ЧЕКИСТЫ В ОБОРОНЕ СТАЛИНГРАДА А. Воронин

ЧЕКИСТЫ В ОБОРОНЕ СТАЛИНГРАДА

А. Воронин

2 февраля 1943 года закончилась великая битва за Сталинград. Советский народ и его вооруженные силы вписали еще одну славную страницу в летопись борьбы нашей Родины за свою свободу и независимость.

Битва за Сталинград представляет собой образец мужества, беззаветной храбрости и любви советских людей к своему отечеству. Она навечно останется в памяти человечества.

О битве на Волге, о героизме наших замечательных советских воинов написано уже много книг: здесь и мемуары участников этой битвы — Маршалов Советского Союза и других военачальников, — и многочисленные произведения советских писателей.

В своих воспоминаниях я остановлюсь лишь на некоторых моментах деятельности сотрудников Сталинградского областного управления государственной безопасности, милиции и воинов-чекистов, о которых в печати еще очень мало сказано.

Отечественная война застала меня в городе Сталинграде на посту начальника областного управления НКВД. Через некоторое время я был введен в состав Сталинградского городского комитета обороны. Мне, как и многим тысячам советских людей, пришлось принимать непосредственное участие в обороне твердыни на Волге.

С первого дня войны все сотрудники нашего управления, как и всех органов государственной безопасности страны, считали себя мобилизованными и всю свою оперативную работу подчинили интересам разгрома врага.

Для чекистов Сталинграда фронтовая обстановка стала складываться еще задолго до прорыва противника к берегам Волги. Дело в том, что Сталинград, являясь важнейшим узлом военных коммуникаций, представлял особый интерес для гитлеровского командования. Уже с осени 1941 года город и его окрестности привлекли внимание немецко-фашистских военных штабов и разведки. Сюда стали прорываться самолеты противника, которые сбрасывали не только бомбы, но и группы шпионов, диверсантов, террористов. Гитлеровцы ставили перед собой цель путем вывода из строя военных, промышленных и транспортных объектов, убийства ответственных работников и сбора секретных сведений нарушить работу нашего тыла, ослабить оборону страны.

На защиту города и подступов к нему встали соединения противовоздушной обороны, оперативные группы НКВД, милиции, истребительные батальоны, рядовые советские труженики. В соответствии с решением о мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами партийными и советскими органами области в короткий срок было создано восемьдесят два истребительных батальона НКВД, в которых насчитывалось свыше десяти тысяч бойцов. Восемь истребительных батальонов действовали в самом Сталинграде. В истребительный батальон входило обычно от ста до двухсот человек. Батальоны комплектовались из числа партийного, комсомольского и советского актива, способного владеть оружием.

Штабы батальонов дислоцировались при райотделениях НКВД. Командирами назначались работники НКВД и милиции.

В начале ноября 1941 года при истребительных батальонах были образованы отряды истребителей вражеских танков. В эти отряды вошли самые смелые, отважные и преданные комсомольцы, а также беспартийная молодежь. В истребительных батальонах с первого дня их формирования развернулась напряженная учеба военному делу. Вскоре они превратились в большую силу и стали выполнять важнейшие оборонные функции. Они вели патрулирование, охраняли в ряде случаев важные промышленные объекты, в поисках вражеских лазутчиков прочесывали местность, устраивали облавы, помогали ликвидировать последствия налетов вражеской авиации. В тех случаях, когда подразделениям противника удавалось проникнуть в наш тыл или прорвать линию обороны, бойцы истребительных батальонов непосредственно вступали в бой с фашистами.

Вспоминается такой случай. 1 февраля 1943 года поврежденный огнем нашей авиации немецкий самолет сделал вынужденную посадку. Четыре фашиста подожгли самолет и, захватив с собой оружие и продовольствие, двинулись к линии фронта.

Подразделение истребительного батальона Перелазовского района во главе с командиром — начальником райотдела НКВД чекистом А. М. Донским и его заместителем по политчасти первым секретарем райкома партии Л. С. Куличенко поспешило к месту происшествия. Фашистских летчиков обнаружили, окружили и взяли в плен. Изъятые при этом полетные карты и ценные документы были переданы командованию Красной Армии.

Задерживая продвижение немецкой пехоты, в неравном бою погибла разведывательная группа истребительного батальона Чернышевского района. Погибли командир батальона — начальник райотдела НКВД Плужников и его заместитель Варламов.

Прорвавшись на северную окраину города, немецкие войска намеревались с ходу овладеть тракторным заводом. На защиту родного завода, родного города встали рабочие истребительного батальона. Пять дней батальон пробыл в окопах, сдерживая наступление гитлеровцев до подхода регулярных частей Красной Армии. Батальон не раз переходил в контратаку, и ожесточенные стычки с врагом доходили до рукопашных схваток.

Самоотверженно сражались с врагом истребительные батальоны заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады».

Необходимым условием, обеспечивающим бесперебойную работу тыла, являлось повышение революционной бдительности советских людей. Органы государственной безопасности вместе с партийными комитетами и Советами депутатов трудящихся области с началом войны усилили разъяснительную работу среди населения о соблюдении самодисциплины и аккуратности, зоркости и наблюдательности, а также необходимости охраны промышленных предприятий, колхозного имущества и сохранения государственной и военной тайны. В периодической печати, в устных выступлениях в коллективах рабочих, служащих и колхозников сотрудники УНКВД рассказывали о формах и методах подрывной деятельности немецко-фашистской разведки, о том, как советские люди задерживали тайных агентов противника, как разоблачала их советская разведка. Такая разъяснительная работа давала свои плоды. Всюду, где бы ни появлялись шпионы и диверсанты, они сталкивались с советскими патриотами, которые стремились задержать их и доставить в органы НКВД.

Колхозница-стахановка из колхоза «Деменский» Ново-Анненского района М. Н. Двойченко утром 15 октября 1942 года шла на работу. В овраге она обнаружила темно-синий рюкзак, а в нем две булки хлеба, два пакета галет и разбитую флягу от спирта с иностранной маркой. Двойченко тотчас же доставила находку в политотдел МТС. Политотдел тут же собрал рабочих МТС и колхозников и предложил им проверить окрестность. Участница облавы комсомолка Д. Я. Косырева, проходя по степи, заметила, что в густом и высоком бурьяне прячется человек. Косырева ползком, чтобы не быть обнаруженной, устремилась за ним. Вскоре она нашла пистолет системы «маузер», который, видимо, обронил неизвестный, но в этот момент он спохватился и повернул назад. Однако девушка не растерялась. Она схватила пистолет и направила его на неизвестного, при этом решительно крикнув: «Стой! Руки вверх!» Неизвестный зло выругался, а затем стал упрашивать вернуть ему пистолет. Комсомолка вновь скомандовала: «Не разговаривать! Руки вверх!» Неизвестный вынужден был подчиниться и поднял руки. По приказу девушки он пошел в указанном ею направлении. В это время подоспели на помощь другие участники облавы. Задержанного обыскали. В его вещевом мешке нашли компас, электрофонарь, взрывчатые вещества, карту с отметками важных военных объектов и другие предметы.

Пойманный был доставлен в органы НКВД. Он оказался диверсантом, посланным фашистами для уничтожения военных объектов, отмеченных на карте.

В начале ноября 1941 года колхозница колхоза «Заветы Ильича» Сиротинского района А. М. Медведицкова пасла колхозный скот. К ней подошел незнакомый мужчина и попросил продать ему молока и хлеба. На вопрос колхозницы, кто он и куда идет, неизвестный ответил, что работает на сплаве леса, а идет в Сталинград навестить больного родственника. Колхозница заподозрила пришельца в неискренности, но постаралась скрыть это. Больше того, она отнеслась к нему сочувственно. Она пообещала неизвестному не только продать ему молока и хлеба, но и накормить обедом, предложив при этом зайти с ней в ее дом. В деревне Медведицкова привела подозрительного не в свой дом, а в правление колхоза. Дежурившие там бойцы истребительного батальона задержали неизвестного и по телефону сообщили об этом в районный отдел НКВД, а оттуда он был доставлен в наше управление. На допросе задержанный давал противоречивые показания. В то же время экспертиза установила фиктивность его личных документов. В результате был разоблачен немецкий парашютист, которому было поручено собрать сведения о дислокации воинских частей, о местонахождении наших складов боеприпасов и горючего, о движении воинских эшелонов и настроении населения.

Решением исполкома Сталинградского областного Совета Антонина Михайловна Медведицкова «за проявленные бдительность и находчивость при задержании фашистского шпиона» была награждена денежной премией.

С наступлением немецко-фашистских полчищ на город и во время ожесточенных сражений на берегу Волги засылка тайных лазутчиков в тыл советских войск стала массовой. Можно сказать, что одновременно с боевыми действиями под Сталинградом развернулось громадное сражение советской контрразведки с немецко-фашистской разведкой. Только в сентябре — ноябре 1942 года немецко-фашистская разведка перебросила через линию фронта на железнодорожные участки Ртищево — Пенза, Ртищево — Балашов — Поворино, Балашов — Камыш десять диверсионно-разведывательных групп. Все они были обнаружены и задержаны. Вражеская агентура была хорошо экипирована. Она имела приемо-передаточные радиостанции, личное оружие, средства совершения диверсий. Из поступавшей информации было известно, что засылка шпионов и диверсантов усилилась и на других участках. Всего в районе Сталинграда за время его обороны только территориальными органами НКВД было схвачено и разоблачено более двухсот пятидесяти шпионов, диверсантов и террористов.

Прежде всего немецкое командование через специально засланную агентуру старалось выявить расположение наших огневых позиций, штабов и командных пунктов, чтобы принять меры к уничтожению этих объектов. Так, в начале сентября 1942 года в районе тракторного завода были задержаны четыре вражеских агента, которые имели ракетницы и комплекты ракет. Они были посланы с целью сигнализации противнику о действиях советских войск. В случае подготовки наступления они должны были выпустить красную ракету; синяя ракета указывала расположение артиллерии; зеленая ракета служила сигналом особой тревоги — прибытие «катюш». Агенты-сигнальщики задерживались советской контрразведкой и на других участках фронта.

Несколько раньше, также в районе тракторного завода, нами был обнаружен и арестован немецкий шпион-радист некий Шевчук — член организации украинских националистов (ОУН). При обыске у него нашли портативную радиостанцию с шифрами и кодами, револьвер, тысячу рублей советскими деньгами, фиктивные документы. Шевчук служил в немецкой полиции на оккупированной советской территории и жестоко расправлялся с мирными советскими людьми. В марте 1942 года он был направлен своими хозяевами в полтавскую школу шпионов-радистов. Окончив школу, он получил задание выявить систему оборонительных рубежей на берегу Волги в районе Сталинграда, а также наличие войск и места расположения командных пунктов в городе.

Большинство пойманных агентов противника были квалифицированными разведчиками. Многие из них забрасывались в более глубокие тылы Сталинградского фронта с целью сбора военной информации и разрушения коммуникаций.

24 августа 1942 года в 22 часа в тридцати километрах северо-западнее Астрахани с вражеского самолета были сброшены три парашютиста. 26 августа их поймали и доставили к нам в УНКВД. Они имели при себе английскую радиостанцию, оружие, различные фиктивные документы и большую сумму советских денег. Шпионами фашистской разведки оказались бывшие советские военнослужащие, изменившие своей Родине, предатели Кузьмин по кличке «Кубанец», Пахомов, имевший кличку «Поддубный», и Руденко, принявший кличку «Руднев». Попав в плен, они согласились стать шпионами и были посланы для обучения в варшавскую шпионско-диверсионную школу. Предатели Родины имели задание следить за участком Волги от Астрахани до Сталинграда, установить контроль за железной дорогой Астрахань — Кизляр, держать под наблюдением Астраханский порт и следить за дислокацией воинских частей и крупных штабов в городе Астрахани.

В сентябре 1942 года два вражеских парашютиста-диверсанта Кокарев и Трухин, также изменившие Родине, были выброшены в Новониколаевском районе Сталинградской области. Подрывным действиям их обучили в полтавской шпионской разведшколе. Эти диверсанты должны были совершать крушения воинских эшелонов на важной железнодорожной магистрали между станциями Косарка — Новониколаевка — Урюпино. Эта магистраль снабжала Сталинградский фронт всем необходимым. На участке железной дороги, у хутора Будоринского, им удалось подложить под рельсы четыре толовые шашки. Поисковая группа чекистов, шедшая по следам диверсантов, вовремя обнаружила средства диверсии и обезвредила их. Вскоре были пойманы и сами диверсанты.

Во время сражений под Сталинградом бывали случаи, когда заброшенные в тыл советских войск завербованные из числа советских граждан немецко-фашистские агенты заданий разведки не выполняли и являлись в органы государственной безопасности с повинной.

В сентябре 1942 года в управление НКВД явились с повинной Еремин, Митрофанов и Сухомлинов. Они спустились на парашютах с немецкого самолета в районе села Никольского Сталинградской области с целью взорвать Каменно-Ярскую переправу через Волгу и железнодорожное полотно, проходящее по восточному берегу реки. Для выполнения этого задания они получили от немцев взрывчатые вещества, большую сумму советских денег, револьверы и ножи, а для свободного передвижения по тылам Красной Армии — фиктивные документы. Специальную подготовку агенты проходили в той же полтавской школе.

Столкнувшись с тем фактом, что почти все вражеские лазутчики, диверсанты и агенты проходили специальную подготовку в варшавской или полтавской разведшколах, мы, естественно, заинтересовались этими гнездами шпионажа. Анализируя показания и документы пойманных агентов противника, мы представили себе довольно полную картину состояния подготовки шпионов, диверсантов и террористов в этих школах.

Варшавская разведывательная школа находилась при немецком разведывательном центре «Валли» в местечке Сулеювек (под Варшавой). Школа готовила агентов-разведчиков и агентов-радистов. Кадры подбиралась чаще всего из числа белоэмигрантов, а также буржуазных националистов и лиц, подвергшихся репрессиям со стороны судебных органов Советской власти, то есть бывших кулаков, уголовников и т. д. Учитывались личные качества и профессия кандидата. Больше всего фашистские вербовщики ценили профессию радиста, связиста, сапера. В школе одновременно обучалось 70—80 человек. Срок обучения был неодинаковым: для шпионов ближнего тыла — от двух недель до месяца, для шпионов глубокого тыла — от одного до шести месяцев, для радистов и диверсантов — от двух до четырех месяцев.

Агентов обрабатывали в антисоветском духе, обучали способам проникновения через линию фронта, методам сбора секретных сведений, методам совершения диверсий, им объясняли структуру и организацию Красной Армии, знаки различия командного состава, давали минимум знаний по топографии, огневой и физической подготовке. Много внимания уделялось тактике поведения шпионов на следствии в случае их ареста. Для этого практиковались взаимные допросы: один шпион выступал советским контрразведчиком, другой — задержанным. Чтобы приблизить и приучить агентов к обстановке в нашем тылу, будущих шпионов в фашистской школе при обращении друг к другу обязывали употреблять слово «товарищ», разучивать советские песни, давали прослушивать отдельные советские радиопередачи.

В Полтаве действовало две школы: разведывательная (она находилась в здании бывшей трикотажной фабрики, а затем в школе-семилетке на Театральной улице) и диверсионная, которая размещалась на территории бывшего монастыря. В полтавских школах обучалось одновременно до 50—60 человек, группами по 5—20 человек.

Руководителями разведывательных и диверсионных школ были опытные немецкие офицеры-разведчики. В качестве преподавателей привлекались и советские офицеры, завербованные из числа военнопленных. В целях маскировки им присваивались клички.

Разведывательно-диверсионную агентуру гитлеровцы в соответствии с заданием экипировали под военнослужащих Красной Армии или гражданских лиц и снабжали соответствующими фиктивными документами. В советский тыл шпионы проникали в одиночку или группами по два-три человека под видом раненых, выписанных из госпиталей, выполняющих специальное задание, командировочных, эвакуированных и т. д.

Группы агентов, как правило, обеспечивались рацией, другие доставляли собранную информацию лично, реже для связи использовались специальные связники. Портативные коротковолновые приемо-передающие радиостанции монтировались в чемоданах, сумках для противогазов, патефонных ящиках. Шпионские радиостанции были строго пронумерованы, причем каждая школа имела свою нумерацию. В январе 1943 года нами был пойман шпион-радист, обучавшийся в варшавской школе. Его радиостанция имела номер 429. Это позволяло сделать вывод, что за истекшее время школа подготовила и перебросила в советский тыл не менее 429 агентов.

Диверсанты снабжались взрывчатыми, отравляющими веществами и зажигательными средствами в портативной упаковке, замаскированными в сумках для противогазов, вещевых мешках, консервных банках, в виде угля, пищевых концентратов и т. п.

Немецко-фашистская разведка имела много других разведывательно-диверсионных школ. Советским органам госбезопасности были известны 60 пунктов, в которых одновременно обучались тысячи агентов.

Сведения о разведывательных школах противника, особенно сведения о составе их слушателей, имели большое практическое значение. Они давали нам возможность быстрее выявлять и разоблачать вражескую агентуру, своевременно пресекать ее подрывную деятельность, раскрывать хитроумные планы.

В 1942—1943 годах чекисты Сталинградского управления НКВД провели значительную работу по дезинформации противника. Ряд захваченных нами фашистских агентов-радистов по заданию советских органов государственной безопасности сообщали немецко-фашистской разведке выгодные для нас ложные сведения. В результате хорошо разработанной комбинации по просьбе одного из таких агентов гитлеровцы направили на нашу сторону транспортный военный самолет, на борту которого находилось пять особенно опасных диверсантов. Самолет совершил посадку на заранее подготовленной площадке, но живыми «гостей» взять нам не удалось, так как они оказали вооруженное сопротивление и в завязавшемся бою были уничтожены.

Однако дезинформация противника на этом не приостановилась. Мы предложили агенту-радисту снова затребовать у фашистского разведывательного центра помощника, что он и сделал. Гитлеровцы и на этот раз поверили. Они ответили, что помощника высылают и что радисту предлагается встретить его на железнодорожной станции Гумрак, при этом были названы приметы помощника, указаны день и время встречи. Вместо радиста на станцию Гумрак прибыла группа чекистов, которая и «встретила» помощника. Он был одет в форму лейтенанта Красной Армии. При аресте он попытался выхватить револьвер, но вовремя был обезоружен. Этот агент оказался членом ОУН, входившим в состав одной из бандеровских банд, действовавших в Западной Украине.

Наступая на Дон, гитлеровцы рассчитывали на поддержку казачества. Огромные надежды возлагали они на казаков, служивших в белых армиях. И действительно, вскоре после оккупации немецко-фашистскими войсками ряда районов на Дону от оставленных нами в тылу врага разведчиков стали поступать сообщения о том, что немцы приступили к организации белоказачьих формирований на территории Ростовской и Сталинградской областей. В этих целях в некоторых казачьих хуторах и станицах стали появляться присланные фашистской разведкой белоэмигранты из числа бывших белых офицеров, выходцев с Дона и Кубани. Так, в хутор Хлебный Сиротинского района Сталинградской области пожаловал белогвардеец М. М. Бондарев. В городе Калач появился белогвардейский офицер П. Н. Еланцев. Прибывшие белогвардейцы кроме работы по созданию казачьих формирований помогали оккупантам в организации местных органов управления, в подборе кандидатур старост, полицейских, бургомистров.

Стремясь поднять боевой дух казаков и ускорить создание антисоветских воинских соединений, гитлеровцы стали распространять слухи о предстоящем приезде на дон генерала Краснова, который, по их словам, должен был возглавить движение казаков и восстановить их старые привилегии.

В семье не без урода. Среди донских казаков нашлись такие, которые лояльным отношением к Советской власти лишь маскировали свою непримиримую ненависть к ней. Они-то и явились находкой для оккупантов. Из их числа немцы создали штаб Войска Донского во главе с бывшим полковником царской, а затем белой армии С. В. Павловым. Помощниками начальника штаба стали белогвардейский полковник Панов и войсковой старшина Духопельников, адъютантом штаба — хорунжий Гольдин. Весь штаб состоял из 40 человек.

По заданию немецко-фашистского командования штаб Войска Донского приступил к вербовке добровольцев и созданию из них казачьих отрядов. Вербовка велась через станичных и районных атаманов, которые, в свою очередь, опирались на вербовщиков-агитаторов. Однако вербовка добровольцев успеха не имела. Казаки, не призванные в Красную Армию по возрасту и оказавшиеся по разным причинам в тылу врага, всячески уклонялись от вступления в армию оккупантов. Об этом убедительно свидетельствует ответ старосты одного из колхозов Романовскому станичному управлению:

«На присланную вами копию письма начальника штаба полковника Павлова сообщаем, — пишет староста колхоза, — что по хутору Погожево и хутору Логутино офицеров, как таковых, не имеется, казачьей формы, обмундирования и оружия не имеется, а также добровольцев-казаков, желающих вступить в германскую армию для разгрома большевизма и завоевания чести и славы донского казака, не имеется.

12 октября 1942 года

Староста колхоза …»

(Подпись неразборчива)

Таких ответов в адрес фашистской администрации поступало немало.

Убедившись в нежелании казаков добровольно вступать в отряды для борьбы с Красной Армией, штаб Павлова применил метод разверстки. Каждой станице была дана контрольная цифра присылки «добровольцев». Путем обмана и насилия немцам при помощи штаба Павлова удалось создать несколько таких отрядов и направить их на борьбу с Красной Армией.

Узнав об этом, чекистские органы прифронтовой полосы и Сталинградского фронта приняли действенные меры: в районы формирования белоказачьих отрядов и непосредственно в состав отрядов были направлены разведчики-агитаторы из казаков, которые разъясняли «добровольцам» и их семьям пагубность участия в войне на стороне гитлеровцев, создавали в отрядах патриотические группы и призывали казаков переходить на сторону Красной Армии. Это дало результаты, и отряды «добровольцев» стали распадаться, а многие «добровольцы» вливались в ряды наступавших частей Красной Армии и достойно сражались с фашистскими захватчиками.

Наряду с выявлением и обезвреживанием вражеской агентуры, а также с работой по разложению антисоветских формирований, оперативным сотрудникам УНКВД приходилось выполнять различные экстренные задания высших партийных органов и Сталинградского городского комитета обороны.

В октябре — ноябре 1941 года сложилась тяжелая обстановка на Сталинградской железной дороге. С Украины и из других южных районов страны через Сталинградский железнодорожный узел следовало в тыл большое количество товарных поездов. Из районов, охваченных пожаром войны, перевозилось станочное оборудование, важные материально-технические грузы и десятки тысяч эвакуировавшихся людей.

Приближалась зима. Донбасс оказался в руках врага. Топливо на железной дороге кончилось. Паровозы встали. На путях скопилось более трехсот железнодорожных составов, образовались пробки, нормальное движение поездов нарушилось. Оккупанты, захватив осенью 1941 года Ростов-на-Дону, начали бомбить Сталинградскую железную дорогу.

Центральный Комитет партии предложил обкому КПСС принять срочные меры к наведению порядка на железнодорожном транспорте.

Для оказания помощи железнодорожникам на транспорт выехали ответственные работники обкома партии во главе с первым секретарем А. С. Чуяловым и большая группа чекистов из областного управления НКВД. На всех важнейших участках железной дороги чекисты организовали охрану ценных грузов, доставляли продукты питания в поезда для эвакуированных, обеспечивали порядок. При их содействии была успешно решена важная задача перевода паровозов с твердого топлива на жидкое. Сотрудники территориальных и транспортных органов НКВД, а также милиции сопровождали от города Грозного до Сталинграда нефтеналивные поезда и добивались своевременного прибытия их по назначению. Рабочие и инженерно-технические работники Сталинградской железной дороги, коммунисты и беспартийные также трудились день и ночь. Вскоре все остановившиеся поезда тронулись в путь, доставив в установленные сроки оборудование и людей в восточные районы страны. Директива ЦК партии была выполнена.

Выполняя распоряжение командования, строительные батальоны управления НКВД в это время построили новые сооружения, фортификационные укрепления.

В начале 1942 года было принято решение об ударном строительстве новой железной дороги на участке город Камышин — станция Иловля. Выполнение этого задания было возложено на органы НКВД.

Несмотря на сложные условия военного времени, дорога протяженностью более 220 километров была построена в небывало короткий срок. Самоотверженно трудился на стройке коллектив, который возглавлял генерал-майор инженерной службы Гвездевский. В период наступления Красной Армии и разгрома немецкой группировки эта железная дорога сыграла важную роль в своевременной переброске наших войск и боевой техники для Сталинградского и Донского фронтов.

К началу июля 1942 года бойцами строительного батальона НКВД было закончено строительство большого деревянного моста через Дон в районе города Серафимовича. Новостройку постигла беда. В тот момент, когда государственная комиссия принимала уже готовый мост, налетела вражеская авиация и разбомбила его. Тогда строители вновь принялись за работу и в минимально короткий срок восстановили переправу. Этот мост сыграл важную роль при отходе наших частей на левый берег Дона.

Огромное мужество и выдержку проявили работники управления НКВД во время воздушных налетов вражеской авиации на Сталинград.

Никогда не изгладится в памяти день 23 августа 1942 года. В этот день фашисты направили на город сотни самолетов. Сотни и тысячи большой взрывной силы фугасных бомб обрушивались на жилые кварталы, больницы, школы, предприятия и учреждения. Весь город был охвачен гигантским пламенем пожаров. Тысячи мирных жителей — женщин, детей и стариков — погибли во время вражеских налетов и пожаров. Все основные коммуникации (водопровод, высоковольтные линии электропередачи, телефон и телеграф) оказались разрушенными. Нормальная жизнь в городе была нарушена. На другой день и еще много дней и ночей подряд фашистские стервятники подвергали город ожесточенной и непрерывной бомбардировке.

С первых дней воздушного нападения немцы совершали до двух тысяч самолетовылетов в сутки. Враг решил сравнять город с землей, посеять панику среди его защитников и заставить их капитулировать. Но, как ни бесновались гитлеровские выкормыши, как ни злобствовали, расчеты их были опрокинуты мужеством и стойкостью советских людей.

В эти тяжелые августовские дни оперативно-боевые группы управления НКВД находились на своих постах. Под непрерывными бомбежками и артиллерийским обстрелом они организовывали тушение пожаров, эвакуацию населения за Волгу, спасали от огненной стихии людей и материальные ценности, оказывали помощь пострадавшим.

Оперативный уполномоченный УНКВД М. С. Харламов спас из горящих зданий 29 семейств с их имуществом. Он не покинул своего поста даже в тот момент, когда узнал о гибели своей семьи.

Участковый уполномоченный 4-го отделения милиции Карпов погиб как герой под обломками горящего дома, спасая жителей.

Коммунисты Мякинин и Бодров вынесли из горящего здания обкома партии Красное знамя ВЦИК, которым был награжден царицынский пролетариат в 1919 году за героическую оборону города.

Чудеса храбрости и трудового героизма показали бойцы-пожарники, быстро и четко ликвидировавшие под непрерывной бомбежкой очаги многочисленных пожаров.

В напряженные и трудные дни обороны города к нам на командный пункт НКВД постоянно приходили граждане с самыми разнообразными просьбами. Вспоминается такой случай.

Однажды на командный пункт вечером пришел неизвестный гражданин и передал записку на мое имя. Записка была от профессора Сталинградского медицинского института доктора А. Я. Пытель, ныне члена-корреспондента Академии медицинских наук СССР. В записке сообщалось, что во время налета вражеской авиации дом, в котором находилась квартира профессора, был до основания разрушен прямым попаданием бомбы. Вместе с имуществом под обломками дома погибла и рукопись — результат семнадцатилетнего научного труда по урологии. Профессор просил чекистов оказать ему помощь в розыске рукописи. На место развалин были направлены три сотрудника управления, которые после длительных раскопок и тщательных поисков нашли рукопись и передали ее профессору.

Страшные злодеяния совершали в дни наступления на Сталинград гитлеровские захватчики. В районе поселка Латышинка группа фашистов прорвалась к берегу Волги. В это время мимо поселка по реке шел пассажирский теплоход «Иосиф Сталин». На нем эвакуировались из Сталинграда несколько сотен женщин, малолетних детей и стариков.

По беззащитным людям с близкого расстояния фашисты открыли бешеный прицельный огонь из пушки, минометов и пулеметов. Теплоход загорелся и стал тонуть. С горящего теплохода под минометным и пулеметным огнем люди прыгали в воду. Для того чтобы как-то спасти оставшихся, тяжело раненный капитан теплохода И. С. Рачков направил горящее судно к небольшому песчаному островку. Когда озверевшие гитлеровцы увидели появившихся на островке женщин и детей, они перенесли огонь на островок.

Для спасения оставшихся в живых людей были направлены чекисты И. Т. Петраков и Владимир Грошев. С трудом нашли они семь рыбачьих лодок, на которых ценой невероятных усилий в течение часа (с 21 до 22 часов) вывезли с острова 72 человека. Для того чтобы морально поддержать обезумевших от ужаса людей и подготовить их к эвакуации, один из солдат войск НКВД вплавь добрался до островка и предупредил их о близком спасении.

Немецкая авиация подожгла нефте- и бензохранилища на берегу Волги. Чудовищной силы взрыв потряс город. К небу взметнулся огромный столб пламени. Воздушной волной разрушило земляной вал, и огромная горящая лавина в несколько тысяч тонн хлынула в реку. От берега до берега перекинулся через реку огонь.

«Волга горит!» — эта ужасная новость с быстротой молнии облетела весь город. Прекратилась эвакуация населения, приостановилась переброска подкреплений в город. Всеми доступными средствами вступили мы в единоборство со страшной стихией, но безрезультатно.

По прямому проводу мне позвонил командующий Сталинградским фронтом А. И. Еременко:

— Пожар на реке нарушает наши планы. Примите меры к тушению огня на реке. Вы поняли меня, товарищ Воронин?

— Да, понял, товарищ командующий. Потушить огонь на реке. Но как это сделать?

— Волгу необходимо очистить от огня как можно скорее! — повторил командующий.

Посоветовавшись, чекисты нашли выход. Выделенная на тушение пожара группа сотрудников с помощью моторной лодки стала разрезать на куски медленно продвигающуюся огненную массу. Отдельные, оторванные от сплошной массы, куски стали быстро сгорать, и площадь пожара пошла на убыль. Вскоре с огнем покончили.

Большинство сотрудников областного управления и милиции входило в оперативные группы, которые были распределены по важнейшим заводам местной промышленности и по районам города. Во главе этих групп стояли опытные чекисты, хорошо знающие город. Например, на тракторном заводе оперативной группой руководили товарищи Смуров и Погорелов, на металлургическом заводе «Красный Октябрь» — А. В. Мокеев, на заводе «Баррикады» — С. Е. Чагин и М. С. Никитин, на предприятиях, расположенных в южной части Сталинграда, — начальник отдела областного управления Н. И. Копненков, его заместитель И. Ф. Ширяев, оперативные сотрудники Купцов, Абрамов и другие, в центре города — заместитель начальника управления Г. Г. Петрухин и начальник отдела А. Ф. Трушин, в северном и южном участках Волги — оперативные работники К. А. Мещеряков, С. Н. Ашихманов и Филиппов.

Оперативные группы в условиях осады города обеспечивали охрану военных объектов, складов с материальными ценностями государственных резервов, руководили тушением пожаров, вели беспощадную борьбу с мародерами, дезертирами и другими нарушителями общественного порядка.

Выполняя самые различные задания, чекисты проявляли свои лучшие качества: железную волю, кипучую энергию, высокую бдительность, кристальную честность и воинское мастерство.

Когда я говорю о безупречной честности чекистов, мне невольно приходит на память такой случай. Однажды из северо-западных районов страны в Сталинград, на базу вторичных черных металлов, прибыл сборный состав с металлоломом для завода «Красный Октябрь». Вагоны стали разгружать с ходу. Но у одного вагона стоял вооруженный часовой. Он запретил не только разгружать этот вагон, но даже приближаться к нему.

Грузчики доложили об этом начальству, прибыл директор завода, но боец был непреклонен.

Позвонили в обком партии, в управление НКВД. Меня попросили послать на станцию оперативных работников, которые могли бы разобраться, в чем дело. Выяснилось, что боец из состава войск НКВД охраняет порученный ему вагон с особо важными государственными ценностями. Вагон этот для маскировки был включен в состав с металлоломом. Боец перенес целую серию бомбежек, смертельно устал после нескольких бессонных ночей, его мучил голод, однако он продолжал самоотверженно нести службу и доставил в Сталинград вагон с золотом в полной сохранности.

В Госбанке СССР, куда сообщили о вагоне с золотом, сперва не поверили и просили повременить, пока не будет выяснено, что это за золото. Потом поступило указание срочно отправить вагон по адресу, указанному Госбанком.

Так, скромный боец-чекист сохранил для государства огромные ценности.

Нередко чекистам приходилось с оружием в руках вступать в бой с врагами, уничтожать отдельные группы немецких разведчиков и автоматчиков, которые просачивались на территорию промышленных объектов и в кварталы города.

В районе мельницы № 4 группа чекистов в количестве 15 человек выбила немецких автоматчиков из здания пивоваренного завода и захватила у них две противотанковые пушки, боеприпасы и другие трофеи.

14 сентября 1942 года центральную переправу через Волгу атаковал высадившийся крупный десант фашистских автоматчиков. Удержать переправу было приказано отряду сотрудников управления и милиции, численностью до 90 человек. Командовать отрядом было поручено старшему лейтенанту государственной безопасности И. Т. Петракову. Несмотря на значительные потери, эта группа храбрецов четверо суток отбивалась от превосходящих ее во много раз сил противника и удержала в своих руках переправу до тех пор, пока не подоспела помощь из-за Волги.

Вскоре через эту переправу были переброшены в город части дивизии генерала А. И. Родимцева, прославившей затем себя при обороне Сталинграда.

В борьбе с фашистскими захватчиками геройски погибли сотрудники Сталинградского управления НКВД В. А. Сердюков, А. Н. Захаров, М. И. Плужников, В. И. Катков, оперативный уполномоченный ОБХСС Степенный, сотрудники райотделения милиции Горбащенко, Сасов и многие другие.

В напряженные дни обороны города самоотверженно и храбро сражались чекисты И. Т. Петраков, П. И. Ромашков, В. П. Федосеев, лейтенант Кочергин, начальники отделов милиции Ф. И. Ефимов, М. Ф. Авилов, старший оперуполномоченный уголовного розыска А. А. Гринько, сотрудники управления Андреев, Воеводин, Соломенцев и многие другие. Чекисты, особо отличившиеся в боях с фашистами, были награждены боевыми орденами и медалями Советского Союза.

В первый период обороны Сталинграда массовый героизм проявили воины-чекисты 10-й стрелковой дивизии НКВД. Эта дивизия была сформирована и вооружена по решению командования необходимой техникой в предельно сжатые сроки. Она была создана на базе Отдельной бригады внутренних войск НКВД; туда входили бойцы и офицеры пограничных и оперативных войск НКВД, значительное количество добровольцев — коммунистов и комсомольцев городов Сталинграда и Москвы. Коммунисты и комсомольцы составляли более 70 процентов личного состава дивизии. Это были поистине железные люди, готовые на любой подвиг. В полках дивизии, сразу же занявших боевые позиции на дальних подступах к городу, почти беспрерывно, с большим напряжением шла боевая подготовка. Командный состав обладал хорошими военными и политическими знаниями и в своем большинстве был обстрелян в боях. Командиром дивизии был назначен Александр Андреевич Сараев, член КПСС с 1928 года, имевший большой жизненный опыт и многолетнюю практику службы в чекистских войсках. Одновременно А. А. Сараев был назначен начальником гарнизона Сталинграда. На его плечи легла большая ответственность, и он с честью оправдал оказанное ему доверие.

Большую политическую и воспитательную работу в частях дивизии проводил партийно-политический аппарат, партийные и комсомольские организации. Эту работу возглавлял военный комиссар дивизии полковник (ныне генерал-майор) Петр Никифорович Кузнецов. Он — бывший слесарь ремонтно-тракторных мастерских Саратовской области, чекист-пограничник, начал военную службу красноармейцем в частях ОГПУ в 1930 году. Военком был душой дивизии, достойным представителем партии в армии.

Начальником штаба дивизии был майор (ныне генерал-майор) Василий Иванович Зайцев, служивший с 1928 года в пограничных и оперативных войсках органов НКВД. В напряженные дни боев Зайцева постоянно можно было встретить на самых опасных участках фронта, он был там, где проходил передний край обороны, следил за ходом боевых операций, подбадривал бойцов.

Когда фашистские полчища прорвали линию нашей обороны на Дону и 23 августа, оказались у стен Сталинграда, на защиту города встали: 10-я стрелковая дивизия НКВД, отряд моряков Волжской военной флотилии под командованием П. М. Тельного, два батальона курсантов Военно-политического училища, возглавляемых полковым комиссаром Земским, зенитчики корпуса противовоздушной обороны, учебные подразделения танкистов, сотрудники областного управления НКВД и милиции и истребительные отряды рабочих сталинградских заводов. Эти воинские части, основной силой которых была 10-я дивизия НКВД, были первыми соединениями, принявшими на себя удар врага на окраинах города. Трудно было поверить, что эти небольшие войсковые соединения сумели не только задержать, но и отбросить во много раз превосходящего их в силе противника. Пламенные советские патриоты, не жалея своей жизни, дрались на передовом рубеже, и мощные волны гитлеровских полчищ разбивались о неприступную твердыню их мужества и воли. В самый критический момент обороны Сталинграда Центральный Комитет партии и Советское правительство обратились к советским войскам, к защитникам города с призывом любой ценой остановить врага и отстоять город на Волге.

Доблестные защитники города ответили на это клятвой: «Умрем, но не отступим!»

Из уст в уста передавали друг другу бойцы чекистской дивизии ставшие крылатыми слова пулеметчика дивизии Чагина:

«Впереди нас враг, позади — Волга! Отступать некуда! Не допустим фашистских мерзавцев к великой русской реке! За Волгой для нас земли нет!»

Немало незабываемых подвигов совершили защитники города-героя в эти дни.

На подступах к Сталинграду, на участке фронта Верхняя Ельшанка — Опытная станция, наступление двух гитлеровских дивизий (71-й пехотной и 24-й танковой) сдерживали 272-й полк нашей 10-й дивизии и курсанты Военно-политического училища. Полком командовал майор Григорий Петрович Савчук (ныне полковник, Герой Советского Союза). Чудеса героизма и отваги проявили наши воины-чекисты в единоборстве с ударными частями немецко-фашистской армии. Только за два дня они восемь раз переходили в контратаку, не давая гитлеровцам закрепиться на занятом рубеже. Во время боя Савчук был ранен, но не покинул командного пункта и продолжал руководить сражением, пока боевая задача не была наполнена.

В одной из схваток бойцы 272-го полка стали свидетелями бессмертного подвига автоматчика Алексея Ващенко. Наступавшая рота несла большие потери. Продвижению мешал сильный пулеметный огонь. Тем, кто залег под его свинцовыми струями, казалось: спасения нет! Вместе со всеми, прижавшись к земле, лежал и комсомолец Алексей Ващенко. Но вот он проворно пополз в сторону вражеского пулемета. Смельчака заметили фашисты. Застрочили фашистские пулеметы. Однако Ващенко продолжал продвигаться вперед, невзирая на обстрел. Все ближе дзот. Еще несколько метров, и огонь дзота не страшен: воин в мертвом пространстве. Затаив дыхание, следили за каждым движением Ващенко его боевые друзья. Когда показалось, что боец уже миновал зону пулеметного огня, он вдруг сник, откинув в сторону правую руку. «Убит!» — решили те, кто наблюдал за ним. Фашисты, видимо, сделали такой же вывод и перенесли огонь на залегшую цепь. Но вдруг чекист ожил! Он вскочил на ноги, ринулся вперед и грудью закрыл амбразуру дзота… Вражеский пулемет захлебнулся.

В непривычной тишине рота поднялась в атаку и в едином порыве овладела вражескими позициями.

Этот подвиг воина-чекиста, насколько мне известно, был одним из первых подобного рода подвигов в истории Великой Отечественной войны.

В 272-м полку служил и комсомольский работник младший политрук Дмитрий Яковлев. Уезжая из родного Иркутска на фронт, он подарил сослуживцам свою фотографию, на которой была следующая надпись: «…от члена бюро ВЛКСМ Яковлева, едущего водрузить Красное знамя над Берлином». Свой чекистский долг Дмитрий Яковлев выполнил до конца: он мужественно дрался с врагом, и его бесстрашие воодушевляло бойцов. Однажды вражеским танкам удалось вклиниться в нашу оборону. Создалось критическое положение. Младший политрук схватил две противотанковые гранаты и бросился под вражескую машину. Танк противника взлетел на воздух. Вместе с ним погиб и политрук Яковлев. Подвиг героя-коммуниста послужил боевым сигналом к наступлению. Подразделения поднялись в атаку и разгромили следовавшую за танками пехоту врага.

Общеизвестен подвиг 282-го стрелкового полка 10-й дивизии НКВД, которым командовал майор М. Г. Глущенко. Совершив ночной тридцатикилометровый марш, полк 24 августа с ходу вступил в бой с противником в районе тракторного завода. Поддерживаемый несколькими подоспевшими танками танковой бригады подполковника Житнева, он нанес решительный удар по соединениям врага. Немцам не только не удалось захватить тракторный завод, но в последующие дни пришлось даже отступать. Чекисты выбили фашистов из лесопосадки и прочно закрепились на своих позициях. На этом тяжелом участке сталинградской обороны воины-чекисты, отбивая яростные атаки гитлеровцев, не уступили врагу ни одной пяди родной земли. В самый ответственный момент батальонный комиссар А. М. Карпов, чтобы сорвать атаку врага, направил свой танк на огневые точки противника, раздавив несколько орудий и пулеметных гнезд. В этом бою Карпов пал смертью героя.

Большую помощь оказали в те дни истребительные батальоны рабочих тракторного завода, металлургического завода «Красный Октябрь», завода «Баррикады» и отряд военных моряков.

Героически сражались и другие полки 10-й дивизии НКВД.

Бесстрашно, до последнего человека, дрались на Мамаевом кургане бойцы 269-го полка подполковника И. И. Капранова. Полк истребил 2650 вражеских солдат и офицеров, уничтожил более 33 танков и много другой военной техники.

Путь фашистским танкам в районе Дар-гора преграждал 270-й полк под командованием майора Журавлева. Героический подвиг совершили четыре воина-чекиста этого полка — младший лейтенант Петр Круглов, сержант Александр Беляков, красноармейцы сталинградцы Михаил Чембарев и Николай Сарафанов. Ценою своих жизней в неравном бою 16 сентября они остановили наступление 20 немецких танков. Считали, что все они погибли смертью храбрых. Политотдел дивизии выпустил специальную листовку о подвиге этих героев (она хранится в Музее обороны города-героя). В листовке сообщается, что все четыре героя погибли в бою, не пропустив врага через свой рубеж. Все они посмертно были удостоены высоких правительственных наград.

Однако через много лет выяснилось, что два героя — Сарафанов и Чембарев — не погибли. В момент боя Михаил Чембарев оказался в окопе и был завален землей при развороте вражеского танка. Николай Сарафанов был тяжело ранен и контужен. В настоящее время оба они проживают и работают в Ольховском районе Волгоградской области. В торжественной обстановке им были вручены ордена.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.