Эрнст Теодор Вильгельм (Амадей) Гофман (1776–1822) «Эликсиры сатаны» (1814–1816)

Эрнст Теодор Вильгельм (Амадей) Гофман

(1776–1822)

«Эликсиры сатаны» (1814–1816)

Создатель бессмертных образов Щелкунчика и крошки Цахеса – Циннобера, великий сказочник-мистик немецкий писатель-«двоедум» Эрнст Теодор Вильгельм (Амадей) Гофман, он же композитор Иоганн Крейслер (1776–1822) в 1814–1816 гг. написал роман «Die Elixiere des Teufek» – «Эликсиры сатаны», ставший образцом готического «черного» романа. Певец и дирижер, режиссер и декоратор, музыкальный критик и обозреватель, учитель музыки и продавец роялей, искусствовед и художник, юрист и композитор, чиновник и писатель в одном лице, Гофман был гениальным знатоком «ночной стороны» души. Слова «лира Орфея отворила врата ада» родились у него на пороге ада безумия, когда за стеной дома был точно такой же ад и когда только благодаря музыке и слову он мог балансировать на краю бездны.

К концу XVIII в. т. н. «готический роман» утвердил себя как литературный жанр не только качественно, но и количественно. Читателей захлестнул вал «жуткой» литературы, полной тайн, ужасов, злодеев и чувствительных дев. X. Уолпол, К. Рив, А. Радклифф, М. Льюис, Ч.Р. Мэтьюрин попугали обывателей не меньше, чем Наполеон со своими маршалами, русские казаки и глухая пора реакции. Трагизм эпохи не мог не сказаться на трагическом характере прозы писателей тех лет, из которых, бесспорно, самым «чувствительным» был поздний романтик Гофман, один из немногих понявший, что от повседневности нельзя скрыться ни в фантазиях, ни в логических конструкциях. Враждебность новых буржуазных отношений, их уродливость он передал как действие сверхъестественных фатальных сил, управляющих судьбой человека.

Титульный лист первого издания романа «Эликсиры сатаны»

Роман «Эликсиры сатаны» внешне примыкает к традиции готического романа, от авантюрного сюжета до демонического колорита. Действие в нем разворачивается сразу в двух мирах – реальности и мистике, одновременно погружая читателя в смятенную раздвоенную душу героя, также разрывающуюся между этими двумя мирами, между злодейством и самопожертвованием. Красной нитью писатель провел мысль о том, что человек – не только сумма добра и зла, отпущенных ему природой, а также игрушка в руках судьбы, но и жертва собственной психики. «Все ужасное и страшное… произошло только в твоей душе, а настоящий внешний мир принимал в этом мало участия. Злое враждебное начало… может влиять так же страшно, как адская сила. Пока ты в него веришь – он(о) существует: его сила заключается в твоей вере» – вот квинтэссенция потаенного смысла романа, почерпнутая, правда, из других произведений его автора. Опираясь на все это, Гофман представил генеалогию зла. Сам постоянно находясь на зыбкой грани трезвости и опьянения, фантазий и реальности, сна и бодрствования (он не спал годами), эту зыбкость писатель перенес и в свой роман.

Род главного героя романа, монаха Медарда, был проклят небом. Когда-то честолюбивый генуэзский художник связал свою судьбу с посланницей дьявола, и все его потомки запятнали себя всевозможными преступлениями, убийствами, инцестом. Самже Художник был наказан, как Агасфер, бессмертием и вечными скитаниями. Отец Медарда погиб при рождении сына. Воспитанный в благочестии, в обители Святой липы, одаренный талантами юноша избрал путь служения Богу и по окончании духовной семинарии стал монахом. Он поступил в монастырь капуцинов. Своими проповедями брат Медард завораживал и подчинял себе слушателей. Из-за болезни он потерял дар речи и решил восстановить его, выпив напиток, хранящийся среди реликвий монастыря. По преданию, это был эликсир сатаны, которым тот искушал св. Антония. Отведав зелья, брат обрел духовное и физическое могущество. К нему вернулось красноречие, а с ним и неуемная жажда вырваться из монастырской обители в мир. Метардом овладели первобытные инстинкты, жажда власти над людьми и душами. В нем уживались два человека: поэт и преступник, слуга Бога и слуга дьявола. И хотя герой истово боролся сам с собой, с обуревавшими его страстями и вожделениями, дурная наследственная кровь, к которой прибавился еще и эликсир сатаны, были сильнее доводов разума и веры. Рок вел Медарда по «большой» дороге преступлений и авантюр, а свое злоприобретенное могущество он и употреблял во зло людям.

Когда монаха заключили в тюрьму по обвинению в убийстве, он погрузился в состояние, которое бывает при переходе от яви ко сну и от сна к яви, и столкнулся с собственным призраком, который жил в его душе. Этот таинственный двойник ни на шаг не хотел отпускать от себя Метарда. Не давал покоя монаху и преследовавший его повсюду Художник, являвшийся ему в разных ликах и раскрывавший его судьбу. Убрав грань между миром реальным и мистическим, Гофман добился поразительного эффекта, перемещая своего героя из пространства осязаемого в пространство психическое. Темадвойничества стала однойизглавныхвромане. Нетолько Медард, но и другие персонажи встречали людей, которые были их точными копиями. Собственно, все это было лишь отражением реальной психологии современников Гофмана, за четверть века переживших несколько социальных потрясений.

Писатель уготовил своему демоническому герою не только роль персонифицированного зла, но и роль искупительной жертвы. Медард раскаялся в преступлениях, нравственно очистился и умер приобщенным к небесной благодати. Своим раскаянием он искупил также и грех своего далекого предка. Художник вслед за ним тоже покинул грешную землю.

Финалом Гофман поставил точку в праздных рассуждениях, можно или нет победить в самом себе дьявольское искушение и как это сделать. А всем текстом подтвердил мысль, сказанную в начале романа: «Наши, как мы их обычно именуем, грезы и фантазии являются, быть может, лишь символическим откровением сущности таинственных нитей, которые тянутся через всю нашу жизнь и связывают воедино все ее проявления; я подумал, что обречен на гибель тот, кто вообразит, будто познание это дает ему право насильственно разорвать тайные нити и схватиться с сумрачной силой, властвующей над нами».

По словам Г. Гейне, «в "Эликсирах сатаны" заключено самое страшное и самое ужасающее, что только способен придумать ум. Говорят, один студент в Геттингене сошел с ума от этого романа». Принятый в Германии довольно прохладно, роман был горячо встречен в Европе и Северной Америке. Но более всего почитателей «Эликсиров сатаны» было в России. Роман воздействовал на творчество М. Лермонтова, Н. Гоголя, А. Погорельского, В. Одоевского, Ф. Достоевского, А.К. Толстого, М. Булгаковаидр. Писатель В.П. Боткин как-то заметил, что Гофман вовсе не умер, а переселился в Россию.

Перевели роман на русский язык Н. Славятинский, В. Ранцов, В. Микушевич.