30. От Д. Буша до Р. Вайцзеккера

30. От Д. Буша до Р. Вайцзеккера

Сорок первый президент США Джордж Буш пришел к власти в Белом доме 20 января 1989 года. А уже через год его попытались убить представители колумбийской кокаиновой мафии.

Покушение должно было состояться в феврале 1990 года в колумбийском городе Картахена. В этом городе была намечена встреча Д. Буша и президента Колумбии Вирхилио Барко, на которой оба президента собирались обсудить в числе прочих вопросов и проблему борьбы с торговлей и контрабандой наркотиков.

Гангстеры из «медельинского картеля» основательно подготовились к убийству обоих президентов. В операции участвовало несколько десятков человек. А орудием убийства должны были стать десять ракет французского производства. Ракеты доставили с тайного склада кокаиновой мафии в столицу Колумбии Боготу. Пять из них собирались переправить в город Барранкилья, куда вскоре прилетал Д. Буш. Его предполагалось убить в момент выезда из правительственной резиденции в аэропорт либо в самом аэропорту во время посадки в самолет.

Однако за три дня до высокой встречи колумбийские спецслужбы сумели раскрыть этот заговор. В Боготе были арестованы двое участников планируемого убийства: Гильермо Сантана Гайтан и Октавио Пинеда Галвис. Попав в руки полиции, они не стали долго отпираться и показали дом, в котором хранились все десять ракет.

Отмечу, что еще одно покушение на Д. Буша провалилось в 1991 году. О нем пишет в своей книге «Обратная сторона лжи» бывший агент израильской разведки «Моссад» Виктор Островский. По его словам, покушение на Д. Буша замышляла правая группировка «Моссада». Осуществиться же покушение должно было во время ближневосточной мирной конференции в Мадриде в октябре 1991 года.

В задачу агентурной группы входили поиск «бреши» в охране американского президента и подготовка теракта.

Покушение же должны были приписать затем палестинцам. Но операция сорвалась из-за утечки информации.

Конференция по Ближнему Востоку готовилась давно, и в качестве места ее проведения назывались такие города, как Лозанна, Гаага. Однако в самый последний момент (за две недели до конференции) американцы выбрали Мадрид. Туда срочно вылетела группа специалистов Секретной службы США. О ее работе в Мадриде не знали даже в посольстве США в Испании. Американцы действительно больше всего опасались терактов со стороны палестинцев и даже предположить не могли, что удар готовится совсем с другой стороны. Но, к счастью, все тогда обошлось.

Вообще следует отметить, что осуществление теракта на столь представительных мероприятиях, где плечом к плечу трудятся представители сразу нескольких спецслужб, дело малоперспективное. Неспроста поэтому ни на одной подобной конференции за последние 15 лет не произошло ничего подобного. Единственное, что приходит на память, так это события 1986 года в Токио, где высшие руководители Великобритании, Италии, Кат нады, США, Франции и Японии собрались на ежегодное совещание в токийском дворце «Акасака» и японские левые экстремисты в попытке сорвать встречу устроили тридцать две диверсионные и террористические акции.

Однако, даже несмотря на такое их обилие, никто из участников той встречи не пострадал.

В октябре 1990 года в английском городе Борнмуте состоялась ежегодная конференция консервативной партии Англии, на которой присутствовала сама премьер-министр Маргарет Тэтчер. И в связи с ее приездом проблеме безопасности конференции было придано особое значение. Побывавший там корреспондент газеты «Правда» А. Лютый по этому поводу писал:

«На подступах к конференц-залу я столкнулся с двойной проверкой. Сначала профессиональным цепким взглядом оценили подлинность документов. Потом пропустили через электронный металл-детектор, физически ощупали с головы до ног и прошлись по ладоням, а также другим частям тела портативным аппаратом, способным улавливать химические пары от взрывчатки. И все время извинялись: «Сори, сори, сори…»

Я, собственно, не сопротивлялся. Конференция консерваторов сопровождалась невиданными ранее на подобных мероприятиях мерами безопасности. И это вполне объяснимо. Совсем недавно на антитеррористической конференции в Лондоне — кто бы мог подумать? — под трибуной обнаружили бомбу. До этого взрывчаткой, подложенной под его личный автомобиль, был отправлен на тот свет парламентарий-консерватор Иэн Гау, один из самых близких друзей М. Тэтчер.

Стоит ли удивляться после этого, что над курортным зажиточным Борнмутом постоянно барражировал полицейский вертолет, что на крыше отеля «Хай Клифф», в котором разместилась премьер-министр, прятался снайпер. Что в памятке голубого цвета, врученной мне и многим другим прибывшим на конференцию, шеф местной полиции рекомендовал не носить пропуск за пределами конференц-центра, поглядывать время от времени под кузов своего автомобиля и не оставлять в общественных местах сумки и чемоданы, которые могут вызвать подозрение…

Читать такое, конечно, не очень весело. Но я бы погрешил против истины, если бы сказал, что меры предосторожности были уж очень навязчивы. Чувствовалось, что и полиция, и соответствующие службы, отвечавшие за охрану руководителей страны, сделали все, чтобы свести до минимума неудобства и для жителей городка, и для приезжавших. Лишь небольшая центральная часть Борнмута, где располагались конференц-центр и отель «Хай Клифф», была обнесена решетчатой металлической изгородью и заблокирована патрулями. Хотя в город стянули около полутора тысяч полицейских из графства Дорсет и других графств, они старались держаться ближе к охраняемой зоне, а не расхаживать по городу, вызывая раздражение отдыхающих…»

А теперь с берегов «туманного Альбиона» перенесемся на землю Германии, которая в том 1990 году прогремела сразу двумя покушениями. Но сначала — небольшая предыстория.

С 1949 года, то есть с момента образования ФРГ, на ее территории не случалось громких политических покушений со смертельным исходом. Я уже упоминал, что в 1952 году неизвестные террористы направили федеральному канцлеру Конраду Аденауэру посылку со взрывным устройством. Однако посылку эту первым вскрыл телохранитель канцлера и в результате взрыва погиб. А на имя канцлера Вилли Брандта в 1970 году тоже пришла посылка, в которой оказался пузырек с кислотой. К счастью, учитывая опыт К. Аденауэра, эту посылку осторожно распаковали и кислоту обезвредили.

В 1973 году на президента ФРГ Густава Хайнемана внезапно набросился с кулаками некий 54-летний немец. Охрана президента явно зазевалась, и Хайнеман получил несколько весьма ощутимых ударов по голове. Но все эти случаи были только прелюдией к тому, что произошло в 1990 году.

В том году произошел самый вопиющий случай, в результате которого жертва его едва не отправилась на тот свет. Однако все по порядку.

Вечером 25 апреля 1990 года в одном из городских залов Кельна проходил предвыборный митинг западногерманских социал-демократов. В зале собралось около трех тысяч человек. На сцене попеременно ораторствовали премьер-министр земли Северный Рейн — Вестфалия Йоханнес Pay и премьер-министр Саара Оскар Лафонтен. После трех часов беспрерывных дебатов митинг подходил к концу. Два премьера стояли на сцене и внимали громкой овации зала. В это время к ним устремилась толпа журналистов и фотокорреспондентов. Среди них была и 42-летняя Адельхайд Штрайдель — темноволосая женщина из городка Бад-Нойенар. Она была одета в белую блузку и юбку, а в руках держала два пышных букета с цветами. Поднявшись на сцену, она секунду помедлила, как бы выбирая одного из двух премьеров, и наконец двинулась в сторону 46-летнего Оскара Лафонтена. Подойдя к нему, Штрайдель протянула ему один из букетов, а потом попросила поставить автограф на томике стихов, который она также держала в руках. Лафонтен с удовольствием откликнулся на эту просьбу и потянулся было к книжке. И в это самое мгновение женщина выхватила из второго букета кухонный нож и вонзила его с шею Лафонтена под правое ухо. Из раны фонтаном брызнула кровь. Премьер-министр инстинктивно отпрянул назад и едва не опрокинул стол президиума. На пол полетели бутылки с минеральной водой. Охрана тут же бросилась к террористке и без особого труда скрутила ее. Настенные часы в зале показывали 20.50.

А в 21.45 Лафонтен уже лежал на операционном столе в местной больнице. Рана была серьезной: тридцатисантиметровый нож прошел лишь в миллиметре от сонной артерии. Операция продлилась два часа и окончилась победой врачей. В пять часов утра Лафонтена вывели из общего наркоза, а уже на следующий день его состояние было признано удовлетворительным. Западногерманские социал-демократы вздохнули с облегчением. Потеря такого человека, как Лафонтен, который единственный мог составить на предстоящих в декабре общефедеральных выборах конкуренцию Гельмуту Колю, была бы для СДПГ невосполнимой.

Между тем арестованная террористка Адельхайд Штрайдель, сидя в полицейском управлении, давала чистосердечные показания.

Как выяснилось в ходе следствия, она не принадлежала ни к террористам из левоэкстремистской группировки РАФ, ни к праворадикальным республиканцам. А. Штрайдель была убийцей-одиночкой. Она показала, что на месте О. Лафонтена мог оказаться любой другой западногерманский политик, просто к Лафонтену оказалось проще подобраться, чем, например, к Колю, Геншеру или Pay. К тому же предвыборный митинг, на котором выступали Лафонтен и Pay, проходил недалеко от Бад-Нойенара, города, где жила Штрайдель.

Тем временем что-то в поведении террористки показалось следователям странным. Она говорила про какихто роботов, которых в подземных лабораториях создают западногерманские политики. Штрайдель показали врачам. И те вскоре вывели заключение: параноидальная шизофрения. После этого женщину поместили в закрытую кельнскую лечебницу.

После этого инцидента прошло всего несколько месяцев, и вот поздней осенью 1990 года еще один ненормальный напал на высокопоставленного немецкого политика — теперь это был министр внутренних дел Германии Вольфганг Шойлде. И хотя министра в тот день сопровождали три сотрудника полиции и шесть телохранителей, но они почему-то оказались бессильными помешать некоему Дитеру Кауфману произвести по Шойлде несколько выстрелов из пистолета. В результате этого две пули угодили в министра, а третью пулю террориста принял на себя один из телохранителей.

Отмечу, что, когда Кауфмана схватили и принялись устанавливать его личность, выяснилось, что в прошлом он лечился от шизофрении. А В. Шойлде, так же как и О. Лафонтена, врачи спасли, однако после покушения он вынужден передвигаться в инвалидной коляске.

Два этих беспрецедентных случая подняли в Германии настоящую волну возмущения в правительственных кругах. На «ковер» вызвали президента федерального Ведомства по уголовным делам (оно занимается и охраной высших должностных лиц) Ханса-Людвига Цахерта. Однако тот напомнил, что буквально за несколько дней до покушения на В. Шойлде бюджетная комиссия бундестага отклонила запрос его ведомства о дополнительном ассигновании семи миллионов марок на приобретение двадцати двух бронированных автомобилей для высокопоставленных лиц и увеличение штата их телохранителей. Парламентарии мотивировали свой отказ доводом, что многие политики не любят ездить в бронированных лимузинах, да те и не служат надежной гарантией — спецмашину одного из руководителей «Дойче банка» Альфреда Херрхаузена разнесло взрывом, устроенном боевиками из РАФ.

Между тем летом того же 1990 года в другой европейской стране — Италии — происходили еще более беспрецедентные события.

Из предыдущего повествования читатель наверняка помнит о покушении на израильских спортсменов 5 сентября 1972 года, произошедшем на Олимпийских играх в Мюнхене. Тогда палестинские боевики из группировки «Черный сентябрь» убили одиннадцать спортсменов Израиля. И вот летом 1990 года палестинские боевики из группировок Абу Нидаля, Джебриля и исламисты из «Хезболлах» задумали совершить покушение на советскую футбольную сборную на июньском чемпионате мира в качестве возмездия за попустительство Михаилом Горбачевым эмиграции советских евреев в Израиль.

Однако, как только террористы приняли решение совершить это покушение, об этом стало известно спецслужбе Италии СИСМИ (военная информация и безопасность, или внешняя разведка). Поступившую на этот счет информацию тут же перепроверили через агентуру СИСМИ в Тунисе и на Кипре и убедились, что она достоверна. Руководитель СИСМИ адмирал Фулвио Мартини принял решение выйти на контакт с КГБ. Решение было неожиданным, так как два этих ведомства всегда были противниками и о взаимном сотрудничестве и речи никогда не заходило. Однако ситуация сложилась настолько неординарная и опасная, что раздумывать и колебаться было некогда.

И вот в мае 1990 года в одном из помещений в здании МВД Италии, где не было подслушивающих устройств, состоялась встреча руководителей СИСМИ с представителями резидентуры КГБ в Италии, после чего информация о готовящемся покушении на советских спортсменов полетела в Москву.

Надо отметить, что КГБ в то время тоже не «дремал» и имел кое-какую информацию от своих агентов на Ближнем Востоке о том, что палестинские боевики замышляют что-то «неординарное». Но сведения эти требовали серьезного подтверждения. И они пришли оттуда, откуда КГБ их меньше всего ожидал: из итальянской СИСМИ.

Тем временем после тайной встречи каждый шаг сборной СССР по футболу стал тщательно контролироваться спецслужбами Италии и других стран. Уже на встрече 16 мая в Тель-Авиве со сборной Израиля наши спортсмены находились под плотным «колпаком» местных спецслужб. К тому же следовало учитывать, что это была первая после 34-летнего перерыва встреча футбольных команд этих стран между собой. Для террористов было выигрышно устроить какую-нибудь провокацию именно на этом мероприятии.

После Израиля советская сборная посетила ФРГ. Там за ней наблюдала местная контрразведка — БНД. Двадцать первого мая наши футболисты вернулись в Москву и пробыли в ней две недели. КГБ за это время подготовил к отправке в Италию альбом с фотографиями большой группы палестинских террористов с приложением в виде списка террористических организаций, их отделений в различных странах, номеров паспортов, по которым террористы могли попасть на территорию Италии во время чемпионата мира по футболу.

Однако наличие подобного альбома у КГБ не было для итальянских спецслужб открытием, так как те знали, что многие палестинские террористы в 70-х годах проходили обучение в советских тренировочных лагерях, а также на территории бывшей ГДР.

Тем временем 4 июня 1990 года советская футбольная делегация в количестве сорока человек вылетела из Москвы в Пизу. Прибыв в Италию, руководство сборной СССР попросило местные власти разместить их в местечке Чокко, что и было немедленно исполнено. На матчи оттуда наши футболисты вылетали сначала двумя вертолетами (до Пизы), а оттуда летели самолетом либо в Бари, либо в Неаполь. И повсюду круглосуточно их сопровождала спецкоманда итальянских «командос».

Футболист сборной СССР Анатолий Демьяненко позднее рассказывал: «Не могу вспомнить, чтобы нам кто-то что-то говорил о возможной угрозе террористического акта. Ни руководители наши, ни охранники ни словом, ни полусловом об этом не обмолвились. Охранники были, кстати, крутые ребята, к таким не сунься…»

Действительно, о том, какая опасность угрожает сборной СССР, знал тогда весьма ограниченный контингент людей. Даже члены специально созданного в январе 1990 года Комитета по вопросам безопасности под руководством замминистра внутренних дел Италии ни о чем не догадывались. Руководители СИСМИ вполне резонно полагали, что чем меньше людей знает о разработанных специалистами по антитерроризму мероприятиях, тем лучше.

История пока умалчивает о том, как вели себя в то же время террористы, задумавшие осуществить покушение на советских спортсменов. Говорят, что им так и не удалось просочиться сквозь плотное сито итальянских спецслужб. Но факт остается фактом: никаких эксцессов на чемпионате мира по футболу не произошло. А сборная СССР по футболу, проиграв в предварительном турнире, вынуждена была раньше времени покинуть чемпионат. Думается, в СИСМИ это событие отметили особым ликованием.

Между тем имя знаменитого арабского террориста Абу Нидаля в том году «всплыло» еще один раз в октябре, когда в Египте был убит председатель Народного собрания (парламента) АРЕ Рифаат Махгуб. Убийство произошло средь бела дня в самом центре Каира.

В тот день Р. Махгуб ехал на встречу с членами сирийской делегации, находившейся в те дни в египетской столице. Махгуб ехал в обыкновенном, не бронированном автомобиле, в котором находился лишь вооруженный пистолетом шофер. Следом за автомобилем главы парламента ехала машина с тремя телохранителями. Одним словом, учитывая тогдашнюю взрывоопасную обстановку в регионе (после того как в августе 1990 года Ирак напал на Кувейт, именно Египет сыграл главную роль в консолидации арабских сил, занимавших в этом конфликте резко антииракскую позицию), обеспечение безопасности одного из высших должностных лиц Египта было самым минимальным. Что и привело в конце концов к трагической развязке.

Как только кортеж Махгуба проследовал через мост на набережную Нила, из ближайшего переулка вынырнули два мотоцикла с четырьмя террористами. Как раз в этот момент Махгуб и свита остановились у светофора. Террористы этого только и ждали. Подъехав к двум автомобилям, они выхватили из-под одежды автоматы и открыли одновременный огонь по главе египетского парламента и его телохранителям. В результате этого Махгуб и трое охранников были убиты мгновенно. Шофер Махгуба сумел выхватить пистолет и произвести два выстрела по нападавшим, но вреда им не причинил. Его тотчас сразила автоматная очередь.

В то время как четверо террористов расправлялись с сидевшими в машинах, двое их сообщников на улице обстреливали из автоматов входы в близлежащие гостиницы, не давая тем самым возможности внутренней охране гостиниц вмешаться в происходящее.

Вся акция нападения заняла всего лишь 40 секунд. Сделав свое дело, террористы вновь бросились к своим мотоциклам. Однако они так спешили, что забыли одного из своих товарищей. Он так и остался стоять с автоматом в руках на месте бойни. Его замешательство длилось несколько мгновений, после чего он, стреляя во все стороны из автомата, бросился бежать в сторону гостиницы «Нил Хилтон». Ему наперерез бросился офицер каирской полиции, оказавшийся невольным свидетелем расправы, но террорист насмерть сразил полицейского очередью из автомата. Больше уже никто не пытался задержать убийцу, и он скрылся в кривых улочках района Булак.

В результате этой террористической акции оказались убиты 6 человек, 10 получили ранения различной тяжести, на месте преступления было найдено 120 гильз от патронов.

Шок, который пережила страна в те дни, был подобен тому, что охватил Египет в октябре 1981 года, когда был убит президент страны Анвар Садат. Силами безопасности Египта были предприняты чрезвычайные меры по розыску и задержанию преступников. Отмечу, что уже через семь минут после покушения на место происшествия лично приехал министр внутренних дел АРЕ Мухаммед Абдель Халим Муса.

С первых же дней следствие стало отрабатывать версию о внешних силах, то есть о террористах не египетского происхождения. Главным подозреваемым был Абу Нидаль, который до этого неоднократно грозил Египту всеми карами за его антииракскую позицию.

Через несколько дней после покушения каирская полиция в районе Гиза провела широкомасштабную облаву со стрельбой, в результате которой были разгромлены несколько конспиративных квартир заговорщиков из террористической организации «Аль-Джихад аль-Ислами», которая имела связь с Абу Нидалем. Во время той облавы были схвачены и четверо террористов, которые признались в том, что именно они участвовали в покушении на главу египетского парламента. Правда, в ходе допросов выяснилось, что целью террористов в тот день должен был стать не Р. Махгуб, а министр внутренних дел Мухаммед Абдель Халим Муса, который ездил всегда тем же маршрутом, что и Махгуб. Просто в тот роковой день министр МВД промчался по улицам Каира на двенадцать минут раньше, чем обычно. А следом за ним уже следовал Р. Махгуб.

Однако одним из самих громких покушений этого десятилетия, без сомнения, стало убийство в Индии бывшего премьер-министра этой страны 46-летнего Раджива Ганди, сына Индиры Ганди.

Раджив Ганди стал премьер-министром Индии сразу после гибели матери в 1984 году и сохранял этот пост до 1989 года. Затем, после того как его партия ИНК(И) потерпела поражение на выборах, он ушел в отставку. Но в 1991 году вновь задумал баллотироваться в премьеры, и его враги решили воспрепятствовать этому.

В соседней с Индией Шри-Ланке действовала организация «Тигры освобождения Тамил илама», которая ставила своей целью защиту национальных прав тамильского населения этого островного государства, составляющего там этническое меньшинство. И именно «тигры» стали главной силой повстанческого движения ланкийских тамилов, которые противостояли ланкийской армии в северной и восточной части Шри-Ланки. А индийское правительство между тем покровительствовало ланкийским тамилам, так как на территории самой Индии проживает около пятидесяти миллионов тамилов. Это покровительство и поддержка заключались в том, что «тиграм» не чинились препятствия в их переправке через узкий Польский пролив с севера Шри-Ланки в индийский штат Тамилнад. Этим путем в Тамилнад, спасаясь от войны, перебрались более ста тысяч мирных тамилов.

Однако в 1987 году (премьером Индии тогда был Раджив Ганди) лидеры ланкийских «тигров» поссорились со своими индийскими покровителями. Между «тиграми» и индийским экспедиционным корпусом, высадившимся на севере островного государства, началась настоящая война. Индийское правительство стало «прижимать» «тигров» в Тамилнаде, в результате чего многие из них оказались в спецлагерях, а некоторые — за решеткой. Вот тогда-то «тигры» и вынесли смертный приговор Радживу Ганди, как когда-то сикхи вынесли смертный приговор его матери. Но привести его в исполнение в те годы, когда Р. Ганди был премьером, им не представилось никакой возможности. После гибели Индиры Ганди, в штате охраны которой было всего 600 человек, охрана Раджива насчитывала около трех тысяч агентов. В распоряжении премьера, кроме этого, было 36 бронированных автомашин. А охраной двухсот пятидесяти делийских высокопоставленных персон было занято двадцать процентов пятидесятитысячной армии делийской полиции. Это не считая тех пяти тысяч агентов, которые входили в Специальную группу защиты, сил Центральной резервной полиции и других подразделений, которые обеспечивали личную безопасность государственных деятелей Индии.

Но в 1989 году Р. Ганди сложил с себя полномочия премьер-министра и целиком сосредоточился на работе в качестве Председателя партии Народного Конгресса Индии. С этого момента его охрана стала менее внушительной, чем раньше.

С 1983 года лидером «тигров» был В. Прабхакарана.

В мае 1991 года Р. Ганди должен был провести серию предвыборных митингов в штате Тамилнад. Зная об этом, «тигры» сформировали группу из девяти человек, которая еще за несколько недель до митингов прибыла в штат и спряталась на квартире своих сообщников в Мадрасе.

Двадцать первого мая Раджив Ганди прибыл в окрестности города Шриперумпудур. «Тигры» его уже ждали. Две женщины-тамилки — Дхану и Субха, у которых на поясах была спрятана взрывчатка, подстерегали Р. Ганди среди собравшихся на митинг. В то же время руководитель операции Сиварасан, вооруженный пистолетом, находился поблизости. Р. Ганди вышел к людям. Он улыбался и приветствовал собравшихся кивком головы. Между тем к нему не спеша подошла одна из террористок — Дхану и склонилась в низком поклоне, коснувшись его ног по существующему в Индии обычаю. И в этот момент сработал детонатор. Раздался мощный взрыв, уничтоживший женщину-камикадзе, Раджива Ганди и еще 15 человек.

Сиварасан и Субха благополучно скрылись с места преступления, но свидетельства их присутствия там остались. Дело в том, что «тигры» почти всегда запечатлевают на пленке наиболее важные моменты своей подпольной жизни. И на этот раз их фотограф по имени Харибабу, симпатизировавший «тиграм», решил запечатлеть сцену приветствия Р. Ганди. Он так близко подошел к Р. Ганди, что в результате взрыва его буквально разорвало на части. Но видеокамера уцелела. Она и помогла установить, что в толпе находились Сиварасан и Субха.

После этого покушения, всколыхнувшего буквально всю страну, полиция провела широкомасштабные облавы на конспиративных квартирах «тигров». Были обнаружены несколько подпольных мастерских, где изготовлялись бомбы, хранилось различное оружие. В одном только штате Тамилнад было изъято полицией 200 тысяч детонаторов, 50 тысяч метров бикфордова шнура, 10 тысяч гранат и двенадцать с половиной тонн взрывчатых веществ.

«Охота» за убийцами Р. Ганди длилась целых три месяца. Она привела к аресту или гибели 38 человек, 32 из которых — члены подпольной организации «Тигры освобождения Тамил илама».

В августе 1991 года в отдаленной деревушке в штате Карнатака, примыкающем к штату Тамилнад, полиция выследила пятерых «тигров». Однако те не стали испытывать судьбу и коллективно покончили с собой. В их убежище полиция обнаружили адрес. Отправившись по этому адресу, в окрестностях Бангалора, на юге Индии, полиция накрыла еще семерых «тигров». На предложение сдаться «тигры» открыли огонь из автоматов, в результате чего трое стражей порядка были ранены.

Бой продолжался до тех пор, пока у «тигров» не кончились патроны, после чего они достали ампулы с цианистым калием и дружно раскусили их. Среди погибших были Сиварасан и Субха. Так завершилась «охота» на непосредственных убийц Раджива Ганди.

В те дни, когда индийская полиция охотилась на убийц бывшего премьера Индии, во Франции неизвестные террористы убили бывшего премьер-министра Ирана 76-летнего Шахпура Бахтияра. Убийство произошло в ночь с 7 на 8 августа 1991 года в доме Ш. Бахтияра в парижском пригороде Сюрен. Вместе с бывшим премьером был убит и его секретарь Фуруш Катибех.

Самое удивительное, что в момент убийства в доме Бахтияра находились четверо телохранителей: один стоял у входа в дом, другой — на заднем дворе и еще двое — в прилегающем к месту преступления помещении, но никто из них ничего не видел и не слышал.

Шахпур Бахтияр был найден лежащим на диване в гостиной с перерезанным горлом. На труп было накинуто одеяло. Его секретарь лежал на полу в нескольких метрах от дивана с глубокой раной в боку.

Так как Ш. Бахтияр был одним из самых непримиримых врагов существующего иранского режима, большинство аналитиков тут же связали это убийство с происками Тегерана. Однако официальный Тегеран от этого покушения открестился и даже объявил, что готов сотрудничать с любой международной организацией с целью выяснения обстоятельств этого преступления.

Отмечу, что, после того как в феврале 1979 года Ш. Бахтияр бежал из Ирана, на него в 1980 году было совершено покушение. Покушавшийся — главарь проиранских боевиков ливанец Анис Наккаш был схвачен и приговорен французскими властями к пожизненному заключению. В 1990 году президент Франции Ф. Миттеран его помиловал. С тех пор Ш. Бахтияр стал самым тщательно охраняемым эмигрантом во Франции. Однако события августа 1991 года показали, что и охрана не помогла.

Между тем французская полиция все-таки арестовала трех иранцев, которые в те дни находились в Париже, и предъявила им обвинение в убийстве Ш. Бахтияра. Их имена: Али Вакиль Рад (арестован 21 августа 1991 года), Массуд Хенди (он обеспечил убийц въездными визами во Францию) и Зейна Абедин Сархади, третий секретарь иранского посольства в Берне (он помог убийцам уехать в Иран через Швейцарию). Главным исполнителем убийства следствие посчитало Али Вакиля Рада. Однако на суде в ноябре 1994 года тот не признал своей вины и заявил, что хотя он и присутствовал при убийстве, но о планах действительных убийц ничего не знал (еще двух иранцев, замешанных в этом преступлении, французской полиции так и не удалось задержать). По мнению адвокатов подсудимого, его подставили иранские спецслужбы, которые хотели свалить это убийство на основанное самим Ш. Бахтияром движение иранского национального сопротивления, к которому принадлежал Рад.

Шестого декабря 1994 года Али Вакиль был приговорен к пожизненному заключению, Массуд Хенди получил 10 лет тюрьмы, Зейна Абедин Сархади оправдан. Вдова Ш. Бахтияра, выслушав последний приговор, заявила: «В посольстве Ирана французскому правосудию будут смеяться в лицо».

Двадцать третьего мая 1992 года на Сицилии был убит 52-летний судья Джованни Фальконе, координатор комитета по борьбе с организованной преступностью. Вместе с ним погибли его жена и трое телохранителей.

Приказ убить несгибаемого борца с организованной преступностью непосредственно отдал один из боссов итальянской мафии Тито Рина.

Не успела осесть земля на могиле Д. Фальконе, как уже новое преступление потрясло Италию. Двадцатого июля 1992 года на виа Д. Амелио в Палермо было совершено покушение на ближайшего помощника и друга Фальконе следователя Паоло Борселино. С ним расправились так же, как и с Фальконе: взорвали его автомобиль с помощью радиоуправляемой мины. Мину подложили в автомобиль, стоявший на обочине дороги, по которой обычно ездил Борселино. Вместе со следователем погибли и пятеро его телохранителей.

В том же году произошли два инцидента с бывшими деятелями, которые когда-то занимали высокие государственные посты.

В мае в США, в городе Лас-Вегасе, на бывшего президента Америки Рональда Рейгана напал некий Ричард Спрингер. Инцидент произошел в тот момент, когда Рейган выступал на трибуне, а Спрингер неизвестно каким способом сумел проникнуть за кулисы и оттуда выскочил на сцену. И хотя охрана экс-президента вовремя нейтрализовала нападавшего (как выяснилось, он протестовал против американских ядерных испытаний), ситуация была из разряда малоприятных.

А 1 сентября 1992 года в далекой от США Словакии в результате автомобильной аварии получил тяжелые ранения бывший Первый секретарь ЦК КП Чехословакии и бывший председатель парламента ЧСФР семидесятилетний Александр Дубчек. В тот дождливый день А. Дубчек спешил в Прагу, чтобы там встретиться со своими коллегами и единомышленниками. Но на залитом водой шоссе водитель «БМВ», сотрудник МВД ЧСФР Й. Резник, плохо вписался в очередной поворот, после чего машина вышла из повиновения. Сидевшего на заднем сиденье Дубчека выбросило из автомобиля далеко в поле, сам же водитель отделался лишь незначительными ушибами. Два с половиной месяца врачи боролись за жизнь А. Дубчека, хотели даже везти его на лечение в Италию. Но в середине ноября 1992 года А. Дубчек скончался.

Сразу после этой аварии, а особенно после смерти лидера «пражской весны» многие задались вопросом: не стал ли он жертвой заговора, умышленного покушения на его жизнь? Ведь именно А. Дубчек продолжал бороться за сохранение единой Чехословакии и рассматривался как главный кандидат на пост первого президента самостоятельной (или как одной из двух частей конфедерации) Словакии.

Известно было также, что именно в начале сентября 1992 года А. Дубчек собирался лететь в Москву на процесс против КПСС, где мог стать одним из главных свидетелей. Процесс лишился серьезных свидетельских показаний. Дубчек знал слишком много.

Между тем следствие по этому делу вело МВД, ведомство, к которому принадлежал водитель, совершивший аварию. Состоявшийся суд приговорил его к одному году лишения свободы.

Как заявил чешский эмигрант Арношт Люстиг, Дубчек своей смертью перестал быть препятствием на пути к разводу чехов и словаков.

А в мае 1993 года покушение готовилось и на президента Чехии Вацлава Гавела. Во всяком случае, так об этом заявил 7 мая 1993 года министр внутренних дел Чешской республики Ян Румл. Он сообщил, что чешской полиции удалось выйти на след группы иностранцев в количестве пяти человек, которые готовили теракт против В. Гавела. Изобличить этих иностранцев удалось по двум письмам, которые содержали в себе угрозу жизни президенту Чехии. Одно письмо пришло в полицию, другое — в канцелярию президента. Как сообщил далее Я. Румл, у преступников захватили оружие и несколько автомобилей. Он сообщил также, что на счету этой пятерки — угоны машин, нелегальное хранение оружия, убийство.

Как только это выступление стало достоянием общественности, многие наблюдатели стали терзаться догадками: кто же эти иностранцы? Многие считали, что толчком для такого покушения могло стать недавнее выступление чешского президента на пресс-конференции в Белом доме, когда В. Гавел сравнил осторожное отношение мирового сообщества к действиям сербов в Боснии с уступками Гитлеру в 1938 году.

Между тем в далекой от Чехии Шри-Ланке 1 мая 1993 года от рук террориста-самоубийцы погиб президент страны 68-летний Ранасингхе Премадаса.

Придя к власти в декабре 1988 года, Р. Премадаса сумел буквально за несколько коротких лет своего правления изменить внутреннюю и внешнюю политику своей страны в положительную сторону. До него страну буквально раздирали внутренние распри. Угроза хаоса и дезинтеграции представлялась вполне реальной, но новый президент страны сумел взять ситуацию под свой контроль. Он сумел заключить перемирие с наиболее мощной тамильской сепаратистской организацией «Тигры освобождения Тамил илама» и разгромить левоэкстремистский «Фронт национального освобождения», представлявший в тот момент главную угрозу существованию государства. Одновременно с этим Р. Премадаса добился наконец вывода с острова индийских войск, введенных туда в 1987 году.

И несмотря на такие успехи, приверженец «нового мышления», как называли Р. Премадаса в мире, был убит террористом.

В июне 1993 года в Италии едва не состоялось очередное покушение на папу Иоанна Павла II. Во время его визита в город Фолиньо, в центральной Италии, на городской площади города собралось множество паломников, приветствовавших верховного понтифика. Внимание стоявшего в оцеплении карабинера привлек молодой человек, настойчиво проталкивавшийся сквозь толпу поближе к дороге, по которой должен был проследовать папа. Подозрительного паломника тут же задержали. Им оказался 33-летний Ян Булка, поляк по национальности, в рюкзаке у него обнаружили остро отточенный короткий восточный меч, а также газетные вырезки о двух предыдущих покушениях на папу.

Год 1993 был отмечен не только покушениями на высокопоставленных государственных и религиозных деятелей. В апреле того года на теннисном турнире в Гамбурге 38-летний житель маленькой немецкой деревушки Гюнтер Парке нанес ножевое ранение знаменитой югославской теннисистке Монике Селеш. Подоплека этого события такова.

До 1991 года на мировых теннисных кортах лидировала так называемая «немецкая династия»: Борис Беккер и Штеффи Граф (Граф побеждала в Уимблдоне четырежды). Но в 1991 году Беккер проиграл в Уимблдоне своему соотечественнику Михаэлю Штиху, а преградой на пути Граф стала Моника Селеш, дважды подряд отнимавшая у Штеффи титул лучшей теннисистки планеты. Весной 1993 года на турнире в Гамбурге все с нетерпением ожидали продолжения их дуэли.

Однако фанатик Штеффи Граф Гюнтер Парке решил устранить югославскую теннисистку, чтобы она не смогла выйти на корт и не смогла встретиться с его любимицей. Для этой цели Парке взял с собой на соревнования кухонный нож и сел в первом ряду ложи Ви-Ай-Пи (для очень важных персон). Когда перед ним оказалась отдыхающая М. Селеш, Парке вытащил оружие и ударил беззащитную девушку в спину.

Как рассказала потом сама М. Селеш: «Я родилась в сорочке, потому что немного наклонилась вперед, чтобы взять полотенце, в тот момент, когда нож настиг меня. Если бы не это, наверное, я бы уже была мертва. Или же мой позвоночник серьезно пострадал».

Медики классифицировали ранение как проникающее, позвоночник и легкие девушки не пострадали. Моника оказалась в университетской клинике в Гамбурге, и ее поединок с Граф не состоялся.

Сама Штеффи Граф, узнав, какую цель преследовал маньяк, заявила в прессе: «Я ощущаю свою вину, ведь этот сумасшедший прикрывался моим именем. Я и раньше встречалась с подобными типами — их невозможно вразумить. Увы, нас часто окружают именно такие люди».

Одной из первых посетила Монику в клинике именно Граф. До этого момента они обменивались лишь традиционно вежливыми фразами на корте, а тут впервые состоялась их личная беседа, хотя и не слишком продолжительная.

После этого случая не только теннисистки, но и многие другие западные знаменитости обзавелись личными телохранителями. А на следующем Уимблдонском турнире, который состоялся вскоре после покушения на М. Селеш, присутствовали более пяти тысяч охранников (до этого Уимблдон охраняла тысяча телохранителей).

Летом 1993 года тревожное сообщение пришло из Франции. Там задержали 25-летнего Эрика Сальзано, который вот уже три года охотился за известной французской певицей Патрисией Каас, добиваясь от нее одного-единственного поцелуя. Он даже планировал ради этого похищение певицы. Затем безудержный поклонник решил, что один поцелуй никак не компенсирует огромные затраты энергии, и потребовал от певицы еще и откупа в размере 100 тысяч франков. Полиция задержала вымогателя, однако тому удалось сбежать изпод стражи.

И вот в конце июля 1993 года Э. Сальзано был вновь задержан полицией. Но во время обыска, проводившегося на его квартире, он воспользовался моментом, выхватил спрятанный под кроватью пистолет и застрелился.

В августе 1993 года очередное покушение произошло в Египте. И вновь, как и в октябре 1990 года, когда был убит глава египетского парламента Р. Махгуб, к очередному покушению приложила руку исламская организация «Аль-Джихад».

Как помнит читатель, Р. Махгуб погиб по ошибке — вместо министра внутренних дел Египта Мухаммеда Абдель Халим Мусы, который приносил много беспокойства исламистам. В августе 1993 года уже другой министр внутренних дел Египта, Хасан аль-Альфи, попал в черные списки «Аль-Джихада».

Девятнадцатого августа у комплекса зданий Американского университета в Каире террористы совершили нападение на автомобильный кортеж Альфи. Однако бронированный автомобиль министра выдержал взрыв бомбы. Тут же между телохранителями Альфи и террористами завязался бой. В результате него погибли семь человек, пятеро, в том числе и сам министр, получили ранения. Одного из террористов удалось задержать живым. Остальные скрылись с места преступления на мотоциклах.

Между тем если в случае с министром МВД Египта его телохранители продемонстрировали настоящее мужество и профессиональное мастерство, то в случае с лидером ООП Ясиром Арафатом произошло обратное — главным заговорщиком оказался телохранитель.

Ранней осенью 1993 года Я. Арафат и его супруга посетили с официальным визитом Турцию. И, как выяснилось, самолет, на котором палестинская делегация летела в Анкару, должен был взорваться в воздухе. Однако за несколько дней до визита группа сотрудников службы безопасности ООП («Сила-17») приехала в Турцию, где с помощью турецких спецслужб напала на след террористов. Сразу же по возвращении группы в Тунис, где располагается штаб-квартира ООП, были арестованы несколько телохранителей Арафата и ряд высокопоставленных палестинских политиков. Как выяснилось, все они были связаны с несколькими арабскими террористическими организациями и с Ираном. Главным среди десяти заговорщиков оказался один из телохранителей руководителя ООП — Абд Раббу Имад аль-Килани. Как выяснилось в ходе следствия, он за 50 тысяч долларов, полученных от знаменитого террориста Абу Нидаля, должен был убить Арафата и других палестинских руководителей, подписавших соглашение с Израилем.

После этого беспрецедентного заговора Я. Арафат отказался от собственной охраны, и ей на смену из Каира прибыла специальная группа египетских «командос».

В начале ноября 1993 года едва не удалась попытка убить премьер-министра Афганистана Гульбедина Хекматияра. Произошло это в сорока километрах от Кабула, в местечке Чараснабе. Там во время заседания кабинета министров в помещение ворвался человек с зарядом взрывчатки в руках. Еще мгновение, и он бы разнес все здание. Однако телохранители премьера сумели обезвредить террориста-камикадзе до того, как он сумел взорвать себя вместе с находившимися в зале афганскими министрами.

Через несколько дней после этого случая неприятный инцидент произошел с президентом Германии Рихардом фон Вайцзеккером. В один из ноябрьских дней 1993 года он вместе со своей женой Марианной приехал в гамбургский театр «Талия». Когда президентская чета вышла из своего «мерседеса-600», чтобы проследовать в театр, к ним внезапно подскочил здоровенный мужчина. «Пожалуйста, выслушайте меня», — обратился он к президенту, и, когда тот обернулся к нему, незнакомец размахнулся и ударил Вайцзеккера кулаком в лицо. Из разбитой губы президента потекла кровь. Видя, что Вайцзеккер устоял на ногах, злоумышленник хотел нанести второй удар, однако телохранители президента схватили его.

Как выяснилось позднее, нападавшим оказался 48-летний бывший штангист (!) Гюнтер Рерш по прозвищу «Великан с Санкт-Паули». Свой поступок он объяснил словами: «Я хотел напомнить о поведении федерального президента во времена нацистской Германии». Как известно, отец Р. Вайцзеккера был госсекретарем в аппарате министра иностранных дел Риббентропа, а сам Рихард Вайцзеккер дослужился при нацистах до чина капитана вермахта.

Как писали после этого покушения газеты, Гюнтер Рерш в свое время был пятикратным чемпионом ФРГ по тяжелой атлетике (последний раз — в 1975 году). Он стал единственным немцем, которому удалось из положения лежа на спине оторвать от груди штангу весом 5 центнеров.

В 60-е годы не менее известной личностью, чем Гюнтер, в Гамбурге была и его жена, которая открыла большой бордель на улице Реепербан. В свободное от спорта время Гюнтер работал у нее сутенером. Вскоре, когда со спортом пришлось завязать, знаменитый тяжелоатлет только этим бизнесом и занимался. Естественно, привыкшую к всеобщему вниманию знаменитость такое положение мало устраивало. Вот он и решил таким своеобразным способом вновь привлечь к себе всеобщее внимание. И ему это удалось.

После этого случая немецкая пресса вновь «спустила всех собак» на федеральную службу безопасности. Газеты писали: «Группа безопасности, в обязанности которой входит охрана федеральных министров, премьер-министров земель, канцлера и президента, насчитывает 500 сотрудников мужского пола и 25 представительниц прекрасной половины человечества. Как правило, за каждым ведущим политиком закреплены 6–8 телохранителей, что обходится госказне ежегодно в полмиллиона марок. Коли помножить эти расходы на общее количество охраняемых лиц, то получится довольно внушительная сумма».

Однако за телохранителей заступился сам Р. Вайцзеккер, который заявил, что спасла его расторопность охраны, ибо второй удар нападавшего мог стать для президента роковым.

В декабре 1993 года гамбургский суд приговорил Гюнтера Рерша к шести месяцам тюремного заключения. Столь мягкий приговор объяснялся и тем, что Р. Вайцзеккер отказался выдвигать в отношении Рерша обвинение в оскорблении чести и достоинства президента.