Западное побережье Австралии

Западное побережье Австралии

Через неделю наше путешествие продолжилось – все дальше и дальше на север вдоль западного побережья Западной Австралии.

На пустынной дороге нам застопилась женщина с дочерью лет семи.

– Хитч-хайкинг – занятие очень опасное. В нашем районе пропала семнадцатилетняя девушка, она остановилась возле придорожного памятника – на этом месте ее видели в последний раз. Одна женщина, живущая неподалеку, подвезла ее на несколько километров. Потом несколько человек видели, как девушка шла по дороге. Они останавливались узнать, все ли у нее в порядке. И она говорила, что все нормально. Но больше ее никто не видел. Полиция проводила расследование, но безрезультатно. Мы теперь постоянно боимся, а вдруг с нами по соседству живет маньяк?

У поворота на национальный парк Пинклес мы попали в джип с туристами. И только благодаря такому везению успели до заката солнца полюбоваться на самое, наверное, оригинальное австралийское природное чудо. Посреди песчаной пустыни, на территории в несколько гектаров, как окаменевший лес, торчат камни причудливой формы высотой до пяти метров. Говорят, что когда европейцы увидели их впервые с моря, то приняли за развалины старинного города.

На следующее утро до Сервантеса мы добрались на микроавтобусе с возвращавшимися из Пинклеса туристами. Затем на попутном грузовике попали на пляж в Джуриен-бэй. В разгаре были школьные пасхальные каникулы. Почти в каждой машине везли детей. Но, что удивительно, и для нас там место иногда находилось. Но когда из поселка Грин-Хэд пара смешливых девушек довезла нас до Лимана, движение на дороге почему-то практически полностью прекратилось. Только часа через два на пустой дороге показалась движущаяся точка – грузовик с белым фургоном-рефрижератором. Ехал он, как оказалось, не по пути, но и не в обратном направлении, а… перпендикулярно, в сторону, на берег океана.

– Хотите посмотреть на австралийского лобстера? Поехали со мной. Потом я привезу вас назад на это же место.

– Поехали, – тут же согласился я. Все же интереснее, чем часами торчать на одном месте.

К причалу как раз подходил длинный океанский катер. Мы помогли погрузить на него несколько ящиков приманки и забрали пять корзин, наполненных огромными шевелящимися крабами. Шофер, как и обещал, вернул нас на то же место, где забрал. За пару часов до захода солнца на дороге больше никто не появлялся, и мы поставили палатку в лесочке за пересохшим соленым озером.

С утра мы долго шли по пустынной дороге. Слева вдалеке то появлялся, то исчезал океан, а вокруг тянулся австралийский буш. От Донгары до Джералтона нас подвозила семейная пара. Женщина сообщила:

– Мы только что высадили своего сына. Сегодня автобуса нет, поэтому он поедет в Перт так же, как и вы, автостопом. Надеюсь, его тоже кто-нибудь подвезет.

Джералтон растянулся вдоль берега океана: набережные, магазины, порт… Один музей, да и тот – бывшая тюрьма. Уже час, как стемнело, а мы все продолжали идти по бесконечным пригородам, но до окраины так и не дошли. Пришлось ставить палатку в узенькой лесополосе между шоссе и идущей параллельно ей улицей.

В 1629 г. голландцы уже знали, что, направляясь из Европы в Восточную Индию, не стоит огибать африканский мыс Доброй Надежды и потом тащиться через весь Индийский океан. Лучше спуститься на юг в «ревущие» сороковые широты и нестись на восток на всех парусах. На этом пути, правда, тоже подстерегали опасности. Главное было успеть вовремя повернуть на север, иначе на полном ходу врежешься в Австралию. Именно это и произошло с капитаном Франциском Пелсаертом. Его судно «Батавия» в темноте налетело на один из островов Абролхос у западного побережья Австралии. Из 360 человек, бывших на борту, около 200 смогли добраться до берега и оказались на необитаемом берегу, на расстоянии 1500 морских миль от Батавии (современная Джакарта). Капитан взял с собой часть команды и на спасательной лодке отправился за помощью, а главным над оставшимися на берегу матросами назначил Иеронима Корнелиса.

Через пять месяцев капитан на новом корабле вернулся назад забирать оставшихся в живых. Оказалось, экипаж за время отсутствия начальства раскололся на воюющие между собой группировки. Провели скорый суд. Иеронима Корнелиса признали виновным и тут же повесили, а его подручных в кандалах повезли в Батавию. Двое же – моряк Воутер Лус и юнга Ян Пелгром – решили остаться в Австралии. И тем самым они оказались первыми исторически зафиксированными белыми поселенцами на пятом континенте. За 150 лет до прибытия туда английских каторжников!

В Нортгемптоне мы очередной раз надолго застряли. Когда стоять надоело, спрятав рюкзаки в кустах, налегке сходили в «исторический город» (именно так отмечено на его въездной табличке). Пара церквей, старый монастырь, забытый, кажется, никому не нужный вагон, – вот и все старье. Но и после того, как мы вернулись с экскурсии, нас долго никто брать не хотел. Судя по многочисленным надписям, оставленным хитч-хайкерами на выездном знаке, с автостопом там вообще не очень.

Для путешествия автостопом по западной части Австралии карту иметь не нужно. Дорога там всего одна, а расстояния заботливо выписаны на каждой развилке. У этих щитов мы часто и подолгу застревали и имели возможность выучить весь список находящихся на нашем пути городов наизусть. Еще в Джералтоне я нашел забытую кем-то на скамейке книгу Хаммонда Иннеса «Золотой источник», в которой описывалась история английского горного инженера, приехавшего в Западную Австралию в начале семидесятых годов, в разгар никелевого бума. Ееяи читал с увлечением, не очень расстраиваясь из-за того, что нас не везут. Когда же и читать надоедало, шли пешком – только для того, чтобы не сидеть на одном месте. Однажды нас нагнал «Лендровер», водитель сам открыл дверцу.

– Садитесь. Я еду недалеко, всего на несколько километров. Но я не могу видеть, как люди ходят пешком. Сам я этого никогда не делаю.

На пустынном повороте возле огромной цистерны нас подобрал старый «Форд» с прицепом. Семья пенсионеров видела нас на выезде из Нортгемптона еще утром, когда они ехали на шопинг в Джералтон. Делают они это раз в две недели, когда получают пенсию, остальное же время проводят в своем уединенном домике посреди бескрайнего буша. Первые три года они жили вообще без электричества, но потом сын привез им дизельный генератор и телевизор с видеомагнитофоном, а радио у них ловит только одну программу. Не могу сказать, что я сильно позавидовал такой жизни, а водитель стал нам сочувствовать.

– Автостоп в наших местах не очень. В прошлом году у поворота на Калбарри (там же, где обещали высадить и нас. – Прим. автора) я высадил парня. Через два часа поехал заправляться, а он все еще там стоит. Был дождь, поэтому я пригласил его переночевать у нас (видимо, потому что погода была прекрасная, нам они этого не предлагали. – Прим. автора). На этом повороте хитч-хайкеры иногда застревают на целый день. У одиночек еще есть шанс уехать за час-два-три, а парам вообще туго приходится.

Налив нам на прощанье целую бутылку воды, пенсионеры высадили нас на пустынном повороте у очередной гигантской цистерны. Или они там на каждом повороте стоят?

Когда солнце село, мы пошли по дороге в сторону видневшегося вдалеке леса, собираясь поставить там палатку. Но всем обгонявшим нас машинам я показывал большой палец – привычка. И когда до поворота в лес оставалось всего несколько метров, неожиданно застопился «Холден» с врачом из Джералтона.

– Я учился в Оксфорде, а в Австралию вначале попал на годичную стажировку. Потом вернулся в Европу, пожил немного в Париже. У меня там маленькая квартирка в самом центре – на Монпарнасе. Но после Австралии в Европе жить тяжело. Вот я и вернулся обратно. Это было 12 лет назад, тогда английские медицинские дипломы еще признавали. Если бы я эмигрировал сейчас, мне не разрешили бы работать врачом.

Француз высадил нас глубокой ночью возле Оверландер-роадхауса, у поворота к Шарк-Бэю – Акульему заливу. Там в кустах мы наконец поставили палатку.

Продолжая двигаться на север вдоль западного побережья Австралии, я все чаще вспоминал свои поездки по Испании. Монастырь Нью-Норсиа основан испанцами и по архитектуре – типично испанский; католический собор в Джералтоне – также вылитая испанская церковь, и главное – автостоп здесь такое же тяжелое и нудное занятие, как и в Испании. И так же, как и там, подвозят не столько местные жители, сколько иностранцы. И тоже почему-то французы!

У поворота на Шарк-Бэй (Акулий залив) с двух сторон стоят выложенные из кирпича полукруглые стены. На них огромными буквами написано, что залив внесен в список памятников мирового наследия ЮНЕСКО. Более того, этот залив – один из 11 природных заповедников, удовлетворяющих сразу всем критериям такого престижного списка. Именно оттуда выехал парень, тоже, по странному стечению обстоятельств, оказавшийся французом.

– Я приехал в Австралию в июне. Первые два месяца ездил автостопом. Но не понравилось. Очень трудно добираться на попутках в национальные парки. А они-то меня больше всего здесь и интересуют. Билет на автобус, идущий вокруг Австралии, с неограниченным количеством остановок, на мой взгляд, стоит неимоверно дорого. Вот я и купил себе машину. Потратил на нее 1800 долларов, зато сейчас могу экономить на ночлеге – у меня всегда и везде есть крыша над головой.

– А на бензин? Он здесь дорожает с каждым днем.

– Бензин в Австралии по-прежнему все еще дешевле, чем во Франции. Да и заработать на него можно. Я приехал сюда по туристический визе, но уже несколько раз подрабатывал на уборке урожая.

Обри Браун и Джон Монгер в 1876 г., перегонявшие из Йорка на реке Авон, недалеко от Перта, 4000 овец, основали возле устья реки Гасконь городок Карнавон. Сейчас он известен на всю страну как крупнейший в Австралии банановый центр. К сожалению, уборочный сезон уже закончился, и моя мечта детства помахать мачете на банановой плантации так и осталась несбыточной.

На выезде из Карнавона мы застопили зеленую «Хонду» до Караты. Это еще 630 километров – больше, чем мы проехали за три предыдущих дня! Однако парень провез нас только 370 километров до Нунутарра-роадхауса и остановился спать. Мы поставили палатку в ближайших кустах, а когда утром вернулись на дорогу, «Хонды» уже не было.

Роадхаус стоит на берегу широкой реки. Сезон дождей только что закончился, и в реке еще оставалась вода. Течения, правда, уже не было – только отдельные, пока еще достаточно большие, лужи, над которыми носились стаи попугаев. В роадхаусе обнаружился не только умывальник с горячей водой, но и душ. Поэтому в новенький «Холден» мы садились чистые, благоухающие шампунем и туалетным мылом, а не потом и «запахом дороги».

Водитель работал на большом грузовике, на котором регулярно колесил по дорогам Западной Австралии.

– По утрам и вечерам на дороге часто появляются дикие животные: кенгуру, эму, дикие кошки размером с динго да и сами динго – рыжие и более редкие – черные. А один раз видел дикую черную кошку метра три длиной – от морды до кончика хвоста. Не вру! Она как раз пересекала дорогу, поэтому я смог достаточно точно оценить ее размер. Может, это была пантера? А по дороге от Перта до Аделаиды я несколько раз видел НЛО. Не буду утверждать, что это были именно инопланетные объекты. Сейчас техника развивается так быстро, что, возможно, это и был какой-нибудь военный самолет или вертолет. Но двигался он хаотически, резко меняя направления.

Дальнобойщик ехал в Карату, но мы вышли на повороте, у заправки. В тот вечер только одна машина остановилась. Да и то для того, чтобы предложить подбросить нас на три километра. Так мы никуда и не уехали и спали в палатке на мокрой глине (по австралийским меркам, почти болото) среди колючих кочек.