КРИЖЕК ПРОИГРАЛ

КРИЖЕК ПРОИГРАЛ

Вольф Мюллер много отдал бы за то, чтобы узнать о киевских встречах Олешинского. Но неприятности постигли майора еще до появления в Пршибрамском округе «красных».

Несколько дней назад почти под самым городом кто-то убил двух мотоциклистов, и все поиски оказались напрасными. Потом кто-то обрезал комендантские телефонные провода. В тюрьме чехи упорно молчали, самые лучшие эсэсовские «спортсмены» не могли развязать им языки. А сегодня ночью снова сюрприз: из лагеря Писек удрали свыше ста русских военнопленных. Они не просто удрали, а перестреляли часовых. Снова вопрос: откуда взяли оружие. Возможно, во время работ кто-то вооружил этих Ива?нов. Но как они пронесли оружие в лагерь? Их же обыскивают там на каждом шагу. Не могли же они проглотить пистолеты и потом… Вопросы сыпались один за другим, а ответа не было. А тут еще начальство недовольно. «…Интересно, что за тип появился в Добржише и добивается встречи со мной? Сообщили, якобы очень нужный человек, с которым нельзя говорить в Праге, чтобы не выдать его. Нужно, чтобы чешские коммунисты ему доверяли. Что ж, для таких встреч Добржиш — подходящее место. Дворец господина Бранку слыхивал и не такое». С этими мыслями Мюллер завернул к князю. Тот был не в настроении. Буквально за минуту до появления майора звонили из Праги.

— Друг мой, — прохрипела мембрана, и Бранку узнал голос гауляйтера из Праги, — я понимаю, вам, конечно, надоел военный госпиталь. Мы намеревались устроить в Добржише что-то вроде временного санатория, но война есть война. Получился госпиталь.

Бранку все еще не мог понять, куда клонит гауляйтер.

— Мне приятно сказать вам, друг, — продолжал тог же хриплый голос, — что мы освобождаем вас и ваш гостеприимный дворец от хлопот. Да… да… Но…

Рука князя задрожала.

— Господин Бранку, — перешел на более интимный тон гауляйтер, — мы немедленно вывезем из имения раненых, а вместо них просим разместить нужных нам офицеров из верхушки русской освободительной армии.

— Что? — несмело спросил Бранку, тяжело дыша. — Русских?.. Господин гауляйтер, наверно, шутит.

Голос из Праги не успокоил князя, а вполне официально объяснил:

— Друг мой, не пугайтесь, я говорю о других русских. Фюрер санкционировал передислокацию в Пршибрамский округ войск генерала Власова. Надеюсь, слышали о нем? Предусматриваются важные операции. Чувствуете, как я доверяю вам?

Не дожидаясь ответа, гауляйтер положил трубку.

В это время и пришел Мюллер, не дав князю даже опомниться после такого разговора. Бранку пожал Мюллеру руку и выпроводил в гостиную.

— Извините, герр Мюллер, вы проходите, а я… я должен на минутку возвратиться в кабинет.

На столе в кабинете лежало письмо от бывшего товарища но колледжу Мирослава Гледичека. «Что это он вдруг решил написать мне?» — удивлялся Бранку, беря письмо.

Отец Мирослава возглавлял какую-то офицерскую школу и готовил сыну военную карьеру. Но с приходом немцев, чтобы не попасть на Восточный фронт, Гледички поснимали погоны и поселились в маленьком, тихом местечке Инце. Они считали себя вконец разоренными и хватались за всякое дело ради хорошей платы. Мирослав стал агентом гестапо. А всем известно, что немцы зря денег не платят. Теперь Гледички захотели купить какое-то предприятие и просят полмиллиона крон. «Нашли дурака, — возмутился князь. — Да и не такой уж приятель мне этот солдафон, чтобы в такое время я одалживал ему деньги!» Бранку положил письмо в ящик письменного стола, круто повернулся и пошел в гостиную.

Там, уставившись в пустую рюмку, сидел Кругер. Хильда молча курила папиросу, обдавая полковника ароматным дымом.

— Господа, поздравьте меня, — неожиданно вбежал Мюллер, — герр Крижек проиграл.

— О, браво! — мигом откликнулась хозяйка. — А где же битый вами Крижек?

— Известно где: бродит по гостиным, никак не может насмотреться на вашу коллекцию.

— Ха-ха! Даже не хочет с горя выпить? — удивилась Хильда.

— Как видите.

— Я на недельку поеду к брату, — наконец заговорил Кругер хмуро.

— К тому, что в Берлине? — поинтересовался князь.

— Нет, к тому, что на Востоке, где-то в той части Украины, которая в свое время принадлежала чехам. Возле Мукачева. Он там начальник военного аэродрома. Жаль, что неспокойное время. Брат пишет, дикие кабаны водятся в лесах.

— А дикие партизаны тоже есть? — загоготал довольный шуткой Мюллер.

— Нет, но там до черта остроязыких гестаповцев, — ответил Кругер, вежливо маскируя свою злость. Он хотел еще чем-то уколоть этого молодого, заносчивого майора, но тот поднялся, схватившись за голову:

— Извините, господа, я чуть не забыл, что у меня свидание.

В это время вошел слуга и сказал, что пана Мюллера просит незнакомец, который называть себя не хочет.

— С вашего разрешения, фрау Хильда, я приглашу его на третий этаж.

Хильда, улыбаясь, кивнула головой.

Мюллер щелкнул каблуками и вышел. Он провел незнакомца наверх как раз в тот момент, когда Крижек, зайдя в одну из комнат третьего этажа, напрасно пытался оттуда выйти. Испорченная ручка не открывала внутреннего замка. Крижек попробовал открыть замок складным ножом, но напрасно — дверь не поддавалась. Вацлав отошел назад и беспомощно оглянулся. Напротив он увидел еще одну дверь и хотел открыть ее, но в этот момент за дверью послышался голос Мюллера. Майор любезно приглашал кого-то в комнату.

«Если они придут сюда, — подумал Крижек, — я смогу выйти, если же они войдут в ту комнату, то сюда не заглянут. Разговор Мюллера стоит того, чтобы его услышать».

Ни имени, ни фамилии гостя Мюллер не называл. Тот говорил по-немецки, но сразу было ясно, что он чех. Крижек бесшумно припал к замочной скважине. Прямо перед ним сидел, раскинувшись в кресле, Мюллер. Человека, сидящего против него, увидеть было невозможно. Крижек смог заметить лишь большое, немного загнутое в середину правое ухо и услышать шепелявый голос.

— Я едва добрался сюда, — начал гость. — В Праге я встречался с Краузе. Теперь встретиться еще раз будет тяжело. Чувствую, что коммунисты относятся ко мне подозрительно.

— Ближе к делу, — бесцеремонно оборвал его Мюллер. — Что вы можете сообщить?

— Знаю немного. У них поставлено дело так, что каждый слышит и видит лишь то, что касается его участка работы. Расспрашивать нельзя — перестанут доверять. — Прибывший на миг умолк, вероятно, закурил папиросу. — Они ожидают большевистский десант, — продолжал он тихо. — В каком именно месте и какой десант — мне неизвестно. От чехословацкого коммунистического центра к русским пойдет связной. Он знает пароль. Мне пароль не сказали, но я знаю имя связного — вот оно, на бумажке. За день до того, как он пойдет на связь, я буду с ним в пивной Святого Микулаша. Мы встретимся, но пароля он мне не скажет. Пусть следят за мной, а все остальное — не мое дело. До тех пор пока подпольный центр мне верит, я могу быть вам полезным. А теперь выведите меня отсюда, чтобы никто не видел.

Дверь заскрипела. Мюллер с гостем вышли. Крижек устало сел на диван и закрыл глаза. «Нужно немедленно отсюда выбираться — Мюллер не терпит тех, кто знает его секреты. Неужели придется звать на помощь?» От этой мысли Вацлаву стало холодно. Он быстро подошел к двери той комнаты, в которой только что происходил секретный разговор. Двери легко открылись, и Крижек торопливо направился к гостиной. «Нужно опередить Мюллера. Пусть думает, что я давно там».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.