Драгоценность короны

Драгоценность короны

Но затем появился Катар.

Месторождение North Field было открыто специалистами Shell в водах Катара в 1971 г. Поначалу никто не знал, насколько оно огромно. Чтобы понять это, потребовались десятилетия. Сегодня его запасы оцениваются в 25,5 трлн куб. м. Это делает государство Катар обладателем третьих по величине запасов традиционного природного газа в мире. Впереди только Россия и Иран, чье месторождение South Pars на самом деле является продолжением месторождения North Field.

В 1970-е и 1980-е гг. для катарского газа не было ни рынка, ни спроса, ни способа доставки его на рынок. В конце концов Shell отказалась от разработки North Field и сосредоточилась на более привлекательном проекте в Австралии.

В том же 1971 г., когда Shell обнаружила месторождение North Field в Катаре, Mobil Oil наткнулась на гигантские запасы природного газа на шельфе у острова Суматра, крупнейшего из 17 000 островов, образующих государство Индонезия. Когда потекли миллиардные инвестиции, Arun превратился в самый крупный СПГ-проект из всех реализованных в 1970-е и 1980-е гг. На берегу в провинции Ачех были построены заводы по сжижению газа, основным покупателем которого стала Япония. Проект имел критическое значение для финансового положения Mobil и ее прибыльности. «Без сомнения это была драгоценность короны», – вспоминал один из руководителей Mobil⁹.

Но появилась проблема – из-за истощения запасов Arun началось падение добычи. Mobil срочно принялась искать новый источник природного газа, где компания могла бы использовать свои наработки в области СПГ. Месторождение North Field обращало на себя внимание: Shell уже ушла, а обескураженная BP только что вышла из проекта СПГ, который существовал только на бумаге. Mobil предложила такую структуру сделки, которая позволяла ей получить долю в двух катарских компаниях, Qatargas и RasGas. Такая структура устраивала катарцев, тем более что RasGas на тот момент еще не существовала как компания. Сделка была заключена.

Новой структуре нужно было найти клиентов, но дело продвигалось с огромным трудом. «Мы практически ничего не могли сделать», – вспоминал один из катарских маркетологов.

Между тем примерно каждые 10 лет Япония добавляла в свой портфель новый крупный источник поставок СПГ не только для удовлетворения растущего внутреннего спроса, но и в целях реализации стратегии диверсификации. Электроэнергетическая компания Chubu Electric, обслуживающая территорию вокруг Токио и компанию Toyota, стала первым покупателем газа с месторождения North Field. Следующий контракт был заключен с корейской коммунальной компанией Kogas.

Эти сделки открыли для Катара дверь в Азию, на самый большой рынок сжиженного газа в мире. Но Катар был опоздавшим и поэтому реально рисковал оказаться в положении второстепенного поставщика. А для этого у Катара было слишком много газа. Но куда еще он мог пойти? После нескольких лет маркетинговых исследований и дебатов один высокопоставленный катарец решил вопрос. «Мы должны идти на запад», – сказал он. Имелась в виду Европа и не только она¹⁰.

В этот же период в Катаре произошла смена политической власти, что укрепило страну в ее коммерческих устремлениях. В 1995 г. наследный принц Хамад бен Халифа аль-Тани отправил своему отцу-эмиру, шейху Халифа бен Хамаду, находившемуся в то время на отдыхе в Швейцарии, письмо. Послание было предельно простым: не утруждай себя возвращением. Так наследный принц сверг с престола своего отца, который пришел к власти в 1972 г. после свержения своего кузена и считался не очень-то компетентным правителем. Шейх Халифа стремился руководить буквально всем. Говорят, что он лично подписывал чеки на сумму свыше $50 000. Его также подозревали в том, что он выкачивает из страны деньги, и после удачного бескровного переворота 1995 г. новый эмир шейх Хамад пытался заставить отца в судебном порядке вернуть государственные деньги. Дело было урегулировано без суда, и в конце концов его престарелый отец обосновался в Лондоне¹¹.

Встав у руля власти, шейх Хамад запустил широкомасштабную программу модернизации и либеральных реформ, начиная с разрешения женщинам баллотироваться на выборах в муниципальные советы до открытия в Катаре ближневосточных филиалов Нью-Йоркского медицинского колледжа Вейлл Корнелл, Дипломатической школы Джорджтаунского университета и Техасского университета. В Катар был переведен штаб Центрального командования ВС США в Ближневосточном регионе. В столице страны также разместилась штаб-квартира международной телекомпании Al Jazeera, которая является влиятельнейшим источником информации на Ближнем Востоке и частично финансируется катарскими властями.

Новый эмир решительно вознамерился превратить свою страну в мирового энергетического гиганта благодаря СПГ и потоку связанных с ним доходов. Однако развитие индустрии СПГ требовало колоссальных вложений, а значит и снижения сопряженных с реализацией СПГ-проектов затрат, которые считались абсолютно неснижаемыми. Но даже в этом случае капиталовложения были бы огромны. «Чем больше я узнавал о Катаре, – вспоминал Лусио Ното, бывший глава Mobil, – тем больше осознавал, что задача такого масштаба не под силу одной компании»¹².

Слияние компаний Mobil и Exxon в 1999 г. сделало эту великую задачу осуществимой. Оно позволило объединить ключевые активы Mobil – запасы газа, опыт в области СПГ и налаженные связи – с финансовыми ресурсами Exxon и ее опытом в реализации крупных проектов. Теперь объединенная компания имела необходимый размер и средства, чтобы мыслить более масштабно. На самом деле очень масштабно. Этот масштаб позволял снизить затраты – более крупнотоннажные танкеры, более производительные линии сжижения газа, более мощные турбины. Снижению затрат способствовали высокий уровень дисциплины при реализации проектов и использование полученных знаний для сокращения затрат в последующих проектах. Последнее достигалось посредством стандартизации и тщательной проработки проекта. Как выразился один из старших менеджеров: «У нас было правило – никаких заявок на изменение».

Более высокие объемы и более крупные суда означали более низкие издержки. Теперь, как говорили катарцы, Европа стала «достижимой». Совместное предприятие знало, что ее СПГ сможет конкурировать с трубопроводным газом в Европе и даже за ее пределами. Благодаря масштабу (а также добываемым вместе с газом жидкостям и конденсату) Катар получил возможность поставлять природный газ по конкурентоспособной цене в любую точку земного шара.

В 2002 г. Катар появился на мировом рынке газа как новый сильный конкурент. Он мог поставлять СПГ на любой крупный рынок – в Азию, Европу и США. Традиционная схема этого бизнеса была отброшена, поставки предлагались без связывания покупателей долгосрочными контрактами. Другими словами, он активно создавал новую бизнес-модель, которая позволяла покупателям и продавцам свободно покупать и продавать СПГ и гарантировала надежность поставок без долгосрочных контрактов. Цифры были огромными: к 2007 г. Катар опередил Индонезию и Малайзию, став крупнейшим в мире поставщиком СПГ, и теперь этот небольшой эмират с населением 1,5 млн человек уверенно шел к тому, чтобы обеспечивать почти треть мировых поставок СПГ.

Но не только природные ресурсы и технические возможности выдвинули Катар в число доминирующих игроков на глобальном газовом рынке. Не меньшую роль сыграло и то, что за столом переговоров хорошо понимали всю важность эффективного принятия решений. Катар мог быть очень жестким, отстаивая свои условия, но в то же время он хотел заключать сделки и принимать решения быстро, а не растягивать их на годы. Как сказал министр нефти Катара Абдулла бен Хамад аль-Атия, «если мы решаем заключить сделку, то не ждем, а подписываем ее на следующий день». После того как сделка была заключена, стабильность контрактов создавала уверенность среди инвесторов и способствовала притоку инвестиций. Такой подход и его результаты резко контрастируют с тем, что происходит по ту сторону морской границы, в соседнем Иране, который за 40 лет так и не сумел наладить экспорт газа со своего месторождения South Pars¹³. После Катара центром новой волны роста производства СПГ стала Австралия. Производством СПГ она занималась давно, но, опираясь на существующие проекты, ей удастся превзойти Катар не раньше 2017 г.

К 2000 г. стало казаться, что природный газ, транспортируемый танкерами по всему миру, находится на пути к тому, чтобы превратиться в действительно глобальный бизнес. Исторически из-за высокой стоимости транспортировки газа на большие расстояния его потребление ограничивалось региональными рынками. Теперь же благодаря значительному снижению затрат это ограничение было снято.

Значение этого было наглядно продемонстрировано в июле 2007 г. Разрушительное землетрясение в центральной части Японии нанесло повреждения крупнейшей в мире атомной электростанции «Касивадзаки-Карива» с семью реакторами. АЭС была остановлена, что создало нехватку электроэнергии в регионе. СПГ-танкеры, направлявшиеся в другие места, немедленно изменили курс в открытом море и двинулись к побережью Японии, чтобы обеспечить снабжение тепловых электростанций. В том же месяце на другом конце света аварии на трубопроводах, перекачивающих газ с месторождений Северного моря, привели к перебоям с поставками газа в Европе. И снова перераспределение потока СПГ спасло ситуацию.

Почти четыре года спустя в марте 2011 г. мощнейшее землетрясение и цунами в Японии привели к выходу из строя энергосистем на большой территории страны и стали причиной серьезной аварии на атомной электростанции «Фукусима-Дайити». Поставки сжиженного природного газа в Японию были сразу же значительно увеличены.

В мае 2012 г. все 54 АЭС в Японии были остановлены по тем или причинам. СПГ заполнил энергетическую брешь. Таким образом, прежде негибкая, базирующаяся на региональных рынках отрасль СПГ превратилась в гибкий международный бизнес. Природный газ стал глобальным товаром, однако не на том единственном глобальном рынке, на котором предполагалось¹⁴.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.