Битва в узких морях
Битва в узких морях
По масштабу военных и военно-морских операций, по накалу боевых страстей, по масштабу потерь и кровопролитности сражения в Керченском проливе и акватории Азовского моря принадлежат к одним из наиболее ожесточенных битв второй мировой войны. Небезынтересно, что первое торговое судно, погибшее на Черном море во время Великой Отечественной войны, — транспорт «Кола» — подорвалось на минах близ мысов Панагия и Железный Рог у Керченского пролива 18 июля 1941 г. Погибло 3 человека. Судно шло порожняком из Новороссийска в Феодосию{214}.
29 августа 1941 г. к югу от Керченского пролива торпедой с самолета был потоплен большой (более 5 тыс. т) транспорт «Каменец-Подольский». Охранявший его «СКА-33» сбил один самолет противника, второй зацепился за мачту после атаки и упал в море.
30 сентября 1941 г. к югу от Керченского пролива немецкая авиация потопила недостроенное судно «Пугачев» (2150 брт), шедшее на буксире рефрижератора «Кубань» из Керчи в Новороссийск с грузом зерна.
Важнейшее стратегическое положение Керченского пролива, защищающего вход в глубь страны — Азовское море, блокирующего флот, находящийся в Азовском море, создающего трудно преодолимое препятствие для движения сухопутных войск — все эти факторы обусловили важность и значение морских операций в проливе. Дальнейшим развитием этих сражений явилась битва за Кавказ. Здесь же эта битва продолжилась после поражения немецкой армии на Кавказе.
…Неблагоприятное развитие военных событий в начале Великой Отечественной войны привело к отступлению советских войск. 14 ноября 1941 г. последние подразделения советских войск, отступавших к городу Керчь, оставили Керченский полуостров. По словам П.И. Батова, командовавшего двигавшейся к Керчи группировкой войск в Крыму, эвакуация прошла более или менее организованно. Войска и их основная материальная часть были погружены на корабли Азовской военной флотилии и, несмотря на противодействие немецкой авиации, вывезены на Таманский полуостров. Потери были. В Керченском порту бомба попала прямо в Канонерскую лодку «Рион». Канонерская лодка сумела еще пересечь пролив и выбросилась на берег возле кордона Ильича — уже на Кавказском берегу.
Угроза выхода немецких войск на берега Керченского пролива еще в сентябре 1941 г. встревожила советское командование. Тем более, что в сентябре немецкие войска уже захватили Мариуполь и почти все северное побережье Азовского моря.
Немецкие войска контролировали выход из Таганрогского залива. Но в Ейске, лежащем на южном берегу Таганрогского залива, остался необходимый для судоремонта большой док водоизмещением 20 тыс. т — огромное, громоздкое, глубокосидящее сооружение. Его нужно было срочно вывести за пределы Азовского моря. Азовская военная флотилия сформировала конвой: док и тащивший его буксир «Нордик» охраняли канонерские лодки «Дон» и № 4.{215} По данным А.В. Свердлова, в конвое участвовали также буксир «Миус», сторожевой корабль «Мариуполь», сбивший немецкий бомбардировщик{216}. Вот изложение рассказа командира «Дона» Т.П. Перекреста об этой операции.
Конвой вышел из Ейска 20 сентября в 17 ч.
Уже при выходе из акватории порта на конвой налетело 8 самолетов противника. Видимо, немецкая агентура следила за доком и приготовления к переходу не прошли мимо ее внимания. Корабли охраны и зенитная оборона порта отбивались огнем. Сильный ветер стал сразу же сносить док к югу от фарватера, на косу Долгую. С большим трудом буксир и подавшая буксирные концы на док канонерка № 4 оттащили его от косы. В этот момент лопнули буксирные тросы. Немецкие батареи с северного берега Азовского моря открыли огонь. Положение спасла ночь. Утром конвой прорвался в море и сразу же подвергся удару семи «юнкерсов». Налеты продолжались несколько часов — до полудня. В полдень к конвою подошел сторожевой корабль «Севастополь». В 60 км к северу от Приморско-Ахтарска появилось наше воздушное прикрытие конвоя. Тем не менее атаки самолетов противника продолжались до сумерек. Моряки подсчитали: на конвой было совершено 150 самолето-атак, сброшено 800 бомб! Конвой в сумерках изменил курс и ушел мористее. Всю ночь искали его немецкие самолеты по прежнему курсу, сбрасывая ракеты и осветительные бомбы. Утром немецкий самолет-разведчик обнаружил конвой в 30 милях к северу от Темрюка. К девяти утра атаки бомбардировщиков возобновились. И снова корабли конвоя маневрировали и отстреливались. Всего конвой отразил одиннадцать групповых налетов немецкой авиации!
При подходе к Керченскому проливу сильный южный ветер начал сносить док, высоко возвышающийся над водой, в море. Запросили дополнительный буксир. К концу дня док был приведен в порт Керчь.
Произошло чудо. Казалось, катастрофа неминуема. Конвой, в центре которого находился громадный, почти неподвижный док, представлял собой идеальную цель для немецких пикирующих бомбардировщиков. Он двигался очень медленно, со средней скоростью всего 4 узла и прошел маршрут Ейск-Керчь (149 миль), несмотря на все усилия немецкой авиации. Не пострадали и корабли охраны. Ни один. Это и есть, наверное, неожиданности войны.
Вскоре док был перебазирован из Керчи в кавказские порты.
* * *
В ноябре 1941 г. авиация противника потопила на переходе из Тамани в Новороссийск небольшой пароход «Майкоп».
4 ноября 1941 г. у мыса Такиль при выходе из Керченского пролива немцы разбомбили грузовой теплоход «Рот-фронт» водоизмещением 980 брт. Погибло 13 человек. Капитан судна В.К.Субботин спасся и был назначен на другое судно — «Ингул». В этом же месяце «Ингул» погиб. Капитан спасся. Его перевели на север — на грузовой пароход «Тбилиси» (7 тыс. брт). Увы, судьба преследовала этого человека. В 1943 г. «Тбилиси» затонул в Карском море. Капитану вновь удалось спастись. Он был назначен на одноименный грузовой пароход «Тбилиси» (11,8 тыс. брт). И вновь беда. 30 декабря 1944 г. пароход «Тбилиси» погиб в Баренцевом море. Погиб на этот раз капитан. Не морская ли это судьба?
В нашу задачу не входит давать историю великой битвы на берегу пролива. Но некоторые данные просто необходимы для понимания событий (рис. 32).
В конце декабря 1941 г. советскими вооруженными силами была проведена героическая Керченско-Феодосийская операция, в итоге которой немецко-фашистские войска были изгнаны за пределы Керченского полуострова. При десантировании флот понес потери. В районе Феодосии от бомбежек погибли транспорты «Ташкент» (5552 брт), «Красногвардеец» (2719 брт), «Ногин» (2109 брт), «Чатыр-Даг» (5552 брт), «Спартаковец» (1100 брт), «Батайск» (3195 брт), «Жан Жорес» (3972 брт). На «Жоресе» погибло 40 человек{217}.
Значительны были потери Азовской военной флотилии, которая проводила десантные операции в труднейших условиях штормовой погоды и зимних холодов.{218}
Десант на берега Азовского моря высаживали свыше 300 разнохарактерных, большей частью мелких судов — от земснаряда до лодок. Вот их перечень: 176 байд, 64 рыбачьих шлюпки, 58 баркасов, 17 дубков. Десант несколько раз откладывался. 24 декабря началась погрузка десантников на суда и корабли Азовской флотилии.
Рис. 32. Местоположения затонувших судов и кораблей, погибших в районе Керченского пролива. (По данным справочника «Суда Минморфлота, погибшие в период Великой Отечественной войны». — 1989, с дополнением авторов).
1 — теплоход «Ногин»; пароход «Красногвардеец», «Ташкент», «Зырянин», «Чатыр-Даг»; теплоходы «Спартаковец», «Жан Жорес»; 2 — пароход «Пугачев»; 3 — пароход «Каменец-Подольский»; 4 — ледокол № 7; 5 — теплоход «Восток»; 6 — теплоход «Чехов»; 7 — парусное судно «Железняков»; 8 — пароход «Потемкин»; 9 — пароходы «Володарский», «Батайск», «Березань», «Анакрия»; Тральщик «Делегат»; портовый буксир «Войков»; 10 — земснаряд «Ворошилов»; 11 — пароход «Ейск»; 12 — буксир «Фанагория»; 13 — пароход «Пенай»; 14 — ледокол «Снег»; 75 — пароход «Горняк»; 16 — парусно-моторное судно «Коммунар»; 17 — теплоход «Рот-Фротн»; 18 — эсминец «Смышленый»; 19 — пароход «Майкоп»; 20 — пароход «Кола»; 21 — портовый буксир «Анапа»; 22 — пароходы «Черноморец», «Красный моряк»; теплоход «Красный флот», канонерские лодки «Дон», «Буг», № 4.
Шторм нарастал и достиг огромной силы. Ветер дул с силой 7 баллов. Армада из несплаванных судов с разной скоростью хода двинулась к пунктам высадки — мысам Казантин, Зюк, Тархан, Еникале. По всем правилам навигации, «тюлькин флот» — мелкие суда, да еще перегруженные людьми, не имел права выходить море. Но была война. И был приказ. Десант шел в шторм и бурю. Авиационного прикрытия не было — не хватало горючего для нашей авиации. Зато немецкая авиация нещадно бомбила десант. Несамоходные суда — баржи и лодки — отрывались волнами, их заливало, уносило в море.
В Арабатском заливе десантироваться не удалось. Он был покрыт льдом. На мысе Зюк десант высадили лишь сейнеры «Декабрист», «Буревестник» и катер «Акула», которые тут же разбились о камни. С первой попытки не удалось высадиться и в Керченском проливе.
В десантной операции затонуло 5 транспортов, в том числе земснаряд «Ворошилов», на котором погибло 450 человек, и пароход «Пенай» (погибло 113 человек), несколько сейнеров, многие мелкие суда, буксир «Фанагория» (погибло 160 человек), 5 кораблей и 19 сейнеров были повреждены. Но на этих судах находились десантники… Даже при относительно благоприятных условиях десантирования бойцам приходилось прыгать в ледяную воду, при морозе и шторме, выбираться на берег, где ждал их противник. Было много трагических и героических эпизодов. 29 декабря 1941 г. ночью баржу «Донец» с десантниками волны оторвали от буксира. Шторм унес ее в море. Только 31 декабря канлодка № 4 нашла баржу и привела ее вместе с полузамерзшими людьми в Керчь. Всего высажено было 11225 человек{219} вместе с военной техникой. Десант свою задачу выполнил. Но вот цена этого решения…
Все снабжение высадившегося в ходе Керченско-Феодосийской операции войск осуществлялось морем.
2 марта 1942 г. ночью, но при луне, транспорт «Фабрициус», водоизмещением около 2,5 тыс. т на переходе из Новороссийска в Керченский пролив бал атакован самолетом-торпедоносцем. Торпеда попала в правый борт, судно начало тонуть, но груз сена, муки и бочек удерживали его н^ поверхности. С помощью подошедших двух морских охотников и транспорта «Василий Чапаев» (был еще один одноименный транспорт, но с названием — «Чапаев»), капитан посадил свой транспорт на мелководье. Пассажиры (а на судне было около 700 военнослужащих) и часть груза были сняты. Экипаж «Фабрициуса» оставался на судне до августа 1942 г., сошел с него тогда, когда были прекращены попытки спасения транспорта. Остатки «Фабрициуса» и до настоящего времени находятся в районе его гибели.
7 марта 1942 г. в районе Керченского пролива погиб эскадренный миноносец «Смышленый». Это был новый корабль, построенный в Николаеве и вступивший в строй в ноябре 1940 г. Экипаж его составляли 267 человек. На Черноморском флоте 5 эсминцев этого типа вступили в войну — «Свободный», «Смышленый», «Совершенный», «Сообразительный» и «Способный». Четыре корабля погибли, прошел войну гвардейский эсминец «Сообразительный».
Вице-адмирал П.В.Уваров во время войны на Черном море плавал на эсминце «Незаможник», лидере «Харьков», сторожевом корабле «Шторм», крейсере «Ворошилов» и линкоре «Севастополь», с первого до последнего дня войны участвовал в боевых походах на этих кораблях. После войны командовал эскадрой Черноморского флота. Вот его рассказ о последних часах эсминца «Смышленого», свидетелем которых ему довелось быть.{220}
…«Не лучшей погода оказалась и в марте. В одном из мартовских штормов погиб эсминец «Смышленый». Произошло это на наших глазах и, чтобы было ясно, в каких условиях нам приходилось плавать, расскажу о тех незабываемых сутках.
Утром 6 марта мы находились в Новороссийске (П.В. Уваров тогда был старшим помощником командира на лидере «Харьков» — Л.М.). Вскоре после подъема флага получаем от командира отряда легких сил контр-адмирала Н.Е. Басистого приказание: готовиться к экстренному выходу в море.
Мы уже развели пары, когда на корабль прибыли командир отряда Н.Е.Басистый и комиссар И.С. Прагер. Оба взволнованы и не скрывают озабоченности. Впрочем, Басистый, опытнейший моряк, герой керченско-феодосийского десанта, не спешит с выводами, а просто информирует, что вчера вечером эсминец «Смышленый» с тремя сторожевыми катерами вышел из Новороссийска, сопровождая конвой в составе транспортов «Березина», «В. Чапаев» и тральщика «Тракторист», следовавший в Камыш-Бурун. В районе мыса Железный Рог, как и предусматривалось заданием, командир «Смышленого» капитан 3 ранга Виктор Михайлович Шегула передал конвой командиру охранения от Керченской военно-морской базы, а сам, развернувшись на обратный курс, намеревался вернуться в Новороссийск. Вот тут-то и случилась беда — эсминец подорвался на мине. Не потеряв плавучести, корабль стал на якорь. Обо всем Шегула доложил командиру отряда.
«Харькову» следовало идти на помощь «Смышленому». Н.Е. Басистый и И.С. Прагер следовали с нами. Выйдя из Новороссийска около девяти часов, мы прибыли в район стоянки «Смышлёного» через три часа и начали маневрирование на расстоянии пяти-шести миль, опасаясь минных полей.
…На эсминце к этому времени вода затопила 1-ю машину и 2-е котельное отделение, но ход не был потерян — «Смышленый» вполне мог идти под одной машиной (на эсминце — два машинных отделения и несколько котлов — Л.М.).
К пятнадцати часам из Керчи прибыли тральщики и приступили к тралению. Через три часа «Смышленый» вышел на чистую воду. Мы все с облегчением вздохнули. Особенно радовался за командира «Смышлёного» Мельников (командир «Харькова» — Л.М.). Шегула был женат на его сестре, и, конечно, наш командир переживал также и за родственника, Настали минуты, даже часы, когда все надеялись, что «Смышленый» будет спокойно отконвоирован в Новороссийск, станет там на ремонт и будет спасен. Тем более Шегула снова доложил, что в буксировке не нуждается, может идти самостоятельно со скоростью до восьми узлов. Басистый разрешил эсминцу следовать своим ходом. Этому благоприятствовала погода — был штиль. К тому же близились сумерки — время, когда торпедоносная авиация противника проявляла повышенную активность. Имея на буксире «Смышлёного», лидеру «Харьков» все равно не удалось бы развить скорость больше восьми узлов, но зато, лишенный маневра, сам он мог стать жертвой вражеской авиации. Думается, командир отряда легких сил принял правильное решение.
Лидер «Харьков» возглавил отряд, корабли легли на курс в юго-восточном направлении с тем, чтобы в зависимости от состояния поврежденного корабля можно было зайти в одну из наших южных баз.
Море успокоилось, было тихо. Но вот раз, второй легла на море рябь, изменившая его цвет: начал задувать зюйд-вест. Примерно к восьми часам «вечера ветер усилился до пяти баллов, меняя направление к весту. Это уже не предвещало ничего хорошего, но корабли продолжали следовать своим курсом. Когда стемнело, командир «Смышленого» донес, что корабль плохо слушается руля. Еще часа через два новое донесение: «Корабль влево не разворачивается». Погода к этому времени совсем ухудшилась, вест-норд-вест задувал уже с силой до семи баллов, на море пять баллов, поднялась пурга, снизившая видимость до одного кабельтова.
После полуночи командиру «Харькова» было приказано взять «Смышленый» на буксир.
— «Идите на ют, руководите подачей буксира», — коротко бросил Мельников.
Я видел, как он весь собрался, понимая, что предстоит нам нелегкое дело, да еще в такую погоду. Ветер и снег слепили глаза, с каждой минутой увеличивалась качка. «Харьков», развернувшись, совершил маневр для подачи буксира. С первой попытки мы подали на «Смышленый» бросательные концы, но при выборке они оборвались от сильного натяжения. Пришлось делать второй заход, а на все требовалось время. Волны уже перекатывались через верхнюю палубу, качка трепала оба корабля. Мы опять подали бросательные. На «Смышленом» подхватили один из них и начали выбирать проводник, закрепленный за огон стального троса.
Со «Смышленого» кто-то, невидимый из-за метели, прокричал в рупор:
— Трос показался из воды!
И вдруг подошла огромная волна, оба корабля накренились в разные стороны, проводник снова лопнул, и трос плюхнулся в воду. Все дальнейшие попытки взять «Смышленый» на буксир не увенчались успехом. Лидер «Харьков» кренило до критической отметки, на юте работать стало невозможно из-за угрозы быть смытым за борт: несколько человек ютовой команды были сбиты с ног волной и получили серьезные ушибы. Командир Шегула доносил: переборки не выдерживают, вода начинает поступать в другие помещения, топит первое котельное отделение. И все-таки, благодаря самоотверженным усилиям команды, «Смышленый» продолжал двигаться своим ходом. Лишь к утру, после того, как было затоплено 3-е котельное отделение, корабль потерял ход. При ветре вест-норд-вест в десять баллов и разбушевавшейся пурге «Смышленый» был отдан на милость стихиям.
С рассветом наступила трагическая развязка. В восемь часов семь минут набежавшей волной корабль накренило на борт, и он так и остался лежать. Люди скатывались по корпусу корабля в воду, а эсминец тут же стал погружаться вниз кормой, возвращаясь на ровный киль, затем быстро пошел под воду.
На вздымающихся гребнях волн держалось множество людей. У всех, конечно, еще была надежда на спасение: ведь рядом «Харьков», он поможет! Мельников сразу отдал команду направить корабль к плавающему экипажу с подветренной стороны, чтобы бортом сгладить крутые гребни волн. Мы рассчитывали, что некоторых из находящихся в воде крутая волна забросит на палубу, так как борт «Харькова» входил в воду, и волны перекатывались через нашу палубу. О спуске спасательных шлюпок не могло быть и речи.
Но случилось непредвиденное. Глубинные бомбы со «Смышленого» при большом дифференте стали скатываться с кормы и взрываться в опасной зоне от лидера «Харьков». От сильных гидравлических ударов у нас стали выходить из строя механизмы и приборы. После первого же взрыва из нактоуза вылетел магнитный компас, у рулевого сорвало репитер гирокомпаса. «Харьков» с места не ушел, но и совершить до конца задуманное не удалось. После каждого взрыва на воде все меньше и меньше оставалось людей. Когда бомбы перестали рваться, на поверхности осталось всего несколько человек, из них нам удалось спасти двоих краснофлотцев: сигнальщика Петра Тараторкина и артиллерийского электрика Николая Булыгина.
Более двух часов «Харьков» маневрировал в поиске людей, но спасать больше было некого. На одном из разворотов лидер на полном ходу врезался в гребень волны «девятого вала». Носовая часть не взошла на волну. Огромная масса воды прогнула палубу полубака, образовав трещину. Вертикальные подпоры в кают-компании были согнуты в дугу. В Поти мы следовали только по волне, в такой жесточайший шторм идти против волны было весьма рискованно.
Да, очень сурово обошлась морская стихия с эсминцем «Смышленый» и его славным экипажем. Спасенные нами краснофлотцы Тараторкин и Булыгин после оказания им первой медицинской помощи дорисовали тяжелую картину последних минут корабля.
Не потеряв мужества, командир корабля В.М. Шегула до последнего боролся за жизнь экипажа. Плечом к плечу с ним стоял военком капитан-лейтенант Веперс. И даже тогда, когда корабль повалило на борт и стало ясно, что гибель его неминуема, боевой дух командира не был сломлен. Краснофлотцы «Смышленого» запели «Раскинулось море широко…». Никто не бросил своего поста, пока не последовала команда: «Покинуть корабль!».
Тараторкин до последней минуты находился на ходовом мостике. Корабль начал уже быстро погружаться, когда он подошел к командиру и предложил ему спасательный пояс. Шегула от пояса отказался, крикнул: «Быстрей за борт, через секунду будет поздно!». Он сам остался на ходовом мостике и, конечно, погрузился в воду вместе со своим кораблем…»
* * *
В апреле 1942 г. шесть из семи затонувших транспортов погибли во время рейсов с войсками и военными грузами на Керченский полуостров и в Севастополь, причем, опять было много человеческих жертв. Так, 2 апреля 1942 г. танкер «Валериан Куйбышев» с грузом почти 4 тыс. т бензина и керосина следовал из Новороссийска в Камыш-Бурун в охранении эсминца «Незаможник» и двух сторожевых катеров под прикрытием истребительной авиации. Около 19 ч на подходе к Керченскому проливу он был атакован пятью самолетами-торпедоносцами, два из них были сбиты, но одна из трех сброшенных торпед попала в танкер, который загорелся, затем сдрейфовал на отмель, где взорвался и, переломившись на две части, затонул. 32 человека были спасены катерами охранения, погибло 24 члена экипажа. 14 апреля в Керченском проливе погиб санитарный транспорт «Антон Чехов», который шел из Новороссийска в Камыш-Бурун с людьми и грузами. Он подорвался на донной мине и сел на грунт (так как глубины в проливе небольшие полностью он не затонул). Взрывом оторвало полубак. Погибло 200 человек.
В мае 1942 г. Крымский фронт был прорван немецкими войсками. Отступление носило катастрофический характер. Это было одно из крупных поражений Советской армии во второй мировой войне. Керченский полуостров был захвачен немецкими войсками. 108 судов и 9 кораблей Азовской военной флотилии эвакуировали на Таманский полуостров 120 тыс. бойцов. Под ударами немецкой авиации и артиллерии только 14 мая погибло 12 наших судов.
Все майские потери 1942 г. в транспортах связаны с перевозками на Керченский плацдарм и эвакуацией наших войск оттуда. Пароход «Потемкин» был поврежден в Камыш-Буруне самолетами, при оставлении порта нашими войсками 14 мая был подорван и затоплен. В 1943 г. поднят противником, отбуксирован в Румынию на ремонт, но восстановлен не был. После войны возвращен и до в 1953 г. использовался как несамоходное плавсредство. Транспорт «Восток», шедший из Новороссийска в Камыш-Бурун с грузами для войск Крымского фронта в охранении двух базовых тральщиков «Искатель» и «Защитник» и двух сторожевых катеров, на входе в Керченский пролив подорвался на донной мине, переломился и через 17 минут затонул. Погибло 10 человек, остальные 47 членов экипажа спасены кораблями охранения. Три транспорта погибли в Азовском море — «Черноморец», шедший из Керчи в Темрюк с эвакуированными ранеными (на нем погибло до 500 человек), «Красный моряк» — при выгрузке раненых на рейде Темрюк, и «Красный флот» на переходе из Керчи в Темрюк, в районе Еникале. Число погибших на последних двух транспортах не установлено…
В этих условиях одной из самых важных задач стал вывод сосредоточенного в восточной части Азовского моря торгового флота через простреливаемый Керченский пролив.
По решению военного совета Черноморского флота операция была поручена Азовской военной флотилии и началась в первых числах августа 1942 г. Немцы установили на Керченском берегу пролива береговую и полевую артиллерию и держали пролив под контролем. К тому же пролив был нашпигован минами. Крупные суда могли двигаться только по фарватеру, а он проходил ближе к западному берегу, чем к восточному. Фарватер Керченского пролива — это узкий стометровый коридор, огражденный буями. В пределах фарватера глубины — до 8 м — позволяют пройти крупным судам. Чуть в сторону — мель. В условиях того времени — гибель. Мелкие суда могли выходить ближе к восточному берегу. Каждый выход судов через пролив представлял собой фактически очень опасный прорыв, очень трудный навигационно. Первоначально суда двигались поодиночке, безлунными ночами, ближе к восточному берегу. Противодействие немецких батарей резко возросло, когда стали прорываться конвои. Скрыть от авиации противника сосредоточение судов было очень трудно. Сторожевые катера и тральщики конвоировали суда прорыва от Темрюка до входа в Керченский пролив. Особые трудности создавал прорыв узкостей в районе косы Чушки и в Тузлинской промоине (рис.33).
«…Этот неширокий коридор пронизывали лучи прожекторов и осветительные ракеты, вокруг судов поднимались огромные столбы воды от рвавшихся вблизи снарядов, пролив пересекали дымовые завесы, которыми сторожевые катера и тральщики прикрывали конвои от вражеских наблюдателей». В ночи прорыва от десятков прожекторов и сотен осветительных ракет в проливе было светло как днем{221}
Первый конвой из 28 судов прорывался в ночь на 4 августа. Через море огня и света прошло 17 судов. Остальные вернулись в Темрюк. Противник выпустил по конвою и прикрывавшим его батареям на Тамани 1787 снарядов и мин. Немецкие батареи штурмовало 24 наших самолета, стреляло 5 наших батарей{222}. Следующие прорывы предварялись ударами нашей авиации по десантным баржам немцев у мыса Казантин. До 13 августа через пролив прорвалось 164 судна из 217. (По другим данным 150 из 217){223}. 23-24 августа через пролив прошли три сторожевых, четыре торпедных катера, три тральщика из сил прикрытия Темрюкской базы. 31 августа через пролив прорвался последний корабль-монитор «Железняков». Это был поистине легендарный корабль. Речной монитор, построенный в Киеве в 1936 г., ушел при отступлении из Дуная, воевал на Буге, обогнул Крым и участвовал в боях на Дону, на Кубани, под огнем прорвался в Азовское море, штормом был выброшен на берег, отремонтирован командой и, когда никто уже не ожидал его, прорвался через Керченский пролив. Отдавая дань мужеству моряков «Железнякова», стоявшие в порту Новороссийска корабли Черноморского флота приветствовали героев прорыва. Корабль прошел все последующие дороги войны в Черном море, вернулся на Дунай, поднялся по великой реке до Вены и после многих лет службы вознесен в Киеве на заслуженный пьедестал (рис. 34).
Потери Азовской военной флотилии в результате территориальных потерь на театре военных действий были большими. Еще ранее, в июле, на Дону пришлось уничтожить один из буксиров и до 400 гребных судов, чтобы они не достались оккупантам. Часть торгового флота Азова не сумела прорваться и была затоплена. На фарватере при выходе в порт Ейск затоплен пароход «Бердянск».
При оставлении Темрюкской военно-морской базы взорваны канонерские лодки «Дон», «Буг», № 2 (рис. 35). Потеряны были практически все речные военные корабли. Находившиеся в Кубани четыре бронекатера, несколько сторожевых катеров отрезали рухнувшие фермы моста, пройти под которыми не удалось. Речные канлодки «Ростов-Дон», «Октябрь», ИП-22, «Серафимович» погибли в боях или были взорваны командами{224}.
В октябре 1941 г. в Азовском море утонул ледокольный буксир «Соломбала», на котором уходило из Мариуполя уже под артиллерийским огнем противника руководство Азовским государственным морским пароходством. На нем погиб начальник пароходства Н.А.Жуков. Через месяц буксир был поднят немцами и отремонтирован, год плавал в составе немецкого флота, в январе 1943 г. в районе Камыш-Буруна (Керченский пролив) сел на мель и затонул. Впоследствии, в 1950 г., поднят и разделан на металлолом.
14 октября 1942 г. Азовская военная флотилия была расформирована как выполнившая свои задачи.
Наступление наших войск на огромном Северо-Кавказском фронте в 1943 г., освобождение Ейска, Азова, Приморско-Ахтарска вновь создали условия для возрождения флотилии.
Изданный в феврале 1943 г. приказ командующего Черноморским флотом гласил: Азовскую военную флотилию воссоздать. Начался новый героический этап войны азовцев — теперь уже за освобождение родного моря и Керченского пролива. Второй раз флотилия создавалась на иной качественной основе.
В середине 1943 г. в ее состав входило 49 бронекатеров, 22 малых охотника, 2 артиллерийских и 2 минометных катера, 12 торпедных катеров, 10 канлодок, монитор, плавбатарея и более 100 мелких сторожевых катеров, тральщиков, десантных тендеров.{225} Это были значительные силы. Против этих сил немцы выставили в 1943 г. 1550 мин — в Арабатском и Казантинском заливах, где ожидались десанты, перед базами флотилии — у портов Приморско-Ахтарск и Ейск. Кроме того, 1848 мин немецкая авиация и флот поставили в Керченском проливе. Таковы сведения немецкого военно-морского историка Мейстера. За май-июль 1943 г. катера Азовской флотилии 59 раз выходили на вражеские коммуникации, 61 раз обстреливали северное побережье Азова, занятого тогда противником. Многократно сражались азовцы с конвоями противника. В боях участвовала авиация. В мае-июне Азовская флотилия уничтожила 12 кораблей противника. Война на Азовском море продолжалась в течение всего 1943 г. Конец года ознаменовался двумя крупными десантными операциями — высадкой войск 56-ой армии на севере Керченского полуострова и десантом 18-ой армии у селения Эльтиген.
1 ноября 1943 г. на Керченский берег у деревни Эльтиген (ныне Героевское) Черноморский флот высадил десант 18-ой армии. К исходу 3 ноября на плацдарм у Эльтигена было доставлено, несмотря на шторм, 9418 человек, военная техника, боеприпасы. В своем докладе командующему фронтом[26] И.Е. Петрову контр-адмирал Г.Н. Холостяков сообщил, что половина плавсредств мотоботов и баркасов не вернулась после высадки первой волны десанта. «Больше всего — свыше 30 единиц — погибло от артиллерийского огня и мин. А часть возвратившихся плавсредств получила повреждения и требует ремонта».{226}Всего при высадке десанта до 70% плавсредств было потеряно. Небольшие плоскодонные суда погибли от огня, мин, но большей частью были разбиты штормом на скалах. Некоторые корабли вернулись на базу с десантом на борту. Командир десанта полковник Гладков и ряд офицеров назавтра прорвались на плацдарм на мотоботе. Немцы опасались десантных операций и в ноябре перебросили в район пролива 60 быстроходных десантных барж{227}. В итоге десант был блокирован с моря и с суши. Плацдарм назвали «огненной землей». Боевые действия продолжались на плацдарме до 6.02.1943 г., но полная блокада с моря вынудила уцелевшую часть десанта (примерно 1500 человек) прорваться в Керчь, а затем эвакуироваться на Тамань{228}. При высадке десанта погибли 2 сторожевых катера, 4 катера КМ, речной тральщик{229}, 8 мотоботов, 12 десантных ботов, 3 баркаса и другие мелкие суда. 3 ноября крупный десант был высажен северо-восточнее г. Керчь. Войска грузились на корабли и плавсредства Азовской военной флотилии в Темрюке и на кордоне Ильич. К 11 ноября было высажено уже 75 000 человек. При высадке десанта погибли несколько торпедных катеров, несколько сторожевых катеров (МО-04, МО-05, МО-СИ 12 и др.), бронекатеров (БКА-303, БКА-112, БКА-423), тральщиков (КТЩ-182, КТЩ-62), ТКА-111, несколько других катеров, сейнер «Путина» и т.д. (рис. 36). Мины, артиллерия, авиация — вот приданы гибели судов, высаживавших десант и обслуживавших переправу.
Немецкая сторона потеряла несколько быстроходных десантных барж и катеров.{230} В январе 1944 г. Азовская флотилия вновь высаживала десанты вначале в район мыса Тархан, а 23 январям — в район г. Керчь. Это снова были тяжелые тактические десанты. И снова штормовое зимнее море, снова тяжелые тендеры с людьми на буксирах. Из кордона Ильича ушел десант — гвардейский полк — к мысу Тархан. Две с лишним тысячи человек высадились на этот раз без больших потерь и двинулись на соединение с фронтом. Но вот возвращавшиеся суда подверглись удару семибального шторма. Многие плавсредства потерпели бедствие, с них пришлось снимать команды, искать пропавших{231}.
В районе Керчи в помощь основному десанту высадились морские десантники. Они захватили часть города, но полностью овладеть городом в январе не удалось.
Десантные операции привели к большим потерям. Эти операции проводились непосредственно под руководством маршала К.Е. Ворошилова, в то время представителя Ставки Верховного Главнокомандования. Неожиданно вместо известного военачальника, героя обороны Севастополя и Одессы, генерала И.Е. Петрова, командовавшего Приморской (бывшей 56-ой) армией, назначили генерала Еременко, И.Е. Петров был вызван в Ставку. Вот рассказ И.Е. Петрова о дальнейших событиях на приеме у Верховного Главнокомандующего.
«…Захожу и сразу вижу — Сталин очень раздражен. Он стоял посередине кабинета, и по тому, как зыркнул на меня, я понял: быть беде. «Докладывайте!» — бросил Сталин, не здороваясь. Я не понял, что он имеет в виду, спросил: «О чем, товарищ Сталин?» — «О том, как утопили людей и корабли в проливе». Я все же не понимал, что конкретно он хочет знать. Молчал. А его, видно, распирало, и прорвалось: «Всю свою армию переправили в Крым, зачем еще десанты? Кому нужны эти новые потери? Надо с плацдарма наступать, а вы новые десанты посылаете. Кому они нужны? Вот и угробили людей и корабли, а успехи мизерные».
Сталин был прав в своей очень жесткой оценке. Но десанты проводились по приказу координировавшего действия Приморской армии, Черноморского флота, Азовской флотилии маршала Ворошилова. Петров сказал об этом… Сталин некоторое время смотрел на меня так пронизывающе — думал, прожжет глазами. Потом очень тихо сказал, помахивая пальцами перед своим лицом из стороны в сторону: «Мы вам не позволим прятаться за широкую спину товарища Ворошилова. Вы там были командующим и за все будете нести ответственность Вы. Идите…»
За грехи других лиц генерал Петров был смещен с должности командующего армией и понижен в звании.
После прорыва наших войск через Перекоп в Крым война на Азовском море прекратилась. Были еще жертвы от мин, но фронт передвинулся далеко на запад.
Прошло полвека. Керченский пролив разминирован, но по-прежнему остается одним из навигационно трудных районов, где сходится равнодействующая многих сложных природных процессов.