Тост… за все звезды сразу!

Тост… за все звезды сразу!

Президент попросил прислать ему тезисы доклада, который предстояло обсуждать поутру. Мол, ему хотелось бы самому тщательно подготовиться к заседанию, да и надо им обоим «согласовать свои позиции».

Ответ был неожиданный и непривычный:

— Я докладываю без заранее написанного текста, так что содержание вы услышите…

— Все-таки вам следует изменить свою привычку, — настаивал президент, — речь идет о перспективах развития, а потому мы не имеем права на ошибку.

— В таком случае купите бутылку коньяка и приезжайте ко мне, вот и поговорим, — услышал президент.

Он так и поступил. Через полчаса с бутылкой коньяка президент Академии наук СССР Мстислав Всеволодович Келдыш нажал звонок в квартиру академика Арцимовича. Хозяин сам открыл дверь.

До позднего вечера два выдающихся ученых XX века обсуждали перспективы развития астрофизики в стране. Следующий день стал переломным в судьбе отечественной науки — была принята программа строительства ряда обсерваторий и центров, которые и сегодня определяют лидерство нашей науки в этой области познания Вселенной.

Всех физиков XX века, причастных к созданию ядерного оружия, манила тайна звезд. И рано или поздно они обязательно вторгались в астрофизику, пытаясь «приручить звезды», то есть овладеть той энергией, что скрыта в них.

Не избежал этой участи и Лев Андреевич Арцимович. Ему суждено было стать пионером в той области науки, которая притягивает к себе лучшие умы и сегодня. Я имею в виду управляемый термоядерный синтез. Некоторые ученые считают, что термоядерные электростанции будут скоро построены. Но это не так. Возможно, первая экспериментальная станция и появится — такие планы существуют и даже приняты! — но вокруг термояда всегда было много иллюзий, а потому желаемое часто выдавалось за реальность.

Академик Арцимович был одним из немногих, кто был убежден, что управляемый термоядерный синтез «штучка коварная и легко не поддастся на уговоры…» или «надежда на быстрое решение проблемы — то же, что надежда грешника попасть в рай, минуя чистилище».

Он был великим физиком и незаурядным юмористом, чьи шуточки уже пережили десятилетия. И самая знаменитая из них: «наука — это удовлетворение собственного любопытства за государственный счет».

А начиналось все с Атомного проекта СССР.

Фамилия «Арцимович» встречается практически во всех документах с грифом «Сов. секретно. Особая папка», в которых речь идет о получении урана-235. В 1945 году до конца не было ясно, какой из трех методов получения ядерной взрывчатки приведет к успеху. И.В. Курчатов занимался уран-графитовым котлом, И.К. Кикоин — диффузионным методом получения урана-235, а Л.А. Арцимович — электромагнитным разделением изотопов урана. Кто первым придет к финишу, было неизвестно. Поначалу даже казалось, что это будет Арцимович.

«Атомная тройка» поочередно выступала на совещании у И.В. Сталина 9 января 1947 года, когда определялись пути создания ядерного оружия. Каждый из ученых докладывал о своем методе, и все они были одобрены. А уже 10 февраля Курчатов и Арцимович были отмечены специальными премиями: кроме денег им выделялись по ЗИСу-110. Такие автомобили были только у членов правительства. Этим жестом Сталин демонстрировал свое уважение ученым.

На Урале начинается строительство трех заводов — № 817, № 813 и № 814. Их научным руководителями становятся соответственно Курчатов, Кикоин и Арцимович.

Первым приходит к финишу И.В. Курчатов. Плутоний, полученный на заводе № 817, был использован при испытаниях советской атомной бомбы 29 августа 1949 года.

Уран-235 для атомной бомбы, испытанной в 1951 году, был получен на заводе № 813…

Вот как об этом пишет академик Е.П. Велихов — ученик Арцимовича:

«В рамках Атомного проекта СССР для страховки параллельно разрабатывались две технологии обогащения урана — газодиффузионная и электромагнитная. К концу 1940-х годов стало ясно, что для получения больших количеств высокообогащенного урана-235 «бомбовой кондиции» (90 %) предпочтителен по основным технико-экономическим показателям газодиффузионный метод. Завод по электромагнитному разделению перепрофилировали на производство изотопов других элементов. Вместе с тем, когда в 1949 г. оказалось, что газодиффузионная технология еще не позволяет достичь требуемого уровня обогащения, окончательное дообогащение продукта с 75 до 90 % для урановой бомбы (1951 г.) было выполнено под руководством Арцимовича на электромагнитных сепараторах комбината «Свердловск-45».

Это было странное и необычное время: кандидаты наук «загружали работой» академиков и член-корреспондентов АН СССР. И об этом свидетельствуют, в частности, документы, подписанные самим Сталиным. Один из них в корне изменил судьбу Л.А. Арцимовича. Это Постановление Совета Министров СССР от 5 мая 1951 года№ 1463-732 сс/оп. В нем, в частности, говорилось:

«Придавая важное значение предложению т. Сахарова А.Д. об использовании внутриядерной энергии легких элементов с помощью магнитного термоядерного реактора (установка «МТР»), Совет Министров Союза ССР постановляет:

…4. Утвердить:

Члена-корреспондента АН СССР т. Арцимовича Л.А. научным руководителем работ по выяснению возможности создания «МТР»; Кандидата физико-математических наук Сахарова А.Д. - заместителем научного руководителя по теоретической части…

Академика Леонтовича М.А. - научным руководителем теоретических разработок по «МТР» в Лаборатории измерительных приборов АН СССР…»

Кстати, Арцимовичу положено было тратить только 30 процентов своего времени на работы по «МТР», а остальное — по-прежнему на электромагнитное разделение изотопов. Через несколько лет на установках, созданных под руководством Арцимовича, было получено более сотни стабильных изотопов.

Но программа управляемого термоядерного синтеза постепенно полностью увлекает академика Арцимовича. Он становится признанным лидером. Широкое международное сотрудничество в этой области началось со знаменитого выступления И.В. Курчатова в английском атомном Центре в Харуэлле в 1956 году. Доклад для научного руководителя Атомного проекта СССР подготовил Лев Андреевич Арцимович.

Казалось бы, в очередной раз ученому пришлось «менять профессию». Но это не так: просто в характере академика Арцимовича всегда сидел «чертик» — его увлекало все неизведанное, новое. И этим они были очень схожи с академиком Сахаровым. Кстати, Андрей Дмитриевич пристально следил за тем, как его идея о «приручении звезд» реализовывалась в лаборатории Арцимовича. Но оказалось, что «взорвать звезду» гораздо легче, чем «приручить»…

— Современная физика — это своего рода двуликий Янус, — говорил Арцимович. — С одной стороны — это наука с горящим взором, которая стремится проникнуть в глубь великих законов материального мира. С другой стороны — это фундамент новой техники, мастерская смелых технических идей, опора обороны и движущая сила непрерывного индустриального прогресса.

Ученый, как всегда, прав. Жаль только, что мы забываем подчас о мудрости наших великих современников.