#ОАЭ #Дубаи #Абу-Даби Краденая нефть

#ОАЭ #Дубаи #Абу-Даби

Краденая нефть

Tags: Как превратить 67 километров берега в 1500 километров берега. – Что такое бедуинский кондиционер и можно ли кататься на горных лыжах в пустыне. – 600 % прибыли и налоги 0 %.

Есть одна страна, о которой нам легко судить. Дурной климат, нефтедолларовая экономика, гастарбайтеры на стройках, авторитарный режим… Объединенные Арабские Эмираты.

Поехали!

НОЧЬ

Приятель, побывавший в Эмиратах года три назад, напутствовал:

– Ну, шопинг там неплохой и дешевый, мужики в белых балахонах, женщины в парандже… И всюду стройки – у них же ничего, кроме нефти, нет. Едешь: пустыня, посреди – Rock Cafe. Анекдот!

Я это вспомнил, когда приземлился в Дубае. Аэропорт был огромен, но мало ли больших аэропортов в мире? После кондиционеров очки на улице мгновенно запотевали, хотя была ночь и было прохладно, +35. Хайвей, по которому мы мчали, был глотком свежего воздуха; я вообще за границей люблю прежде всего дороги – их в России нет и не уверен, что будут. Параллельно наземному строился надземный автобан, летели искры сварки.

– Арабы работают круглосуточно? – спросил я. – Без перерывов на намаз?

– Работают гастарбайтеры, – сказали мне, – индусы и пакистанцы. И только утром и по ночам. Днем слишком жарко. Им платят 400 долларов в месяц и бесплатно кормят.

– Менты не шмонают? – засмеялся я.

– Здесь нет ментов, – сказали мне, – и преступности нет. Можешь оставить кошелек на улице: вернут. Тут наши чеченцы попробовали было бузить – но им шейх сказал пару слов, и стали как шелковые. Ты просил показать Rock Cafe? Вон, смотри!

Я посмотрел. В глазах темнело, а точнее, светлело от подсвеченных небоскребов. Разных – больших, громадных, великанских, построенных и строящихся. Знакомая вывеска промелькнула меж ними.

– Здесь же была пустыня, – сдавленно пискнул я.

– Мы, в общем, едем по пустыне. Здесь пять лет назад, кроме скорпионов, вообще ничего не было.

– Нефть, – сказал я с пониманием.

– Нефти в Дубае практически не осталось, – был мне ответ. – Доходы от нефти лишь 7 %. Все остальное (отели, бизнес-центры, технопарки, банки, кафе, рестораны, сервис) – инвестиции. Население – 4,5 миллиона, местных – в 10 раз меньше, и они честно говорят, что кроме клубники и бройлеров, сами ничего не производят. Но сюда сегодня рвутся все: для бизнеса – рай.

Я подумал, что все в этой восточной сказке очень напоминает инвестиционную пирамиду. Но посмотрим: утро вечера мудренее.

УТРО

Я не сразу уснул – время ушло на освоение системы «умный дом», каковым был снабжен номер в отеле Grosvenor House. Там с единого пульта включались и гасли бра и торшеры, менялась температура, переключались каналы и что-то еще – мама, попади она в такой отель, пришла бы в отчаяние.

А проснувшись, я раздвинул стеклянную стену и шагнул на балкон размером с футбольное поле. Передо мной в дрожащей желтой жаркой дымке открылся Восток – небоскребы, пальмы, строительные краны, Персидский залив и бесконечные яхты. Да, каналы и яхты были повсюду. Я совершенно выпустил из виду, что нахожусь в пустыне, которую решено превратить в рай посредством искусственных каналов и искусственных островов. Искусственные острова The Palm Jumeirah, The Palm Jebel Ali и The Palm Deira в виде пальм, искусственные острова The World в виде карты мира, искусственный полукруг Waterfront – все это за пару лет было намыто здесь, в Дубае. В итоге крохотная страна с данной ей аллахом береговой линией в 67 километров превратилась в страну с береговой линией в 1500 километров и с самой современной бухтой-мариной в мире, способной принять по высшему разряду хоть все яхты Абрамовича сразу.

После завтрака, который был одним из самых роскошных гостиничных завтраков в моей жизни, меня повезли в шопинг-молл. Это была такая часть программы. Для склонного к покупкам туриста Дубай вообще состоит из одних шопинг-моллов, по кондиционированным пространствам которых гуляют, как в Европе по бульварам. Пройдя залы, занятые демократичным лондонским магазином Debenhams и отнюдь не демократичным Harvey Nichols, я уткнулся в стекло, за которой лежал снег. Там была искусственная зима, про которую я много слышал. Теоретически, конечно, я мог покататься летом на сноуборде и под Москвой в Красногорске, где такая же горнолыжная труба недавно открылась, но на практике шанса не было: я однажды попробовал туда добраться, но через два часа пробок плюнул и повернул назад.

В России, видите ли, существует проблема неразвитости инфраструктуры. Я слышу про эту неразвитость уже второй десяток лет, и вижу, как при этом замечательно развивается персональная инфраструктура тех, кто отвечает за инфраструктуру общественную. До нужных мест они добираются на машинах с «мигалками». Но в Дубае я добрался до горнолыжного курорта безо всяких проблем за 5 минут. И заплатил за 2 часа катания в выходные в 2 раза меньше, чем заплатил бы под Москвой.

После чего стало очевидно, что утро в тропиках кончилось и наступил день.

ДЕНЬ

Днем меня пригласили на коктейль в отель Burj Al Arab – тот самый, как бы семизвездочный, в форме паруса. Там мне показали президентский номер, ресторан внутри аквариума с акулами, а также сложносочиненный фонтан, струи которого умели превращаться в птичек и рыбок, сворачиваться жгутом и гнуться дугой. Это был впечатляющий отель, декорированный – как бы поточнее сказать? – в виде дворца для свадьбы Барби с драконом с золотой чешуей. Хотя мне показалось, что PR-менеджер отеля Ульрике вздрогнула, когда я сказал ей про дракона.

Потом меня прокатили по той самой пальме проекта Jumeirah (на намывном «стволе» успели вырасти готовые дома, а крону венчал гигантский, с гору, отель Atlantis, который, как меня заверили, затмит роскошью не только Burj Al Arab, но и вообще все отели мира – к этому моменту я уже перестал в чем-либо сомневаться). Еще мне сказали, что жилая недвижимость, которая с невероятной скоростью строится и распродается в Эмиратах, предполагает полностью отделанные квартиры, то есть уже с кухней и кухонной техникой, с ваннами и душевыми, в них сразу можно жить (и люди на острове-пальме жили). И никто здесь не делает по три года ремонты и не сносит стены, а сразу выбирает один из, условно, трех вариантов отделки. А если не нравится ни один, то выбирает другой дом или другую пальму.

А потом меня привезли в офис русской компании Rustar, которая занимается недвижимостью и строительством в Эмиратах, и познакомили с ее президентом Рафиком Губаевым. Этот человек, живущий здесь уже 16 лет, произвел на меня впечатление не меньшее, чем острова, на которых он продавал офисы и жилье.

В кабинете у него висели портреты премьер-министра Владимира Путина и шейха Мухаммеда бен Рашида аль-Мактума. Перехватив мой взгляд, Рафик Салихович пояснил, что он занимается не политикой, а исключительно бизнесом, что относится к компетенции премьер-министров, а не президентов, поэтому портреты премьеров у него и висят. Он сказал это так, что у меня сразу пропала охота спрашивать, висел ли у него до Путина на стене Зубков, а до Зубкова – Фрадков. Хотя долгая жизнь на Востоке наверняка научила г-на Губаева отвечать на любые каверзные вопросы.

У меня, впрочем, было только два – и некаверзных. Первый – каковы в Эмиратах сроки строительства (мне начинало казаться, что небоскребы здесь вырастают за ночь сами собой). И второй – почему на Востоке я вижу сказку, а в России – в лучшем случае фельетон?

Тут г-н Губаев закурил сигару и спросил меня, сколько месяцев женщина вынашивает ребенка. И тут же ответил, что первые инвестиционные подряды реализовывались в Дубае ровно за 9 месяцев, включая отделку. Потом, когда дома стали возноситься выше и выше, сроки пересмотрели – вот его компания, например, строит небоскреб в 101 этаж высотой, и ровно через три года после начала строительства в нем будут жить и работать люди. А дальше он рассказал, на чем основана сказка Эмиратов (Губаев сделал вид, что не расслышал вопроса про Россию).

В Эмиратах, говорил он, слава аллаху, нет мятущейся демократии. Тут стабильная и просвещенная монархия, тут шейх Мухаммед, тут ислам, тут английское образование и строительный опыт Гонконга и Сингапура. Тут нет затрат на социальные выплаты, потому что 90 процентов рабочих – приезжие, и они никогда не будут получать в ОАЭ пенсию. Тут очень простая система: 0 % налог с оборота, 0 % – вывозная пошлина, 0 % – дорожный сбор, 0 % – взятки, 0 % – алкоголизм и 40 центов – литр бензина. И еще здесь нет обманутых вкладчиков, но есть гарантии шейха инвесторам. И если когда начали качать нефть, грамотность здесь составляла 5 %, то теперь 100 % населения владеет английским. И никто не спрашивает, откуда у тебя деньги.

Все это с невероятной силой влечет в раскаленную пустыню, каковой Эмираты были еще двадцать лет назад, международных инвесторов. Не считая, конечно, прибыльности в 600 % за 4 года: первая недвижимость на намывных островах уходила по цене $1000 за метр, а сегодня перепродается за $6000. И это никакая не пирамида – здесь живут, работают и отдыхают люди, потому что здесь очень комфортно жить, работать и отдыхать.

Тут Рафик Губаев выпустил кольцо дыма и посмотрел на часы, и я понял, что за разговором день кончился и наступил вечер.

ВЕЧЕР

Вечером я переезжал из Дубая в Абу-Даби: 120 километров пути. В России у меня на таком же расстоянии от Петербурга дача, я добираюсь до нее 2 с лишним часа. Здесь мы домчались за 40 минут по скоростному шоссе, по краям которого росли сотни тысяч финиковых пальм, поддерживаемых искусственным орошением. В Абу-Даби меня поселили в отеле Palace Emirates – циклопическом сооружении, путь в котором от номера до вестибюля занимал примерно 10 минут и которое замышлялось как ответ эмирата Абу-Даби эмирату Дубай с его семизвездочными отелями-парусами. Хотя я, увы, пропустил мимо ушей, сколько конкретно тонн золота и стразов Swarovski ушло на отделку циклопа.

Признаться, за ужином (хумус, баранина, сладости, кальян) у меня кругом шла голова. Итак: есть крохотная арабская страна в пустыне, даже не страна, а несколько мелких исламских монархий. К концу 1960-х, когда в них находят нефть, эмираты бедны, неграмотны, а из прелестей цивилизации в них популярен «бедуинский кондиционер» – это такой короб-труба из тканей и шкур, в которую естественным образом засасывается горячий воздух и образуется подобие его циркуляции. Нефть поначалу никакой радости не приносит: деньги складываются в кубышку на случай войны с Западом. И только лет 20–25 назад накопленное начинает тратиться не на дворцы шейхов (хотя на это, понятно, тоже) и не на строительство собственных фабрик и заводов, а на то, что составляет основу современной цивилизации: дороги, коммуникации, аэропорты, порты, паркинги, электростанции, опреснительные станции, предполагая, что приходящие инвесторы сами как-нибудь решат, чем заниматься в стране с готовой инфраструктурой и низкими налогами. Сюда действительно приходит весь мир (кроме Израиля), земля делится на землю «для своих» (здесь иностранцам строить нельзя) и «для всех» (и это самая интересная с точки зрения вложений земля, вроде все тех же намывных островов). Для тех, кто пришел в пустыню, создаются технопарки и зоны свободного предпринимательства, а инфраструктура развивается быстрее потребностей в ней (сейчас, например, в ОАЭ строят новый, с 8 взлетно-посадочными полосами аэропорт – это в дополнение к имеющимся прежним). И пустыня расцветает. Сюда переносит азиатскую штаб-квартиру не только Microsoft – сюда переносят азиатские корпункты мировые агентства и телекомпании. Здесь бум инвестиций. Здесь покупают виллы звезды Голливуда. И подданные шейха Мухаммеда процветают: государство, например, выдает своим подданным в качестве подарка на свадьбу $100 тысяч и виллу ценой еще в несколько миллионов. Не говоря уж про бесплатное и очень хорошее образование и здравоохранение.

Внимание знатокам: почему ничего такого и близко нет в России?

И я затянулся яблочным кальяном, чтобы отогнать от себя очевидный, но неприятный ответ.

И снова были утро, день, вечер и ночь…

2008

COMMENT

Рассказ остается дополнить одним печальным – и одним забавным эпизодом.

Печальный случился уже после моего отъезда, когда кризис 2008-го года, начавшись в США с кризиса ипотечных долговых обязательств, вскоре охватил весь мир: 600 % прибыли растаяли вмиг, и те, кто вкладывался в недвижимость Эмиратов в последние годы, сразу ушли в минус. (Одним из инициаторов моей поездки в ОАЭ была компания Zaya, строившая в Персидском заливе очередной насыпной – а точнее, досыпной – остров. Это был первоклассный проект архитектурного бюро из Чикаго: морские виллы с прозрачными стенами убегали в воду на ногах-сваях, а островные виллы антропоморфных форм накрывались крышами-газонами, встраиваясь в природу. Нас возили туда на вертолете; я был впечатлен. Компания рассчитывала на русских покупателей, – о господи, какие после кризиса там были покупатели, одни растерянные спасатели средств…)

То есть стабильная монархия вкупе с налогом в 0 % все же не гарантируют рая, – по крайней мере, инвестиционного. Причем идиллию, помимо кризиса, может нарушить и простой вопрос: ну хорошо, поживу на своем острове недельку-другую, даже месяц – а что там делать дальше? При температуре воды в заливе, напоминающей подогретый чай? На искусственных территориях, у которых никакой истории?

А забавный эпизод случился, когда я уезжал из своего шикарного отеля в Абу-Даби. Там в лобби шел небольшой ремонт. И вот со строительных лесов, взметенных под купол, на меня что-то полетело: не то паутинки, не то пылинки. Я опаздывал, мне было не до того. И только в аэропорту, стряхивая с себя паутинки, я их рассмотрел – и обомлел: господи, да это ж сусальное золото! Они там подновляли позолоту!

Так и улетал из Эмиратов – руки по локоть в золоте.

И мне почему-то кажется, что первый эпизод имеет связь со вторым.

2014