Адвокат

Адвокат

Я не то чтобы обрадовался ему как родному – скорее был приятно удивлен звонку. Дима работал в РФС, переводил какие-то новости для английской версии сайта. Потом он внезапно переехал в Питер – Костя Сарсания устроил его переводчиком к Адвокату.

После обычных реверансов Дима сказал:

–?Слушай, ты вчера «Зенит» комментировал.

–?Было дело,?– подтвердил я.

–?Тут Дик рядом со мной,?– сказал он.

И повесил паузу, ходя пока кругами, как акула. Но мне не было страшно. Диму я знал сто лет, да и к звонкам подобного рода уже выработался иммунитет.

–?Привет ему! – сказал я.

Но он не передал. Был сосредоточен на важной мысли.

–?Дик спрашивает: какое ты имеешь право обсуждать его решения? Ты ведь не работал тренером.

Дима говорил тоном, в котором, как параллельные прямые в евклидовом пространстве, шли две ноты: желание не поссориться со мной и необходимость подчиняться воле босса.

–?Постой,?– сказал я.?– Адвокат спрашивает у комментатора, какое тот имеет право во время репортажа обсуждать его решения? Я правильно тебя понял?

–?Да. Ты сказал, что не понимаешь, почему не играет Семшов. И почему Дик почти не делает замен.

–?Может, ты просто дашь ему трубку? – спросил я.?– Я готов эту тему обсудить.

Дима что-то сказал в сторону и вернулся к разговору.

–?Нет, он не будет с тобой разговаривать,?– сказал он.?– Он просто хотел выразить свое возмущение.

Я выдохнул. Сказал в сторону эпитет, далекий от политеса. «Старый болван» или что-то в этом роде.

–?Ты сам-то репортаж слушал? – спросил я.

–?Нет,?– признался Дима.

–?А он слушал? Под чей-то перевод?

–?Нет.

–?Спроси,?– сказал я,?– готов ли он дать нам интервью, в том числе и по теме Семшова? Я приеду, и мы пообщаемся.

Дима опять пропал на несколько секунд. Потом взволнованно задышал в трубку и повторил:

–?Нет.

«Как он с ним работает?» – думал я. И через три часа вновь поднял в эфире вопрос о Семшове. Гость программы пожал плечами и сказал:

–?Не понимаю. Такие проблемы в средней линии, пропала игра, а Семшов на лавке.

Кажется, это был Виталий Шевченко. Тренер, у которого Семшов играл. Но, в отличие от Адвоката, чемпионат России не выигрывал.

В РФС были перемены. Сначала ушел Мутко, потом Гус. Пришел Фурсенко, а следом, расторгнув контракт с бельгийцами, приехал Адвокат. Штаб сборной остался без изменений. Почти без изменений: Корнеев уехал в «Зенит», а на смену ему пришел Берт ван Линген. И появился Сережа Колесников, зенитовский массажист.

Когда мы общались при первой встрече, я напомнил Адвокату про тот телефонный звонок.

–?Да, да,?– сказал он.?– Я помню, как меня это возмутило.

–?Почему? – спросил я.

–?Комментатор должен говорить только о футболе,?– сказал он.

–?Но разве это не футбол?

Он посмотрел на меня и захохотал. Голос у него был трубный. Походка стремительная. И очень добрые красивые глаза. Он был удивительно сентиментальным человеком. Не зная Дика близко, в это совершенно невозможно было поверить.

В конце 2010-го он пригласил весь штаб на рождественский ужин. Это было необычно, но очень приятно. Никто из его предшественников ничего подобного не делал. А тут ужин, семейный.

Макс Ляпин, тогда европейский собкор «Совспорта», а ныне главный скаут «Крыльев», говорил мне:

–?Вот увидишь, пройдет немного времени, и Дик начнет интересоваться, как у тебя дела дома, что тебя волнует, как семья.

Я отнесся к этому со скепсисом. Но перед финальной жеребьевкой Евро случился казус. Коля Комаров, возглавлявший тогда пресс-службу, позвал меня выпить кофе и спросил, доверительно наклонясь ко мне:

–?Ты знаешь, что Дик тобой недоволен?

Я пожал плечами:

–?Нет.

–?Только между нами,?– добавил Коля.

Я промолчал. Вышел и дозвонился до Дика, чтобы задать этот вопрос.

–?Как ты думаешь, если бы я был тобой недоволен, ты через сколько бы об этом узнал? – сказал он.

Я подумал и ответил:

–?Через минуту.

–?Намного быстрее,?– поправил Дик.

В отеле было многолюдно – и всё футбольный народ. Жеребьевка – время насыщенное. Вячеслав Грозный собрал вокруг себя компанию журналистов и угощал нас борщом с пампушками. Григорий Суркис ходил, как ледокол – перед ним расступались на ходу едва ли не все. Билич, пока стоял в очереди на регистрацию, был атакован русскими журналистами и еле отбился. Любовь к хорватам после предыдущего Евро была еще на пике.

Мимо промчался Фурсенко. Где-то его ждал Дик, чтобы обсудить рабочие вопросы и проблемы. Через минут десять он выскочил обратно и наткнулся на меня.

–?Ты что Дика будоражишь? – спросил он.?– Он меня из-за тебя… На фига ты ему передал, что он якобы тобой недоволен?

–?Я уточнил,?– сказал я, глядя на него.

–?Давай, работай,?– приказал он и умчался со своей обычной скоростью.

Я смотрел ему вслед и думал: где я, а где он для Дика? И вдруг такое.

Через три месяца, в марте 2012-го, Фурсенко предложил Адвокату заменить штаб сборной практически полностью. Дик посмотрел на него удивленно, спросил: «Зачем?» Ответ был фантастическим. Дик на это твердо сказал:

–?С кем я прошел цикл, с теми поеду и на Евро.

Мы шли на его последнюю пресс-конференцию, после матча с греками.

Я очень долго ждал его у раздевалки вместе с Карагунисом. Грек хотел с кем-то поменяться футболками, но не дождался и ушел.

Дик вышел, и мы пошли по этим бесконечным коридорам. Оставляя позади себя журналистов в микст-зоне, волонтеров, людей из УЕФА, воспоминания о недавних разгромах Италии и Чехии. Неся в себе опустошение после этой игры.

Он ответил на вопросы, их было немного. Потом встал из-за стола, и мы пошли назад к раздевалке.

На лестничной площадке не было никого. Я остановил его и сказал:

–?Дик, спасибо за это время! Я хочу сейчас сказать, что буду всегда болеть за вас и ваши команды.

Он меня обнял. Я и сейчас очень дорожу этой его эмоцией.

Потом был ужин. Он зашел в ресторан, уже в «штатском» – в пиджаке, джинсах и ботинках неизменного ярко-коричневого цвета. Попрощался с каждым из команды и улетел к себе домой.

В октябре я прилетел на пару дней в Амстердам. К Гусу и Дику – повидаться и записать интервью. Позавтракал дома у Гуса и погнал в Нордвейк, красивейшее место на берегу Северного моря. Сорок минут на машине от Амстердама. Едешь, наблюдая, как меняется пейзаж, и понимаешь, какая же крошечная эта Голландия.

Мы зашли в отель, узнали, в какой комнате будет интервью. Оператор ставил свет, а я стоял в лобби и гадал, в какую дверь войдет Адвокат.

Он поднялся по лестнице, ведущей из подземного гаража. Такой же стремительный и в таком же наряде, как и всегда. И, разумеется, в коричневых ботинках.

–?Дик! – воскликнул я, и мы обнялись, спустя два года.

–?Как ты долетел? – спросил он.

–?Отлично.

–?KLM?

–?Нет, «Аэрофлот».

–?«Аэрофлот»,?– сказал он.?– Намного лучше. Лучшая авиакомпания в Европе.

Я понял, что он действительно скучает по тому времени, что провел с нами. Дело ведь не только в деньгах, но еще и в настроении.

–?Как дела у Саши? – спросил он.?– У Фурсенко? У остальных?

–?По-разному,?– ответил я, немного удивленный.?– Неужели вы не общаетесь с Фурсенко?

–?Нет, после Евро не разговаривал с ним ни разу. Хотя думал, что мы друзья.

–?Оператор еще не готов,?– сказал я.?– Пока есть время, может быть, выпьем по чашке кофе и заодно позвоним Бородюку?

–?Отличная идея!

Мы вышли к морю, Дик махнул официанту. Я достал телефон.

–?Это шестой айфон? – спросил он.

–?Шесть плюс.

Дик удивился:

–?Он же только что вышел. Его уже можно купить в Москве?

–?Свободно,?– ответил я.

–?Как же я люблю Россию! – воскликнул Дик и рассмеялся.

Пришел оператор.

–?Дим,?– сказал я,?– хочешь совместное фото, как с Гусом, пока время есть?

–?Да ну,?– ответил тот.?– Я его не люблю.

–?Почему?

Дима задумался, пожал плечами:

–?Не знаю.

–?А я люблю,?– сказал я.?– Хотя было время, когда думал так же, как и ты.

–?А потом что случилось? – спросил оператор.

Теперь уже я пожал плечами. Задумался. И вдруг вспомнил, как Дик прислал мне веселую эсэмэску, узнав о рождении сына. Тогда я сказал:

–?Я его узнал.

Дик договорил, вернул мне телефон.

–?Готовы? – спросил он.

Вечером я опять приехал к Гусу. Его еще не было дома, и Лиза, его подруга, открыв мне дверь, пошла к себе наверх. Уже наступили сумерки, окна в домах на канале светились. Голландцы обходятся без штор, поэтому можно было любоваться вечерним Амстердамом в его полном великолепии.

Послышались шаги Гуса. Усталые шаги немолодого уже человека, возвращающегося домой после долгого рабочего дня.

–?Ну, как там Дик? – спросил он.

–?Передавал привет,?– сказал я, в полном изумлении от этих слов.

Гус кивнул. Прошел на кухоньку, которая выводила в уютный внутренний дворик с садом. Спросил:

–?Тебе капучино?

–?Конечно,?– сказал я и прошел к нему.

Кофемашина выдала одну чашку, потом другую.

–?Я спросил и о вас,?– сказал я.?– О сборной Голландии.

–?И что он сказал? – поинтересовался Гус. Вроде бы невозмутимо, но ложка в его руке продолжала размешивать давно уже растворившийся сахар.

–?Что вы – отличный тренер и что вы пытаетесь вернуть сборной атакующий стиль,?– сказал я.

–?Дик – очень хороший человек,?– сказал Гус.?– И очень хороший тренер.

–?Я знаю,?– сказал я.

По каналу проплыла лодка, вся в огнях.

–?Как похоже на Питер! – вырвалось у меня.

–?О да! – подтвердил Хиддинк.