8

8

К началу сентября разработка ракеты «А-4», по мнению профессора Вернера фон Брауна, была «практически завершена». 9 сентября он доложил на заседании в Берлине, что к тому моменту дальность полета «А-4» составляла 178 миль, в то время как пять из последних десяти запущенных ракет упали менее чем в полутора милях от места запуска.

Вопреки приказу Гитлера некоторые запуски все еще проводились из Пенемюнде, но только под покровом темноты. «Эти последние несколько недель, – говорил фон Браун, – мы прикидывались дурачками».

Когда речь зашла о боевых действиях, фон Браун заявил, что первая пусковая установка будет готова не раньше 1 декабря, поскольку коммутационная аппаратура и пульты управления, работа над которыми уже практически была завершена, были уничтожены во время атаки британских ВВС. Для экспериментальных целей в его распоряжении остались только боеголовки. Фон Браун был настроен оптимистично и уверял, что эти испытания подтвердят, что ударная волна «А-4» «эквивалентна ударной волне бомбы весом в одну тонну или более».

Карл Отто Заур, горячий сторонник фон Брауна, настаивал, чтобы мобильная пусковая установка на Близненском полигоне как можно скорее приступала к испытаниям боеголовки. Фон Браун признал, что испытания могут начаться 15 ноября. Под дальнейшим давлением он согласился передвинуть этот срок с середины ноября на середину октября, добавив, что это, однако, «повлечет за собой серьезное рассредоточение усилий».

10 сентября Адольф Гитлер заявил своим министрам и военачальникам, приглашенным в «Волчье логово», что из-за атак на Пенемюнде и Ваттен германские ракетные разработки были заморожены минимум на один-два месяца. Однако можно рассчитывать на активное наступление в конце января 1944 года. Геббельс записал той ночью: «Фюрер возлагает на эти ракеты большие надежды, он верит, что при определенных обстоятельствах с помощью нового оружия он сможет повернуть ход войны против Англии».

Первоначальный план предусматривал производство ракет в Пенемюнде, Винер-Нойштадте и Фридриксхафене. Однако Гитлер больше не поддерживал этот план[7]. Теперь производство должно было сконцентрироваться в новом подземном сооружении, известном как «Центральные заводы». Группа заводов Вена – Фридриксхафен получила рабочее название «Южные заводы»; «Восточные заводы» планировалось построить вблизи Риги.

К 11 сентября в Пенемюнде все было подготовлено для передачи имущественных прав армейского ракетного производства: представители военного ведомства, комитета по «А-4» Дегенколба и нового сборочного комплекса «Центральные заводы» официально согласились, что последнему будут переданы все ракетные контракты из Пенемюнде, а также контракты завода «Цеппелин» (Фридриксхафен), Винер-Нойштадта и автомобильного завода «Демаг» (Берлин – Факензее).

В правлении «Центральных заводов» были широко представлены СС. Они начали борьбу за то, чтобы «Центральные заводы» получили также исследовательское оборудование и испытательные стенды из Пенемюнде.

22 сентября беседа в штаб-квартире фюрера снова коснулась темы «оружия возмездия».

Геббельс воспользовался возможностью и поднял этот острый вопрос во время утренней прогулки с Гитлером. Сильное желание Гитлера отомстить было очевидным. Во время позднего чаепития, которое продолжалось до 3 часов утра, он рассуждал о том, чего надеется достичь с помощью секретного оружия. Геббельс запечатлел знаменательную сцену в дневнике: «[Фюрер] огласил свою точку зрения, как всегда бескомпромиссную, что Англии нужно отплатить той же монетой, да еще и с процентами, за то, что она сделала с Германией. Программа ответного ракетного удара снова выдвинулась на первое место. Фюрер полагает, что наше величайшее ответное ракетное наступление может начаться в конце января или в начале февраля.

У всех нас словно камень с души свалился, когда мы узнали, что можем обойтись без радиоуправления. Теперь у британцев не останется никакой возможности вмешаться в управление снарядом…» Логическое развитие стратегии Гитлера представлялось очевидным: если подводная война будет развиваться так, как ожидается, и если ракетный обстрел Лондона начнется в январе или феврале 1944 года, два этих германских триумфа морально раздавят британцев, и так уставших от войны. Доктор Геббельс радовался: «Я впервые узнал от фюрера, что гигантская ракета весит четырнадцать тонн: что за внушающее благоговейный ужас орудие убийства! Я верю, что, когда первые снаряды обрушатся на Лондон, среди британцев поднимется настоящая паника!..»

На следующий день Геббельс все еще размышлял о ракете. Он с удовлетворением докладывал Гитлеру о слухах, распространяющихся вокруг германских ракет и секретного оружия: «Этому в немалой степени способствовала и последняя речь Черчилля в палате общин. Мы не знаем ничего определенного, однако некоторые британские газеты напечатали отчеты, на основании которых мы теперь можем предположить, что в общих чертах британцы представляют себе внешний облик нашей ракеты».

В Уайтхолле все еще не пришли к единому мнению относительно того, какую форму примет «кампания по использованию секретного оружия». Некоторые агенты говорили о «ракетах», другие о «беспилотных самолетах» и «воздушных торпедах», а третьи сообщали о гигантском «оружии дальнего радиуса действия». Доктор Р.В. Джонс считал своевременным вновь поднять этот вопрос, несмотря на сомнения, которые проистекали из противоречивых донесений.

25 сентября он разослал свой второй краткий отчет по разработкам германского секретного оружия и снова перечислил основные пункты, которые указывали на то, что работы над оружием дальнего радиуса действия проводились в Пенемюнде по крайней мере до момента августовского воздушного налета. Самое большое количество разведданных поступало от иностранных рабочих, мобилизованных на работу в Пенемюнде: два донесения из тех, что начали прибывать через Испанию в июне, содержали детальные схемы и планы, которые согласовывались с данными дешифровщиков аэрофотоснимков Пенемюнде, включая «сборочный ракетный цех», «экспериментальную площадку» и «пусковую вышку».

Эти сообщения, сведенные воедино, рисовали ясную картину Пенемюнде – армейского исследовательского центра, в котором было от двенадцати до шестнадцати «испытательных площадок», включая площадку номер 7, с которой запускались ракеты дальнего радиуса действия.

Примечательно, что немцы позволили свидетелям увидеть эти секретные разработки, причем не только ракеты, но и самолеты типа «летающее крыло» (впоследствии было подтверждено аэрофотосъемкой) и «торпеды с реактивной силовой установкой», которые должны были применяться против кораблей и запускаться с самолета наведения беспилотных средств. Это последнее оружие, несомненно, было планирующей бомбой «Hs-293», преждевременное раскрытие секрета которой дорого бы стоило немцам.

Британской воздушной разведке было ясно одно: очевидно, наряду с ракетным проектом немцы разрабатывают беспилотный самолет, намереваясь направить его против основных британских городов. Похоже было, что в Пенемюнде германская армия разрабатывала «свое» оружие «в остром соперничестве» с германскими ВВС, которые разрабатывали «свое» оружие.

Доктор Джонс заканчивал отчет словами: «По всей вероятности, германские ВВС разрабатывают беспилотный самолет для бомбардировок на дальние расстояния параллельно с ракетами, и весьма вероятно, что беспилотный самолет будет готов первым».

Это предположение оправдалось.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.