28. Мужская верность

28. Мужская верность

Для каждого подводника большая честь побывать в Балаклаве. Это самая сложная база подводных лодок. Обрывистые скалы. Необычный вход, не видимый с моря. Причалы в центре города. Тоннели, соединенные с морем, где могут укрыться (по рассказам знатоков) до десятка подводных лодок, и даже завод для ремонта этих лодок. Балаклавские романтические легенды, описанные Куприным…

Феодосийская опытовая подводная лодка уже три недели была прикомандирована к балаклавской бригаде для отработки новой системы торпедной стрельбы. Работа нудная. Два-три дня работают на корабле инженеры, затем выход в море и… стрельба неудачна. Инженеры спорят, кричат, ищут виновного, докладывают в Москву, кое-что дорабатывают, снова выход в море и… опять неудача. Дни вынужденного бездействия разлагают офицеров, особенно по вечерам. Чтобы предотвратить всевозможные ЧП, командир утвердил график и потихоньку отправляет офицеров домой на пару дней на побывку, «на размагничивание», как шутит доктор капитан Филин. Командир лодки, молодой, подтянутый, спортивного вида, капитан 3 ранга Алексей Игольников сам женился всего два года тому назад, когда учился в Академии, и остро переживает отрыв от дома, от ласковой и нежной жены. Почему-то у нас считается, что «первым делом – самолеты, ну, а девушки…, а девушки – потом». У американцев – по-другому. В прошлом году на боевой службе в Средиземном море радиоразведка на лодке Алексея перехватила радиограмму американцев, где они просили забронировать для их жен гостиницу в Неаполе, куда их корабль прибывает на десятидневный отдых. Жен с детьми доставляют в Европу бесплатно специальным самолетом Военно-морских сил США. И пребывание в гостинице и обратная дорога – все за счет флота. Наши подводники уходят в море на шесть, девять и даже одиннадцать месяцев не только без всяких свиданий с семьей, но и «без права переписки». Мол, из писем вероятный противник может узнать, где находится лодка и чем она занимается. Не каждая жена может пережить такую разлуку без писем, без радиограмм, без надежды на скорую встречу. Если мужчины заняты в море тяжелой флотской службой и им легче перенести разлуку, то жены живут ожиданием. Только ожиданием! Поскольку все они молодые, а ждать приходиться долго, то возникает проблема женской верности, которая озадачила Алексея еще в юности. Он так ее и понимал: «Эй, моряк, ты слишком долго плавал, я тебя успела позабыть…». Поэтому и женился он по современным понятиям поздно, в 28 лет, сказав сам себе: «…дальше отступать некуда, позади Москва». Сегодня, когда подводники шли строем по городу на береговую базу, к Алексею на шею бросилась женщина, что вызвало одобрение всего экипажа. Моряки любили своего командира. Командир нежно обнял женщину, прильнувшую к нему всем телом, ощутив через легкое платье крутые бедра, мягкий живот, шикарную грудь незнакомки. Искра мгновенного желания пронзила его, он даже молча застонал, но собрался и чуть-чуть оторвал от себя целующую его женщину. Надо же разобраться, кто такая! После мгновенного замешательства он узнал подругу жены, которая была на их свадьбе свидетельницей, и которую он не видел ни разу после свадьбы. Она в течение одной минуты сообщила, что разошлась с мужем, живет одна и что вечером ждет Алексея в гости, никто не помешает им отпраздновать их встречу. На ее радостном лице открытым текстом было написано: «Хочу мужчину!». И она долго глядела вслед морякам, любуясь ладной фигурой Алексея и улыбаясь чему-то своему…

Алексей потерял покой. Закончив все служебные дела, он взглянул на часы. До встречи оставалось два часа. Командир подводной лодки, смелый, решительный и твердый на службе, растерялся. Как быть?

Плоть и все его мужское начало требовало: «Только вперед!» Такой случай, как им не воспользоваться. Однако воспитание и серьезное отношение к супружеским обязанностям останавливало от грехопадения. «Я же сам говорил себе перед свадьбой, что других женщин для меня больше не существует. Да, есть много красивых, интересных, привлекательных женщин, безусловно, даже лучших, чем моя избранница, но я же ЧЕЛОВЕК, который отличается от животного пониманием нравственных и безнравственных поступков». Алексей себя уговаривал, успокаивал, но гормоны уже были вброшены в мозг и не давали возможности принять единственно правильное решение. Разбушевавшееся воображение рисовало картины прямо-таки Нероновского наслаждения, времен Римской империи. Ох, как сильны глубинные человеческие пороки!

«Все – иду. Если не пойду, потом буду всю жизнь жалеть. Все равно никто ничего не узнает», – успокаивал голос плоти. «Живем ради наслаждений», – толкал бес в ребро. «Маленькое приключение только освежит твое отношение к жене», – шептал вкрадчивый голос откуда-то ниже пояса. Все. Тормоза у Алексея начали давать сбой. Чтобы помочь себе, он стал судорожно искать примеры мужской стойкости из художественной литературы. Как бы поступил Лев Толстой? Правда, у него была «Анна Каренина», да и в «Воскресенье» его герои столько натворили, что вся их жизнь пошла кувырком. Пушкина тоже нельзя брать. Горячая африканская кровь не раз доводила его до беды. Тем более, что у него даже был список, что-то более ста покоренных женщин. То, что он покорил так много, еще можно понять и простить, все-таки ГЕНИЙ, но вот, что список вел, это уже не украшает мужчину. Теперь потомки разбираются и смакуют подробности, где, когда и с кем. Александр Сергеевич отпадает. Может быть, у Гоголя что-то есть? Нет, у него Хлестаков ухаживает сразу и за матерью, и за дочкой, да еще на глазах у всех. Гоголь отпадает тоже. «Остановите меня, люди», – чуть ли не в слух застонал молодой моряк. Он взглянул на часы, до назначенного времени оставался один час.

Алексей очень отчетливо вспомнил, как пару месяцев назад старший помощник командира с соседней лодки загремел в госпиталь. Его искали по всему Крыму. Официантка из симферопольского ресторана «Белая акация» провела с ним красивую ночь. «Клеопатра», – ласково называл он ее до рассвета! И если настоящая Клеопатра под утро убивала своих любовников, то современная дарила своим ухажерам…сифилис. Это была ее страшная месть мужчинам. «Моряка Сашу» искали по всему Черноморскому флоту. Он входил в двухзначное число несчастных, которых назвала царица ночи «под пытками» у врачей. Больше всего старпома, «романтика моря» (как он говорил о себе, представляясь женщинам) расстроило, что расплачиваться придется всего лишь за одну ночь. За такой ничтожный проступок такая страшная цена. Цена, действительно, была страшная, потому что и жену старпома пришлось лечить. Он принес болезнь в дом. Семья трещала по швам.

До встречи осталось полчаса. «Еще можно успеть», – вкрадчиво напевал ему бесенок. Алексей вытащил фотографию жены. Красивое девичье лицо, нежная кожа, ласковые добрые глаза, обаятельная улыбка, ровные белые зубы – она улыбалась и звала его к себе. Он даже почувствовал ее запах. Запах любимой женщины. Сколько она подарила ему невероятных, неземных наслаждений. Разве может он растоптать ее любовь? Разве может предать ее? Сколько грязи несет супружеская неверность. Сколько лжи наслаивается при этом. Только от нас самих зависит, чтобы дома отношения были чистые и честные. «Жену, как и профессию, выбирают раз в жизни», – вспомнил он заповедь отца. У них в семейном клане никогда не было разводов. И не будет. Не будет и маленьких подлых измен.

Алексей взял себя в руки. Усилием воли обуздал разбушевавшиеся гормоны. Буря в его молодом теле утихла. Здравый смысл взял верх. Скоро, всего лишь через неделю, корабль вернется на базу. Его ждет самое прекрасное, что есть в жизни, – встреча с любимой женщиной после долгой разлуки. Он встал, включил радио. Хрипловатым голосом Джорж Марьянович, югославский певец, пел о любви:

«Любимая, верь мне. Пойми, что есть на свете и мужская верность!»