Что делать

Что делать

Что делать россиянам в новой политической реальности? Перво-наперво, хотелось бы понять, чем политическая реальность отличается от собственно реальности. Ибо отличается. Скажем, в реальности дворники не появились – ни 6-го октября, после выборов губернатора Петербурга, ни 8-го декабря, после выборов четвертой Государственной думы. Но в политической реальности порядок уже наведен, и, так сказать, политические дворники отправились с политическими метлами и ломиками на политические улицы.

В реальности Питер опять не пришел на выборы (явка была на треть ниже, чем в целом по стране) и опять показал, что на эти выборы он ходить не хочет – а в политической реальности в это время твердили, что в родном городе президента бушует метель, свирепствует грипп, и, в общем, там живут какие-то чахоточные доходяги, которые еле передвигаются и портят живописную картину процветания имени Вешнякова. В реальности миллионы граждан нуждаются в элементарных средствах к существованию – но в политической реальности они превращаются в «бедных русских», зачарованно внимающих античному красноречию своего любимого демона (Владимира Жириновского то есть). Правда, это бедное русское счастье длится недолго, только на время выборов – ну так какое счастье долго длится.

Прорваться в политическую реальность мы можем разве в качестве статистов и только иногда, – в виде анонимных процентов и чисел. Наша доля – обычная, сырая и прогорклая реальность. В ней-то что делать?

Кое-что возможно. Я долго размышляла, к примеру, о судьбе жилищно-коммунального хозяйства родного города и поняла истоки злосчастья. Дело в том, что в семидесятых– восьмидесятых годах в котельных, сторожках и дворницких сидели интеллигентные, образованные люди. Художники, философы, музыканты, поэты, в крайнем случае – студенты гуманитарных вузов. Они, конечно, читали ненужные книги, спорили о судьбах Родины и много пили. Но и работали же! Люди-то были сплошь совестливые, честные, ответственные, место свое теплое и выгодное ценили и за него держались. Поэтому лед скалывали и котлы не губили. Поэтому было более-менее чисто и светло, хотя и несвободно. Я лично, между окончанием института и поступлением в аспирантуру, работала уборщицей в Военно-Морском музее. Получила к уборке, военной атрибутике и вставанию в пять утра полное отвращение на всю жизнь, но старалась как могла и чистящие средства не расхищала.

А дальше – раздалась дудочка крысолова. Интеллигенцию выманили из котельных и дворницких призраком свободы. Именно призраком, поскольку у нищих особая свобода, люмпенская, страшненькая. Если невозможно заработать на достойную жизнь честным умственным трудом, много ли радости от такой жизни? Да, выкурили интеллигенцию из котельных – и назад она уже не вернулась. И полетели котлы, и осиротели дворницкие, и некому поддержать запустевшее хозяйство. Разве было такое безобразие с отопительным сезоном, когда уголь в топку бросал Виктор Цой?

Поэтому на вопрос «Что делать?» отвечаю – пора возвращаться обратно. Предварительно, конечно, добившись увеличения зарплаты дворникам, истопникам и сторожам. За умственный труд эти власти все равно платить не будут, поскольку они не отчетливо понимают, что это такое. А на жилищном участке прорваться можно. Особенно если сорганизоваться и поднажать. Следует провести особое заседание интеллигенции по вопросу об организации жилищно-коммунальной мафии. Все места должны быть под контролем и распределяться по решению специального совета. В Питере не должно быть дворников без высшего образования.

Если же интеллигенция вернется в котельные – она, наконец, отстанет от политики и это тридевятое царство сильно оздоровится, поскольку более идиотских советов, чем интеллигентские, не бывает. Отстав от политики, новые дворники реально помогут городу, а в свободное время станут читать книги, бескорыстно думать о родине и крутить романы. Не блаженство ли это?

Что еще делать…Видимо, придется окончательно расстаться с телевидением. Найти в нем уголки, возможные к просмотру, удается все реже. Тут включила начало некоего сериала, диктор объявляет: «Нелегкое испытание выпало Анне. Пользуясь отсутствием Феди, Миша хочет ее изнасиловать»… Нарастает также скорость пролистывания журналов и проглядывания газет, в которых ничто не зацепляет взгляд. Ладно бы петербургские газеты-журналы, в них отродясь ничего путного не было, но и общероссийские пожухли, потускнели, скукожились. Конечно, где-то реальность бурлит. Вот иду, вижу афишу – «Концерт памяти Михаила Круга. Катя Огонек, группа „Воровайки“…» Дохнуло какой-то неизвестной, захватывающей жизнью. Воровайки… Но все это мимо, мимо.

Одна радость была у меня в конце ушедшего года. Я увидела сюжет о сверхъестественном успехе группы «Тату» в Японии.

Япония – это для множества россиян некая фата-моргана. Им кажется, что Япония – удивительная, загадочная страна, давно шагнувшая вперед на много веков. Там чудеса, там культура, там техника, там передовой край цивилизации, до которого нам ползти и ползти. И что оказалось? Ничего страшного, люди как люди – тащатся от «Тату». Чего мы боялись, трепетали – ах, Япония? Все нормально. Безумие распределено по земному шарику равномерным толстым слоем, всем хватает.

Не о чем беспокоиться. Правда, и делать особенно нечего – но мудрый человек прежде всего думает, не о том, что делать, но о том, чего не делать. А уж это в новой политической реальности каждый решит самостоятельно.

2004 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.