Переформатирование мира корпоратократией

Мы видим, что суть кризиса современной социальной структуры в том, что паразиты мешают производить новую стоимость. Это происходит в глобальном масштабе. Сегодня корпоратократия, нетократия, а также и постиндустриальные производители, которые себя не осознают, но что–то ищут, оказываются в глубочайшем классовом противоречии с паразитическими классами. Уровень классового самосознания пока что не позволяет оценить суть этих противоречий, что делает классовую борьбу неосознанной, яростной, стратегически непродуманной.

Это происходит во всех странах. Постсоциальные государства, опирающиеся на паразитические классы, которые окажутся неспособны на плановую трансформацию в постиндустриальные формы, неизбежно будут уничтожаться. Если невозможны трансформации вследствие каких–то договоренностей, выплат каких–то компенсаций, каких–то переходных процессов, то их уничтожение будет происходить силовым методом.

Мы увидели, как корпоратократия с наступлением этого десятилетия, показала зубки. Показала, как она будет использовать те или иные силовые методы для сноса того или режима. Пока что мы увидели это на примере Туниса, Ливии, Египта, Сирии и т.д.

Почему был выбран арабский мир? Потому что уровень коррупции и уровень подчиненности этих стран финансовой аристократии запредельный. Фактически, эти страны полностью лежали под финансовой аристократией, надо было вышибать из–под неё эту ресурсную базу. Типичный пример – Каддафи, который умудрился 12–15 лет назад договориться с финансовой аристократией на «российских» условиях. То есть о том, что все ресурсы Ливии будут продаваться за эмитируемую глобальными финансовыми властями валюту и будут обеспечением этой валюты. Он честно отработал свой «Вашингтонский консенсус» — и получил заслуженное. Как выяснилось, финансовая аристократия его защитить не может.

Мы видим развёртывание войны в Сирии. Те арабские режимы, которые аффилированы с корпоратократией, ведут активную борьбу против ливийского режима. Финансовая аристократия не способна оказать этому режиму активной помощи и бросает в топку расходный материал – русских компрадоров.

Непосредственно на саму финансовую аристократию сирийский режим не был завязан. Он был завязан больше на торгово–финансовые круги, а уже через них – опосредованно — на финансовую аристократию. Финансовая аристократия довольно вяло поддерживает сирийский режим, в основном эту поддержку повесили на страну, которую не жалко. На сегодня единственный, кто поддерживает Сирию — Россия.

Сирия сегодня — просто полигон для отработки технологий расшатывания ситуации в странах, которые управляются по–старому, то есть через деньги. В России, где нет других инструментов управления не только в государстве, но и в обществе, очень легко раскачать ситуацию. А ведь на сегодня против России играет не только корпоратократия. Против России складывается коалиция всех сил, которые заинтересованы в скорейшем ослаблении и поражении финансовой аристократии и снятии тех тормозов, которые есть для мирового постиндустриального развития.

Россия в своем сегодняшнем виде лежит на пути постиндустриального развития как тормоз, огромная колода, большая скала. Финансовая аристократия оперлась на неё, и только вместе с этой скалой финансистов можно сдвинуть. Поэтому и возникает желание такую скалу взорвать. Для этого сегодня используется инструментарий исламского фундаментализма.

Парадокс в том, что обе враждебные силы используют одни и те же социальные институции как свой инструментарий. Финансовая аристократия с одной стороны развивает паразитизм в обществе, а с другой стороны — нагоняет большое количество гастарбайтеров, чтобы этот культурно чуждый элемент разлагал общество и не давал ему консолидироваться против финансовой аристократии и компрадоров, которые ей служат. С другой стороны, корпоратократия использует тот же чуждый элемент для формирования внутри него силовых консорций, которые могли бы фундаментально дестабилизировать обстановку, дестабилизировать государство. Например, в рамках мусульманских диаспор в Москве, которые вроде бы являются опорой режима, уже формируется огромное количество силовых групп, которые так или иначе будут заниматься дестабилизацией.

У них несколько иная функция, чем у силовых групп, которые формировались в 90–е годы, и которые формировали нынешний режим. Эти группы, кавказцы прежде всего, имели целью контроль, перехват контроля над торговыми ресурсами, финансовыми потоками. Чтобы контролировать эти потоки, чтобы эти потоки в глобальном плане превращать в обеспечение доллара.

Перед новыми группами встает задача только дестабилизации государства, его ликвидации. Перед ними стоит задача ликвидации системы, которая превращает ресурсы России в базу мировой финансовой аристократии. Для этого сейчас формируются партизанские группы, они потихоньку вступают в действие, нащупывают друг друга, формируют коалиции.