ОСВОБОЖДЕНИЕ ПО-НЕМЕЦКИ

ОСВОБОЖДЕНИЕ ПО-НЕМЕЦКИ

В Олимпийской деревне разместились пожарные машины, БТРы и полицейские снайперы. Однако никому и в голову не пришло отогнать с места происшествия-журналистов. Сразу несколько телеканалов вещали о событии в прямом эфире. Террористы в здании прекрасно видели на экранах позиции немецких спецслужб и даже снайперов на крышах соседних зданий.

Тем временем глава МВД пообещал отправить террористов вместе с заложниками в страну диктатора Муамара Каддафи — Ливию. Там арабы намеревались дождаться прибытия из разных стран освобожденных «борцов за свободу».

В 21 час в Олимпийской деревне совершили посадку три вертолета погранвойск. Из общежития вышли министр внутренних дел Геншер и его визави по переговорам. Фотокоры опьянели от счастья. Назавтра газеты всего мира напечатают снимки «настоящего арабского борца» в модном светлом костюме.

Голова его была замотана клетчатой накидкой-куфией, а оставшиеся открытыми части лица закрашены в черный цвет. Обойдя дом, предводитель террористов по кличке Исса убедился, что власти не учинили никакого подвоха, после чего раскланялся с министром. Почему в этот миг не был предпринят штурм здания, так и осталось загадкой.

Спустя час у подъезда затормозил армейский микроавтобус «Фольксваген». Террористы загнали внутрь спортсменов и уселись сами. Еще один удобный миг для освобождения заложников был упущен. Более того: полицейские ротозеи даже не успели пересчитать похитителей!

Власти узнали о захвате 18 часов назад. За это время можно было подготовить «микрик» к проведению спецоперации и скрытно разместить внутри бойцов спецназа. Но был упущен и этот шанс. Правда, строго говоря, спецназ в современном понимании существовал в ту пору только при израильском генштабе. Операцию по освобождению непосредственно возглавляли полицейские офицеры Манфред Шрайбер и Георг Вольф, которые никогда ничем подобным не занимались.

«Фольксваген» подкатил к вертолетам. Террористы решили пересаживать в них спортсменов «порциями». В один из вертолетов два палестинца ввели Бергера, Шпрингера, Фридмана и Халфина. Винтокрылая машина сразу же ушла в воздух, взяв курс на военный аэродром Фюрстенфельбрюке.

Еще трое палестинцев заняли места во втором вертолете — новый подходящий момент для начала освободительной операции. В аэропорту коммандос под видом техников могли ворваться в первый вертолет сразу после его приземления. Здесь, на лужайке Олимпийской деревни, коммандос, заранее согласовав свои действия с пилотом, должны были перебить террористов, находившихся без заложников во втором вертолете. Одновременно следовало штурмовать «микрик», чтобы освободить Гутфрейнда, Славина, Шапиро, Шора и Шпицера.

Сейчас оставшиеся трое террористов загнали эту пятерку в третий вертолет. Ведавший отправкой на аэродром подполковник Шрайбер лишь установил наконец точное число налетчиков: восемь. В течение всего дня полиция полагала, что их пятеро — столько, сколько насчитали глубокой ночью почтальоны.

Спустя 20 минут вертолеты один за другим приземлились на летном поле Фюрстенфельдбрюке — в 150 метрах от «Боинга-727» с запущенными турбинами. Принять самолет с террористами и заложниками и предоставить террористам политическое убежище согласился Хабиб Бургиба, просоветский диктатор арабского государства Тунис, расположенного в Северной Африке.

Площадку с вертолетами ярко, словно днем, освещали прожекторы. Пятеро террористов покинули вертолеты, чтобы осмотреться. С крыши здания аэропорта 19 снайперов четко видели их головы в перекрестья прицелов. Еще по одному боевику остались в каждой из машин.

В этот миг был упущен предпоследний шанс: снайперы открыли огонь. По плану стрельбу следовало начать тогда, когда все — и заложники, и все до единого террористы, — выйдут из вертолетов. Но подполковник Вольф, подготовивший «встречу» в аэропорту, по-прежнему считал, что террористов пятеро: коллега Шрайбер не удосужился поделиться с Вольфом своим открытием! Вот почему Вольф вообразил, что заложники уже как бы свободны и другого подходящего момента не будет.

Однако команду офицера услышали лишь те снайперы, которые были обеспечены портативными рациями — на всех раций отчего-то не хватило. Радиофицированные снайперы открыли огонь. Остальные тупо водили оптическими прицелами, так и не решившись благодаря пресловутой немецкой педантичности стрелять без приказа. Кроме того, двое снайперов оказались на одной линии и боялись угодить друг в друга. Расстояние от края крыши до вертолетов было огромным даже для специальных винтовок — 130 метров вместо запланированных 90.

Истребление террористов не удалось, однако Вольф отчего-то не сомневался в успехе: по-видимому, он уже примерял в уме награду и новые погоны. Решив, что все бандиты убиты или ранены, он приказал выключить наружное освещение, чтобы полицейские на бронетранспортерах приблизились к вертолетам без особого риска для жизни. Так немецкий полицейский спас жизнь уцелевшим террористам, поскольку бездарный снайперский залп на самом деле уложил лишь троих из них.

В темноте немедленно загремели автоматные очереди. Перепуганный руководитель поспешил отдать приказ на включение света — и этим лишил заложников последней надежды. В темноте еще можно было спрятаться, ускользнуть, что-то предпринять. На залитой светом площадке, словно на сцене, развернулся заключительный акт трагедии.

Исса увидел вдруг несущиеся на него бронетранспортеры — все ближе и ближе. У людей, подобных Иссе, в экстремальных ситуациях вместо мозга работают рефлексы. Главарь боевиков тут же швырнул в вертолет с пятью спортсменами осколочную гранату и воскликнул:

— Жаль, что у нас ничего не вышло!

Взрывом пробило топливный бак, и вертолет превратился в пылающий факел. Прекрасными рефлексами обладал и родной брат Иссы по кличке Тони.

— Кто-то рассыпал перец, и теперь его не собрать, — пробормотал Тони, хладнокровно расстреливая из автомата четверку заложников в другом вертолете.

Из вертолета, в котором не было заложников, выскочил еще один боевик и застрелил подбегавшего полицейского офицера. Снайперы и полицейские растерялись, а их командир Георг Вольф думал теперь лишь о разносе, который ему устроит начальство. Все заложники были мертвы.

Террористы со всех ног бросились к «боингу», и пули настигли еще двоих. Почему оставшиеся трое, включая братьев Иссу и Тони, взбежали по трапу, и при этом не прозвучало ни единого выстрела? Этого не знает сегодня никто. Наиболее вразумительное объяснение состоит в том, что у снайперов был приказ уничтожить террористов, но никто не объявил, что именно террористы поднимаются сейчас по трапу.

Дверной люк захлопнулся. Лишь внутри «боинга» раненых бандитов повязала полиция. В 23.20 «операция» завершилась. Западногерманское руководство отважилось выступить с официальным сообщением о своем провале лишь в три часа ночи — когда большинство европейских телезрителей и радиослушателей крепко спали.

Израильтян охватил шок. Моссаду через источники в немецкой полиции быстро стали известны настоящие имена террористов. Ими были Ибрагим Масуд Бадран, Абдель Хаир аль-Днауи и Самир Мухаммад Абдалла. Голда Меир потребовала от Брандта их выдачи. Но немецкий канцлер был полностью деморализован и превратился в послушную марионетку международного терроризма и арабского мира. Убийцы из «Руки Черного сентября» остались в немецкой тюрьме.

В свою очередь, ливийский президент Каддафи потребовал от ФРГ выдать тела застреленных полицией террористов. В противном случае бесноватый диктатор обещал провести теракты против спортсменов других стран.

Лауреат Нобелевской премии мира Вилли Брандт думал теперь только о том, как вообще удержаться у руля страны. Останки боевиков отправились в Ливию. Похороны «героев палестинского народа, погибших от рук проклятых сионистов и их империалистических пособников»,вылились в массовую манифестацию. В крупных городах Ливии гремели орудийные залпы, а в переполненных мечетях возносились горячие молитвы за райскую жизнь «воинов ислама».

Тем временем ушлые телевизионщики лихорадочно монтировали документальный фильм о мюнхенской трагедии. Его демонстрация в прайм-тайм обещала фантастические сборы от рекламы.