Заключение Новый глобальный расклад
Заключение Новый глобальный расклад
Завинчивание гаек, которое проводила республиканская администрация, болезненно отразилось на всей внешней политике США. Осетинская кампания стала тем лишним движением, которое сорвало туго завинченную резьбу, и теперь прежний гаечный ключ можно выбрасывать на помойку – пользы от него уже нет.
Самым локальным из всего происшедшего следует признать провозглашение независимости Южной Осетии и Абхазии. Эта независимость состоялась, и не важно, что сегодня ее признали всего два государства мира. Это не имеет никакого значения, поскольку в числе этих двух государств оказалась Россия, заключившая с Цхинвалом и Сухумом соглашения о военном сотрудничестве. Любая попытка оспорить свободу двух республик вооруженным путем есть прямой конфликт не просто с большой страной, а с ядерной державой. Прошедшие события, несмотря ни на какие теракты, проводимые грузинскими спецслужбами, позволяют Абхазии обрести доступ к масштабным инвестициям и восстановить подорванную долгими годами изоляции и неустойчивости экономику, вернуть в страну своих граждан и продолжить спокойно строить демократическое государство. В области соблюдения прав человека Абхазия давно уже опережает Грузию, а освобождение Кодорского ущелья и исчезновение угрозы военного вторжения позволяют ей уменьшить степень милитаризации, что хорошо для любой страны.
Южная Осетия рано или поздно воссоединится с Северной. Постоянные обстрелы и угроза аннексии со стороны Грузии остаются в прошлом, хотя, конечно, диверсионных действий следует ожидать. Что важно – больше нет грузинских анклавов, и, думается, их не будет никогда. Тема беженцев должна быть решена в данном случае не их возвращением, оно лишь повлечет за собой возобновление кошмара, в котором республика жила 18 лет. Есть другой способ – встречная репатриация: на месте Тамарашени и Кехви построить дома для осетин, ныне прозябающих в Триалетье и Кахетии, а грузинским беженцам отдать дома, в которых ныне пробуют выжить во враждебном окружении триалетские и кахетинские осетины. Вся послевоенная Европа преисполнена подобными примерами.
Далее, Грузия. Грузинская армия скомпроментирована, а ее руководство себя дискредитировало. Поставленные ранее задачи – вступление в НАТО и Евросоюз, присоединение Абхазии и Южной Осетии, диверсификация внешнеэкономических связей – катастрофически отдалились. Армия разбежалась в течение трех дней, и пройдут долгие годы, прежде чем у внешних партнеров исчезнет скептицизм по отношению к грузинским вооруженным силам. Абхазия и Южная Осетия не могут быть больше объектом военной интервенции даже теоретически, разве что уж начнется третья мировая война или произойдет распад России. Ждать этого в Тбилиси придется долго. Вступление в НАТО заблокировано – никому не нужен сумасшедший союзник, готовый без спроса Западной Европы ввязаться в войну с Россией, потому что по Уставу НАТО в такую войну должны будут войти и все другие страны альянса. Грузия потеряла второго по объему инвестиций внешнеторгового партнера – Казахстан. Конечно, США вольют в грузинский бюджет миллиард долларов или больше того, но эти вливания – жизнь на наркотиках. Рассорившись с соседями, Грузия показала свою полную несостоятельность как самостоятельное государство.
Фактически Грузия становится экономическим придатком США, и ее будущее зависит только от того, насколько новая администрация будет заинтресована кормить Тбилиси. Кормить, конечно, будут, в этом сомнений нет. Но вот насколько обильным будет этот паек – большой вопрос, ибо сегодня особо привлекательного в Тбилиси нет ничего. В этих условиях отнюдь не факт, что Саакашвили досидит до конца президентского срока, полученного им на сфабрикованных выборах. Во-первых, этого явно не собирается ждать Нино Бурджанадзе, которая обладает широкими контактами в США и аккумулирует сегодня вокруг себя широкие слои поднявшей голову оппозиции. Во-вторых, убийство сотен осетин вряд ли сойдет Михаилу Никонозовичу с рук. Всем памятна история с Виталием Колоевым, который зарезал швейцарского авиадиспетчера всего лишь за то, что тот не извинился за гибель самолета с детьми. Поэтому Саакашвили следует озаботиться не исключением России из ПАСЕ, а проблемами, которые могут возникнуть у его наследников при распределении его имущества.
Война выявила еще одну проблему грузинского общества – его фашизацию. За 18 лет республика имела самых разных президентов – диссидента-филолога Звиада Гамсахурдиа, высокопоставленного советского бонзу Эдуарда Шеварднадзе и полиглота Михаила Саакашвили, получившего образование в Европе и США. Все они развязывали войны, в которых Грузию неизменно били. Все эти войны шли при полной поддержке большинства населения, по крайней мере его активной части. Достаточно посмотреть на реакцию грузинских пользователей Всемирной паутины, чтобы понять это настроение. В России, где тоже хватает националистов, на протяжении всей войны широко высказывались и пацифистские взгляды, больше того, были осуждены попытки свести счеты с грузинами, предпринимавшиеся ДПНИ. В Грузии все было иначе – осетин в лучшем случае называли «безграмотными пастухами», и в отношении них и абхазов абсолютно не скрывалось намерение поглотить оба народа. Один грузинский профессор истории дописался до того, что назвал древнее Абхазское царство грузинским. По его версии, царь был грузин, просто родом из Абхазии, вот потому государство и получило такое название. Многочисленные теракты, взрывы и убийства, осуществляемые, очевидно, грузинскими спецслужбами на территории России, Абхазии и Южной Осетии, встречают скорее циничое одобрение, чем осуждение в грузинском обществе. Только грузинские СМИ могли заявить, что российские службы взорвали начальника группы миротворцев в Цхинвале и уходящий из Зугдиди в Абхазию БТР. В России тоже писалось много глупостей в разное время, но всегда была и иная точка зрения, причем довольно публичная. В Грузии ее нет. Страна сегодня являет открытую угрозу безопасности соседей, и нужна ее денацификация примерно так же, как в 40-е годы была денацифицирована Германия. Это вопрос изменения культуры. Как сказал бывший министр культуры Южной Осетии Кромвель Биазарти, «лично у меня больше претензий к писателям и поэтам Грузии, вообще к грузинской интеллигенции за то, что они сделали со своим народом. Это они все подготовили».
Существенно меняется ситуация в странах Прикаспия, где сосредоточено, включая Россию, 45 % мировых запасов природного газа. Особенно выиграл Иран, который избавлен от угрозы американских бомбардировок, а вместе с ним – Китай и Индия, серьезно зависящие от перспективных поставок иранских углеводородов. С повестки дня снят вопрос о новой армяно-азербайджанской войне за Нагорный Карабах, что выгодно не только народам Закавказья, но и России, и Западной Европе – в случае войны следовало ожидать резкого усиления влияния США в Баку, а нефтепровод БТД и газопровод Nabucco оказались бы под угрозой. На Северном Кавказе и в Туркменистане, несмотря на присутствие исламских фундаменталистов, их активизация не представляет угрозы существующему порядку. Между тем в случае успеха задуманного Саакашвили блицкрига неизбежно бы усилился и фундаменталистский терроризм, враждебный светским правительствам этих территорий. Наконец, Казахстан получил возможность и дальше упорядочивать работу зарубежных ресурсодобывающих компаний, заодно свернув свои инвестиционные проекты в неспокойной Грузии и заключив серию новых соглашений с Россией.
Коренным образом меняется положение дел в Европе. На протяжении 20 лет американская дипломатия успешно поддерживала правительства Новой Европы, настроенные категорически антироссийски и поэтому готовые горячо приветствовать любые американские инициативы. Толерантная староевропейская дипломатия испытывала из-за этого большие проблемы, поскольку дискуссии в Брюсселе всегда исходили из логики достижения консенсуса. В результате, когда началась вторая война в Ираке, протесты Берлина и Парижа потонули в одобрительных депешах из Риги, Таллинна, Вильнюса, Варшавы и Праги. На этот раз все оказалось по-другому – Николя Саркози, не спрашивая мнения Прибалтики и Польши, поехал в Москву и самостоятельно подписал соглашение с Дмитрием Медведевым об урегулировании конфликта. Новоевропейцам осталось только униженно наблюдать, как без них решаются глобальные вопросы. А после французского лидера высказалась и Ангела Меркель, заявившая, что Германия не допустит вступления Грузии в НАТО. Старая Европа вновь становится эффективным глобальным игроком.
Больше того, в повестку дня вошел вопрос о смене проамериканского руководства в Украине. Тимошенко дала понять, что при всем ее намерении ввести Украину в ЕС и НАТО она не собирается продолжать антироссийский курс Виктора Ющенко. Тимошенко уже неоднократно озвучивала, что такой курс влечет за собой раскол Украины, а стало быть, вреден не только восточной, но и западной части страны. При этом следует учесть особенности украинской экономики и явное желание Тимошенко стать не просто президентом, но национальным лидером. Только в этом случае она сможет реально управлять страной и добиваться поставленных целей. На прошлых выборах Тимошенко успешно вошла в электоральное пространство южных и восточных регионов страны и явно намерена и дальше действовать в этом направлении. В результате уже сегодня Украина начинает отход от Новой Европы и медленный дрейф в направлении Европы Старой, что очень невыгодно Вашингтону, но крайне интересно Брюсселю, да и Москве. Без Украины Новая Европа маргинальна и не способна влиять на европейскую политику.
Осетинская война подорвала позиции республиканцев в США. Временный подъем рейтинга Маккейна исчерпал себя уже в первых числах сентября. Обвал фондовых рынков, потеря американскими пенсионерами накоплений в объеме 2 трлн долларов, крушение ипотечных банков оказались для избирателей гораздо важнее, чем споры о далекой Грузии. Конечно, тема России звучала в дебатах, и, конечно, Обама раскритиковал Россию. А разве можно было ожидать от него другого? На месте Обамы так поступил бы любой американский политик. Вопрос не в ритуальной критике, а в конкретных действиях. Разумеется, всякий американский президент будет стремиться сдержать Россию и максимально ограничить ее влияние, поскольку объективно различаются интересы двух стран, и США на протяжении последнего века неуклонно стремились к формированию однополярного мира, имея только одного конкурента – Советский Союз. Но для нас немаловажно, будут ли сидеть в Овальном кабинете невменяемые ястребы или люди, способные к диалогу. И в этом смысле слова победа Барака Обамы над Джоном Маккейном, очевидно, соответствует российским интересам, как и интересам других стран мира и большинства самих американцев.
Августовская война разительно изменила положение самой России.
Зададимся вопросом: что случилось бы в случае невмешательства Российской армии в августовские события? Ответ напрашивается сам собой – эскалация конфликта. После Южной Осетии Грузия взялась бы за Абхазию, причем при более активной поддержке США. С высокой вероятностью перед выборами в Америке был бы нанесен ракетно-авиационный удар по объектам в Иране, что отразилось бы на поставках газа и нефти в Китай, Индию и Евросоюз, нанеся ущерб их экономике. В Азербайджане бы усилились настроения военным путем решить вопрос Нагорного Карабаха, и о нефтепроводах и газопроводах из региона в Турцию и далее в Европу можно было бы надолго забыть. Активизировалась бы вооруженная оппозиция на Северном Кавказе, а в результате выхода грузинской армии с ее боевыми пловцами в предместья Сочи этот курорт стал бы одним из наименее безопасных в мире.
Получилось наоборот. Исключая очень немногочисленную, хотя и шумную группу кровожадных граждан, почему-то называющих себя «демократами», общество всецело поддержало действия по помощи Южной Осетии и Абхазии. При этом не произошло и всплеска националистических настроений, этнической вражды по отношению к российским грузинам.
Российские вооруженные силы показали себя достойными великой державы, в течение трех суток сметя профессионально подготовленную и обученную армию агрессора. Следует отметить, что превосходство в живой силе и технике было достигнуто спустя 48 часов после начала конфликта и оказалось достаточно условным. Были приняты грамотные решения как в начале кампании по отражению агрессии, так и по ее завершению. Очень важно, что российские войска не вошли в Тбилиси и не предпринимались шаги по задержанию руководителей криминального режима в Тбилиси. Военные действия были вовремя завершены. Сама риторика – «принуждение к миру», «буферная зона», «миротворческая операция» и пр. – оказалась очень продумана и являлась корректно-насмешнической по отношению к штампам военной дипломатии США и их союзников.
Россия смело пошла на разрыв всех внешних ограничений, игнорируя шантаж об исключении из разного рода международных организаций и замораживании отношений с НАТО и ВТО. В результате западные, в первую очередь американские, политики, которые пытались испугать этим Москву, были вынуждены чуть ли не упрашивать Россию сохранить прежние отношения.
Это было высоко оценено в межународном сообществе, которое отметило Россию как надежного и ответственного партнера. В октябре европейцы изумленно увидели, что российские войска действительно покидают территорию Грузии, как и было обещано на переговорах с французским президентом. Евразийские государства убедились, что мир перестал быть однополярным и можно вести самостоятельную от американского диктата внешнюю политику.
Оказалась подорвана доктрина Монро. Збигнев Бжезинский, говоря о Великой Шахматной доске, относил это понятие исключительно к Евразии. Бывший советник президента Картера, считающийся за океаном выдающимся экспертом в области международных отношений, всего лишь 10 лет назад писал: « Евразия является «шахматной доской», на которой продолжается борьба за мировое господство, и такая борьба затрагивает геостратегию – стратегическое управление геополитическими интересами. Продлится ли американское преобладание в Евразии и в каких целях оно может быть использовано?»
Бжезинскому и в голову не могло прийти, что Великая Шахматная доска на самом деле окажется намного шире. Россия перенесла игру на то поле, которое в Вашингтоне всегда считали чем-то вроде заднего двора – Латинскую Америку. Конечно, в советские времена американские власти имели проблемы в Кубе, Сальвадоре и Никарагуа, но это были маленькие страны, а ведущие государства Западного полушария были подконтрольны Вашингтону. Приход к власти Лулы в Бразилии, Чавеса в Венесуэле, Рафаэля Карреа в Эквадоре и др. Госдепартамент явно не обрадовал, но только в августе 2008 года стало очевидно, что левые прогрессивные правительства Латинской Америки не одиноки, а могут опереться на поддержку могущественного партнера.
Доктрина Дика Чейни, выражающего интересы наиболее агрессивной части нефтяного и военно-промышленного бизнеса США, зашла в тупик. Это произошло задолго до августовской войны, когда правительство Буша, пришедшее к власти благодаря сфабрикованным во Флориде выборам, подорвало бюджет страны с сильнейшей в мире экономикой и завязло в Афганистане и особенно Ираке. Примечательно, что республиканцы не смогли найти в своих рядах более достойного кандидата, чем 72-летнего старика, живущего в мире Железных занавесов и «холодной войны». В качестве единственного шанса победить обычных американцев, желающих перемен, группа Дика Чейни выбрала проведение маленькой победоносной войны. Скажем, на Кавказе. Случилось так, что выбор пал на вторжение в Осетию, а не удар по Ирану.
Проведя решительную миротворческую операцию, сопровождавшуюся смелыми дипломатическими шагами, Россия поставила Госдепартаменту и стоящим за ним правоконсервативным кругам шах, сметя по дороге пешку в виде грузинской армии. Ситуация в мире изменилась кардинально, и Россия вместе со Старой Европой, Китаем, Латинской Америкой и другими ведущими государствами и блоками мира приобрела возможность преобразовать геополитическое пространство, предоставив Америке шанс заняться внутренними проблемами и доказать преимущество своей модели общественного устройства без применения кассетных бомб и ракет средней дальности. Воспользуются ли США этим шансом, зависит не только от исхода ноябрьских выборов, но и от продуманности дальнейших действий самой России.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.