Ричи, который казах, а не британец (небольшое отступление)

Ричи, который казах, а не британец (небольшое отступление)

Нурлан Шарипов, легендарный алма-атинский гитарист, которого близкие друзья называют еще Ричи, питает к гитаре настоящую страсть и отвечает на мои вопросы.

– Когда Стив Рэй Вон купил гитару Джими Хэндрикса, то, говорят, неким странным образом занимался с ней любовью. Разве такое возможно?

– Знаешь, что сказал Фрэнк Заппа, после того как сходил в первый раз на концерт Джими Хэндрикса? Примерно следующее: «Гитара тебя сжирает живьем…» Понимаешь, чувак, раз так, то почему бы не иметь с ней иных отношений? Когда говорят, что Стив Рэй Вон трахал гитару Джими Хендрикса, то не нужно понимать это буквально. Хотя на самом деле сексуальные отношения между гитаристом и гитарой – это в порядке вещей. Но не в прямом смысле, как думает обыватель. Это другое… более острое, чем секс. И вообще, это некая инициация. Ведь все эти мульки, одежда, браслеты, сережки, татуировки – как шаманские причиндалы. Музыканты ведь – это шаманы. А музыка – это колдовство. Многие красят глаза, губы, ногти не оттого, что они голубые, а потому, что этого требует эстетика отношений между человеком и инструментом, который становится частью тебя, частью той великой мистерии под названием рок-н-ролл. Недаром же есть такая легенда, что еще в 19 веке на юге США музыканты продавали душу дьяволу, чтобы играть блюз. Помнишь, как в фильме «Перекресток» со Стив Ваем… Иногда думаешь, что это так и есть. Потому что сыграть так, как играют черные чуваки, невозможно, хотя ноты одни и те же. Поэтому, уверяю тебя, гитара – это вполне живое существо. Почему женщины иногда ревнуют музыканта к инструменту. Потому что чувствуют, что именно с ней ты изменяешь своей чувихе. Вот поэтому у многих не складывается семейная жизнь.

– Зато складывается другая. Сексуальная. Ты ведь помнишь сексуальную революцию конца семидесятых-начала восьмидесятых в Алма-Ате. Парень с гитарой имел столько девчонок, сколько хотел…

– Сексуальная революция действительно тогда имела место быть. Девчонок было завались. Причем они любили бескорыстно – не за деньги, как сегодня… Но это уже разговор не о музыке… А ведь все начиналось с тех студенческих банд, которые тогда как грибы появлялись в институтах. Алма-Ата тех времен чем-то напоминает свингуюущий Лондон шестидесятых. Хотя на дворе был коммунизм. Но мы почему-то этого не замечали… Свободная любовь, вино, немного марихуаны… и много-много музыки. Вот таким мне запомнилось то время. Я тогда занимался хоккеем и когда в первый раз услышал на Иссык-Куле, как «Норды» играют «Битлз», то у меня крыша съехала, и я забросил клюшку. Стал заниматься на гитаре. А помнишь группу «Золотые Оливы»?

– Ну еще бы!

– Легендарный барабанщик Мальчевский, Виктор Назаров, Валентин Плоских. Мы мальчишками бегали на их концерты. Потом сами стали играть. А как мы играли на первом этаже в «Алма-Ате»? Тогда ведь только наша команда исполняла «коверы» фирменных групп. А ведь везде звучала только разрешенная музыка – совок, демократы и итальянщина. Свирепствовала цензура. Все еще поражались: как это вам разрешают? А потому, что точка была не башлевая. Денег мало зарабатывали, поэтому туда никто не стремился сесть. И на нас из начальства никто не обращал внимания. Тогда это было действительно потрясающе. Все к нам ходили, никто в городе так не играл. Там помнишь, какая тусня была!

– Конечно, помню! Туда приходили все, кто любил хард-рок и вообще, как сейчас говорят, потусоваться. Кого я там только не видел. А начинали второе отделение с убойной «Smoke on the water»! И понеслось. Но продолжим начатую тему: чтобы стать хорошим гитаристом, нужно ведь заниматься много…

– Я целыми сутками занимался. Снимал разные вещи. И дошел до многого, до понимания гитарной игры, и все сам. Сегодня не нужно проходить этот путь, который проходили мы, есть множество видеошкол. Занимайся сколько душе угодно. Все секреты раскрыты. Но все же помимо техники есть нечто такое, что имеют не многие. Да, можно быть технарем, а инструмент звучать не будет. А можно играть коряво, но все будет в кайф. В этом-то и есть загадка музыки, загадка гитары…

– У тебя ведь тогда был уникальный инструмент?

– «Gibson Les Paul Pro De Luхе». Единственная на весь Казахстан такая гитара. Я купил ее за три тысячи рублей у музыкантов группы Чеслава Немана. Просто умопомрачительная сумма по тем временам, спасибо родителям. Уникальный инструмент, старая гитара семидесятых годов. Сегодня она стоит у нас как минимум 5–7 тысяч долларов. Но потом, так сложились жизненные обстоятельства, пришлось ее продать. Зато сегодня у меня «Stratocaster», как у Ричи Блэкмора. И саунд у него, сам знаешь, какой…

– Рассказывают, что ты врубил «Fender» на полную громкость на своем балконе, когда услышал, как под твоим домом играют блатную музыку лабухи в кафе, которые сразу закиксовали и заткнулись. Правда ли это?

– Было дело…

– Расскажи еще какой-нибудь рок-н-рольный случай.

– Когда в 16 лет я получал паспорт, то расписался, как Ричи Блэкмор. Вначале это было смешно. Но каждый раз воспроизводить его роспись было довольно трудно, приходилось здорово напрягаться.

– Как ты считаешь, почему в нашем городе до сих пор нет настоящей группы, которая играла бы классный хард-энд-хэви. Причем не «коверы» или, как некоторые говорят, «ковры», как мы когда-то, а именно свою музыку? Хотя у нас есть джаз, попс, появляется хип-хоп… А вот тяжелой музыки нет…

– Значит, время уже прошло, и у нас никогда не будет такой группы. Наконец, пойми, чувак, ведь настоящий хард-энд-хэви исполняется на английском языке и только по их стандартам. А все, что поется на других языках, в том числе на русском, на казахском, это уже не есть хард-энд-хэви, а просто утяжеленная музыка на рифах.