21 вопрос

21 вопрос

В условиях рецессии 2001 г. вопрос изменения климата постепенно потерял актуальность. А после 11 сентября, когда террористы атаковали Всемирный торговый центр и Пентагон, в политической среде о нем и вовсе забыли. Однако для небольшого, но ключевого сегмента общественности он был вопросом не только очень важным, но и символичным. Для некоторых представителей общественности, разочарованных исходом выборов 2000 г., Киотский протокол, отождествлявшийся с Элом Гором, стал основным вопросом. Отклонение Киотского протокола администрацией Буша вызвало гневную реакцию со стороны природоохранного сообщества и ряда оппонентов администрации. Оно также вызвало шквал протестов и критики в Европе. «Помню, когда мы приехали в Европу в 2001 г., нам кричали, что президентская администрация игнорирует Киото», – вспоминал Дон Эванс, тогдашний министр торговли США.

Однако администрация Буша не охладела к проблеме изменения климата. США выделяли на исследования в области изменения климата столько средств, сколько все остальные страны мира вместе взятые, а при Буше эта сумма еще выросла. Вместе с тем бюджетные ассигнования на эти цели со времен администрации Клинтона распределялись между 13 организациями. «В общей сложности из бюджета выделялось $5,5 млрд, и при этом никто ни с кем не советовался, – сказал Эванс, который курировал ведущую организацию по исследованиям в области изменения климата. – Мы могли лишь выделять приоритеты – что нам необходимо знать и какой информацией нам нужно располагать, чтобы вырабатывать надлежащие стратегии»⁴.

Для этого Эванс обратился к Джеймсу Махоуни, предложив ему должность помощника министра торговли по вопросам океанов и атмосферы. Махоуни по специальности был разработчиком климатических моделей. Он окончил аспирантуру Массачусетского технологического института, получив степень кандидата наук в области гидродинамики, где его наставником был Джул Чарни, один из отцов моделирования климата. Потом Махоуни возглавлял Американское метеорологическое общество и был главным редактором Journal of Applied Meteorology.

Задача Махоуни заключалась в разработке скоординированной программы изучения изменения климата, на которую выделялось $2 млрд. «Если вы собираетесь координировать работу тысяч ученых, вам нужна структура, ключевые вопросы», – пояснял он позже. Исследования были нацелены на решение 21 вопроса. Эти вопросы охватывали широкий тематический спектр: что происходит в нижних слоях атмосферы? Какова история изменения климата в Арктике и высоких широтах? В чем заключаются сильные и слабые стороны климатических моделей? Какова вероятность «резкого изменения климата»? Как учитывать «научную неопределенность» в процессе принятия решений? В рамках этого анализа президентская администрация поручила Национальной академии наук провести два исследования по изменению климата. Параллельно Министерство энергетики разработало вторую программу, Программу создания технологий для изучения климата с бюджетом $3 млрд.

Но в самой администрации изначально шла серьезная борьба из-за того, что, по словам Махоуни, существовали глубокие разногласия и два взгляда на программу по климату. С одной стороны, «нам нужна была надежная научная база», а с другой – «неизвестно сколько лет понадобится на ее создание. А в отсутствие такой базы мы не должны были предпринимать никаких конкретных действий».

«Конечной целью этой программы было получение единой модели Земли, – сказал Махоуни. – У нас богатые традиции принятия решений в условиях неопределенности – анализ решений и разработка политики. Однако сопротивление движению в этом направлении было очень сильным. Имелись серьезные научные вопросы, и на многие из них давались ответы, но с моделью Земли всегда будет связана значительная неопределенность»⁵.