Как известный с неизвестными

Как известный с неизвестными

О том, что на будущей встрече среди участников штурма наверняка произойдет раскол, И. Климов почти не сомневался. Плотно сбитый ряд влиятельных генералов в лице В. Кузнецова, Ф. Лисицына, С. Переверткина, по-полководчески выдвинувших в первый эшелон атаки самого заинтересованного в отстаивании официальной версии человека – В. Шатилова, убеждал, что те свою «правду» просто так без боя не отдадут. Поэтому для начала требовалось обнажить очевидные нестыковки в этой «правде» на дискуссии в собственном научном кругу. Отчасти эту задачу помог выполнить проведенный 8 апреля 1960 г . «круглый стол» военных историков, в работе которого приняли участие С. Переверткин, В. Шатилов и Ф. Зинченко. Полученный матерал Климов использовал при написании чернового варианта текста статьи о штурме Рейхстага в 5-й том «Истории». Возникшие по мере работы над статьей сомнения с целым рядом эпизодов требовали прояснения не только с генералами и полковниками, но и с непосредственными участниками события – майорами, капитанами, лейтенантами и сержантами. Что позволило обосновать необходимость организации такой расширенной встречи сначала перед руководством редакционной комиссии шеститомника, затем Института марксизма-ленинизма (ИМЭЛ), а затем получить «добро» в ЦК, без чего вся затея была вообще невозможна.

Историческая встреча, на которой впервые главные участники событий 16-летней давности могли, глядя друг другу в глаза, восстановить истину, состоялась 15 и 16 ноября 1961 г . в конференц-зале ИМЭЛа в присутствии журналистов ряда армейских и центральных изданий.

Генерал-полковника В. Кузнецова на встрече не было. Поэтому бывшее военное командование 3-й ударной армии выступало в лице ее «главного комиссара», а также официального летописца подвига Егорова и Кантарии Ф. Лисицына. Сами знаменосцы в числе приглашенных замечены не были – словно это не им вешали в Кремле Золотые Звезды Героев. Не было и Переверткина, который за полгода до этого погиб – как писали в некрологе – «при исполнении служебных обязанностей в авиационной катастрофе». Поэтому корпусной уровень представлял бывший начальник политотдела 79-го с. к. И. Крылов – тот самый, что 27 апреля 1945 г . напутствовал и вручал корпусные знамена добровольческим группам Макова и Бондаря. Из маковцев – кроме самого капитана – приехали Минин и Лисименко. А Бондарь представлял свою группу сам.

В качестве представителей командования наступавших на Рейхстаг двух дивизий прибыли: бывший командир 171-й стрелковой дивизии А. Негода с комполка 380-го полка В. Шаталиным и комбатом Я. Самсоновым. И конечно же, комдив 150-й дивизии генерал В. Шатилов. Представительство последней вообще было самым солидным: от 756-го полка на совещание прибыли бывший комполка Ф. Зинченко, командир первого батальона С. Зинченко, его замполит А. Берест, начштаба К. Гусев со своим бывшим ординарцем П. Щербиной, а также комроты И. Съянов. От другого полка – 674-го – был только его командир А. Плеходанов. Кроме того, в 150-й дивизии служил и прибывший на встречу бывший агитатор политодела И. Матвеев, который во время схватки в Рейхстаге действовал в рядах батальона Неустроева.

Сам Шатилов, командовавший при штурме основной частью наступавших на Рейхстаг сил, чувствовал себя если не главным действующим лицом на совещании, то самым информированным. О том, что истина в последней инстанции доступна только ему, генерал дал всем понять еще до начала встречи. Из рассказа М. П. Минина: «В первый день прибытия в Москву – это было за два дня до совещания – я и Лисименко сразу же зашли в кабинет Ивана Дмитриевича, чтобы засвидетельствовать свое прибытие. Вместе с ним в кабинете сидел и просматривал какие-то записи неизвестный мне генерал-лейтенант. Будучи в военной форме, я, естественно, сразу же представился не историку, а генерал-лейтенанту. То есть, как полагается по уставу, доложил, что я и Лисименко – бывшие разведчики 136-й артиллерийской бригады, участвовали в штурме Рейхстага в составе добровольческой группы капитана Макова, а сейчас прибыли на совещание по приглашению Института марксизма-ленинизма.

С неохотой оторвавшись от бумаг, генерал-лейтенант строго посмотрел на нас и с металлом в голосе сказал: «Не знаю такой группы. И что это за 136-я артбригада? Какое отношение она имеет к штурму, если Рейхстаг штурмовала только одна 150-я стрелковая дивизия?» Откровенно говоря, мы с Лисименко от такого напора сразу же стушевались. Но нас выручил И. Д. Климов. «Василий Митрофанович, – спокойно пояснил он, – эти товарищи прибыли ко мне. А 136-я артбригада в боях за Берлин действовала в интересах 79-го стрелкового корпуса. Следовательно, и в интересах Вашей 150-й стрелковой дивизии»…

В этот же день я и Лисименко обедали в институтской столовой. Неподалеку от нас за отдельным столом сидел тот самый генерал-лейтенант, который несколько часов назад так нелюбезно общался с нами в кабинете Ивана Дмитриевича. От него мы уже знали, что это был В. Шатилов. Он сидел в рубашке, а снятый с плеч китель висел на спинке стула. Заметив это, присевший с товарищем за наш стол И. Климов чуть повел глазами в сторону Шатилова и шутливо сказал: «Еще сутки до открытия совещания, а генерал уже вспотел. Нелегко ему будет на встрече с участниками боев».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.