Глава VI Московские вехи: ЦИАМ и МАИ (декабрь 1931 – сентябрь 1933)
Глава VI
Московские вехи: ЦИАМ и МАИ (декабрь 1931 – сентябрь 1933)
Возвращение в столицу
Не дожидаясь зимних холодов, Владимир Яковлевич решил перебираться с семьей в Москву. Они с большим трудом сумели выехать из Запорожья. Вокзал был забит ожидающими отправления, а составы шли не останавливаясь, практически без свободных мест. Вся крестьянская Русь была поставлена дыбом, из конца в конец страны перемещались раскулаченные исконные хозяева земли и вечно неимущие сторонники всего нового. И весь этот разноликий растревоженный улей, растиражированный не только по вагонам, но и по всем привокзальным площадям, тут же набрасывался на кассиршу, как только она объявляла о наличии нескольких мест в прибывающем поезде.
Вот уже пятый состав за четыре часа ушел на Москву, а Климовы все стояли на перроне, теряя последнюю надежду на сегодняшний отъезд. И когда кассирша в очередной раз выкрикнула: «Есть три билета на подходящий поезд», – Владимир Яковлевич, перехватив умоляющий взгляд дочери, быстро достал из портмоне всю имеющуюся наличность, и тугой рулончик полетел над головами в сторону кассирши. Климов был высок, не заметить его броска кассирша не могла – и, поймав деньги, тут же кинула ему заветные билеты. Ирочка в полном восторге протискивалась сквозь толпу за широкой спиной отца к такому прекрасному обшарпанному поезду. И свободная полка в душном грязном вагоне, на которой еле разместились Климовы, показалась ей ничуть не хуже того бархатно-золотистого купе, в котором совсем недавно они отправлялись во Францию. Это была новая Россия, новая действительность, в которой не было места пульмановским вагонам и пошлым излишествам.
Но как только все разместились, Владимир Яковлевич пошел к начальнику поезда. Вернувшись, скомандовал: «Идемте!» Носильщик подхватил багаж и понес его в купейный вагон. Просидев еще некоторое время на чемоданах в коридоре, пока проводник производил маневры переселения, Климовы очутились в отдельном купе. На жестких лавках лежали тоненькие тюфяки и серое застиранное постельное белье. Когда купе заперли, Владимир Яковлевич вздохнул с облегчением.
– Как тебе это удалось? – спросила жена.
– Ты же знаешь, Веруся, я на полпути останавливаться не умею.
И вот наконец Москва. Возвращение домой – всегда радость. После бурных приветствий дети с любопытством изучали друг друга. Алеша стал совсем взрослым – ходил в кружок Осоавиахима и с учителем географии объездил все большие стройки Подмосковья. Старшие не могли наговориться. Но в этот раз вся большая семья, собравшаяся наконец вместе, будто бы смущалась своей радости. И все, не сговариваясь, думали об одном: как там отец, что стало в Нижнем Новгороде с веселым вольным главой рода Полубояриновых?
– Что слышно о папе? Как он там? – переступив порог дома, сразу же спросила Вера.
– Да ничего нового. Недавно заходила молодая женщина, представилась сестрой одного из товарищей по несчастью, который находится в одной камере с Александром Сергеевичем. Будто бы она недавно побывала в Нижнем, виделась со своим братом и передала весточку от нашего отца: жив, здоров, скучает. Я поблагодарила, но никаких вопросов задавать не стала. Не те сейчас времена.
– Знаешь, мама, Володя считает, что после слов Сталина о перегибах в репрессиях старых специалистов вполне возможно мне дадут разрешение на свидание с отцом, ведь я не видела его с момента отъезда во Францию. Ира, должно быть, его и не узнает!
– Попробуй! – только и сказала Ружена Францевна. Она была так измучена, что никому не верила и ни на что не надеялась.
И действительно, в конце года разрешение на свидание было получено. Решили сразу же после наступления Нового года съездить в Нижний Новгород навестить отца. А за оставшиеся недели до праздников немножко прийти в себя после командировки, неожиданного срочного вызова и тяжелой дороги в переполненном вагоне-муравейнике.
Владимиру Яковлевичу пришлось снова возвращаться в Запорожье – заканчивать дела. И только в конце декабря он окончательно рассчитался с Запорожьем и вернулся в столицу.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.