Глава вторая Наступление

Глава вторая

Наступление

Оперативные и тактические формы наступления

Наступательные операции на испанской театре военных действий, особенно в первый год войны, носили преимущественно линейный характер.

Это обусловливалось:

а) незначительным насыщением войск той и другой стороны техникой (артиллерией, танками, авиацией);

б) отсутствием крупных конно-механизированных соединений;

в) недостаточной обученностью командных кадров и войсковых соединений республиканской армии, а у мятежников — тактической отсталостью старой испанской армии;

г) топографическими условиями театра военных действий.

Некоторые авторы утверждают, что в Испании с первых дней войны велись глубокие наступательные операции, операции на окружение и уничтожение. Нам думается, что эти товарищи заблуждаются. В Испании в первый период войны наблюдались лишь отдельные элементы глубокой наступательной операции.

Для проведения глубокой наступательной операции необходима значительная плотность боевого построения не только пехоты, но и артиллерии, и танков, и авиации, а также наличие подвижных соединений для развития успеха. Для наступления против обороняющегося противника в условиях маневренной войны наш ПУ-36 требует не менее 30–35 орудий на 1 км фронта (без артиллерии ДД) и до 2 батальонов танков на стрелковую дивизию. Кроме того, необходимо иметь мощную танковую группу самостоятельных действий. Без этого минимума сил нельзя себе представить возможным ведение глубокой наступательной операции.

Только предпринятая мятежниками в марте 1938 г. наступательная операция на арагонском фронте и их операция в Каталонии (декабрь 1938 г. — январь 1939 г.) дают нечто приближенное к глубокой операции, так как в этих операциях была достигнута значительная плотность боевого построения (до 4 км на пехотную дивизию). На главных направлениях плотность средств подавления доходила до 60–70 орудий и до 60 самолетов на 1 км фронта. Но и в этих операциях не участвовали сильные танковые группы и мощные конно-механизированные соединения для развития прорыва.

По форме наступательный маневр мятежников во всех почти операциях 1936–1937 гг. представлял собою фронтальный прорыв с методическим продвижением и последовательным захватом отдельных объектов. И только в наступательных операциях на арагонском фронте (март-апрель 1938 г.) они вносят нечто новое. Операции здесь имели характер последовательных ударов, наносимых на разных участках фронта, но связанных единством разрешаемой оперативной задачи. Сперва удар к югу от р. Эбро, прорыв и развитие успеха, затем — перегруппировка сил и удар в новом направлении — к северу от р. Эбро.

Необходимо отметить, что такую роскошь, как последовательный перенос усилий с одного оперативного направления на другое (на одном фронте), мятежники могли позволить себе только потому, что у республиканцев было мало оперативных резервов и слабая по численности авиация.

Республиканцы в своих наступательных операциях чаще стремились наносить удары по флангам с расчетом на полное окружение противника. Такой характер маневра обусловливался, между прочим, и тем, что большинство наступательных операций республиканцев предпринималось с целью ликвидации «мешков», которые образовывались в результате не полностью развившихся наступательных операций противника. Однако не всегда удавалось осуществить эти планы. Главными причинами этого являлись недостаточная тактическая выучка войск и недостаток технических средств борьбы для того, чтобы обеспечить необходимое превосходство над противником. Из этого необходимо сделать вывод, что в современных условиях наступление, ведущееся во фланг основного фронта противника, встречает не менее сильное сопротивление. Для его преодоления требуется почти такое же превосходство в живой силе и технике, как и для фронтального удара.

В небольшом, тактическом масштабе в действиях республиканцев мы видим много случаев прекрасно организованных и завершенных обходов и охватов. Это свидетельствует о высокой инициативе и революционной предприимчивости республиканских командиров и частей. В более крупном масштабе республиканцами было достигнуто окружение противника под Теруэлем (в декабре 1937 г.). К этому времени республиканская армия уже значительно выросла как организационно, так и по своей тактической подготовке; лучше было организовано взаимодействие родов войск на поле боя. Сложная наступательная операция республиканской армии с форсированием р. Эбро (в июле 1938 г.) подтверждает дальнейший крупный рост республиканской армии, ее командования и органов управления.

Идея подавления всей тактической глубины обороны несомненно остается актуальной и в настоящее время. Если при прорыве сильной укрепленной оборонительной полосы противника невозможен выход танковой группы для самостоятельных действий в глубине обороны, то эту роль могут с успехом выполнить мощная дальнобойная артиллерия и авиация, использованная массированно на поле боя. Подавление объектов в оперативной глубине и превращение достигнутого тактического прорыва в оперативный путем ввода особого эшелона развития прорыва будут решаться армейским и фронтовым командованием.

Таким образом, современная наступательная операция должна базироваться на правильном расчете материально-технических средств и сил. Но и при достаточной материально-технической базе для успешного проведения современной операции и боя требуются высокой политико-моральное состояние и боевая выучка войск, командиров всех степеней и штабов. В современном бою для достижения победы необходимы творчество, инициатива, искусство каждого бойца, четкая организаций взаимодействия на поле боя пехоты, артиллерии, танков и авиации.

Этапы наступательного боя

Занятие исходного положения. В условиях позиционной войны в Испании наступление обычно начиналось из положения тесного соприкосновения сторон. Таким образом, подход к полю боя и сближение, как отдельные этапы наступления, обычно были исключены. Исходное положение, как правило, занималось ночью, иногда — в период артиллерийской подготовки. Войска, назначенные для наступления, обычно не сменяли части, занимавшие позицию, а с началом атаки переваливались через них и продолжали наступление дальше. Этим, по мнению республиканцев, обеспечивалась устойчивость основного фронта в случае неудачи и перехода противника в контрнаступление.

Артиллерийская подготовка. Как общее правило, у мятежников огневую подготовку наступления начинала бомбардировочная авиация. До начала артиллерийской подготовки иногда в течение целых суток она бомбардировала батальоны первого эшелона обороны и одновременно бригадные и дивизионные резервы. Затем следовала 1-3-часовая артиллерийская подготовка по переднему краю обороны. После этого артиллерия переносила огонь по резервам, а авиация повторяла бомбардировку первых эшелонов обороны. Были случаи, когда авиация мятежников, летая на больших высотах (не ниже 2 500–3 500 м), совмещала вторичную бомбардировку с артподготовкой по переднему краю или по вторым эшелонам обороны.

Такой метод чередования или дополнения авиационной и артиллерийской подготовок давал большую концентрацию огня. Обороняющиеся части несли большие потери в живой силе и материальной части. Одновременно достигалось и значительное моральное подавление противника.

Некоторые считают, что широкое применение авиации на поле боя в Испании обусловливалось недостатком артиллерии и танков. С этим утверждением можно согласиться лишь отчасти.

Одной из основных причин, заставивших привлекать и авиацию для подавления противника на поле боя, является возросшая сила сопротивления современной обороны в связи с громадным увеличением количества и качества автоматического оружия. Для того чтобы сломить современную оборону, оказывается, недостаточно усилий пехоты, поддержанной артиллерией и танками, а требуется еще поддержка этих родов войск авиацией. В наступательных операциях на арагонском фронте (март-апрель 1938 г.) мятежники имели высокую артиллерийскую плотность (до 60–70 орудий на 1 км фронта на отдельных узких участках), и тем не менее они должны были более чем 80 процентов своей боевой авиации использовать также на поле боя (до 60 самолетов на 1 км на отдельных участках фронта). Авиация являлась мощным маневренным резервом главного командования, который оно могло в любую минуту бросить на любой участок поля боя или для того, чтобы усилить огневое подавление оборонительной полосы, или чтобы самостоятельно подавить тот или иной очаг, недоступный артиллерии. Это в значительной мере способствовало успеху наступления.

Артиллерийскую подготовку мятежники часто вели огнем по площадям, вследствие чего результаты огня были недостаточны, а расход снарядов огромный.

Артиллерийская группа ДД обычно была небольшая, так как основная масса артиллерийского огня сосредоточивалась главным образом по первому эшелону обороны.

Атака пехоты обычно начиналась с 150–200 м. Ей предшествовал сильный огонь из всех видов пехотного оружия по переднему краю обороны. Перед тем как пехотные подразделения бросались в атаку, окопы обороняющегося забрасывались ручными гранатами. Обычно атака поддерживалась танками ПП; орудия ПТО следовали непосредственно за танками вместе с наступающей пехотой, а иногда даже впереди нее. Нужно сказать, что это способ действий вполне себя оправдывал, хотя и сопровождался большими потерями в орудийных расчетах. Поэтому встал вопрос о небольших бронированных тягачах для орудий ПТО.

Особого эшелона танков для самостоятельных действий в глубине оборонительной полосы мятежники не применяли. Легкие танки наступающих мятежников, вооруженные пулеметами, обычно не отрывались от своей пехоты, боясь контратак республиканских танков с пушечным вооружением. Необходимо отметить, что легкие танки, не говоря уже о малых, которые только и были у мятежников в Испании, встречают слишком много затруднений при атаке хорошо укрепленной современной оборонительной полосы. Необходимо поставить вопрос о сопровождении легких танков средними и тяжелыми или об усилении брони и вооружения танков, предназначаемых для атаки укрепленной полосы.

Даже при использовании основной массы авиации на поле боя наступающему редко удавалось совершенно подавить систему огня обороняющегося. Значительная часть пулеметов и орудий ПТО оставалась неподавленной. Поднявшаяся в атаку пехота встречала организованный пулеметный огонь обороны, несла большие потери, иногда контратаковалась танками и останавливалась, наступление захлебывалось. Наступающий должен был вновь повторять артиллерийскую подготовку.

В первый период войны, когда мятежники предпринимали свои наступательные операции сравнительно слабыми силами, республиканцы нередко останавливали их или перед передним краем, или в пределах оборонительной полосы, без привлечения более глубоких резервов. Лишь в наступательных операциях на арагонском фронте весной 1938 г., когда мятежниками была создана довольно плотная группировка общевойсковых соединений (4 км на пехотную дивизию) и значительная артиллерийская и авиационная плотность (до 700 самолетов), линейная оборона республиканцев не выдержала, и тактический прорыв был превращен в оперативный. В результате мятежникам удалось решить крупную стратегическую задачу — разъединение двух фронтов (арагонского и центрального).

Таким образом, испанская война подтверждает опыт войны 1914–1918 гг., что без сковывания резервов обороняющегося на широком фронте, без подавления всей оперативной глубины обороны, для чего требуется большая артиллерийская, танковая и авиационная плотность, наступление, как правило, не достигает своей оперативной цели и захлебывается даже при линейной обороне. На арагонском фронте мятежникам удалось осуществить прорыв оперативного масштаба именно благодаря сковыванию оперативных резервов республиканцев на всем фронте и созданию решительного превосходства над республиканцами, особенно в авиации (превосходство более чем в три раза).

Ширина фронта прорыва

Ширина фронта прорыва, как показал опыт войны 1914–1918 гг., имеет громадное значение. При большом протяжении фронта миллионных армий, при силе современной обороны нельзя добиться взлома и сокрушения всего фронта прорывами на узком участке. Такой удар, даже проведенный на всю оперативную глубину, не сулит решительного успеха, так как он задевает весьма незначительную часть сил обороняющегося. Не задетые наступательным ударом силы обороны на соседних участках и ближайшие оперативные резервы всегда успеют организовать против прорвавшихся войск новый фронт, а с подходом более глубоких оперативных резервов, переброшенных по железной дороге и автотранспортом, и организовать против наступающих мощный контрудар. Ярким показателем беспомощности такого рода прорывов служит весь позиционный период первой мировой империалистической войны.

Положительным примером прорыва на широком фронте является большое Брусиловское наступление летом 1916 г. Наступление имело очень большой оперативный успех главным образом потому, что оно сковывало все силы австрийцев на всем фронте. Однако полный разгром австрийцев не был достигнут вследствие недостаточной плотности боевого построения наступающих русских армий.

Опыт войны в Испании целиком подтверждает сделанный нами вывод из опыта войны 1914–1918 гг. Все наступательные операции мятежников и республиканцев, проводившиеся на узком фронте, обычно кончались неудачей.

В харамской операции весь фронт наступления мятежников равнялся 12–14 км, а главный удар наносился на фронте 6 км. Операция потерпела крушение.

Наоборот, наступательная операция мятежников в марте 1938 г. к югу от р. Эбро велась на фронте до 160 км, главный удар наносился на фронте 65 км силами не менее 16 пехотных дивизий с частями усиления и до 700 самолетов. С 22 марта, с началом наступления севернее р. Эбро, фронт наступления увеличился до 250 км, главные удары наносились на двух участках в 50 и 25 км. Таким образом, последовательными ударами весь арагонский фронт республиканцев был скован. Резервов для противодействия удару противника и для организации мощного контрудара республиканцы не имели. Операция мятежников имела крупный успех.

Из всего сказанного напрашивается следующий вывод: наступательная операция во фронтовом масштабе может рассчитывать на успех только в том случае, если она ведется на всем фронте путем последовательных или одновременных ударов, наносимых в нескольких пунктах с тем, чтобы сковать резервы обороны и потрясти весь фронт противника. Прорывы на узком фронте, когда обороняющийся сохраняет возможность перебрасывать резервы с неатакованных участков фронта, даже при условии сосредоточения для этой цели очень крупных сил и средств подавления, как правило, будут обречены на неудачу или в крайнем случае сулят незначительные результаты.

Плотность группировки

Опыт первой мировой империалистической войны 1914–1918 гг., так же как и нашей гражданской войны, показал, что наступающий может успешно преодолеть современную оборону, разбить подходящие резервы и достигнуть оперативного успеха лишь при наличии достаточных сил и средств подавления на направлении главного удара.

Плотность ударной группировки не может быть постоянной величиной. Она зависит от характера укреплений противника, огневой плотности и глубины обороны, выучки и политико-моральной устойчивости обороняющихся войск и т. д. В наступательных операциях войны 1914–1918 гг. успех достигался при различных плотностях. В большом Брусиловском наступлении артиллерийская плотность 8-й армии, наступавшей на направлении главного удара, равнялась 20 орудиям на 1 км фронта, армейские резервы были малочисленны. Недостаточная плотность в живой силе и технических средствах сказалась на дальнейшем развитии первоначального успеха, успешное наступление на широком фронте не получило соответствующего развития в глубину.

В мартовском наступлении 1918 г. 17-я германская армия имела плотность 82 орудия, а на отдельных участках — 100 орудий на 1 км фронта. Каждый корпус в составе трех пехотных дивизий атаковал на фронте 5 км. Несмотря на столь большую плотность пехоты и артиллерии, наступление не дало решительного успеха, так как союзное командование (франко-английское) имело полную возможность перебрасывать резервы для противодействия наступлению.

Танковая плотность в различных сражениях войны 1914–1918 гг. колебалась от 4 до 50 танков на 1 км фронта. Благодаря внезапному введению больших количеств танков, союзникам удавалось быстро и сравнительно легко прорывать фронт (Камбрэ, Амьен и др.), но в большинстве случаев не удавалось развить тактический прорыв в оперативный. В испанской войне ни в одной операции не было создано такой танковой плотности, какая была в войну 1914–1918 гг.

Авиационная плотность в последний год этой войны на западном фронте также колебалась от 15–18 до 80 самолетов на 1 км фронта. Совершенно очевидно, что такое количество, как 80 самолетов, не могло действовать в воздухе над участком фронта в 1 км; борьба в воздухе происходила, конечно, на более широком фронте, чем самый фронт прорыва.

Тактическая плотность в наступательных операциях в Испании сильно менялась в процессе войны. В харамской операции в феврале 1937 г. мятежники имели на фронте в 14 км 30 тыс. пехоты, 96 орудий, около 100 танков и 70 самолетов, что составляло на 1 км фронта: пехоты — 2143 чел., орудий — 6,9, танков — 7, самолетов — 5. На направлении главного удара — на фронте 6 км — плотность была несколько большей, но очень незначительно (8,3 орудия на 1 км фронта). В ходе операции силы уравновесились, и к 17 февраля 1937 г. наступлению мятежников противостояли одиннадцать пехотных бригад, одна танковая бригада (47 танков) и 70 орудий республиканцев, т. е. силы, равные примерно двум неусиленным стрелковым корпусам. Вполне понятно, что при такой плотности боевого построения, какая была у наступающих, при активной обороне республиканских войск мятежники не достигли каких-либо серьезных результатов.

В гвадалахарской операции (март 1937 г.) мятежники сосредоточили около 70 тыс. бойцов, 294 орудия, 120 легких танков на фронте примерно в 22 км. Главный удар наносился на фронте 5 км. Средняя артиллерийская плотность — 13,3 орудия, а на направлении главного удара — 58 орудий на 1 км. Республиканцы могли противопоставить противнику: около 10 тыс. бойцов, 85 пулеметов, 15 орудий; в дальнейшем силы республиканцев возросли до 20 тыс. пехоты, 45 танков и более 100 самолетов. Из этих цифр видно, что мятежники имели огромное превосходство в живой силе и технике. Итальянский корпус двигался в горах по двум дорогам, очень тяжелым вследствие сильной грязи. Попав под сосредоточенный внезапный удар республиканской авиации, колонны противника в панике разбежались, показав этим слабую выучку и пониженную моральную устойчивость.

Для наступления в Каса-де-Кампо (апрель 1937 г.) республиканцы имели на 1 км фронта 1 700 чел., 5 орудий, 5 танков и 31 пулемет. Этим силам противник противопоставил на 1 км фронта: 800 человек, 3 легких орудия, 3 орудия ПТО и 21 пулемет. В общем республиканцы имели двойное превосходство в живой силе и полуторное превосходство в артиллерии. Наступление республиканцев было организовано наспех и не было внезапным для противника. Артподготовка, несмотря на малочисленность артиллерии, велась в течение 20 минут; естественно, что она не могла подавить систему огня противника. Операция окончилась неудачей.

При наступлении на Бильбао (апрель — июнь 1937 г.) мятежники имели на участке главного удара (8–15 км) до 30 тыс. человек, 150 орудий, 50 танков и 80 самолетов, что составляет плотность на 1 км фронта 17–18 орудий и 2–2,5 тыс. человек. Решающую роль в этом прорыве играли итальянские тяжелые бомбардировщики. Они безнаказанно летали группами по 12–18 самолетов в течение 3–4 часов и бомбили позиции басков. Небольшие группы (по 3–8 самолетов) действовали по объектам в глубине обороны (5–6 км). Однако и при таком превосходстве авиации и абсолютной ее безнаказанности при полетах (отсутствие у республиканцев на этом фронте авиации, зенитной артиллерии и пулеметов) темп продвижения мятежников был очень медленным, не превосходил 1 км в сутки. Это говорит о большой силе сопротивления героических частей басков, наспех сформированных, слабо вооруженных и недостаточно обученных.

В наступлении республиканцев у Брунете (летом 1937 г.) средняя артиллерийская плотность была 13,8 орудия на 1 км, а на 6-километровом участке главного удара плотность доходила до 26,6 орудия на 1 км.

В наступательных операциях мятежников на арагонском фронте (март и апрель 1938 г.) участвовало до 200 тыс. пехоты, 1 500–1 800 орудий, более 200 танков и до 700 самолетов. На 65 км фронта прорыва было сосредоточено 16 пехотных дивизий (в среднем 4 км на дивизию), плотность средств подавления на отдельных участках главного удара достигала 60–70 орудий и 60 самолетов на 1 км фронта.

В последнем наступлении мятежников в Каталонии (декабрь 1938 г. — январь 1939 г.) участвовало около 24 пехотных дивизий с частями усиления, а всего до 300 тыс. войск. Этим силам противостояло около 100 тысяч республиканцев, слабо оснащенных техникой. Мятежники имели превосходство над республиканцами: в живой силе — тройное, в артиллерии и танках — в 10 раз, в авиации — в 16 раз, в противотанковой артиллерии — в 20 раз и в отношении зенитных орудий — в 50 раз.

Последние две операции мятежников были самыми крупными за всю войну как по количеству участвовавших в них войск и технических средств борьбы (артиллерия, танки, авиация), так и по достигнутым результатам.

Приведенные данные о плотности группировок в наступательных операциях в Испании подтверждают в основном выводы, сделанные всеми армиями из опыта войн 1914–1918 гг. Для успешного прорыва современной оборонительной полосы необходимо не менее чем тройное превосходство в силах над противником. Ширина полосы для наступления стрелковой дивизии должна составлять в среднем 2–3 км. Плотность артиллерии должна достигать 60–70 орудий на 1 км (без артиллерии ДД).

Современный бой характеризуется участием в нем громадного количества всевозможной боевой техники. Но техника сама по себе мертва. Решающую роль в бою, как и прежде, играет человек, управляющий этой техникой. У нас, в РККА, человек и техника составляют единое целое. Бойцы и командиры Красной Армии, отлично овладевшие передовой военной техникой, политически сознательные, полные ненависти к врагу, физически крепкие, выносливые и ловкие, прекрасно знающие военное дело, беззаветно преданные своей социалистической родине и партии Ленина-Сталина, в будущих схватках социализма с капитализмом будут творить чудеса, каких не знает еще военная история.

Длительность, глубина и темпы операций

Мировая и наша гражданская война показали весьма большую длительность современных операций. В 1914 г. немцы потратили целых пять дней на преодоление сопротивления 5-й французской армии и нескольких английских дивизий, несмотря на громадное превосходство в силах и технических средствах борьбы. Галицийская операция в 1914 г. длилась 29 суток (с 18 августа по 16 сентября). Операция под Верденом в 1916 г. длилась 131 сутки.

Операции под Царицыном в 1918 г. длились до 40 суток при первом окружении и до 30 — при втором. Бои Красной Армии под Орлом в 1919 г. длились месяц, так как ни одна из сторон не имела решительного перевеса сил.

Опыт войны в Испании также показывает, что, несмотря на громадный рост и усовершенствование технических средств борьбы, операции принимают затяжной характер.

Харамская операция длилась 22 дня, гвадалахарская операция — 14 дней, теруэльская операция в декабре 1937 г. — 24 дня. Операции мятежников в марте 1938 г. на арагонском фронте (к югу и к северу от р. Эбро) длились всего 45 суток. Последняя операция в Каталонии, включая захват Барселоны, длилась 46 суток.

Эти факты говорят о том, что при недостаточной плотности и глубине ударной группировки продвижение наступающего протекает весьма медленно, обороняющийся успевает за это время сосредоточить оперативные резервы, и операция принимает затяжной характер. Следовательно, длительность операции в основном зависит от силы ударной группировки наступающего, от ее способности нанести мощный удар по всей глубине обороны, от своевременного питания этой группировки из глубины и наличия крупных механизированных и кавалерийских соединений для развития тактического прорыва в оперативный.

В 1914 г. суточное продвижение немцев с боями равнялось 5–6 км; только некоторые армии, наталкивавшиеся на незначительное сопротивление, проходили 8–10 км в сутки. В мартовском наступлении немцев в 1918 г. средний темп продвижения с боями был 3,5–5 км в сутки. В галицийской операции 1914 г. скорость продвижения русских армий достигала 6–7 км в сутки без боев и 2–3 км с боями. Армии южного фронта в операциях против Деникина в 1919 г. подвигались в среднем по 5–10 км в сутки.

В испанской войне темп наступления был еще меньше, чем в мировую и нашу гражданскую войны. Это объясняется, с одной стороны, недостаточной плотностью ударных группировок, которые имелись в Испании, а с другой стороны — возросшей силой сопротивления современной обороны.

В харамской операции мятежники продвинулись за 21 день на 6–8 км. В операциях против басков итальянские войска продвинулись за 2,5 месяца на 40–45 км, т. е. меньше чем 1 км в сутки. В мартовской операции 1938 г. на арагонском фронте средний темп продвижения мятежников составлял 3–3,5 км в сутки. В последней каталонской операции в первые две недели своего наступления мятежники продвигались на направлении главного удара по 3 км в сутки, а на второстепенных направлениях — по 1,5–2 км. Во второй период операции, когда не имевшие боеприпасов республиканские части отходили, не оказывая почти никакого сопротивления, продвижение противника достигало 10–12 км в сутки.

Таким образом, только там, где мятежникам удавалось достичь исключительно большого превосходства в живой силе и средствах подавления, особенно в авиации, они продвигались в среднем 3–3,5 км в сутки. Для увеличения темпов своего продвижения до 12–15 км в сутки современная ударная армия должна располагать, кроме необходимых средств подавления (артиллерия, танки, авиация), крупными конно-механизированными соединениями.

Взаимодействие родов войск в наступлении

Успех в современном наступательном бою может быть достигнут только на основе тесного взаимодействия всех родов войск.

Пехота. Современная пехота, сведенная в крупные общевойсковые соединения (дивизии), является самым многочисленным и в то же время решающим родом войск. Ее продвижение вперед при наступлении определяет успех боя и операции.

«Пехота, в тесном взаимодействии с артиллерией и танками, своими решительными действиями в наступлении и сохранением своего боевого положения в обороне решает исход боя. Поэтому остальные роды войск, действующие совместно с пехотой, выполняют свои задачи в ее интересах, обеспечивая ее продвижение в наступлении и стойкость в обороне.

Маневр и удар живой силы, поддержанные мощью всех огневых средств, являются обязательным условием действий пехоты» (ПУ-36, ст. 7).

Уроки войны в Испании полностью подтверждают эти положения о роли пехоты. Танки, артиллерия, авиация остаются пока вспомогательными родами войск, работающими на пехоту, сведенную в крупные общевойсковые соединения. Это, конечно, не значит, что крупные конно-механизированные, танковые и авиационные соединения не будут в будущей войне решать самостоятельных оперативных задач.

Опыт испанской войны говорит, что пехота, в недостаточной мере оснащенная противотанковой артиллерией и зенитными пулеметами, не умеющая быстро и четко организовать ПТО и ПВО, не сможет быть устойчивой в современном бою.

В наступлении для пехоты по-прежнему самым трудным является преодоление последних 200–300 и перед передним краем противника, когда поддерживающая артиллерия переносит огонь в глубину. В этот период пехоте должны основательно помочь танки, действующие в тесной связи с ней, уничтожением проволочных заграждений и уцелевших огневых точек в огневой системе противника. Далее, пехота должна хорошо уметь вести ближний бой собственными средствами, органически входящими в ее подразделения и части. Большое значение приобретает пехотная артиллерия с навесной траекторией (гранатометы и минометы, стреляющие снарядом фугасного действия). В период атаки пехотой переднего края и при борьбе в глубине обороны большое значение приобретает ручная граната — «карманная артиллерия» каждого бойца.

Движение пехоты с момента атаки переднего края и до выхода в район артиллерийских позиций и дивизионных резервов противника не является свободным прямолинейным и быстрым преодолением этого пространства. Это будет борьба за ряд объектов, упорно удерживаемых противником в глубине обороны. Пехота, во взаимодействии с танками, должна не выдавливать противника, занимающего оборону, а окружать и уничтожать его в очагах сопротивления, не давая ему отойти и организовать сопротивление на новом рубеже. Очень части пехота будет испытывать критические моменты в период ведения боя в глубине обороны, в связи с отсутствием артиллерийской поддержки; в эти моменты ей придется базироваться лишь на свои собственные огневые средства и танки, взаимодействующие с ней. Этот период боя очень сложен и труден, он требует большой выучки мелких пехотных подразделений с артиллерией и танками. Вот почему нельзя при обучении пехоты наступлению во взаимодействии с артиллерией и танками заканчивать учение атакой переднего края обороны.

Артиллерия. После мировой войны европейские армии в очень широких масштабах развернули строительство танков различных типов и назначений. В связи с этим многие буржуазные военные теоретики утверждали, что роль артиллерии в современном бою стала меньше, так как танк в состоянии выполнять задачи по подавлению противника скорее и лучше. Война в Испании целиком опрокинула эту теорию и вновь подтвердила громадную роль артиллерии, особенно тяжелых полевых калибров, в наступательном бою и операции. Роль артиллерии не только не уменьшилась, но и возросла в связи с появлением танковых и механизированных частей.

Артиллерия в наступлении по-прежнему остается основным средством разрушения фортификационных сооружений и подавления огневой системы обороны. Она подготовляет и непрерывно поддерживает атаку пехоты и танков. Без подавления противотанковых огневых средств противника атака танков не может рассчитывать на успех. В условиях войны в Испании недостаток артиллерии очень часто являлся причиной неудачи наступательных операций. Бомбардировочная авиация только дополняла артиллерию, но отнюдь не заменяла ее.

В большинстве наступательных операций артиллерия всех калибров, независимо от вхождения ее в ту или иную группу (АПП, АДД, АР), в первую очередь поддерживала пехоту. При той артиллерийской плотности, какая была в испанской войне, это было совершенно правильным решением. Выявилась недостаточная огневая мощь 75-мм пушки для выполнения наступательных задач. Более пригодными для этих целей оказались орудия калибров 105, 124 и 155 мм (гаубичные).

Принцип максимальной централизации артиллерии при наступлении целиком себя оправдал; этим обеспечивался маневр траекториями всей массы артиллерии в пределах полосы наступления всего общевойскового соединения. Так республиканское командование, умело маневрируя огнем дивизионов и артгрупп, нередко имело возможность при средней плотности 28–35 орудий на 1 км фронта сосредоточивать на важнейших участках огонь несравненно большей массы артиллерии, как бы повышая этим общую плотность до 70 орудий на 1 км фронта и больше.

Но вместе с тем опыт войны в Испании дает и отрицательные примеры, когда чрезмерное стремление к сосредоточению всей массы огня по отдельным узким участкам приводило к ослаблению огня на других, соседних, участках обороны. Эти участки фактически оказывались неподготовленными для атаки пехоты и танков. В результате вся атака, в том числе и на тех узких участках фронта, где она была хорошо подготовлена всей массой артиллерии, оказывалась неудачной.

Изучение ряда наступательных операций в Испании показывает, что общее количество артиллерии на 1 км фронта при наличии танков должно быть примерно следующим:

Для подавления обороны на площади в 5 га при двухчасовой подготовке обычно назначался артдивизион 9-орудийного состава. Для надежного подавления артиллерии требовался на одну батарею обороны артдивизион наступающего.

Современная артиллерия может воздействовать на всю тактическую глубину обороны, включая и тыловую оборонительную полосу, а также подходящие в полю боя резервы. Наибольшее количество артиллерии необходимо в период артиллерийской подготовки для одновременного выполнения в наикратчайший срок наиболее важных задач. Если это положение учтено, то значит по направлениям артиллерия распределена верно.

Артиллерия республиканцев в наступлении обычно выполняла одновременно следующие задачи:

1) подавление живой силы и пулеметов;

2) подавление противотанковой артиллерии;

3) борьба с артиллерией обороны;

4) подавление дивизионных резервов.

Подавление живой силы, укрытой в ненаблюдаемых окопах, республиканской артиллерией не практиковалось.

Кроме того, республиканской артиллерией в наступлении применялись особые виды огня:

а) огонь на запрещение по узлам дорог, мостам, дефиле с целью нарушить планомерную работу тыла обороны;

б) ночные 10-15-минутные огневые налеты дивизионами по районам расположения резервов;

в) огонь прямой наводкой отдельных орудий, батарей и даже дивизионов 150-мм гаубиц в боях за отдельные укрепленные очаги обороны. Однако этот последний вид огня был возможен только в тех случаях, когда огонь артиллерии обороны был полностью подавлен или когда ее было очень мало.

Очень важную роль в деле обеспечения взаимодействия артиллерии в пехотой и танками играет четко организованная система артнаблюдения посредством передовых и основных наблюдательных пунктов. Артиллерия обязана всегда быть готовой к восстановлению нарушенного взаимодействия, особенно в период развития наступления в глубине.

Подтвердилась важность моторизации корпусной артиллерии и АРГК. Это обеспечивало ей возможность осуществлять быстрый маневр как в оперативном масштабе, так и на поле боя.

Танки. Война в Испании не дала опыта массового применения танков в наступлении как в тесном взаимодействии с пехотой, так и для самостоятельного глубокого удара. Но она полностью подтвердила взгляд, что танки являются весьма мощной ударной силой, при условии массированного их использования. Танки отнюдь не заменяют артиллерии, наоборот, наступление танков на организованную оборону без мощной артиллерийской поддержки сопряжено с большими потерями. Артиллерийский огонь с закрытых позиций по быстро двигающимся танкам мало действителен.

Танки мятежников, вооруженные пулеметами, могли действовать только в тесном взаимодействии с пехотой; боясь контратак республиканских танков с пушечным вооружением, они не вылезали вперед, а жались к наступающей пехоте. Танкового эшелона самостоятельных действий для решения оперативных задач мятежники в испанской войне не применяли, и лишь в последней операции в Каталонии (декабрь 1938 г. — январь 1939 г.) они применили группу танков среднего типа с пушечным вооружением в качестве эшелона самостоятельных действий в отрыве от пехоты. Эта группа танков, примененная в период, когда фронт республиканцев был уже поколеблен, имела успех.

В иностранной военной литературе вопрос об использовании крупных механизированных соединений разрабатывается с большим вниманием. Начальник бронетанковых войск германской армии, генерал Гудериан, в своей статье «Взаимодействие между механизированными войсками и другими родами войск» пишет: «Мы считаем, что нужно всемерно стремиться к тому, чтобы не ставить никаких препятствий естественному развитию организации автоброневойск, направленной к созданию мощных соединений, и ни в коем случае не стеснять их рамками устарелых тактических взглядов. Атака танков, для того чтобы использовать все преимущества внезапного нападения, должна быть проведена с максимальной быстротой. Прорыв оборонительной полосы должен быть как можно более глубоким, дабы противник не успел подтянуть резервы. Тактический успех можно превратить в оперативный. Другими словами, скорость является главным требованием к механизированным войскам»[3].

В испанской войне эти взгляды не были реализованы, но в связи с громадным ростом танковых и крупных механизированных соединений в современных армиях несомненно, что в большой войне этот способ применения танковых и механизированных соединений будет иметь место.

Республиканские танки также по преимуществу использовались в тесном взаимодействии с пехотой, как группа ПП, а иногда и в отрыве от пехоты. Но действовали они всегда дерзко и решительно, нанося пехоте противника большие потери, используя для этой цели огонь и вес танка. Они давили огневые точки, орудия ПТО и даже дивизионную артиллерию. Иногда, увлеченные наступлением, они вырывались вперед от наступающей пехоты и вследствие этого, а также потому, что не имели артиллерийской поддержки, несли большие потери от огня хорошо замаскированных противотанковых орудий.

Из этого следует сделать вывод, что все три рода войск — пехоты, танки и артиллерия — должны совместно учиться тесному и четкому взаимодействию на поле боя, особенно при наступлении в глубине обороны. Отработке вопросов взаимодействия этих трех родов войск должно быть уделено внимание на командирских занятиях и совместных учениях войск. Этот вопрос должен отрабатываться с командным составом и войсками и во время войны в период нахождения войсковых соединений в резерве. Проведение совместных учений перед началом крупных операций практиковали все армии в период мировой войны, и это давало положительные результаты. Этот способ практиковала и республиканская армия Испании при подготовке форсирования р. Эбро в июле 1938 г.

Самостоятельные действия значительных танковых групп в глубине обороны противника не получили в Испании применения, так как обе стороны не имели необходимого для этого количества танков и артиллерии. Однако опыт самостоятельных действий республиканских танков в первый период войны говорит о том, что такое применение танков может быть вполне целесообразным при большом насыщении танками (более трех батальонов на стрелковую дивизию).

Выбрасывание самостоятельных танковых групп, хотя бы и при поддержке артиллерийского огня, в первый момент атаки на нерасстроенную сильную оборону противника едва ли может быть оправдано. Опыт Испании говорит, что такая группа только понесет большие потери без какой-либо пользы. Другое дело, когда самостоятельная танковая группа будет брошена в глубину после того, как передний край противника будет прорван и система огня нарушена. В этом случае атака сильной танковой группы по артиллерии, меняющей позицию, по подходящим резервам и другим объектам в глубине может принести большую пользу. Такая группа может быть также использована против противника, поспешного перешедшего к обороне, когда он не успел еще организовать противотанковую оборону, или против противника, обороняющегося на широком фронте. Во всех случаях танковая группа, привлекаемая для самостоятельных действий, должна быть сильной, не менее 2–3 танковых батальонов.

Но в первую очередь основная масса танков, включая сюда, если нужно, и танковые группы, предназначенные для самостоятельных действий, должна использоваться для атаки переднего края совместно с пехотой и артиллерией. Поэтому все танковые части и соединения должны уметь четко взаимодействовать с пехотой и артиллерией во время боя внутри оборонительной полосы противника. Только при умелом взаимодействии танков с пехотой и артиллерией и массовом их применении на широком фронте танковая атака может сулить успех.

Авиация. В связи с тем, что в испанской войне обе стороны имели мало артиллерии, особенно тяжелых полевых калибров, и танков, авиация широко использовалась на поле боя, дополняя и усиливая артиллерийский огонь. Она первой начинала наступательный бой, бомбардируя как первые эшелоны обороны, так и более глубокие объекты (артиллерию, бригадные и дивизионные резервы).

Авиационная подготовка наступления иногда начиналась за сутки и даже раньше. Она состояла из целого ряда следующих один за другим воздушных налетов (ударов). Эти удары, наносимые через различные, сравнительно короткие промежутки времени, продолжались в течение всего дня и даже ночью с той целью, чтобы все время держать противника в состоянии морального напряжения. Так, например, во время летних боев в 1938 г. на р. Эбро авиация мятежников бомбардировала республиканские позиции до 20 раз в день. Авиационная бомбардировка нередко продолжалась и в период артиллерийской подготовки атаки. В этом случае бомбардировщики должны были держаться выше траекторий артиллерийских снарядов, чтобы избежать поражения своей артиллерии.

Наибольшей интенсивности действия авиации достигали перед началом атаки. Очень часто последний массовый и наиболее сильный налет авиации являлся как бы сигналом для броска в атаку.

Так как в этот период своя пехота обычно находилась уже на рубеже атаки (200–300 м от переднего края), то бомбардировочная авиация из-за опасности поразить своих не могла действовать по первым эшелонам обороны. Она бомбила расположение вторых эшелонов, удаленных от переднего края на 1–1,5 км. По первым эшелонам обороны в этот период действовали пикирующие истребители и штурмовики при условии прекращения артогня по району их действия.

В период наступления в глубине обороны бомбардировочная авиация действовала с больших высот по пунктам и районам, где противник оказывал более упорное сопротивление.

В операциях против Бильбао со стороны мятежников действовало 80 самолетов. Пользуясь абсолютным господством в воздухе, так как в распоряжении басков было всего только 7 самолетов, самолеты противника непрерывно вели бомбардировку республиканской обороны, вылетая группами по 12–18 самолетов. Каждая группа летала над позициями басков по 3–4 часа и методически бомбила определенные объекты. Этим достигалась непрерывность воздействия на оборону. Одновременно небольшие группы по 3–8 самолетов, в сопровождении истребителей, воздействовали на ближайший войсковой тыл и тактические резервы. Таким образом, в операциях против Бильбао авиация играла роль основного огневого средства подавления. Однако этот опыт, ввиду исключительно благоприятных условий для действий авиации мятежников, не может считаться сколько-нибудь показательным.

В наступлении на арагонском фронте, в марте 1938 г., мятежники имели до 700 самолетов и использовали их преимущественно на поле боя. В отдельные дни на участке главного удара их авиация производила свыше 800 самолетовылетов в день. С началом отхода республиканцев вся эта масса авиации была брошена по отходящим боевым порядкам и колоннам. Однако мятежникам не удалось достигнуть полного разгрома отходящей республиканской армии, так как удары с воздуха не были поддержаны действиями наземных подвижных соединений.

Действия штурмовой авиации по нерасстроенным боевым порядкам обороны оказались нецелесообразными, так как авиация в этом случае несла очень большие потери (до 50 процентов). Кроме того, вылет штурмовиков влек за собой ослабление огневого воздействия по обороне, так как артиллерия в это время должна была прекращать огонь. Зато действия штурмовиков по расстроенным войскам, по колоннам всех родов войск, по аэродромам, железнодорожным эшелонам, при условии внезапности нападения, давали положительные результаты.

Истребительная авиация в войну 1914–1918 гг. играла ведущую роль. Это видно из того, что истребители оставляли не менее 40 % в составе воздушных сил воюющих армий, на них лежала основная задача — борьба за господство в воздухе. Однако истребители нередко действовали и по наземным целям на поле боя. После войны, в связи с быстрым ростом скорости и грузоподъемности бомбардировочной авиации, последняя выдвигается на первое место в составе воздушных сил, ей отводится ведущая роль, а истребительная авиация соответственно отодвигается на второе и даже третье место. Это обосновывалось тем, что при современных больших скоростях бомбардировщика и истребителя в борьбе за господство в воздухе считали очень незначительной. Предполагали, что эту задачу лучше и успешнее может разрешить бомбардировочная авиация путем разрушения авиационной промышленности и аэродромов противника. В результате количество истребителей в составе воздушных сил резко сократилось по сравнению с бомбардировщиками.

Опыт войны в Испании, однако, не оправдал этих предположений. Роль истребительной авиации в борьбе за господство в воздухе над полем боя по-прежнему оказалась огромной. Это мы достаточно ясно показали в главе об обороне (стр. 24).

В наступательном бою действия бомбардировочной и войсковой авиации над полем боя оказываются совершенно невозможными без прикрытия истребителями. Будут весьма затруднены и глубокие налеты бомбардировочной авиации без такого прикрытия. Мы не говорим уже о значении истребителей для обороны внутренней территории страны.