<Около 10 июня 1845 г. Петербург>
Достоевский, душа моя (бессмертная){742} жаждет видеть Вас. Приходите, пожалуйста, к нам, Вас проводит человек, от которого Вы получите эту записку. Вы увидите всё наших, а хозяина не дичитесь, он рад Вас видеть у себя.{743}
В. Белинский.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Гоголь – Щепкину М. С., около 28 июня (10 июля) 1847 Около 28 июня (10 июля) 1847 г. Франкфурт [1017]Письмо ваше, добрейший Михал Семенович, так убедительно и красноречиво, что если бы я и точно хотел отнять у вас городничего, Бобчинского и прочих героев, с которыми, вы говорите, сжились,
Гоголь – Аксакову К. С., около 8(20) ноября 1845 Около 8 (20) ноября 1845 г. Рим [1151]Пишу к вам и с тем вместе посылаю мою убедительнейшую просьбу, мой добрый и мною любимый искренно Константин Сергеевич! Ко мне дошли слухи, что вы слишком привязались к некоторым внешностям, как-то:
Смирнова А. О. – Гоголю, 19 июня 1845 19 июня 1845 г. Павлино [1310]Павлино, 19-го июня 1845 г. Я у вас в долгу на два последние ваши письма; этому причиною тоскливая лень, которая мною так овладела, так затмила все способности ума, что сама не знала, что говорила и делала. Меня уверяют, что
Гоголь – Белинскому В. Г., около 8(20) июня 1847 Около 8 (20) июня 1847 г. Франкфурт [1588]Я прочел с прискорбием статью вашу обо мне во втором № «Современника»[1589]. Не потому, чтобы мне прискорбно было то унижение, в которое вы хотели меня поставить в виду всех, но потому, что в ней
Языков Н. М. – Гоголю, 12 июня 1845 12 июня 1845 г. Москва [1930]Отвечаю на твое письмо от июня 5 дня[1931]. Если бы я записывал все, что я передумал о самом себе и о моей болезни, положим, хоть в одно полугодие многолетнего и непрестанного жития моего с нею, у меня недостало бы денег на
А. О. СМИРНОВОЙ <Около 8 июня 1848. Васильевка.> Как мне грустно, что вы до сих пор еще так страждете, друг мой! Бодритесь и крепитесь духом или, лучше, сложите руки крестом и произносите: «Да будет воля твоя, господи!» Нервы — это такого рода болезнь, которая не оставит нас по
С. П. ШЕВЫРЕВУ <Около 18 июня 1848. Васильевка> В письме моем к тебе, отправленном назад тому три дни, я позабыл присовокупить маленькую просьбу, а именно: отыскать Маргарит<у> Алекс<андровну> Базили и отослать ей при сем приложенное письмецо. Она остановилась в Москве
В. Г. БЕЛИНСКОМУ <Около 20 июня н. ст. 1847. Франкфурт.> Я прочел с прискорбием статью вашу обо мне во втором № «Современника». Не потому, чтобы мне прискорбно было то унижение, в которое вы хотели меня поставить в виду всех, но потому, что в ней слышится голос человека, на меня
Н. Н. ШЕРЕМЕТЕВОЙ 5 июня <н. ст. 1845. Гомбург> Молитесь, друг мой, обо мне. Ваши молитвы мне нужны были всегда, а теперь нужнее, чем когда-либо прежде. [Далее начато: Моли<тесь>] Здоровье мое плохо совершенно, силы мои гаснут; от врачей и от искусства я не жду уже никакой
Н. М. ЯЗЫКОВУ 5 июня <н. ст. 1845>. Гомбург, близ Франкф<урта> Твое письмо от 10 мая мною получ<ено>. Друг мой, ты всё еще принимаешь дело легко и почти в шутку, приглашая меня в Москву. Больного в таком состоянии, в каком я, не призывают, но скорее к нему едут. Бог весть, как я
А. А. ИВАНОВУ Франкф<урт>. Июня 18 <н. ст.> 1845 От вас я давно не имею никаких вестей, добрейший мой Александр Андреевич. Напишите хотя два словечка. Я всё время хворал и был болен, и теперь болен, и даже очень болен. Но все-таки имею желание и намереваюсь, если бог поможет,
А. О. СМИРНОВОЙ Гомбург. [Франкфурт] 18 <июня н. ст. 1845> Ваше письмецо (от мая 23) получил, находясь [еще находясь] на выезде в Гастейн. Как ни слаб, но во имя божие пускаюсь. Все из тех, которые желали быть в Гастейне или говорили о том, изменили [говорили мне о том, кажется,
С. М. СОЛЛОГУБ <Около 24 октября 1845. Рим.> Узнав налету о существовании Александра Владимировича, спешу вас поздравить и прошу поцеловать его лишний раз за меня. Уведомьте меня обо всем и напишите в Рим о том, каков он.Затем обнимаю вас со всеми вместе.Ваш Н.
К. С. АКСАКОВУ <Около 20 ноября н. ст. 1845. Рим.> Пишу к вам и с тем вместе посылаю мою убедительнейшую просьбу, мой добрый и мною любимый искренно Конст<антин> Сергеевич! Ко мне дошли слухи, что вы слишком привязались к некоторым внешностям, [к разным некоторым внешностям
<Около 20 апреля 1843 г. Петербург.> Прощайте, любезнейший Иван Сергеевич! Очень жалею, что не удалось в последний раз побеседовать с Вами. Ваша беседа всегда отводила мне душу, и, лишаясь ее на некоторое время, я тем живее чувствую ее цену. Будьте добры и, по обещанию Вашему,
<Около 13 декабря 1844 г. Петербург.> И звезды вечные высоко над землеюТоржественно неслись в надменной тишине.Что такое: надменная тишина? – Великодушный кисель? Насупленные, седые, густые брови – всё равно, но с одним из двух последних эпитетов стих ловчее и звучнее.Стр.