ПОСЛЕСЛОВИЕ

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Никакого экстракта книги, никакой квинтэссенции, — воспоминание автора касается лишь старого изречения Теренциана Маура Habeant sua fata libelli.[235]

В пятидесятые годы во Франкии, когда я стремительно сбегал по горной тропе, моя собака вокруг меня, — все ниже, к опушке леса, к лугам — зеркальный высверк пары озерков, сонное кваканье лягушек, а на той стороне, уютно под яблонями, — два господина в черном. Я схватился за бинокль так и есть — мой крестный рядом с гостем, архимандритом из Нижней Баварии. Чуть запыхавшись, я еще понаблюдал за ними, наслаждался их пастырским шествием поверх озерной глади так тихо все, мирно, — и вдруг подумал БОГ ИДЕТ В БАШМАКАХ ДЬЯВОЛА.

Эта мысль определила мою работу, мою жизнь. Она стоила тяжелых семейных жертв, даже (возможно, не только опосредовано) нашего сына тогда я был еще не готов к этому, теперь — уже нет.

В 1955 г я написал свой первый роман за восемь дней. Моя мать лежала при смерти. Я поспешил к Эрнсту Ровольту, удивительному издателю. Он как раз пребывал, я узнал это случайно, на водах Бюлер Хое. Я удивился, не предупредив, уже в сиесту, он даже принял меня и, действительно, знал мое имя. «Вы ведь человек, который читает лекции?» Конечно. Но я также писал — и выловил из пиджака отобранные страницы романа. Однако у издателя Дос Пассоса, Вольфа, Фолкнера, Хемингуэя были трудности со зрением, а чтение вслух он не воспринимал совсем, нет, но он позвонил своему издательскому редактору, и уже через две недели я имел на руках его отказ.

Моя мать была уже год как мертва, когда «Ночь вокруг моего дома» вышла в свет. Христианская тема была в нем лишь на обочине. Больше для этого дал мой опрос (Германа Кестена, Ганса Эриха Носака, Ганса Урса фон Балтазара, Макса Брода, Генриха Белля, Арно Шмидта, Арнольда Цвейга, Роберта Ноймана и др). «Какого мнения Вы о христианстве?» (1957 г). Издательский редактор Ровольта, «Группа-47», тоже участвовал в нем. Ошеломленный моим образом действий, до такой степени совершенно не злопамятным, он теперь назвал «run»[236] и «захватывающую силу» моего романа «единственными в своем роде», не понимал более своего вердикта и переложил все на «ресторанный день».

Критик анкеты пожалел об отсутствии моей точки зрения, упрекнул меня в трусости. Я взял себе пять лет времени (свыше 25 000 рабочих часов) и озаглавил свой ответ «Вторично запел петух». Ровольт вновь отклонил, Лист — согласился. Когда же петух оперился, то слишком сильно для Листа, он запросил экспертизу — и, как нарочно, у бывшего издательского редактора Ровольта. Быстро последовал тотальный разнос, и Лист, отказываясь от возвращения аванса, расторг договор.

Критическую историю церкви издал в 1962 г Гюнтер, потом, после многих тиражей, Ровольт — карманным форматом, после этого Экон вновь в hardcover,[237] вторую рецензию на карманный формат приобрел Мевинг, третье переплетенное издание выходит, одновременно с этим томом, у Экона. В основе «Вторично запел петух» и изначально лежала идея БОГ ИДЕТ В БАШМАКАХ ДЬЯВОЛА документация всех бесчестных поступков христианства. Но из этого вышло нечто совершенно другое в сущности история раннехристианских догм, частично — сравнительная история религий. Лишь последние 100 страниц приближаются к первоначальной идее, и лишь попытка (в 1969–1971 гг.) привлечь меня к уголовной ответственности за «оскорбление церкви», вновь вернула меня к идее БОГ ИДЕТ В БАШМАКАХ ДЬЯВОЛА, и я предложил Ровольту «Криминальную историю христианства». На этот раз — быстрое согласие, договор книга должна иметь 220 страниц объема и появиться в 1972 г.

Однако материал, заметки, выписки, копии прибывали, я последовал притязанию все еще более основательно, еще убедительнее, еще лучше подстраховаться источнико-критически тоже, — я ведь знал чем убедительнее удар, тем ядовитее клевета, даже после моей смерти.

1972 г давно прошел, между тем в 1974 г. у Экона (так как Киндлер, несмотря на задаток, вновь отказался) появился «Крест с церковью», моя сексуальная история христианства, появилась также моя объемистая монография папистской политики в эпоху мировых войн, — «Столетие священной истории» - в 1982–1983 гг. у Кипенхейера Вич.

Лишь Ровольт не напирал, не настаивал больше на ограниченном объеме, согласился на большее количество томов. Действительно, редактор Герман Гизельбуш проявил к моей языческой работе ангельское терпение, и вот теперь, однако, Ровольт наносит первый удар (к моему последнему возмущению) БОГУ, ИДУЩЕМУ В БАШМАКАХ ДЬЯВОЛА, если уж на то пошло, лишь — все-таки — к выгоде (нового) заголовка, — тридцать лет спустя. Habent sua fata libelli.