Эпилог

Эпилог

Ноябрь, побережье Франции, Кап-Ферра.

Маргарита открыла глаза и счастливо улыбнулась. Просыпаться под шум фонтанов, какая романтика! Ее первые утренние мысли были приятны и романтичны. Миша встает ровно в семь часов, выходит на балкон, и садовник сразу запускает эти потоки воды.

Она здесь уже третий день. Наверняка Мишель сейчас в саду, просматривает биржевые сводки и любуется водяными брызгами. Вообще-то странное увлечение для мужчины. Хотя он так интересно рассказывает и про Версаль, и про Петергоф. Говорит, наш Петр французского короля переплюнул и устроил под своей столицей настоящее царство воды. А вот она в Петергофе никогда не была. Михаил смеется, какие ее годы! Действительно, зато сразу очутилась на Лазурном Берегу.

Маргарита потянулась, села на край огромной кровати и подмигнула двум резным амурчикам под балдахином. На секунду ей показалось, что они тоже подмигнули ей в ответ.

Ах ты, моя дорогая усть-лабинская идиотка! Если бы эти голые пупсы моргали каждой даме, просыпающейся на этом ложе, они давно бы заработали катаракту или глаукому.

Актрисы, модели, телеведущие, балерины, певицы – все новоявленные звездочки, прозванные в рядах пресыщенных светских репортеров секс-тампонами, периодически доставляются в этот особняк, где, заранее приправленные дорогими подарками, пылко услаждают флегматичного хозяина, надеясь получить главный приз – место его единственной. Причем каждая из них, даже будучи абсолютно уверенной в собственной неотразимости, все равно четко следует советам гламурных психологов, выделенных на страницах любого дамского журнала:

«Если вы хотите куда-нибудь вернуться, незаметно оставьте там какую-нибудь мелкую вещь».

И в то время как их менее глянцевые товарки бросают монетки в морской прибой (лелея мечту еще раз вкусить плодов all inclusiv-ного рая Антальи или Хургады), специально обученные горничные, пыхтя, выуживают из закутков просторной спальни этого французского особняка шелковые стринги, булавки, заколки для волос etc.

Говорят, с тайнами сыскной работы их знакомила негритянка из вышколенной обслуги Белого дома. Эта огромная, похожая на Майкла Тайсона, деваха когда-то лично отдирала жевательные резинки под столами Овального кабинета, регулярно прилепляемые туда Джорджем Бушем, страстно мечтающим о втором президентском сроке.

Маргарита блаженно потягивается и, раскинув руки, снова падает на подушки. Какое-то мгновение она наблюдает, как солнечные лучи пробиваются сквозь тяжелые шелковые занавеси спальни и вспыхивают на позолоте стен.

Все-таки белое с золотом необыкновенно эффектно! Хотя эти виньетки на потолке, пожалуй, слишком вычурные. Спишь, как в свадебном торте!

Она встает, отдергивает шторы и тихо смеется. Какая же она стала привереда! И фонтаны ей не нравятся! И вилла в Кап-Ферра! Может, лучше опять в общагу на Андрюшин матрас?! Господи! Кажется, это было так давно! Малахов, передача, университет. Девчонки, наверное, до сих пор вырезки про нее собирают.

Воспоминания о том, как на следующее утро после злополучного эфира она стала главным ньюсмейкером всех многотиражных газет и желанной гостьей страниц толстого глянца, напрочь вытеснили из тщеславной душонки экс-отличницы учебы тот факт, что ею был прогулен почти целый семестр.

Взглянув на коробку из синего бархата, лежащую на инкрустированном столике, Маргарита достает из нее браслет из розового золота – ах! – и, осторожно застегнув замок, любуется блеском бриллиантов.

Интересно, сколько все-таки это стоит? Если за каждую ночь любви Мишенька будет вручать ей подобные украшения, то к концу недели она, наверное, сможет купить себе квартиру на Арбате! От этих приятных мыслей ее щеки слегка зарделись, и она, обхватив стоящую на камине вазу, опускает лицо в охапку белых роз.

Опять новые цветы! Какой же она была дурой, когда, рыдая от счастья, выхаживала чахлый росток из малаховского букета!

Вошедший в эту минуту Михаил по-своему интерпретирует эскападу у камина.

– Ты единственная женщина, которую розы восхищают больше бриллиантов!

Она берет одну розу и гладит его по руке:

– Посмотри! У них такие плотные лепестки, как восковые. Твой садовник гений!

– Этот букет не из моего сада. Я заказал его на вилле Эфруси Ротшильд. Сегодня поедем, посмотришь.

Звонко целуя его в щеку, Маргарита хлопает в ладоши.

– Ой! Как здорово! Я читала про этот дворец. Там красотища неземная. Девять садов! 100 сортов роз!

Он улыбается и качает головой:

– Опасно иметь дело с начитанными девушками. Все-то им известно.

В дверь стучат, входит дворецкий.

– Вы просили билеты для мадам. Все забронировано.

– Спасибо, Шарль, можете идти.

– Билеты! В Гранд-опера? – Маргарита поднимает на Михаила сияющие глаза. – Мы как в фильме «Красотка» полетим слушать «Травиату»? Я надену этот неприлично дорогой браслет, и все вокруг будут думать, что у нас…

– Нет, – перебивает ее Михаил, – никаких «у нас». Завтра ты возвращаешься в Москву.

– В Москву?! – переспрашивает она недоуменно.

– Через три дня сюда приезжает моя жена с детьми, – флегматично произносит он, – я надеюсь, ты умная девочка и все правильно понимаешь.

Он проводит рукой вдоль ее поникшей спины и добавляет:

– Не надо меня огорчать, darling! Я этого не люблю! See you later!

* * *

Ноябрь, Мурманская область.

– Семеныч! Нет, ты только погляди, какие красавцы! Один к одному! Теперь и храм достроим, и на колокольню хватит!

Стряхивая снег, прораб храма Николая Чудотворца Алексей Игнатов любовно проводит рукой по штабелям кирпичей.

– На колокольню-то, пожалуй, маловато будет, – засомневался бригадир каменщиков.

– Так это только первый прицеп, к пяти часам еще столько же будет. Водила грузовика мне так и сказал, увидимся, мол, позднее. Вот чудо так чудо! – продолжая оглаживать кирпичи, объясняет ему прораб. – Теперь к зиме с крышей будем! А, Семеныч? Успеете до морозов?

Невысокий плотный бригадир заулыбался:

– Должны. А кто ж так расстарался, Леш? Говорили, что денег нет, кризис. Мы уж готовились стройку законсервировать.

Он вдыхает сигаретный дым.

– Бабки тут из деревни приходили, плакали. Вот умрем, Прохор Семеныч, и отпеть нас негде. А тут… живи не хочу!

– Говорят, олигарх какой-то местный расщедрился! Почти миллион на кирпич отвалил! Дай Бог здоровья!

– Грехи, небось, замаливает, ирод, – резонно замечает Семенович.

Ни молодой прораб, ни мудрый бригадир не знают, что этим щедрым иродом был совсем не олигарх. Такой отрыжкой благотворительности замаливал грехи телеведущий Андрюша Малахов. Наивно полагая, что штабеля его грехов вот так просто можно замолить.

* * *

Затемненная гостиная в квартире Малахова.

Усталый после тренировки (добивается, чтобы его тело содержало всего 12 % жира), Андрей лежит на диване и наблюдает за перипетиями в своем любимом фильме. Да, сейчас влюбленный премьер-министр Великобритании Дэвид (Хью Грант) бросит всё и побежит искать свою помощницу Натали (Мартин МакКатчен). Я присаживаюсь рядом. Ну сколько можно пересматривать эту «Реальную любовь»? Хоть бы не один таращился, а так даже меня у него не осталось.

Каким же наивным я был все это время, полагая, что Андрея можно изменить… Но после того, что он учудил, после того, как лишил меня финансового благополучия (ухнуть все деньги на какую-то церквушку!), после того, как подорвал мою репутацию как лучшего специалиста по выращиванию звезд (сколько гигантского труда и профессиональных знаний вложено в эту до срока облетевшую Маргаритку!), я, Робби Дерипаска, не могу, да и не хочу оставаться с этим парнем.

Конечно, мне его жаль, все-таки столько лет вместе… Вон опять носится как угорелый, снимает сюжеты для своей новой аналитической программы. На что он надеется? Что его бюст установят перед телецентром? Так там даже Владу Листьеву нет памятника. (Отбросишь коньки, в лучшем случае вывесят некролог у кафе и поставят десяток гвоздичек.)

Да, некоторым улицам не суждено быть проспектами. Можно уехать из города Апатиты, но Апатиты не уедут из тебя никогда. Малахов совершенно, окончательно и бесповоротно безнадежен, так что я объявляю тендер. Внимание! Самое блистательное и успешное Альтер Эго вселенной по имени Робби Дерипаска ищет новое тело!