Время Кравченко
Время Кравченко
Как запретили «Взгляд». Создание Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании (ВГТРК). Киношные либералы бойкотируют ЦТ. Накат на «ТСН». «Взгляд» из подполья». «Кухня» ТВ. Создание РТР.
Либералы с ЦТ восприняли смену руководства с надеждой – все-таки к руководству пришел профессионал (по «Останкино» тогда гуляла присказка: «Ненашева поменяли на нашего»). Кроме этого, на фоне того, что тогда происходило в стране (торжество либерализма), тэвэшным либералам казалось, что при Кравченко ситуация на ЦТ станет более благосклонной к ним. Но они заблуждались. Уже в первом своем интервью еженедельнику «Говорит и показывает Москва» новый руководитель весьма откровенно обрисовал свою задачу на новом месте: «Нельзя забывать, что мы – работники государственного телевидения и радиовещания. И если кому-то хочется иметь оппозиционное телевидение или радио, то, пожалуйста, создавайте его. Законом это разрешено. Каждый гражданин может быть учредителем, если у него есть средства и он способен на это. Но нельзя допускать, чтобы государственное телевидение было повернуто против... властных структур... Так во всем цивилизованном мире, это мировая практика, мировой опыт...»
Стоит отметить, что назначение Кравченко на пост руководителя ЦТ произошло иначе, чем это было принято до этого. Например, А. Аксенова формально назначили через Совет Министров, а фактически – решением Политбюро ЦК КПСС. Для этого назначения требовалось согласие всех членов Политбюро, что, в частности, отражало принцип коллективного руководства. Когда Аксенова сменил на председательском посту М. Ненашев, процедура назначения уже была иной и соответствовала общепринятым международным нормам: кандидатуру будущего члена правительства предлагал Председатель Президиума Верховного Совета СССР, а Верховный Совет мог либо утвердить, либо отвергнуть эту кандидатуру.
Назначение Л. Кравченко произошло при третьем варианте – его не утверждал Верховный Совет, а назначил Президент страны М. Горбачев своим личным указом. Судя по всему, цель при этом преследовалась следующая: превратить Государственный комитет, то есть правительственный орган, в государственную компанию, образование неправительственное. В этом случае руководитель компании выводится из состава Кабинета министров, его должность более не подлежала утверждению Верховным Советом. Вскоре так оно и получилось, в итоге родилось нечто доселе в мире невиданное: президентское телевидение и радио. Но это случится через несколько месяцев, а пока мы вернемся в конец 90-го.
Конфликт, возникший у его предшественника Ненашева с «АТВ», Кравченко разрешил весьма своеобразно – он распорядился часть «атэвэшных» программ закрыть, а остальные перенести с Первого на Второй телеканал (по два часа эфира в неделю, но без постоянного места). На коллегии Гостелерадио, которая состоялась в декабре, это решение было объяснено следующими причинами: мол, с начала будущего года начнет действовать новая, несколько отличающаяся от прежней концепция конструирования и распределения телевизионных программ, согласно которой первый общесоюзный телеканал, особенно по вечерам, намечено отдать в основном художественным передачам. И, стало быть, «АТВ» со своими предельно политизированными программами, как, впрочем, и другие творческие группы, готовящие передачи подобного типа, должны будут уступить место в первой программе концертам, спектаклям, фильмам. Вместе с тем лучшие работы «АТВ» получат возможность туда вернуться.
Рассказывает А. Малкин (художественный руководитель «АТВ»): «Для начала новый председатель Гостелерадио заявил, что к голым бабам он относится весьма отрицательно, на каковом основании и была закрыта передача «Шок-шоу», хотя мы отнюдь не задумывали ее как эротическую. Наша ассоциация просто хотела поговорить о шокирующих, выпадающих из привычного ряда явлениях в любой сфере – будь то политика, музыка, живопись, литература... Точно так же не понравилась и наша программа «Намедни», которую обозвали «ернической» и «капустнической». Что касается «Пресс-клуба», то в нем увидели... «нарушение национально-пропорционального представительства» (!) в подборе гостей!.. (евреев там всегда было больше, чем славян и других народностей. – Ф. Р.)».
Конец 90-го ознаменовался новым скандалом, в эпицентре которого вновь оказалась программа «Взгляд» – очередной выпуск передачи от 28 декабря был запрещен приказом Кравченко. Поводом для такого решения послужила тема отставки министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе (она случилась в середине месяца), которая должна была красной нитью пройти через всю передачу. Однако вместо ожидаемого «Взгляда» на экране появился сам Л. Кравченко, который в коротком интервью с тележурналистом А. Крутовым заявил, что передача просто не была готова, существовали лишь намерения. В личной беседе с авторами программы Кравченко выразился более понятно, он сказал: «Тема отставки Шеварднадзе – не самая главная на данный момент у нас в стране».
Самое интересное, что, даже когда «взглядовцы» согласились пойти на компромисс и не поднимать тему отставки влиятельного члена Политбюро в своих последующих выпусках, передачу так и не выпустили в эфир. Стало очевидно, что «Взгляд» определенным силам во власти изрядно надоел и с ним наконец решено покончить. Причем сказать об этом напрямую руководители ЦТ не решились, завуалировав свои действия под производственную необходимость – мол, у передачи нет своей концепции. Документально это выглядело следующим образом. В недрах аппарата Гостелерадио на свет появился следующий документ:
«Указание. 1. Главной редакции программ для молодежи ЦТ (т. Пономарев А. С.). Представить уточненную творческую концепцию программы «Взгляд», основные тематические направления, предлагаемые для разработки в 1991 году, с учетом обсуждений, состоявшихся на встречах с руководством редакции, авторами и ведущими передачи.
2. Поручить товарищам (фамилии) разработать условия контракта, предусматривающего права авторского коллектива программы «Взгляд», взаимную ответственность руководства ЦТ и указанного коллектива за содержание и качество программы, соблюдение технологии ее подготовки, эфирной дисциплины.
3. До рассмотрения указанных выше вопросов приостановить производство и выход в эфир программы «Взгляд».
Первый заместитель председателя Госкомитета П. Решетов».
Стоит отметить, что запрет на популярную передачу был воспринят многомиллионной армией телезрителей далеко не однозначно. К тому времени у программы уже появилась стойкая армия недоброжелателей, которая встретила «накат» на нее с одобрением. Вот отрывок из письма жительницы Днепропетровска К. Даскэлу, которое было опубликовано в газете «Советская Россия»:
«С тех пор, как многие ведущие «Взгляда» избраны депутатами, передачи стали более жесткими. Все сдобрено большой дозой злости. А ведь зло рождает зло. По-моему, ТВ призвано вносить равновесие между людьми, доброту. По крайней мере, так должно быть...»
Еще одно издание – газета «Ветеран» – в те же дни отдало целую полосу под письмо полковника А. Пронина. Приведу лишь отрывки из него:
«Передергивания, субъективизм, некорректность мы замечали за «Взглядом» и раньше, в прежние годы... Тогда казалось: передержки и тенденциозность – болезнь роста. Думалось, пройдет. Вырастут из детских штанишек начинающие телерепортеры, поднаберутся опыта, зрелости. Да, ведущие «Взгляда» подросли. Кое-кто даже стал народным депутатом РСФСР. Но, увы, оценки стали, пожалуй, резче и нетерпимей, а тон – более безапелляционным, разухабистым...
Да, их симпатии явно на стороне тех, кто отрицает саму идею советской социалистической государственности (выделено мной. – Ф. Р.). Взять хотя бы прозвучавший недавно в одной из передач «добрый совет» москвичам: раз у нас такие трудности со снабжением, то, чтобы хоть что-то у людей было, не последовать ли им примеру берлинцев да не разобрать «на сувениры» кремлевскую стену, как разломали стену между Западным и Восточным Берлином. Такие вот «шутники» во «Взгляде». Но не отдают ли подобного рода шутки привкусом кощунства, глумления над тем, что свято для советского, для русского человека? И подобные «советы» повторялись из передачи в передачу.
Психологами замечено, что принцип повторяемости информации лежит в основе формирования всякого стереотипа общественного сознания. И у «Взгляда» прицел здесь совершенно определенный. О Коммунистической партии, о социалистическом государстве, об армии – или плохо, или ничего... Не самоотверженное служение Отечеству и народу, не истинный профессионализм здесь в чести. Кто бросит в руководство Вооруженных Сил камешек поувесистей, расскажет об армейских проблемах в обличительно-зажигательном тоне – тот и мил «Взгляду» (выделено мной. – Ф. Р.)...
О какой же объективности после этого можно говорить! В том числе и тех, кто и сегодня продолжает плач по «Взгляду». Сколько шуму поднято! Удар по демократии, зажим гласности, политическая цензура... А ведь все дело в том, что наконец-то предпринята попытка поставить заслон вседозволенности, нравственному разбою, политическому гангстеризму, благодаря чему один из каналов государственного телевидения перестал быть инструментом разрушения самого государства».
Даже несмотря на запрет, «Взгляд» продолжал появляться на голубых экранах – теперь уже на Ленинградском телевидении в передаче Беллы Курковой «Пятое колесо». В частности, 17 января 1991 года свет увидел выпуск, целиком посвященный взбудоражившим страну вильнюсским событиям (там Кремлем была предпринята попытка вооруженным путем подавить националистические выступления и уберечь страну от распада). Естественно, либералами эта попытка была всячески осуждена, и их точка зрения была широко представлена в том памятном выпуске «Взгляда».
В те же дни начала 91-го на свет появились две популярные телепередачи: «Любовь с первого взгляда» (кстати, одна из первых отечественных лицензионных программ, аналог английской «Экшн тайм»), в феврале авторская программа Сергея Шолохова «Тихий дом».
В середине января разразился новый скандал, связанный с событиями в Литве (он был идентичен тому, что случилось некоторое время назад с передачей «7 дней»). На этот раз в эпицентре случившегося оказалась передача «Телевизионная служба новостей» («ТСН»). Ведущая программы Татьяна Миткова отказалась зачитывать навязанный ей руководством комментарий о событиях в Литве (он был прокремлевским, а ведущая была на стороне литовских националистов), за что была отстранена от эфира. По стопам своего коллеги пошли и другие ведущие программы, в итоге 16 января передача вовсе не вышла в эфир. Вести ее должен был Дмитрий Киселев, который в интервью «Комсомольской правде» рассказал о том, что произошло. По его словам, главный сменный редактор Виталий Мирошников потребовал от него выбросить из передачи два сюжета. Один из них рассказывал о первой жертве насилия в Литва с неопровержимой очевидностью телефакта. В другом было зафиксировано, как на Верховном Совете полковник Петрушенко требует: «Руки прочь от Кравченко». Киселев согласился пойти на компромисс в случае с полковником, но отказался умолчать об убийстве в Литве. Тогда был запрещен весь выпуск.
В разгар этих событий – 31 января – в газете «Собеседник» (печатный аналог «Взгляда», также ориентированный в первую очередь на молодежь) появилась весьма едкая пародия как на кравченковское ТВ, так и на сам СССР. Называлась заметка «Программа передач на 32 января 1991 года». Приведу ее полностью:
«6.00. Информационный выпуск «Подъем».
6.30. Утренняя зарядка. Репортаж из оружейной комнаты войсковой части, готовящейся к братскому рейду по суверенным республикам (намек на подавление Кремлем националистических фронтов. – Ф. Р.).
7.30. «Товарищ «Память». Телеочерк о комитете национального спасения Тушинского района г. Москвы (в Тушинском районе базировалась русская националистическая организация «Память. – Ф. Р.).
8.00. «Останкинская телепашня». Вести с колхозных полей (слово «колхоз» в устах либералов звучало как ругательство, хотя попить-поесть они были не дураки. – Ф. Р.).
9.00. «Врешь, не возьмешь!» Репортажи из магазинов и рыночных павильонов.
10.00. «Легко на сердце от песни веселой». Фестиваль самодеятельности воздушных десантников в Прибалтийской ССР (еще один камень в «огород» Советской Армии, которая стараниями либералов превратилась в оккупационную. – Ф. Р.).
12.00. «Любовь под язовыми». Научно-популярная программа о размножении демократов в неволе (Д. Язов – тогдашний министр обороны СССР. – Ф. Р.).
14.00. «Дыба». Историко-патриотическая программа для молодежи.
17.00. «Все грани прекрасного». Изучаем гранату РГ-10.
18.00. «Овсей, души!» Встреча с ветеранами органов в концертной студии «Останкино» (камень в «огород» другого силового ведомства, ненавистного либералам, – КГБ. – Ф. Р.).
19.00. ТСССН (Телевизионная служба самых свежих новостей). О событиях в Персидском заливе. Инсценировка СХАТ по сообщениям ТАСС (речь идет об операции «Буря в пустыне» – нападении друга всех советских либералов США на Ирак. – Ф. Р.).
19.30. «Палит Бюро». Соревнования по пулевой стрельбе на призы Старой площади.
20.00. Серия «Шедевры мирового экрана». Худ. фильм «Четыре танкиста и собака» (ПНР). 15-я серия (намек на то, что популярный польский сериал, который пропагандировал братскую воинскую дружбу между армиями СССР и Польши и на котором было воспитано не одно поколение советских школьников, – отстой. Кстати, сериал этот польские власти, которые по сути являются продолжателями дела советских либералов, запретят к показу в 2007 году. – Ф. Р.).
21.00. «Все хороШОУ!» Дезинформационная программа.
21.45. «600 секут». О необходимости введения телесных наказаний размышляет главный комментатор ЦТ заслуженный обозреватель СССР Александр Невзглядов.
22.00. «Это сплыло, сплыло...» По страницам программы «Взгляд».
22.05. На молитву становись! (камень в огород православной церкви. – Ф. Р.).
22.30. «Слово и дело». Антихудожественный видеоканал.
00.00. Авторское ЕЛЕвидение.
00.05. Ночное ТВ. Беседы о сексе. Серия «Очень личное». «Эх, хорошо страной любимым быть!» Передача для взрослых.
01.00. «Масон грядущий». Ночная проповедь лидера Объединенного фронта национально-патриотических профсоюзов.
01.30. Информационный выпуск «Отбой».
Между тем 9 февраля на свет появился Указ Президента СССР М. Горбачева «О создании Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании». Появление этого указа либеральный кино– и телекритик Ю. Богомолов прокомментировал следующим образом:
«Невелика вроде бы хитрость: поменять вывеску на учреждении. Да как сказать... Одним росчерком пера многотысячный штат «Останкино» оказался за порогом «Останкина» (на тот момент коллектив Гостелерадио насчитывал 83 тысячи человек, из которых половина – инженерно-технический персонал. – Ф. Р.). А внутри остался один человек – председатель Госкомпании.
И сказка про ледяную и лубяную избушки стала былью, главный смысл которой в том, чтобы вывести телеведомство из-под контроля Кабинета министров и Верховного Совета. А из-под юрисдикции Закона о печати оно, как мы помним, было выведено раньше.
Положение председателя новой компании много лучше губернаторского. Ему не надо, как Градобоеву, спрашивать у своих подчиненных: предпочитают ли они, чтобы их судили по законам или как «бог на сердце положит». Ему Указом разрешено последнее.
Насколько я понимаю, этим актом был создан прецедент управления целой отраслью посредством института наместников.
Как бы там ни было, но одним махом мы спустились на самый низ лестницы, ведущей вверх, – на упроченное командно-административное основание.
Понятно, что председатель телерадиокомпании поспешит набрать новую компанию сотрудников. Последняя может оказаться и старой – просто заменены будут поводки и ошейники. Тележурналисты вместо формального трудового соглашения подпишут неформальные контракты...»
Едва увидел свет этот указ президента, как один из оплотов либеральной фронды в среде творческой интеллигенции – Союз кинематографистов Москвы – объявил бойкот Центральному телевидению. Этому беспрецедентному шагу предшествовали следующие события. В середине января руководитель СК Москвы кинорежиссер Сергей Соловьев от имени своих коллег направил телеграмму Верховному Совету СССР и Президенту Горбачеву с резким протестом против введения цензуры на ЦТ (речь идет о цензурировании либеральных, антигосударственных взглядов, которые практиковались во многих передачах ЦТ, во главе которых по-прежнему стояли представители либерального лагеря. – Ф. Р.). Однако никакого ответа не последовало. Более того, руководство ЦТ продолжало проводить в своем ведомстве политику жесткой цензуры.
Тогда группа кинематографистов, поддержанная еще рядом видных деятелей культуры, со страниц «Комсомольской правды» объявили бойкот ЦТ. Вслед за публикацией этого совместного заявления «подписанты» отправили руководству телевидения телеграммы за личной подписью с требованием исключить из программы ЦТ их фильмы, музыкальные и драматические произведения, ранее снятые интервью и выступления. Руководство ЦТ эти петиции откровенно проигнорировало – едва они достигли телецентра, как «Останкино» выпустило мощный залп именно из тех кинофильмов, о которых шла речь в телеграммах.
Этот красноречивый жест руководства ЦТ вызвал еще большее негодование со стороны киношников – на пленуме СК СССР уже все республиканские и региональные организации присоединились к акции бойкота ЦТ. Требования, которые они предъявили телевизионщикам, были следующими: снять удавку политической цензуры, вернуть на голубые экраны «Взгляд», предоставить канал для независимого Российского телевещания, адекватно ответить на акцию по изгнанию «Радио России», вернуть Вильнюсский телецентр народу Литвы. Однако ни одно из этих требований тогда выполнено не было. В апреле в либеральной газете «Демократическая Россия» кинокритик Л. Польская, подводя итоги бойкота, горько резюмировала:
«Многие участники бойкота изначально сомневались в эффективности избранного средства борьбы. Они предрекали – весьма здраво – невероятные трудности со своими табу: авторское право на фильмы, например, принадлежит Гостелерадио. Они знали, что обязательно возникнут затруднения этического свойства, – и тут же наткнулись на конфликт скорее гамлетовского, нежели правового характера: выпускать в эфир фильм об Андрее Миронове или нет? Это что – развлечение или память? Да поймет ли запрет Мария Владимировна Миронова? И простит ли зритель?
На мой взгляд, прекрасные нравственные намерения бойкотирующих стали заметной политической акцией, самодостаточной по своему немедленному резонансу после публикации в газетах. Но через два месяца и следа от кинутого камня не осталось, воды сомкнулись, на телевидении бойкот практически не заметен. Стала ли иной политическая физиономия ЦТ? Увы. Более точной информация? Нет. Меньше развлечений? Может быть, но для этого нужны скрупулезные подсчеты. На глаз незаметно...»
Однако отвлечемся на время от политики и взглянем на программу телепередач одного из дней начала 91-го – 26 февраля:
ПЕРВАЯ ПРОГРАММА
6.30 – «Утро» (120+30). 9.00 – «Актуальный репортаж». 9.15 – Мультфильм. 9.25 – «Дом, в котором я живу». Худ. фильм. 11.00 – Детский час. 12.00 – ТСН. 12.15 – А. Петренко (о судьбе актера). 15.00 – ТСН. 15.15 – «Ставка больше, чем жизнь». Фильм 12-й. 16.20 – Док. фильм. 16.50 – «Детский музыкальный клуб». 17.35 – Мультфильм. 17.45 – Фестиваль советских немцев. 18.30 – Международные новости. 18.45 – Политические диалоги. 19.15 – Худ. фильм «Три дня Виктора Чернышева». 21.00 – «Время». 21.45 – «Поле чудес». 22.30 – Встреча с писателем О. Волковым. 0.00 – ТСН. 0.20 – Фильм-монография «Джазмен». 1.25 – «Инспектор Гулл». Худ. фильм. 1-я серия. 2.30 – Фильм-концерт.
ВТОРАЯ ПРОГРАММА
8.00 – Утренняя гимнастика. 8.15 – Научно-популярный фильм. 8.35, 9.35 – География. 7-й класс. 9.05 – Французский язык. 1-й год обучения. 10.05 – Французский язык. 2-й год обучения. 10.35, 11.35 – География. 8-й класс. 11.05 – Наш сад. 12.05 – Концерт. 12.40 – Док. фильмы. 13.20 – Ритмическая гимнастика. 13.50 – Фильм-концерт. 14.50 – Играет И. Бочкова (скрипка). 17.00 – Телестудии городов РСФСР. 17.25 – Док. телефильм. 17.55 – Ритмическая гимнастика. 18.25 – Хоккей. Чемпионат СССР. 20.45 – Русские народные песни. 21.00 – «Время». 21.45 – На сессии Верховного Совета СССР. 22.45 – «Капитан Фракасс». Худ. телефильм. 1-я серия. 0.00 – Баскетбол. Кубок обладателей кубков. Мужчины. Полуфинал. «Динамо» (Москва) – ПАОК (Греция).
МОСКОВСКАЯ ПРОГРАММА
7.00 – «2х2». 19.00 – Служба обратной связи. 19.20 – О защите прав потребителя. 19.50 – Тревожная хроника. 20.00 – «Спокойной ночи, малыши!» 20.15 – «Добрый вечер, Москва!» 23.45 – «Ставка больше, чем жизнь». Фильм 12-й.
ЛЕНИНГРАДСКАЯ ПРОГРАММА
7.30 – «Час кино». 9.05 – Литература. 7-й класс. 9.35, 10.35 – Астрономия. Для учащихся ПТУ. 10.05 – История. 7-й класс. 11.05 – «Моонзунд». Худ. фильм. 1-я серия. 12.10 – Док. фильм. 13.00 – «Гражданин и закон». 13.50 – Мультфильм. 13.55 – Док. фильм. 14.40 – «Пятое колесо». 17.00 – Литература. 7-й класс. 17.30 – Телестанция «Факт». 17.35 – Мультфильм. 17.55 – «Моонзунд». Худ. фильм. 1-я серия. 19.00 – Фильм-концерт. 19.20 – Леноблсовет: прямой эфир. 20.10 – Телестанция «Факт». 20.30 – «Большой фестиваль». 20.45 – «Спорт, спорт, спорт». 21.00 – «Время». 21.45 – «600 секунд». 21.55, 22.10 – Реклама. Объявления. 22.15 – Актуальное интервью. 22.25 – Видеоканал «Зеркало». 22.30 – Парадоксы музыки. 0.40 – «Три встречи с кентавром». 2-я серия. 1.10 – «Вся королевская рать». 1-я серия.
В двадцатых числах марта грянул новый скандал в «ТСН» – приказом председателя Гостелерадио от эфира были отстранены трое ведущих: Татьяна Миткова, Юрий Ростов и Дмитрий Киселев. Спустя несколько часов после этого события его уже вовсю комментировали по цэрэушному «Голосу Америки». Приведу лишь часть этого комментария:
«Отстранение от работы трех ведущих программы новостей, считавшейся последним источником независимой тележурналистики в Советском Союзе, знаменует еще один откат в политике гласности. Трое молодых ведущих службы новостей Центрального телевидения (фамилии) передавали новости, которые нередко противоречили версии официальной вечерней программы новостей «Время».
Как сообщила «Комсомольская правда» на прошлой неделе, «Телевизионной службе новостей» было приказано урезать 80 процентов материала программы, включавшей информацию о Борисе Ельцине, о забастовках шахтеров в Сибири и беспорядках в Югославии. В ответ Юрий Ростов, который должен был быть ведущим программы, отказался выйти в эфир, заявив, что передавать новости в таком искаженном виде нельзя...»
12 апреля свой голос в защиту гласности вплели в общий хор журналисты Москвы – на секретариате Союза журналистов столицы они исключили из членов Союза руководителя Гостелерадио Леонида Кравченко.
Тогда же вновь напомнила о себе передача «Взгляд». Двое ее ведущих – Александр Любимов и Александр Политковский – вознамерились пойти по стопам большевиков: уйдя в подполье, они наладили выпуск, нет-нет, не газеты, а видеопрограммы под названием «Взгляд» из подполья». В апреле 1991 года вышел первый выпуск этой программы, в которой были представлены следующие сюжеты: о митинге демократической общественности в Москве 28 марта, о Курильских островах, об иске генерала КГБ Олега Калугина к Николаю Рыжкову (кстати, этот генерал КГБ, который был так любим либерал-перестройщиками, окажется... агентом американского ЦРУ), рассказ об иностранной проститутке и др. Несколько сот кассет с записью программы разошлись не только по Москве, но и по некоторым российским регионам.
В конце апреля либеральная «Независимая газета» напечатала беседу своего корреспондента С. Фокина с безымянным тележурналистом, который подробно рассказал о «Кухне» Останкина» (название заметки). Приведу отрывки из нее:
«У президента Всесоюзной компании есть несколько заместителей, которые курируют те или иные «зоны» эфира. И весь контроль осуществляется преимущественно ими и через них. Это люди, которые до определенного момента могут содействовать оригинальным идеям, могут быть союзниками авторов, но в критический момент все равно выберут сторону руководителя....
Каждый понедельник проходит летучка, на которой обозреваются наиболее значительные программы. На этой летучке присутствует или председатель, или один из его заместителей. Там делаются замечания по прошедшим в эфир программам, намечаются планы. Все это главные редакторы доносят до сведения сотрудников... Если автор более лоялен – за ним меньше контроля. Если же нужно снять с эфира уже заявленную в программе передачу, то дается указание в Главную дирекцию программ, в центральную аппаратную. И передача отменяется, при этом диктор, как правило, объявляет, что «по техническим причинам».
В главных информационных программах главными редакторами в очень тесном контакте с зампредами лично редактируется, а иногда даже пишется дикторский текст, что делал, например, Петр Решетов для программы «Время» в ходе событий в Прибалтике. Кстати, у «Времени» существует жесткий план того, что будет показываться, который, разумеется, каждый раз утверждается наверху. Выполнение его обеспечивает набор довольно консервативно мыслящих редакторов. План может оперативно изменяться «снизу» и «сверху». Снизу идут изменения чаще политического характера, которые предлагают авторы. Сверху – звонки. Звонят все: Язов, Лукьянов, Дзасохов – все, у кого есть кремлевская «вертушка».
Все указания осуществляются через телефон. Письменное распоряжение Решетова «приостановить» производство «Взгляда» – уникальный случай в истории советского телевидения...
Контроль за прямым эфиром происходит следующим образом. У «прямых» передач существуют «трактовые» репетиции, во время которых ведущие в студии проговаривают без гостей то, что они собираются сказать. Все это отсматривается по внутренней трансляции зампредами. Кроме этого, прямой эфир отсматривается через системы «Орбита», которых четыре. Смотрят чаще всего первую. После чего указывается, что нужно «вырезать» в дальнейшем. В принципе, возможно без контакта с авторами пустить программу на европейскую часть с «вырезками» и сделать вид, что это прямой эфир...»
13 мая стало днем рождения Российского телевидения – именно в этот день начал свое вещание канал РТР (здание на 5-й улице Ямского Поля; на телесленге – «яма»; директор – Анатолий Лысенко). Стоит отметить, что недостатка в звездах новый канал тогда не испытывал – все, кто не прижился в «Останкино» (сплошь одни либерал-перестройщики) перешли работать в РТР. Вот как описывала эту ситуацию корреспондент «Московских новостей» Е. Чекалова:
«Во всесоюзном эфире теперь мелькают лишь две звезды, и то изредка: раз в неделю – Владислав Листьев, раз в месяц – Владимир Молчанов. Других нынешних ведущих ЦТ назвать «звездами» язык не поворачивается. Кроме еще не уволенных, но отлученных «взглядовцев», которые, правда, нашли аудиторию за Уральским хребтом и в республиках Прибалтики («Взгляд» на кассетах).
Все остальные экранные любимцы теперь готовы сотрудничать с Российским ТВ: Владимир Цветов, Владислав Флярковский, Татьяна Миткова, Юрий Ростов, Дмитрий Киселев, Александр Гурнов, Евгений Киселев, Владимир Познер, Александр Тихомиров. Прибавьте виднейших кинематографистов, актеров, музыкантов, лидеров поп-культуры, например, Артема Троицкого, – и получится примерный портрет команды первого в истории конкурента ЦТ.
Потеряны самые-самые – и хоть бы вздох сожаления во всесоюзной телекомпании. Закрадывается шальная мысль: а может быть, вообще вся ее деятельность направлена как раз на то, чтобы укрепить ряды конкурентов?..
На подмостках ЦТ разыгрывается странная пьеса в стилистике театра абсурда. Профессионалов, народных кумиров изгоняют, а на их место сажают других, даже тех, кто вообще никогда не работал, а может, и не способен работать в прямом эфире. Ах, зрителям все это кажется неуважительным к ним отношением. А кто они такие? ЦТ ни звезды, ни зрители не нужны. Как оказалось, не нужно и само телевидение. Иначе чем объяснить тот погром, который всесоюзная телекомпания сама внутри себя учинила?..»
Было бы необъективным со стороны автора, приводя аргументы одной стороны, не выслушать и другую. Поэтому приведу отрывки из интервью самого Л. Кравченко, которое он дал еженедельнику «Собеседник» в конце мая 1991 года:
«Нынешняя моя «популярность» меня угнетает, потому что она замешена на непонимании, на профессиональной и человеческой непорядочности некоторых журналистов, пишущих о моей работе на телевидении. Заметьте: кроме моей, ни одна фамилия в критических материалах не упоминается. Однажды я пошутил: если завтра я уйду, найдется десяток изданий, которые тут же станут хвалить те же самые передачи ТВ – смотрите, каким замечательным стало наше телевидение без Кравченко!..
На первой же встрече с работниками ТВ я заявил, что буду опираться в своей работе на два главных качества: профессионализм и порядочность. Я создал команду замов, чтобы разрушить некий централизм в управлении на телевидении, и все они профессионалы своего дела. Я сам не уволил ни одного человека. Я никого не заставлял уходить. Про меня говорят такие вещи!.. Это политическое лукавство. Наоборот, я многих уговаривал остаться, в том числе, например, В. Познера, профессиональные качества которого высоко ценю...
Меня критикуют за концепцию, в которой отдаю приоритет художественному вещанию. Обвинять огульно сегодня модно, но никто не хочет понять, что концепция о примате художественного телевидения перед общественно-политическим – это мировой процесс, а не мои выдумки. Я не могу не учитывать мнения миллионов людей, которые пишут, что устали от болтовни на экране. Болтовня-то пустая, потому что в итоге ничего не меняется к лучшему...
К новому поколению телевизионщиков я отношусь по-разному. Скажем, появился какой-то «Променад-концерт», паршивая коммерческая передача. А почему они процветают, не давая возможности развиться настоящим, профессиональным развлекательным передачам? А потому, что появилось огромное количество «теневиков», они скупают души сотрудников ТВ, платят им тысячи наличными и проталкивают свои поделки. На экран пробиваются безвкусица, пошлятина... В то время, когда десятки одаренных людей бьются и не могут прорваться без блата, а то и взятки, на экран...»
Стоит заметить, что в редакции популярного еженедельника Кравченко был достаточно сдержан в своих комментариях. Зато совсем иначе он выглядел несколько дней спустя в Смоленске, где 24 мая провел пресс-конференцию для тамошних партсовработников. Там он уже не стеснялся в выражениях и довольно откровенно высказывался о тех силах в Гостелерадио, с которым ему приходится бороться. Газета «Смоленские новости» устами журналиста Д. Тихонова опубликовала свой отзыв на это мероприятие. Приведу его полностью:
«Рассказывая о своей деятельности на ЦТ и отвечая на вопросы, Леонид Петрович не был оригинальным и повторил все сказанное в своих многочисленных интервью. И тем не менее перед земляками Л. П. Кравченко был более откровенен в высказываниях и оценках.
Так, оценивая деятельность «Радио России», Леонид Петрович сказал: «Вообще, нет сегодня в мире более опасного радио, чем «Радио России». Я говорю об этом как коммунист. Не «Голос Америки», не «Свобода», а именно «Радио России»...».
Дальше – больше. Земляческие откровения председателя Всесоюзной государственной телекомпании перешли все границы приличия и касались в основном людей, чем-то неугодных эфирному вождю. На свет было вытащено все грязное белье оппозиции на ЦТ.
Так, говоря о телекомпании «ВИД», Л. П. Кравченко упомянул бывшего диктора ЦТ Игоря Кириллова, «который 40 лет был кремлевским диктором и благодаря этому стал народным артистом СССР. Теперь он уподобляется мальчику: в молодежной программе читает тексты, которые ему пишут, и горд собой... Нельзя же так ронять свою честь и достоинство народному артисту СССР...»
Старейший сотрудник ЦТ Нинель Шахова также получила очень интересную характеристику: «...Это очень деликатный вопрос, мне даже неудобно говорить здесь в присутствии женщин... Я ее прошу уже в течение нескольких лет, когда она берет интервью и появляется в кадре, то желательно самой где-то за колонну прятаться, или за перила, но не ниже вот этой части (груди. – Ред.)...»
Стыдно было также за реакцию своих коллег, присутствующих в зале: улыбочки, ухмылочки, как будто им только что рассказали пикантный неприличный анекдот. И никакого намека на возмущение. Видимо, почувствовал Леонид Петрович, в какой «гумус» он бросает свои семена «доброго и вечного».
Говоря же о Б. Н. Ельцине, Л. П. Кравченко вначале извинился перед дамами, а затем с нескрываемой радостью сообщил очередную сплетню о том, как в аэропорту Борис Николаевич «помочился на колесо самолета» (извините, но это выражение Кравченко).
Кстати, эта сплетня была опубликована в семнадцатом номере бульварно-патриотической газеты антисемитской направленности «Пульс Тушина». Это, видимо, как нельзя лучше характеризует взгляды и привязанности самого Леонида Петровича.
Вот такой он – наш земляк. (Кравченко родился в деревне Туреевка Дубровского района Брянской области. – Ф. Р.) И теперь стало совершенно ясно, почему все талантливые журналисты, актеры и режиссеры предпочитают не общаться с человеком, использующим факты личной жизни своих оппонентов в грязных политических интригах.
Правда, к сожалению, после пресс-конференции остались как-то за кадром подробности интимной жизни самого Леонида Петровича, а ведь в независимом агентстве РАСПИ есть его очень занятная фотография. Может, опубликовать?»
Между тем не успела еще высохнуть типографская краска на интервью Кравченко еженедельнику «Собеседник», как в конце июня почила в бозе еще одна передача – «До и после полуночи». Безусловно, талантливая передача, но все из того же лукошка – либерал-демократического. Отметим, что официально программу никто не закрывал, это решил сделать сам коллектив передачи в знак протеста против той политики, которую проводило на ЦТ его руководство. Это был один из последних громких скандалов в бытность руководителем ЦТ Леонида Кравченко.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.