Нацистские самолеты над оазисами

Нацистские самолеты над оазисами

В 1925–1927 годах в антарктических водах работали три германские экспедиции на судне «Метеор». Вероятно, работали успешно, так как уже в конце 1930-х годов Третий рейх активно устремился в Антарктиду. Это устремление было основано на доктрине вечного льда «Вельтайсларе», которую разработал австриец Ганс Гербигер.

Свою теорию он сформулировал следующим образом: «Наши северные предки обрели силу в снегах и во льдах. Вот почему вера в мировой лед — естественное наследие нордического человека».

Именно эту теорию чрезвычайно активно приветствовал его земляк Адольф Шикльгрубер (более известный под именем Адольф Гитлер), особенно после прихода власти в новом рейхе. Ведь Гербигер обращался здесь к национальным чувствам, при этом говорил об особой мировой миссии немцев по расчистке дороги для будущих поколений арийских гигантов. Антарктида лучше всего подходила для создания плацдарма, с которого новые арийцы начнут свой победный марш по старой Европе и варварской Азии. Тем более что научные исследования немецких ученых шли полным ходом.

Руководителем фашистских «научных» антарктических экспедиций был назначен советник Альфред Ритшер, в молодости принимавший участие в арктической экспедиции лейтенанта кайзеровского флота Шредер-Штранца. Нацисты весьма активно приступили к исследованию антарктических пустынь, а по возвращении из экспедиций 1939–1940 годов Ритшер выпустил в Германии книгу с подробным рассказом об итогах и указанием местоположения созданных баз. Естественно, подробности были рассчитаны только на немецкого читателя.

Готовясь к новой мировой войне, Германия вынашивала планы захвата Антарктиды как важного военно-стратегического объекта и возможного источника природного сырья. Ссылаясь на прежние заслуги германских полярных исследователей Дригальского и Фильхнера, немцы сначала решили объявить своей часть антарктических территорий. Гидросамолеты «Швабеланда», по планам «научно-исследовательского управления» руководимого Германом Герингом, провели аэрофотосъемку поверхности Земли Королевы Мод и береговой линии моря Уэдделла, через каждые 15–20 миль полета отмечая марками (специальными стальными вымпелами с фашистской символикой) границы обследованных ледников и делая тем самым заявку на них от имени Третьего рейха. Аэронавигация над Антарктидой — дело весьма сложное. На сотни километров под самолетом простирается однообразная белая равнина, без приметных ориентиров над ней: глазу не за что зацепиться. Темные предметы на снегу или на ледниках — песчинка в безбрежном море белой пустыни, их крайне трудно заметить, когда взор с высоты обнимает огромное белое пространство. На этот раз германским летчикам открылись красивые виды побережья. Обрывы ледяного барьера извивались причудливой линией, граничащей пока еще везде с припаем. Кое-где припай был расчленен летним солнцем, в образовавшихся разводьях стояла совершенно спокойная светло-зеленая вода. Между скоплением айсбергов, толпившихся у языка ледника Фильхнера, вода была темно-синего цвета. Грани и ниши айсбергов точно впитали в себя все оттенки антарктического лета — голубой, фиолетовый, зеленый и синий. Очевидцы сравнивали их с алмазами, оправленными в платину серых вод океана. У побережья виднелось много мелких островов, а в воде — зеленоватых пятен подводных скал.

Будущий рейд Новой Швабии в то время еще был укрыт от захода айсбергов, но опытные воздушные разведчики быстро определили, что здесь плавание «Швабеланда» должно осуществляться с большой осторожностью. И особенно до тех пор, пока не будет составлена подробная карта глубин района.

За 17 дней первого пребывания «Швабеланда» у антарктических берегов, кроме повседневных плановых полетов было выполнено семь аэрофотосъемочных полетов и шесть специальных для детального обследования наиболее примечательных мест. Была обследована и отснята прибрежная зона, лежащая между 11.5 градусами западной долготы и 20 градусами восточной долготы. Самолеты летали через пояс плавучих льдов. По результатам полетов было установлено, что Антарктида почти целиком погребена под мощным слоем льда. Самая высокая ее часть (до 6 000 метров) находится на западе осмотренного района. Центральная часть восточной Антарктиды поднималась до 4 тысяч метров. Остальной ледяной купол опускался до высот порядка 2 000 метров. На расстоянии 150–200 километров от берегового барьера была открыта серия горных хребтов с вершинами до 4 000 метров, при этом хребты простирались параллельно берегу. Особенно величественными были горы черного массива Центральный Вольтат — крайней восточной части обследованной территории: они напоминали гигантские полуразрушенные замки с обширными котловинами между хребтами.

Во время одного из разведывательных полетов к востоку от будущей Новой Швабии немецкий пилот увидел мощную кучевую облачность. Это явление было необычно для Антарктиды: над однородной и холодной снежной поверхностью, характерной для здешних мест, не могли возникнуть сильные восходящие потоки воздуха, образующие подобную облачность. Но профессиональное любопытство взяло верх, и германский летчик направил сюда свою крылатую машину.

Как и прежде, сначала открылся черный великан — Центральный Вольтат. Лед, поступавшие с юга, из центральных районов Антарктиды, обтекал гору, вздымался по ее краям, наползал на скалы, словно силясь преодолеть неожиданное препятствие. Горные отроги расходились, точно щупальца осьминога-мутанта. На одном из щупальцев проявилось заметное темное пятно размером до трех километров. За ним проявилось еще одно такое же темное пятно, но много крупнее. Затем — еще и еще… Над ними и клубились облака.

Позже самые крупные из темных пятен, а вернее — озер, получили собственные звучные названия. Так, самое крупное из них стало Унтер-Зее, поменьше — Обер-Зее и т. д. И все было бы объяснимо, если бы эти озера находились в прибрежных районах. Но Центральный Вольтат надежно отсекал их от береговой черты. Вскоре под крылом гидросамолета исчез снег, по оголившемуся льду заструились многочисленные ручьи и небольшие речки. А уже через несколько минут амфибия летела над темно-коричневыми скалами/среди которых были видны многочисленные озера с поверхностью синего, зеленого и желтого цвета.

Скалистый, практически свободный от снега и льда район простирался примерно на 60 километров, ширина его в отдельных местах достигала 20 километров. В силу большого контраста природы обнаруженного района с окружающей снежной пустыней находка была названа «антарктическим оазисом», или просто оазисом. Позднее было обнаружено еще несколько подобных районов. Самый первый необычный район назвали оазисом Ширмахера, то есть именем летчика, который первым обнаружил это уникальное явление. Позднее удалось обнаружить еще несколько подобных районов. Загадочное происхождение свободных ото льда районов в антарктических пустынях вызвало бурное обсуждение среди участников экспедиции.

Географ Эрнест Герман, изучая фотографии, предположил, что здесь находятся подземные горячие источники, которые растапливают выпадающий снег, подобно тому, как это имеет место в области горячих источников Исландии. Метеоролог экспедиции Герберт Регула высказал более верное предположение о происхождении таких антарктических оазисов: по его мнению, они появились вследствие отступления ледника.

О причинах происхождения таких антарктических районов со временем возникло много самых разнообразных толков. Большинство ученых сошлось во мнении, что оазисы возникли в результате горения залегающих под ними пластов угля. Одним из оснований для такой гипотезы было обнаружение в последующем нескольких незамерзающих озер, над которыми была хорошо заметна паровая шапка.

В трех небольших, свободных ото льда бухтах у шельфовых ледников германские гидропланы совершали посадки. Группы членов экспедиции поднимались на барьер и водружали здесь флаги, объявляя при этом все лежащие близ земли собственностью великого рейха. 31 августа 1939 года между 4 градусами 50 минутами и 16 градусами 30 минутами восточной долготы появился «германский антарктический сектор Новая Швабия».

Однако до начала Второй мировой войны нацисты не слишком спешили официально заявлять о закреплении за собой части Земли Королевы Мод. Это произошло позже, когда Норвегия была оккупирована германскими войсками, а в недрах межледниковых оазисов, были обнаружены месторождения урана и тория, золота и марганца, признаки залежей каменного угля и железных руд, молибдена и графита, слюды и берилла, горного хрусталя, цирконий-ниобиевых и лантан-цериевых руд, а также следы медных руд. Удалось ли немцам начать разработки этих подземных богатств, остается загадкой. Но то, что на судах второй нацистской экспедиции в антарктические воды к берегам Земли Королевы Мод были доставлены специалисты горного дела и разнообразное оборудование для закладки первых шахт, весьма красноречиво говорит о многом.

Уже первые полеты фашистских самолетов-разведчиков показали, что освоить Антарктиду только с помощью авиации не удастся. Высадка и кратковременная работа малочисленных десантных групп, прибывших в антарктические пустыни на авиабортах, вряд ли послужила серьезному освоению этих территорий. Разреженный воздух, чрезвычайно низкие температуры окружающего воздуха, покрытая застругами поверхность ледников — все это показало, что воздушному транспорту, а главное, доставленным на нем людям придется работать в весьма тяжелых условиях.

Суровый антарктический климат на ледяном куполе требовал создания солидных жилищ, рассчитанных на несколько лет и способных обеспечить зимовщикам нормальные условия для работы и жизни. Здесь были не простые полярники, а горнопроходцы, чей удел и в Средней полосе — смертельно опасная работа в глубоких шахтах. После работы они поднимались на поверхность, чтобы отдохнуть. Каждый, кто хоть раз побывал в Антарктиде, с почтением именует ее страной пурги. Правда, в полной мере это название всегда относилось только к береговым, сравнительно теплым районам материка. В Центральной Антарктиде, где температура порой падала до минус 88,3 градуса по Цельсию, обычно господствует штиль. Но людям в «штилевые районы» еще нужно было попасть, а затем (или в первую очередь) требовалось доставить сюда большое количество грузов, порой крайне габаритных. Вот почему главной рабочей силой в Антарктике, с учетом невысоких возможностей тогдашней авиации, мог быть только наземный транспорт. Однако и его еще надо было доставить к континенту. А доставить можно было только через Атлантический океан по так называемому маршруту «Рио-де-ла-Плата». Но, по официальным бумагам, на «Швабеланде» его не было. Или был наземный транспорт? Возможно, что более подробно об этой стороне экспедиций Ритшера еще расскажут обе вышеупомянутые немецкие книги, которые были изданы после их успешного окончания в 1940 и в 1941 годах.

Меж тем если зимой 1938 года океанские перевозки в Антарктиду на гражданских судах были реальны, то с началом Второй мировой войны их пришлось заметно ограничить. А мирные задачи, которые прежде решали здесь германские ученые, пришлось отодвинуть на второй план. Сначала Германии предстояло победить своего извечного врага — Великобританию, а уж затем продолжать проникновение в Антарктиду. Правда, это совсем не помешало нацистам успешно использовать пролив Дрейка для своих операций и, более того, использовать Антарктику как одну из баз своего снабжения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.