7

7

Лорд Черуэлл с негодованием встретил известие о том, что Сэндиса поставили во главе расследования, и он с достойным лучшего применения упорством продолжил кампанию по смещению Сэндиса.

10 сентября 1943 года его усилия были частично вознаграждены: сам Сэндис предложил начальникам штабов ограничить его ответственность расследованием по ракетам дальнего радиуса действия и другими новыми типами реактивных снарядов, включая дальнобойные орудия. Беспилотными самолетами должна была заниматься разведка ВВС, точно так же как она занималась пилотируемыми самолетами.

Внимание комитета обороны сосредоточилось теперь на ракете «А-4». Дешифровщики аэрофотоснимков нарисовали предполагаемую схему ракеты, основанную на данных аэрофотосъемки – снаряд с тремя стабилизаторами и тупым носом.

Этот тупой нос поставил их в тупик, но мистер Сэндис объяснил, что, если нос был закруглен, тогда для этого должны были быть какие-то причины, известные немцам, а не британцам. Кроме того – и это было верным предположением, – на фотоснимках были запечатлены ракеты до того, как им были приделаны носовые конусы. Лорд Черуэлл отказался поверить в то, что немцы изобрели экономичный и вполне осуществимый способ убивать более 100 000 лондонцев в месяц. Эта цифра была предоставлена Черуэллу Гербертом Моррисоном, проведшим соответствующие подсчеты. Самый примитивный анализ, заявил Черуэлл, показывал, что эта цифра абсурдна.

Между тем комитет обороны пришел к заключению, что в повторной атаке на Пенемюнде пока нет необходимости, а также что не настало еще время для возрождения «Черного плана» по эвакуации правительства из Лондона. Однако Герберт Моррисон должен был позаботиться о подготовке помещений для расквартирования всех департаментов правительства в подземных убежищах, способных выдержать ракетную атаку. И наконец, Сэндису было предписано сформировать научную комиссию для изучения всех доводов за и против существования немецкой ракеты.

Лорду Черуэллу перспектива представлялась довольно мрачной: комиссию ученых он считал совершенно бесполезной затеей, поскольку для него было совершенно очевидным, что ракета – это технически невыполнимое предприятие. Вдобавок руководить комиссией опять поручили Сэндису, а это в глазах лорда Черуэлла выглядело сочетанием бесполезности и глупости. Профессор вызвал в свой кабинет доктора Кроу, ученого, с которым Черуэлл в основном и обсуждал подобные вопросы, и провел с ним небольшое совещание. Через пять часов Черуэлл информировал Сэндиса, что он собирается создать свою собственную небольшую научную комиссию.

Он собирался привлечь к работе в этой комиссии четырех ученых: профессора Дж. И. Тэйлора, сэра Фрэнка Смита, профессора Ральфа Фаулера и, разумеется, доктора Кроу. Цель работы комиссии была та же – ответ на вопрос: реально ли существование немецкой ракеты?

Не следует думать, что профессор намеренно собрал только сговорчивых ученых, которых он мог легко привлечь на свою сторону. Тэйлор и Фаулер, двое самых честных ученых-теоретиков, уже были в лагере Сэндиса.

«В трудную минуту, – сказал о Черуэлле один из его современников, – профессор бывает на высоте». Для Черуэлла эта трудная минута уже настала: он был уверен, что лучшие умы Британии вовлечены в бесполезную дискуссию относительно секретного оружия, имеющего сугубо оборонительное назначение, тогда как он сам является стойким сторонником наступательной стратегии ведения войны.

Профессор был настроен привести всю эту полемику к скорому завершению, а для начала направил выбранным им ученым простую анкету. Еще ранее Черуэлл написал конфиденциальное письмо подполковнику авиации Хэмшо-Томасу, прося его прислать информацию по объекту, сфотографированному в Пенемюнде. Теперь Черуэлл поместил схему во главе списка из семнадцати простых вопросов, которые он не без иронии озаглавил: «Анкета, разработанная министерством внутренней безопасности, государственным казначеем и парламентским заместителем министра снабжения для выяснения реальности существования немецкой ракеты дальнего радиуса действия».

Вот некоторые вопросы из этого списка. Может ли одноступенчатая ракета покрыть расстояние до 160 миль? Может ли скорость выхлопной струи из трубки Вентури превысить скорость перемещения молекул в камере сгорания? Может ли жидкое топливо впрыскиваться в камеру сгорания под высоким давлением и какая мощность для этого нужна? Лорд Черуэлл был уверен, что он знает ответы на эти вопросы, и надеялся, что ученые с ним согласятся.

Он направил анкету бригадиру Джекобу. Из ответа последнего ясно, что ни Сэндис, ни Моррисон не участвовали в составлении списка вопросов. Джекоб ответил 21 сентября: «Я направил копии Вашей анкеты по германским ракетам дальнего радиуса действия в министерство внутренней безопасности, а также мистеру Сэндису, и спросил их мнения».

Сам Джекоб предложил созвать совещание и на нем совместными усилиями определить, какие вопросы следует задавать и кому.

Тем временем Сэндис пригласил в свою новую научную комиссию девятнадцать членов, включая таких видных физиков, как Эпплтон, Кокрофт и Уотсон-Уотт. 22 сентября он написал профессору и предложил, чтобы «вопросы, которые Вы подготовили, были представлены на рассмотрение комиссии, к членам которой могли бы присоединиться и другие ученые, которых Вы сочтете необходимым пригласить».

Лорд Черуэлл должен был быть доволен, что его анкета будет рассмотрена не узким кругом ученых, а более представительным собранием. Однако доволен он не был. Бригадир Джекоб писал Герберту Моррисону в тот же день: «Лорд Черуэлл считает, что вряд ли будет целесообразно представлять вопросы на рассмотрение такого широкого круга ученых».

Вскоре после этого лорд Черуэлл с облегчением узнал, что его анкета будет направлена только четырем ученых, которых он избрал для этой цели первоначально.

Прошло две недели, прежде чем Моррисону удалось поговорить с профессором по поводу упорного нежелания последнего признать, что немецкие ракеты в состоянии убивать ежемесячно до 100 000 человек. 24 сентября он написал Черуэллу записку, упрекая его в несговорчивости и осведомляясь, может ли он теперь рассчитывать на помощь Черуэлла. Моррисон надеялся, что по здравом размышлении Черуэлл все-таки примет его расчеты. Письмо заканчивалось строками: «Если же у Вас все еще остаются сомнения относительно моих расчетов, я уверен, что моим научным консультантам будет интересно узнать не только о Ваших сомнениях, но также об основаниях для этих сомнений».

Лорд Черуэлл не мог согласиться со столь внушительным числом человеческих жертв на том основании, что расчеты основывались на чрезвычайно преувеличенном стандартном соотношении потерь на одну тонну немецких бомб. Будучи ученым, он подверг критике основание стандарта, предполагающее, что немецкие бомбы в состоянии убить больше людей, чем британские бомбы.

Ответ экспертов поверг его в смятение. Профессор Томас пояснил, что британские здания были не столь устойчивыми и надежными, как немецкие сооружения, и, таким образом, более уязвимы при обстреле. Кроме того, истинный ущерб обычно бывает на 50 процентов больше, чем видно на фотоснимках. И наконец: «Германская взрывчатка на 80 процентов лучше нашей».

В кабинете министров вспыхнул скандал. Потрясенный лорд Черуэлл потребовал объяснить, что означает это заявление. Профессор Томас ответил, что добавление небольшого количества алюминиевого порошка к взрывчатому веществу улучшает его эффективность на 80 процентов.

Оказалось, британские ученые уже давно владели этой технологией.

Если лорда Черуэлла и можно было обвинить в том, что он мешал проведению расследования по ракетам, то, вытащив на поверхность дело об алитированной взрывчатке, он, несомненно, сделал доброе дело.

Он довел информацию до сведения сэра Чарльза Портала. Начальник штаба ВВС был вне себя и, в свою очередь, проинформировал начальников штабов; 1 октября они обсудили возможные последствия разразившегося скандала. На следующее совещание начальников штабов был приглашен лорд Черуэлл, который сделал доклад.

Как часто случается, в то время как проведение крупных кампаний поминутно распланировано и прекрасно организовано, некоторые жизненно важные факты недооценены или вовсе проигнорированы.

Теперь вдруг выяснилось, что в то время как британское Бомбардировочное командование усердно трудилось, чтобы усовершенствовать баллистические характеристики бомб и таким образом увеличить бомбовую нагрузку стандартных самолетов, недостаточное внимание уделялось качеству самого взрывчатого вещества. К октябрю 1943 года на гитлеровскую Германию и ее союзников было сброшено 200 000 тонн бомб. Тысячи летчиков погибли, и только сейчас выяснилось, что взрывчатое вещество может стать на 80 процентов эффективнее, стоит лишь добавить к нему порошок алюминия!

Однако худшее было впереди. Выяснилось, что не только департамент Герберта Моррисона знал о существовании германской супервзрывчатки. Британские оборонные специалисты узнали об этом задолго до Моррисона.

5 октября лорд Черуэлл вызвал доктора Х.Л. Гая, чтобы тот доложил о разработке новых взрывчатых веществ. Гай информировал его, что после того, как стало известно о существовании алитированной взрывчатки, он провел испытание опытного образца и достиг потрясающих результатов: радиус поражения взрывчатки увеличился на 80 – 100 процентов, по сравнению с радиусом поражения обычного аматола (смесь нитрата аммония и ТНТ).

Тем же вечером профессор Дж. Р. Леннард– Джонс из Научно-исследовательского управления вооружений министерства снабжения в Севеноакс доложил Черуэллу: «Я обнаружил, что предложение использовать эффект алюминиевой добавки поступило от нашего департамента еще в апреле 1940 года, но в то время поставки алюминия были сопряжены со значительными трудностями, поэтому департамент попросили не продолжать работы в этом направлении».

6 октября лорд Черуэлл узнал, что военно-морское министерство Британии было прекрасно осведомлено о свойствах алитированной взрывчатки и даже использовало ее преимущества. Два ее вида – торпекс и минол – применялись в торпедах и глубинных бомбах. Но никто не счел нужным информировать об этом министра ВВС. Лорд Черуэлл писал премьер-министру в тот день: «Теперь выясняется, что это было ошибкой и что мы могли значительно увеличить, если не удвоить, радиус поражения наших бомб, используй мы взрывчатку вроде германского триалена[6], который содержит порошок алюминия, вместо используемого сейчас аматекса, нитрата аммония и ТНТ».

Через девять дней после того, как мистер Герберт Моррисон «поджег бочку с порохом», Научный консультативный совет, собравшийся на заседание 28 октября, официально рекомендовал ВВС использовать новую взрывчатку. Первые подобные бомбы были направлены в распоряжение командования британской бомбардировочной авиации уже 4 декабря.

Впоследствии по распоряжению Черчилля была создана комиссия под руководством Уолтера Монктона для того, чтобы выявить степень ответственности всех, кто был замешан в этот вопиющий скандал. Испытания показали, что усовершенствованная взрывчатка на 80 процентов мощнее, чем стандартный британский аматол.

Побочным эффектом этого скандала стало то, что мистер Черчилль понял: в лице лорда Черуэлла он имеет советника, на которого может положиться страна.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.