, и он получил приглашение на работу из Беркли, правда, поначалу только на один год, но уже прилагаются усилия добиться финансирования и на второй год, так что американскую визу он точно должен получить. Самая большая сложность состоит в получении французского разрешения на выезд, и тут как раз мы думаем, что Вы с Вашими связями могли бы чего-нибудь добиться» [197].

Джеймс Франк и Альберт Эйнштейн в Принстоне

Среди упомянутых в письме Кати « известных американских коллег» наиболее активным был друг Петера Джеймс Франк, в то время профессор в Чикагском университете. В семейном архиве сохранилась переписка Франка со многими американскими университетами. Он искал хоть какое-то место для Петера, ибо без этого невозможно было получить американскую въездную визу. Его усилия увенчались успехом: университет Беркли в Калифорнии подтвердил, что готов принять Прингсхайма, но с условием, что зарплату ему будут платить другие. Частично источником финансирования согласился стать «Чрезвычайный комитет помощи преследуемым иностранным ученым» [198], другую часть зарплаты обязался выплачивать своему шурину сам Томас Манн [199].

Между тем положение во Франции осложнилось: лагерь в Сен-Сиприен оказался переполненным, и Петера вместе с тысячами других заключенных перевели в концлагерь Гюрс. Вот что об этом событии пишет в своих воспоминаниях « Люди в Гюрсе» Ханна Шрамм:

« В последние октябрьские дни 1940 года прибыли 3600 мужчин из расположенного на Средиземном море лагеря для интернированных лиц Сен-Сиприен; в основном это были немцы или австрийцы, эмигранты, которых в начале немецкого вторжения в Бельгию бельгийцы арестовали и отправили во Францию. Они побывали во многих сборных лагерях и, в конце концов, были размещены в Сен-Сиприен, расположенном недалеко от Перпиньяна [200]  … Когда наплыв заключенных готов был разорвать лагерь, весь персонал был переведен в Гюрс» [201].

Концентрационный лагерь в местечке Гюрс был создан сразу после окончания гражданской войны в Испании весной 1939 года, когда тысячи бойцов интернациональных бригад после поражения республиканцев бежали в соседнюю Францию. Чтобы изолировать огромное количество незаконных иммигрантов и упорядочить их переход к мирной жизни, власти спешно построили несколько сотен бараков и обнесли их колючей проволокой.

Лагерь Гюрс

Состав заключенных менялся вместе с изменчивой европейской историей. В мае 1940 года на смену испанским республиканцам пришли «нежелательные иностранцы» – граждане Германии и союзных с ней стран, с которыми Франция вела войну. После капитуляции Франции в июне 1940 года правительство Виши стало отправлять в Гюрс евреев и антифашистов, которых собиралось выдать Германии по первому ее требованию. В это время в бараках Гюрса перед отправкой в лагеря уничтожения побывало около тридцати тысяч евреев [202]. А когда в августе 1944 года фактически наступил конец режиму Виши, в лагерь Гюрс попали тысячи активных пособников нацистов, так называемых «коллаборационистов».

Бараки Гюрса строились наспех, их не предполагали использовать дольше нескольких месяцев. К осени 1939 года всех заключенных, отошедших от ужасов войны и готовых к мирной жизни, собирались отпустить. Никто в марте-апреле не верил, что через полгода в Европе вспыхнет новая мировая война. Но это случилось, и лагерные бараки снова переполнились.

Когда Петер Прингсхайм в октябре 1940 года оказался в Гюрсе, его ужаснули условия, в которых томились двенадцать тысяч несчастных заключенных. Бараки, основательно потрепанные за полтора года эксплуатации, практически не защищали от ветра и холода. В дождливые дни весь лагерь превращался в сплошное болото, и промокшим узникам не было возможности ни согреться, ни высушить одежду. В лагере свирепствовали болезни, несколько сотен человек умирало ежемесячно. Особенно трудно приходилось детям и женщинам, которые составляли три четверти всех заключенных [203]. Среди них были и известные персоны: уже упомянутая Ханна Арендт, польская пианистка, возродившая клавесин в Европе, Ванда Ландовска [204], популярная киноактриса Дита Парло [205]…

Почти все узники этого концлагеря были, в конце концов, депортированы в Польшу. Некоторых, правда, перевезли сначала в пересылочный лагерь Дранси, но конец у всех был один: около 90 % всех заключенных Гюрса оказались уничтоженными в Освенциме. Тысяча с лишним заключенных умерли в самом Гюрсе. И только шесть процентов счастливчиков были освобождены и покинули предательскую Францию, казавшуюся до войны оплотом свободы [206]. Чтобы человека освободили из Гюрса и выпустили за границу, за него должны были вступиться влиятельные силы как внутри страны, так и за рубежом. У Петера Прингсхайма такие покровители нашлись, и 19 февраля 1941 года он письменно доложил вице-президенту Калифорнийского университета Монро Дойчу [207], что прибыл в Соединенные штаты и готов приступить к своим обязанностям преподавателя. Непосредственно работу в Беркли Петер начал первого марта 1941 года [208]. Жена Петера Эмилия в течение всех военных лет оставалась в Бельгии [209]. Даже переписка с ней, находящейся в оккупированной немцами стране, была из Америки невозможна.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.