Поиски неведомого

18 июня 2003 г. Дэвид Кэй отправился в Ирак с 1400 инспекторами в решающем поиске Оружия Массового Поражения. В команде были все вспомогательные службы, даже свой капеллан и специалисты по отдыху. Основой отряда были 40 специалистов по оружию массового поражения и несколько аналитиков. Отряд был полностью обеспечен переводчиками. Кэй разделил отряд на специалистов по ядерному, химическому и биологическому оружию, по ракетным технологиям и по обеспечению жизнедеятельности отряда.

Прежде всего переслали в Катар все кажущиеся необходимыми документы и многие из них перевели на английский язык. Был создан глоссарий, содержавший такие арабские выражения как «ядерное оружие», «биологическое оружие», «антракс», «ботулин» и т. п. Увы, документы не дали ничего нового. Часть отряда отказалась броситься в Ирак, пока в нем не будет оборудована «цивилизованная площадка» с горячей водой, регулярной пищей и койками для полноценного сна. Но Кэй жестко потребовал начать проведение поисковой операции в самом Ираке, невзирая на условия жизни.

Кэй переселился в кондиционируемый контейнер в аэропорту, остальные разбились на группы и примкнули к военным. Довольно скоро Кэй пришел к выводу, что «ядерные схемы рушатся полностью. Выявилась довольно отчетливая картина иракских ядерных усилий, не достигших уровня даже 1991 года. Отряд повернул в сторону химического и биологического оружия. Мир в это время обсуждал возможность ядерной сделки Нигер-Ирак, что, собственно, стало символом дикредитации американских усилий. Все яснее становилось, что Вашингтон избрал в качестве повода вторжения в Ирак неубедительный мотив.

5 июля 2003 г. глава ЦРУ Джордж Тенет обсуждал иракские проблемы в Совете национальной безопасности. Оба ведомства признали, что «16 слов» о Нигере в Послании президента «О состоянии страны» оказались, мягко говоря, сомнительными. Но ясно было, что и ЦРУ и СНБ допустили грубейшие ошибки. 8 июля газета «Нью-Йорк таймс» поместила следующий текст: «Учитывая то, что мы знаем сейчас, указание на попытку Ирака добыть уран в Африке не должно было быть включено в текст президентского послания «О состоянии страны»»[173].

Демократы тут же призвали к расследованию: «Что еще мы не знаем?» А в ходе поездки президента по Африке Кондолиза Райс сказала журналистам: «Если бы директор ЦРУ сказал: „Изымите это из речи“, это место было бы немедленно изъято». Буш уловил нить спасения: «Речь была полностью просмотрена и одобрена ЦРУ». Тенет впал в уныние – он знал, что даже его человек в правительстве Саддама Хусейна отрицал африканскую сделку. Но ясно было и то, что Тенета при всех делали козлом отпущения.

В личном плане Тенет был в ярости, но его загнали в угол и он выпустил желаемое президентом заявление: «Первое. ЦРУ поддержало тест выступления президента „О состоянии Союза“. Второе. Я ответственен за процесс проверки, доверенный моему агентству. И третье. Президент имел все основания верить, что предоставленный ему текст проверен. Эти 16 слов не должны были появиться в тексте президента»[174]. Но заставили повиниться и Энди Хэдли, взявшего часть вины на возглавляемый им Совет национальной безопасности. Президент был «отгорожен» от обвинений.

Такие люди как Эрмитидж знали, что не Буш, а вице-президент Чейни настаивал на том, что Саддам восстанавливает свою ядерную программу. В частном разговоре Эрмитидж и Тенет сошлись на том, что Хэдли выступил «агентом» связки Чейни–Рамсфелд. В американских кругах заговорили о некомпетентности Тенета. О его давнем противостоянии Райс.

2 октября 2003 г. человек Тенета Дэвид Кэй дал отчет о первых трех месяцах поисков ОМП. «Пока мы ничего не нашли». По поводу ОМП, был ли президент неверно информирован? «Нет». А правдой ли было то, что Тенет говорил с такой убежденностью, используя баскетбольные аналогии? «Ведь вы не нашли средств массового поражения». – «Мы нашли проекты реализации таких программ. Реальное оружие могло было быть создано быстро».

8 февраля 2004 г. президент Буш во время передачи NBC Встреча с прессой сказал: «Я ожидал найти запасы оружия... Мы думали, что у Саддама есть оружие». «Думал ли президент, что это была ошибка в калькуляции?» – спрашивает журналист Боб Вудвард[175].