59. Честь имею!

59. Честь имею!

Осень в этом году наступила рано. Разноцветные краски разукрасили сквер на набережной реки Мухавец, и каждый порыв ветра срывал сотни листьев с огромных тополей, величаво охранявших город от холодных западных ветров. Дети собирали в кучи опавшие листья и с визгом и смехом барахтались в них. Приятно пахло прелой листвой. Природа засыпала.

«Как поздней осенью порою бывают дни, бывает час, когда повеет вдруг весною и что-то встрепенётся в нас…», – Андрей Николаевич замолк на полуслове, прошёл ещё несколько шагов, остановился и, не веря своим глазам, посмотрел вслед удаляющимся женщинам. Да, несомненно, одна из них была Наташа, элегантная, с ленивой грацией львицы, одетая во всё модное. Молодая, красивая, желанная, но недоступная. Женщина постарше, видимо её мама, что-то увлечённо рассказывала ей, а она шла вся в себе, задумчивая и далёкая, отвлечённая улыбка блуждала по её лицу. Она не узнала его, а, может быть, узнала, но не подала вида. Она удалялась походкой женщины, которая знает себе цену, которая привыкла, что мужчины при виде её теряют дар речи и каменеют. Она уходила, а его натруженное сердце, остановившееся было, медленно приходило в себя, и тупая боль в груди отступала. Память сердца. От неё никуда не деться… Несколько лет назад пятидесятипятилетний капитан 1 ранга Ильин Андрей Николаевич – ветеран военно-морского флота прибыл в родной город жены, где жили их взрослые дочери со своими семьями и мать жены. Осмотревшись, он устроился на работу по специальности, близкой к его профессии моряка-испытателя, в Центр метрологии. Работа была интересная, много приходилось ездить по области, и Ильин с удовольствием знакомился с жизнью в Беларуси, которую он полюбил смолоду, когда женился на девушке из Бреста. Друзья после свадьбы удивлялись его выбору, но у него к тому времени была выработана теория, что ему, коренному ленинградцу, в жёны надо брать не москвичку и не ленинградку, а простую девушку из провинции. Юным жителям столиц, как считал он, присущи «пороки большого города», а жена моряка должна быть проста, знать, что хлеб на деревьях не растёт, и обладать всеми остальными дос-тоинствами молодой красивой женщины. На работе ему поручили возглавить группу по аккредитации электроизмерительных лабораторий. Это было новое направление в соответствии с новыми Гостами молодой Республики Беларусь. Инженеры его группы сами разрабатывали образцы документов для каждой конкретной лаборатории и это требовало ежедневной большой бумажной работы. Наконец, Андрей Николаевич добился, что все исходные данные по работе группы были внесены в единственный в отделе компьютер, и теперь его инженеры готовили только черновые материалы, а начисто они должны были оформляться специальным оператором, единственно допущенным к сложной дорогой импортной технике. Начальство нашло какую-то девчонку, которая целый день, фактически не разгибаясь, печатала бесконечное количество бумаг всего отдела, в том числе и документы его группы. Андрей Николаевич не обратил на неё никакого внимания…

В заботах, делах, бесконечных командировках прошло два года. Однажды, возвратясь из очередной командировки, он услышал, как восхищалась сотрудница отдела: «Как расцвела Наташа! Андрей Николаевич, вы обратили внимание, какой красивой стала наша Наташа? Говорят, она готовится к свадьбе». Зайдя к начальнику отдела с докладом о результатах командировки, Ильин с интересом рассмотрел работавшую на компьютере девушку. Действительно, из гадкого утёнка она превратилась в красивую молодую женщину. Точёные черты лица, выразительные глаза, нежные руки с удлинёнными пальцами. В её молчаливой замкнутости была какая-то тайна, что всегда очень привораживает мужчин. Красивые ноги и, если говорить начистоту, всё остальное очень привлекательное. Её молодое тело излучало большой сексуальный заряд. Она была мила, задумчива и обаятельна, на неё хотелось смотреть и любоваться. Как щедра была природа, когда создавала её!

Теперь, отдавая Наташе разработанные документы, Андрей Николаевич позволял себе обмолвиться с ней несколькими простыми фразами, иногда слегка пошутить. Он был строг в общении с сотрудницами, жизнь научила его быть бдительным по отношению к женщинам. Только когда в отделе отмечали какие-то праздники, он как опытный тамада шутил, поизносил красивые тосты, читал безобидные эпиграммы, всем было весело. Он видел, что Наташа тоже улыбалась.

На 23 февраля по просьбе директора он пришёл на работу в военной парадной форме. Все ахнули, увидев его награды, позолоченный морской кортик, знак командира подводной лодки. Ранняя седина и аккуратная бородка придавали его мужественной фигуре романтический вид героев Александра Грина или, по крайней мере, Валентина Пикуля. Жизнь милостиво обошлась с ним, он выглядел намного моложе своих лет. Директор в присутствии представителя российского консульства в Бресте торжественно вручил Андрею Николаевичу удостоверение и знак «Жителю блокадного Ленинграда». Все аплодировали, Наташа не спускала с него глаз. Он впервые увидел её счастливой…

Через несколько дней он был вынужден срочно уволиться и уехать в Петербург. Старший брат сообщил, что умирает мама. Она дожидалась его, маленькая, сухонькая, ленинградская блокадница. В годы войны она совершила подвиг, сохранив ему с братом жизнь. Когда он поцеловал её руку, мать узнала его. Теперь вся семья была в сборе. Мама вздохнула, лицо её разгладилось. И она, как ему показалось, легко и свободно ушла в другой мир. Как говорят англичане, туда, где большинство. Он впервые в жизни заплакал. Теперь у него не было ни отца, который погиб на войне, ни матери. Похороны, кремация, поминки. Девять дней, сорок дней…

Только через полгода Андрей Николаевич пришёл в себя. На работе вакансий не было. За это время многое изменилось, пришли новые люди, сменился директор, поменялась структура отделов. Он оказался невостребованным. Но самое главное, исчезла Наташа. Однако их роковая встреча была ещё впереди. Прошло три года. Как многие морские офицеры, Андрей Николаевич увлекался чтением, любил и знал художественную литературу. Он активно и плодотворно взаимодействовал с областной библиотекой, где ему недавно вручили удостоверение «Почётного читателя». В прекрасном расположении духа, успешно поработав в архивном отделе библиотеки, он вышел на улицу и … замер. Он увидел женщину, Женщину своей мечты. Она ждала его! Она смотрела на него и мило улыбалась. Он мог поклясться, что никогда не видел её, и в тоже время что-то далёкое и прекрасное всплывало из глубин его памяти. «Вы Наташа?», – вымолвил он поражённый, всё ещё сомневаясь и волнуясь. Она молча, только взмахом своих ресниц, подтвердила его предположение. Она смотрела на него опасным взглядом, взглядом, который поощряет мужчин и даёт надежду. Глаза выдавали её, да она и не скрывала своей радости. Она призналась, что увидела его в библиотеке, прощающегося с директором, и специально подождала на выходе. Он был шокирован её красотой, её тягой к нему и не знал, как себя вести. Чтобы поставить себя и её в определённые рамки, он спросил: «Я помню, вы собирались замуж. Как вы сейчас поживаете?» Лёгкая тень пробежала по её лицу. Печаль, сожаление, разочарование – всё это он прочитал в её глазах за несколько секунд. «Нет мужа, нет семьи, нет любви, все мои ровесники – дураки и козлы, самые настоящие придурки». После этой фразы Ильин понял, что она, похоже, не в себе, она в глубоком горе, она страдает. Но она рада, что встретила взрослого человека, которому может излить свою душу. По своему огромному опыту работы с людьми он знал, что в такие минуты человека надо поддержать, выслушать его, дать ему выговориться.

«Пойдёмте выпьем по чашке кофе, и вы мне расскажете, как вы жили все эти годы», – предложил он. Наташа красивым движением руки бросила сигаретку в урну, оказывается, она курила, дожидаясь его. Он в очередной раз поразился её пластичности. Печаль исчезла с её лица, она взяла его под руку и они пошли, разговаривая ни о чём, в ближайшее кафе с красивым названием «Маленький Париж». По тому, как она садилась, как она, не раскрывая меню, заказала коньяк и чёрный кофе, он понял, что Наташа уже не новичок в светской жизни. Годы наложили на её действия уверенность, она знала, где и как себя вести. Когда официант принёс коньяк и кофе, она потребовала ещё плитку шоколада и пачку «Мальборо». Официант почувствовал в ней сильную личность. Он принёс красивую пепельницу и аккуратно поставил около Наташи, сам встал рядом с зажигалкой в руке, готовый в любой момент дать ей огня. Наташа кивком головы отослала его, он отошёл, но неотрывно смотрел на неё, готовый немедленно выполнить любое её приказание. «Вот что делают с нами красивые женщины», – подумал Андрей Николаевич, понимая, что рядом с ней надо быть собранным и готовым к любым неожиданностям.

Так оно и оказалось. Наташа подняла рюмку, спокойно открытым взглядом посмотрела ему в глаза и сказала: «Пью за вас. За настоящего мужчину. Вы мой идеал». Она не спеша с явным удовольствием выпила всю рюмку и … её понесло. «Мне давно нравятся взрослые мужчины. Какой прок от моих ровесников? У них на уме только пьянки и гулянки. С утра обсуждают, кто, сколько вчера выпил. Их интеллект не поднимается выше женской талии. Они, распустив слюни, обсасывают с такими же ничтожествами, кто с кем и когда переспал. Это противно, недостойно настоящих мужчин. Они не читают, не работают над собой. «Всё человеческое в человеке должно быть воспитано», – говорят мудрецы. Окружающие меня юнцы не воспитаны. Не образованы. Они грязны душой и телом. Они мне противны. Я год была замужем за одним из них. Они любят только себя. Они не знают, что такое любовь к женщине. Они не умеют любить. Они удовлетворяют только свою похоть, а о женщине с её тонкой чувственной натурой совершенно не думают. Они хотят, чтобы их до старости кормили с ложечки, не задумываясь, откуда берутся продукты в доме. Они остаются Игорьками, Шуриками и в 30, и в 40 лет. Им мужская компания дороже семейных обязанностей. Их тяготят семейные узы. Они ничего не умеют и не хотят делать по дому».

Андрей Николаевич, поражённый, слушал исповедь Наташи молча, не перебивая и не останавливая её. Он предчувствовал, что самое неожиданное – впереди. Наташа отпила кофе. В её красивых пальцах с перламутровыми ногтями чашечка выглядела элегантной и изящной. «Всё, к чему она прикасается, становится красивым, – подумал Ильин, – кажется, она подходит к главному».

Закончив с кофе, Наташа улыбнулась своей обворожительной улыбкой и, мило потупив глаза, продолжила: «Вы мне сразу понравились. Вы человек из другого мира. Вы аккуратный и во внешности, и в одежде. Вы следите за собой. Хорошо одеваетесь и хорошо выглядите. Вы не курите. Меня поразило, что у вас нет зарослей волос на шее, как у большинства неопрятных мужчин. У вас всегда чистая рубашка, правильно подобранный галстук. Вы красиво говорите, вы не позволяете себе бранных слов, как это сейчас принято у молодёжи. Вы уважаете женщину, встаёте при её появлении. Наблюдая за вами, я впервые увидела, как целуют руку женщине. Среди моих сверстников этого нет и в помине. Вы сильный и надёжный человек. У вас богатый внутренний мир, вы много знаете, много читали, с вами интересно общаться. Вы умеете держать себя в кампании, никогда не напивались, понимая, что праздник в отделе – это символическое мероприятие. Это не повод довести себя до скотского состояния».

Андрею Николаевичу уже давно было не по себе. Как реагировать на эти откровенные признания? Он попытался остановить Наташу шуткой: «Ещё несколько слов и я полезу под стол. Вы меня совершенно смутили. Я человек в возрасте и мне нельзя получать так много положительных эмоций».

Эта фраза только подстегнула Наташу. Дальше последовало то, что даже во сне он не мог себе представить. «Вы в возрасте, и меня это нисколько не смущает. Более того, радует. Мужчины моложе сорока меня теперь не интересуют. Я хочу доставить вам удовольствие, и сама хочу насладиться вами. Пойдёмте ко мне, я приложу все силы, чтобы вы остались довольны. Вы заслужили. Я давно мечтала об этом. Это единственное, чем я могу выразить своё восхищение вами». Андрей Николаевич замер, поражённый неожиданным желанием Наташи. Он был человек не очень опытный в обращении с женщинами и такого откровенного предложения ни разу в жизни не получал. Он всегда сам добивался желанной женщины, ибо именно борьба и победа доставляют наивысшее наслаждение. Здесь было всё наоборот, молодая женщина вела себя как поручик Ржевский.

Он взял её ладонь, прижал к своим горячим губам, ощутив бархат кожи и нежный аромат чего – то французского, и прошептал слова коварного Талейрана: «Бойся первого движения души, обычно оно бывает благородным». – «Вас толкают ко мне боль, отчаяние, обида, глубокое разочарование. У нас с вами нет будущего. Мы из разных эпох. Я не могу воспользоваться вашей минутной слабостью. Я вам очень благодарен за ваше тёплое ко мне отношение. Вы мне очень нравитесь. Вы женщина моей мечты, в вас всё прекрасно. Любой молодой человек с радостью станет вашим «бойфрендом». Интимная близость с приятным человеком – это первый шаг к разрушению красивых романтических отношений. Вам впоследствии станет стыдно, и вы легко забудете меня. Возможно, даже возненавидите. Я буду для вас – лишь один из многих. Не зря в народе говорят: «Самые лучшие песни – недопетые, самые счастливые игры – недоигранные, самая чистая любовь – недолюбленная».

Затем он встал из-за стола. Поцеловал её в щёку. И, ничего не видя перед собой, пошёл на выход, по пути сунув официанту две крупные купюры. Его плоть, его тело рвалось к Наташе. Его разум, его жизненный опыт подсказывали, что этого не надо делать. Он в глубине души осуждал любовные романы пожилых людей с молодыми женщинами. И Олег Табаков, и Михаил Жванецкий, и многие другие, обновившие своих предыдущих жён, вызывали у него чувство горечи. Природу не обманешь. Что хорошо в 20–30 лет, то противоестественно в 60. Великие люди становились смешными. Он силой воли заставлял себя не оглядываться. Его сердце рвалось к Наташе. Он выскочил на улицу и вдохнул осеннего воздуха. Ещё два глотка и сознание стало возвращаться к нему. Разноцветные краски осеннего наряда города напомнили ему и о его «осени». Да, молодость не вернёшь. Ему было грустно и жалко себя. Жалко и Наташу. Но он гордился, что в сложной ситуации остался Человеком, победил себя. Не воспользовался минутной слабостью обиженной жизнью молодой женщины. Он не совершил подлости…

С тех пор он ни разу не видел её. И вот сегодня сердце подсказало ему, что Наташа рядом. Память сердца …

Наташа узнала его. Она бы узнала его из тысячи мужчин. Он был единственный, кто нравился ей и кто отказался от неё. Она, как это бывает в молодости, ибо молодость эгоистична, привыкла брать от жизни то, что ей хочется. Многие мужчины, как мотыльки, летели на огонь её страсти и исчезали из её памяти. Андрей Николаевич остался в памяти у Наташи навсегда. Этот мужественный человек устоял, и ей было стыдно. Значит, есть в жизни какие-то ценности, которых она ещё не знает. Прошлый раз, когда он ушёл из кафе, она заплакала, но это были слёзы очищения, ей стало легче после встречи с ним. Она заново оценила жизнь. И она ему очень благодарна.

А Андрей Николаевич стоял и смотрел, как ветер несёт по скверу опавшие листья, заметая следы Наташи. Его последней и самой лучшей любви. Несостоявшейся. Недозволенной любви. «Есть время разбрасывать камни, и есть время собирать камни, говорили древние греки. Моё время, к сожалению, прошло». Пожилой моряк, капитан 1 ранга, неизбалованный женской любовью, как заклинание повторял девиз моряков всего мира: «Жизнь – морю, душу – богу, честь – никому». Честь имею…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.