Глава 13 РОКОВАЯ ЗВЕЗДОЧКА

Глава 13

РОКОВАЯ ЗВЕЗДОЧКА

Окинава. Крошечная точка на картах Тихого океана. Таинственный зеленый остров на краю Восточно-Китайского моря, позабытый Соединенными Штатами со времени визита сюда коммодора Перри в 1853 году.

Известный свирепыми тайфунами и ядовитыми змеями, в 1945 году остров укрыл 100 тысяч японских солдат, готовых в любую минуту умереть за своего императора. Такой возможности им не пришлось долго ждать. Уже в марте голубую гладь западной части Тихого океана перерезали длинные белые линии. Они тянулись от Улити, Гуадалканала, Лейте, Эспириту-Санто и Сайпана. Пенные буруны оставляли за собой 1475 кораблей, направлявшихся к Окинаве, чтобы начать последнее сражение затянувшейся войны. К сожалению, для многих людей и кораблей бой на Окинаве стал последним в прямом смысле этого слова.

Окинава была последним удерживаемым японцами островом в Тихом океане, последней остановкой на пути к Токио. Минным тральщикам предстояла большая работа: в период между 24 марта и 8 апреля следовало очистить от мин 3000 квадратных миль самого опасного моря. В предрассветных сумерках 24 марта мощный 5-й флот адмирала Спрэнса приблизился к Окинаве. Несколько небольших кораблей вышли вперед и направились к юго-восточному берегу острова. Это были быстроходные тральщики. В соответствии с планом операции «Айсберг» они приступили к тралению.

Светало, и команды тральщиков уже легко могли разглядеть берега острова. Он был похож на дремлющего зеленого дракона, охраняющего ворота в Токио. Некоторые моряки помнили другое раннее утро 32 месяца назад, когда они впервые вступили на дорогу, ведущую к Токио. Тогда остров назывался Гуадалканал, и находился он в 5000 миль от Окинавы. Теперь до Токио оставалось всего лишь 325 миль. Враг был почти побежден. Но оставшиеся мили еще предстояло пройти, и нельзя было сбрасывать со счетов фанатиков-камикадзе, которых еще оставалось куда больше, чем хотелось бы.

Днем к острову подошло около сотни минных тральщиков. Переход от Улити занял у них 6 суток. По дороге не произошло ничего из ряда вон выходящего: на «Реквизите» и «Персвите» возникли проблемы с машинами, на «Триумфе» вышло из строя рулевое управление; «Аарон Вард» добрался до места назначения на одном двигателе. В общем, все было как всегда. 25 марта тральщики подошли к Керама-Ретто – группе крошечных островков в 20 милях к западу от Наха. К тралению они приступили, приведя палубные орудия в полную боевую готовность.

Траление на Окинаве было спланировано заранее. Тральщики готовились искать магнитные, якорные и акустические мины на глубине до 60 футов и проверить на наличие магнитных мин территорию между изобатами 100 и 20 саженей. Было принято решение высадиться на остров с запада – со стороны Хагучи-Бич, а также необходимость быстрого захвата островов Керама-Ретто, которые должны были обеспечить базы для самолетов и якорные стоянки для поврежденных кораблей. Высадка на Керама-Ретто была намечена на 26 марта, основная операция – на 1 апреля. Времени на раздумья не оставалось: работать следовало быстро.

После того как 2-я группа тральщиков прошла параллельно юго-восточному побережью острова, 3-я и 4-я группы взяли курс на запад до точки, расположенной в 15 милях к югу от Керама-Ретто, где повернули на север, а потом на восток к Хагучи-Бич. В это время 5-я и 8-я группы вели траление длинной полосы, тянувшейся с юго-востока на северо-запад в 30 милях от Керама-Ретто, чтобы обеспечить проход больших кораблей к Хагучи-Бич. Утром 28 марта 7-я и 8-я группы тральщиков подошли к точке, расположенной в 100 милях к северо-западу от Окинавы, и приступили к тралению подходного канала для транспортов к Хагучи-Бич.

Планом предусматривалось создание зоны огневой поддержки, а также траление между островами на востоке, чтобы корабли могли войти в Чиму-Ван и Накагусуки-Ван для оказания помощи наземным войскам. Затем подошло время траления вдоль западного берега Окинавы, чтобы обеспечить при необходимости места для внезапной высадки десанта. В завершение тральщикам предстояло провести траление вокруг 75-мильного острова, чтобы сторожевые корабли могли проходить везде без опаски и вовремя заметить направляющееся к Окинаве подкрепление. Разведка доложила о наличии минного поля у южной оконечности Окинавы. Ограниченные акватории Чиму-Ван и Накагусуки-Ван представлялись идеальными для минирования и могли таить немало неприятных сюрпризов. К тому же они отлично простреливались с берега. Иными словами, тральщиков там ждали только неприятности.

Так и получилось. Хотя мин там не оказалось, с берега не велся огонь, не было тайфунов с уничтожающими все на своем пути ветрами, но подул другой ветер – «божественный». Это налетели камикадзе. Утром 25 марта атаке подвергся тральщик-эсминец «Роберт Х. Смит», следовавший во главе группы из 7 кораблей «YMS». Первый пилот-смертник слегка замешкался, и артиллеристы «Смита» успели его сбить. Самолет рухнул в воду, но близко от эсминца, который в результате получил повреждения. «Смит» стал первой жертвой.

«Божественный ветер» дул постоянно, временами переходя в жестокий ураган. Самолеты, пилотируемые пилотами-смертниками, падали с неба день и ночь. Всякий раз звучал сигнал тревоги, и воздух наполнялся огнем и раскаленным металлом. После каждой атаки в списке людей и кораблей появлялось все больше роковых звездочек, означавших: убит, пропал без вести, затонул.

Несмотря на камикадзе, тральщики к 26 марта все-таки открыли дорогу к Керама-Ретто и обеспечили высадку 77-й пехотной дивизии 26 марта в полном соответствии с планом операции. Были захвачены 350 начиненных взрывчаткой лодок, также предназначенных для самоубийц. Нельзя было пожаловаться и на отсутствие мин. Если в первые два дня тральщики обнаружили 7 мин, то на третий было поднято уже 26. Моряки «Адамса» начали день, сбив вражеский самолет. Несколько позже в тот же день «Саксессу» удалось трижды уклониться от торпедной атаки вражеской субмарины. Эсминцу «Халлиган» повезло меньше, в четырех милях от Наха он напоролся на мину, полностью разрушившую его кормовую часть. Уцелевшие моряки покинули корабль. Ночью в эти опасные воды вошел «Бриз» и подобрал 83 раненых. В тот день «божественный ветер» стал особенно жарким. Пилотируемые смертниками самолеты упали сразу на несколько кораблей, неся с собой смерть и разрушения. На этот раз жертвами стали «Скермиш» и «Дорси». Самое удивительное, что тральщики все-таки успевали тралить мины! В тот день их было уничтожено 54!

27 марта тральщики работали в районе Хагучи-Бич, где «Адамс» записал на свой счет второго сбитого камикадзе. Еще один самоубийца слегка повредил носовую надстройку корабля. В то утро очередная японская мина покончила с «Небесным жаворонком»; корабль взорвался, перевернулся и затонул в течение 5 минут, прихватив с собой на дно пятерых членов команды. У Хагучи-Бич японцы создали мощное минное поле: тральщикам предстояло его очистить, иначе большие корабли не могли подойти достаточно близко к берегу, чтобы начать артиллерийский обстрел. 31 марта «Адамс» снова подвергся атаке камикадзе, в результате чего корабль снова получил повреждения. Он был окончательно выведен из строя на следующий день, когда в его корму врезался груженный бомбами самолет. Взрывом разворотило корму, повредило рули, потерявший управление эсминец завертелся на месте, но люди не потеряли присутствия духа и успели сбить еще один самолет. Только после этого корабль отправился в ремонт.

К 1 апреля тральщики уничтожили 141 мину, потеряв при этом «Халлигана» и «Небесного жаворонка». Опасная работа продолжалась, но теперь ее вели в основном корабли «YMS» и «АМС», имевшие возможность действовать на мелководье. Более крупные тральщики-эсминцы начали выполнять функции дозорных кораблей на радарных станциях. Поскольку эти тральщики не имели достаточного вооружения, уцелели далеко не все.

Чтобы защититься от беспрерывных атак камикадзе, каждую ночь корабли группами отходили от Окинавы в море, а на рассвете возвращались обратно. Чтобы получить возможность заранее предупреждать корабли о приближении камикадзе, остров был окружен кольцом из 15 дозорных радарных станций. Корабли, стоявшие в дозоре, видели приближавшиеся самолеты на экранах своих радаров и передавали предупреждения остальным. Японцы отчаянно пытались уничтожить дозорных и получить возможность подходить к кораблям противника необнаруженными. Даже для хорошо вооруженных эсминцев нахождение в дозоре являлось нешуточным риском. А для эсминцев-тральщиков, лишившихся изрядной части артиллерийского вооружения, это могло считаться убийством.

Кроме повреждений, полученных при атаках с воздуха, у минных тральщиков было достаточно и других проблем: мели и мелководья, столкновения, неполадки в машинах, которые временами разваливались, поскольку работали постоянно, без перерывов на техническое обслуживание и ремонт. За исключением первого наступательного траления, остальные работы после 1 апреля выполнялись главным образом кораблями «YMS». Тральщики-эсминцы дежурили в дозоре, принимали участие в артиллерийском обстреле побережья и сопровождали транспорты. 220-футовые корабли «АМ» большей частью осуществляли внешнее противолодочное патрулирование, которое велось непрерывно и на высокой скорости – до 15 узлов. В процессе этого патрулирования многие корабли «намотали» более 11 тысяч миль, практически оставаясь на месте. 180-футовые корабли «АМ» участвовали во внутреннем противолодочном патрулировании. Большинство из них работало постоянно, не получая времени для профилактики и текущего ремонта.

Как отметил адмирал Шарп, командовавший минным флотом, «враг встретил нас огнем береговых батарей, субмаринами, самолетами, минами, начиненными взрывчаткой лодками и пловцами-самоубийцами. Кроме этого, тральщикам приходилось постоянно опасаться рифов и мелей, на кораблях не хватало пресной воды и полностью отсутствовали необходимые запчасти для ремонта дизелей». Эту цитату подтверждает выдержка из корабельного журнала «Террора» – флагманского корабля адмирала: «30 марта. С „Хэмблтона“ доложили о поломке: винт левого борта запутался в сети. 1 апреля. На „Супериоре“ вышли из строя испарители. 3 апреля. На „Дипломе“ сломался правый гребной винт. 4 апреля. На „Импексабле“ возникли неполадки в одном из дизелей. 5 апреля. На „YMS-243“ проблемы с рулевым приводом, на „Спайсвуде“ необходимо очистить испарители, на „Стратегии“ поврежден боковой киль, на „Ребеле“ потеряли якорь. 6 апреля. Согласно докладу с „Бауера“, корпус корабля над ватерлинией пробит неразорвавшейся торпедой, которая прошла „навылет“. Требуется ремонт. 7 апреля. С „Реквизита“ доложили о выходе из строя акустического оборудования, „Родман“ принял на палубу 350-фунтовую неразорвавшуюся бомбу, просит прислать специалистов. 11 апреля. На „Хопкинсе“ потеряли единственный оставшийся якорь».

И все же минные тральщики продолжали уничтожать мины и сбивать камикадзе. Не замеченная ими мина 1 апреля повредила эсминец «Ваммен», а камикадзе, которых они не сумели сбить, 3 апреля повредили «Хэмблтон», а 5 апреля – «Гарри Ф. Бауэра». Но на выполнение своих непосредственных обязанностей в таких условиях у тральщиков оставалось все меньше времени. 3 апреля на флагманский корабль поступило сообщение с «YMS-90»: «С 03.30 до 04.03 „YMS-90 и -91“ занимались танцами с „бетти“ (японский самолет). Попаданий не отмечено. Продолжаем обычную работу».

Это действительно стало для них обычной работой, когда с неба друг за другом падают чертовы камикадзе. Не стал исключением и день «Д». 1 апреля – в светлое Пасхальное воскресенье и День дурака – союзники высадились на Хагучи. В первой волне было 20 тысяч человек. Утром крупные корабли начали обстрел побережья – снаряды пролетали над мачтами тральщиков, спешивших завершить свою работу. В то утро группой тральщиков командовал коммандер Фрейбургхауз. Здесь же, на «Хопкинсе», находился и адмирал Шарп, желавший лично проследить за тем, чтобы слишком ретивые артиллеристы с линкоров и эсминцев не мешали тральщикам. Не обошлось у Окинавы и без взрывников-подводников. В период с 29 марта по 1 апреля тысяча «людей-лягушек» капитана Хэнлона уничтожила в прибрежных водах Хагучи 2900 препятствий. Тральщики вели траление, подводники ныряли и взрывали, подготовка к высадке шла полным ходом.

Тысяча кораблей разных типов и размеров направлялись к острову, чтобы принять участие в сражении; небо потемнело от нескольких сотен самолетов, поднявшихся с палубы авианосцев. А из плотных облаков неожиданно появлялись камикадзе и пикировали на цели, которых было в изобилии, чтобы через несколько секунд закончить свое земное существование в жарком погребальном костре. В день «Д» самоубийцами были повреждены семь кораблей, причем в их число попал и «Скермиш», получивший повреждения уже второй раз за шесть дней. Именно Окинава ввела на военно-морском флоте дополнительный боевой сигнал, моментально приводивший в боевую готовность всех без исключения моряков: «Камикадзе!» Когда раздавался этот клич, тысячи людей хватались за оружие.

Камикадзе! Первая массированная атака пилотов-самоубийц состоялась 6 апреля. В тот день «божественный ветер» приобрел силу тайфуна: с Кюсю прилетели 335 фанатиков, имевших билет в один конец. Почти все они были остановлены на дозорной линии истребителями или артиллерийским огнем с эсминцев и тральщиков. Только 24 самолетам удалось прорваться к острову, но они поработали на славу: потопили эсминцы «Буш» и «Колхаун», высокоскоростной тральщик «Эммонс», «LST-447» и повредили еще 20 кораблей.

Самолеты появились в конце дня. Почти сразу же на флагманский корабль минных кораблей «Террор» поступило предупреждение о приближении камикадзе. В течение многих часов после этого радио доносило напряженные голоса измученных людей. 15.40. Докладывает «Гладиатор» – сбил «вэл» или «нейт». 16.00. Докладывает «Родман» – повреждена носовая надстройка. 16.28. Поврежден «YMS-311» – один убитый, двое раненых. 16.37. «Родман» снова поврежден камикадзе. 17.40. «Эммонс» докладывает о попадании двух бомб. 17.58. Неустановленный корабль срочно просит усилить воздушное прикрытие. 18.31. Бомба взорвалась за кормой «Хардинга». Повреждения небольшие. 18.50. «PGM-11» докладывает о массированной атаке с воздуха… Далее в том же духе.

В этом сражении принимали участие «Эммонс» и «Родман» – два ветерана Нормандии. «Родман» сбил первый бомбардировщик, но тот успел сбросить две бомбы, так что без повреждений не обошлось. Потом налетели камикадзе. Самолет врезался в мостик, пролетел сквозь несколько помещений, и мертвый летчик и горящий двигатель оказались в каюте капитана. Две бомбы взорвались, разрушив носовую часть корабля. На помощь поспешил «Эммонс», вызвав огонь на себя.

Камикадзе! Очередной фанатик врезался в правый борт «Эммонса». Взрыв вскрыл корпус, словно консервную банку, вода начала быстро поступать внутрь. Корабль превратился в гигантский факел. 9 человек были убиты, 7 пропали без вести, 15 человек получили ранения. Пока уцелевшие при взрыве члены команды пытались справиться с огнем и откачать воду, чтобы удержать корабль на плаву, его орудия не замолкали ни на минуту.

В воздухе в непосредственной видимости находились 50 самолетов противника. Со всех сторон ревели «хеллкэты» и «корсары». Не меньше 30 вражеских самолетов атаковали «Эммонс». Своя авиация тоже не оставалась в стороне. Самолеты союзников атаковали противника, не обращая внимания на огонь двух минных тральщиков. Им удалось сбить один, затем второй, третий… Артиллеристы «Эммонса» тоже не прекращали огонь. За пять минут они сумели сбить шесть японских самолетов. Но сбить все до единого было невозможно. И для «Эммонса» настал последний час.

Камикадзе! Самолет врезался в корму, превратив ее в груду искореженного металла. Камикадзе! Этот рухнул на рулевую рубку. Камикадзе! Врезался в мостик с левого борта. Огонь начал быстро распространяться по направлению к орудию номер 1. Камикадзе! «Эммонс» уже ничем не напоминал военный корабль, скрытый густым черным облаком. Камикадзе! На тонущем корабле погиб уже пятый пилот. Спустя два часа на «Эммонсе» огонь вели уже только два орудия. 17 человек были убиты, 71 – ранены, 39 – пропали без вести. Подошедший спасатель принял на борт уцелевших, после чего «Эллисон» затопил корабль.

С «Эммонсом» все было кончено, но он не зря отчаянно защищал своего собрата «Родмана». Всю ночь поврежденный «Родман» медленно шел к Керама-Ретто, куда прибыл более или менее благополучно на следующее утро. Именно там находился флагманский корабль тральщиков, возле которого, как цыплята вокруг наседки, постепенно собирались поврежденные корабли. А сколько их было в пути!

К 3 апреля тральщики полностью очистили Чиму-Ван. В Накагусуки-Ван (в память о генерале Бакнере, переименованном 5 июля в залив Бакнера) было пройдено уже 32 квадратные мили. Оставалось еще 9 квадратных миль, но за них пришлось заплатить очень дорогую цену.

Утром 7 апреля канонерка «PGM-18» зашла в Накагусуки-Ван, чтобы защитить тральщики от японских береговых батарей, которые накануне обстреляли «YMS-427». Канонерки не входили в состав минного флота, но на Окинаве работали вместе с тральщиками. Быстроходные и отлично вооруженные, они оказывали бесценную помощь. Береговые орудия обошли своим вниманием «PGM-18», чего нельзя сказать о минах. Взрывом канонерку выбросило из воды. Очевидцы клянутся, что увидели просвет в 5 футов между водной поверхностью и ее килем, прежде чем лодка рухнула в воду, перевернулась и затонула. Потери составили 13 человек. Находившийся неподалеку «YMS-103» направился к месту трагедии, чтобы подобрать оставшихся в живых членов команды.

«YMS-103» подходил к спасательному плотику, на котором находились командир канонерки и один из моряков, когда под его днищем взорвалась мина, повредившая форштевень. Взрывной волной капитана «YMS» отбросило на несколько метров в сторону, но вскоре он уже был на ногах. Этим же взрывом опрокинуло плотик лейтенанта Бейли, который вместе с матросом снова очутился в воде. Они еще не успели выбраться на плотик, когда «YMS-103» напоролся на вторую мину, разворотившую его корму. Взрывом снова сбросило в воду многострадального лейтенанта Бейли и его матроса. «YMS-103» получил серьезные повреждения носовой и кормовой частей, 5 человек на нем погибли, 7 было ранено. Уцелевшая часть корабля вскоре была выброшена на берег. Когда капитан затонувшей канонерки и его матрос в третий раз выбрались на спасательный плот, матрос решительно предложил двигаться в другом направлении.

В тот же день и в том же самом месте на мину напоролся «YMS-92». Лишившийся кормы, он был отбуксирован в Керама-Ретто, где была организована база для поврежденных кораблей. Здесь ремонтники под руководством капитана Маки латали их, как могли.

А на Окинаве положение оставалось серьезным. «Божественный ветер» продолжал дуть, принося все новых камикадзе. В Керама-Ретто была создана своеобразная плавучая ремонтная мастерская, осуществлявшая первоочередной ремонт, который позволял бы поврежденным кораблям добраться до Улити, Гуама, Пёрл-Харбора, а может быть, и домой. Здесь тоже могли появляться камикадзе, но, по крайней мере, была организована защита от субмарин, лодок со взрывчаткой и пловцов. В закрытую бухту вели три прохода, охраняемые сетями.

Камикадзе! Очередные порывы «божественного ветра» принесли 12 апреля 185 самолетов с пилотами-фанатиками, а 16 апреля – 165. После этих атак токийское радио заявило, что после 23 марта в районе Окинавы затонули или получили сильные повреждения 393 американских военных корабля. Приведенные цифры вызвали искреннее недоумение моряков на 88 поврежденных кораблях американского ВМФ, поскольку, если учесть 10 затонувших кораблей, разница между фактами и фантазиями японцев представлялась слишком большой – 295 кораблей.

Во время налета 12 апреля один из камикадзе рухнул рядом с бортом «Гладиатора», чем нанес последнему повреждения. Два других самоубийцы вывели из строя «Линдси». Заслуживает упоминания тот факт, что во время высадки десанта 1 апреля артиллеристы «Линдси» сбили 4 вражеских самолета, внеся серьезный вклад в общий успех операции. Но 12 апреля «Линдси» был послан в дозор на смену другому эсминцу, поврежденному камикадзе. Не все корабли остаются в дозоре долго. «Линдси» туда даже не попал.

Камикадзе! Четыре самолета появились в небе над Агуни-Шима. Их пилоты явно вознамерились ценой своей жизни уничтожить «Линдси». На корабле заговорили 3-дюймовки. Самолеты нарушили строй. Коммандер Чемберс приказал резко переложить руль направо, бросив корабль в крутой вираж. А в это время артиллеристы пытались накрыть все четыре цели сразу.

Камикадзе! Первый ринулся вниз, находясь в 300 футах над палубой. Артиллеристы «Линдси» стреляли непрерывно, отсекая от падающего самолета большие и малые куски, но горящая махина продолжала стремительно снижаться и рухнула на палубу. Взорвались бомбы, вспыхнул бензин, пламя охватило искалеченный корабль, который постепенно скрылся в облаке черного дыма. Когда дым слегка рассеялся, оказалось, что правая половина палубной надстройки полностью разрушена, исчезло одно из палубных орудий правого борта вместе с тремя артиллеристами.

Камикадзе! Спустя тридцать долгих секунд на корабль спикировал второй самоубийца. Летящий самолет был встречен огнем из 20-и 40-миллиметровых орудий, в результате чего лишился по пути одного крыла. Он врезался в левый борт «Линдси» под платформой орудия № 1. Взорвались находившиеся на самолете бомбы, вызвав детонацию боезапаса на «Линдси». Носовая часть корабля прекратила свое существование, а вместе с ней 13 человек. 46 членов команды получили ранения. 5-дюймовое орудие с платформы № 1 – это 10 тысяч фунтов стали – сорвало с места и забросило на мостик, вернее, на то, что от него осталось. Уже ни для кого не представляющее опасность орудие уставилось дулом в небо, не успев выплюнуть последний снаряд. 1600-фунтовый гидравлический двигатель оттуда ракетой пролетел над мостиком и врезался в платформу кормового 40-миллиметрового орудия. Одежда и постельное белье из разрушенных носовых помещений украсили собой такелаж: с дымовой трубы свисали чьи-то штаны, с остатков мачты – скатерть со стола в кают-компании. Но двигатели продолжали работать, и Чемберс приказал потихоньку отходить назад, рассчитывая довести покалеченный корабль до Керама-Ретто. Идти приходилось кормой вперед – командир боялся, что море разобьет носовую пожарную переборку. Последний камикадзе, рухнувший на носовую палубу «Линдси», прихватил с собой 43 членов команды тральщика.

Камикадзе! Весь день 12 апреля зенитные орудия на кораблях не прекращали огонь, а небо над Окинавой оставалось черным от самолетов. Первым делом они сеяли смерть и разрушения на линии дозора. В тот день были повреждены 7 эсминцев, линкоры «Теннесси» и «Айдахо». Японцы испробовали новое оружие, названное ими «бака» – человека-бомбу. Одна из них отправила на дно эсминец «Маннерт Л. Абеле». С «Джефферса», на всех парах шедшего следом за «Абеле», заметили странный движущийся предмет. Через несколько секунд его радары засекли нечто подобное, теперь следующее за самим «Джефферсом». Никто не имел желания рисковать. В конце концов артиллеристам с «Джефферса» удалось сбить непонятного преследователя, который взорвался в 150 футах от корабля. Взрыв был такой силы, что даже на таком расстоянии нанес нешуточные повреждения и отправил корабль в Керама-Ретто в компанию к другим поврежденным судам.

Камикадзе! Грохотали орудия, и самолеты падали в воду, охваченные огнем. Их нередко удавалось сбить, чему моряки очень радовались. Но иногда они падали на корабли, и тогда моряки умирали. Камикадзе! Пустели пороховые погреба, раскалялись орудия, дымящиеся гильзы с грохотом катились по палубам. Надрывались дизели и турбины, работавшие на пределе своих возможностей, чтобы корабль мог пройти несколько ярдов, зачастую являвшиеся границей между жизнью и смертью.

Камикадзе! Они каждый день прилетали с Кюсю и скоро присоединялись к своим предкам. 13, 14, 15, 16 апреля войска под прикрытием с моря и с воздуха высадились на Ие-Шима, маленьком островке у западного берега Окинавы. В тот день камикадзе повредили 7 американских кораблей. «Хардинг» пришел в Керама-Ретто кормой вперед, поскольку носовой части у корабля больше не было, потеряв 14 человек убитыми, 8 пропавшими без вести и 9 ранеными. Через девять недель ремонтная бригада обнаружила тела пятерых пропавших: они утонули в одном из затопленных помещений.

В то утро «Хобсон» находился в дозоре вместе с эсминцем «Прингл». Прозвучал сигнал тревоги: камикадзе! На подходе их было замечено 10–15. Первый самоубийца был сбит, второй спикировал на «Прингл». Эсминец переломился на две части и затонул. «Хобсон» остался один на один с фанатичным противником. Камикадзе! Орудия левого борта, огонь! Камикадзе! Подходят справа! Огонь! В конце концов одному из самоубийц удалось прорваться сквозь заградительный огонь, он задел воду и, оттолкнувшись, подпрыгнул на палубу. Он сшиб вертикальные шахты котельного отделения, а бомбы взорвались в носовом машинном отделении. Огонь начал быстро распространяться по кораблю. Четыре человека были убиты, пятеро ранены. Одни матросы начали борьбу с огнем, другие не отходили от орудий, которые не замолкали. Камикадзе! Поврежденный корабль сбил еще одного, потом еще… Спустя 85 минут после начала атаки уцелевшие самолеты повернули восвояси, не сумев преодолеть яростное сопротивление артиллеристов «Хобсона». Только когда опасность миновала и замолчали орудия, моряки приступили к спасательным операциям: следовало поднять на борт уцелевших членов команды «Прингла».

Что это значит: уцелеть? Если человек смог пережить одну атаку камикадзе, значит, он остался на этом свете до другой. Если он сумел пережить все атаки в течение одного дня, значит, будет жить до завтра. Пехотинцы сражались на берегу, а здесь, на линии дозора, у моряков шла своя война, в которой отсчет жизни велся от камикадзе до камикадзе, нередко речь шла о минутах. Здесь не было больших сражений, зато шла бесконечная череда маленьких, коротких, каждое из которых не оставило следа в истории, но имело первостепенную важность для людей, которые их выиграли или проиграли.

К 20 июня военно-морской флот потерял на Окинаве уже 1105 человек. Их укрытые флагами тела были похоронены в море. Еще больше моряков – 1553 человека – не были похоронены. Их тела так никогда и не были найдены. Они остались пропавшими без вести.

«Корабль „Своллоу“, поврежденный камикадзе 22 апреля, затонул в течение 10 минут. 9 погибших, 2 пропавших». Всего 15 слов – две строчки в боевой сводке, составленной командованием минного флота на борту «Террора». Но как много боли за этими скупыми словами! Еще один сражающийся минный тральщик «Своллоу» нашел свой конец в 8 милях к западу от перегруженной якорной стоянки Керама-Ретто, на которой находился «Террор», окруженный десятками поврежденных в боях кораблей. Пока «калекам» удавалось не подпускать камикадзе к Керама-Ретто, а в других местах в тот день фанатики повредили 6 кораблей.

Затем в течение нескольких дней обстановка оставалось спокойной. 27 апреля камикадзе атаковали и повредили два корабля. А на следующий день, в субботу, «божественный ветер» подул в полную силу, камикадзе повредили 7 кораблей, среди которых были плавучий госпиталь, транспорт, перевозивший раненых, а также высокоскоростной минный тральщик.

Корабль «Батлер» нес дозор в 25 милях к юго-востоку от Керама-Ретто. При появлении камикадзе был открыт огонь из всех палубных орудий. Вот рухнул в воду первый, второй, третий, четвертый, пятый! Номер пять нырнул в воду слишком близко от кормы корабля – взрывом ранило шесть человек. Этот самолет был последним – и слава богу! Он был сбит последним снарядом, на «Батлере» кончились боеприпасы.

На следующий день, в воскресенье, смертников стало больше. Были повреждены два эсминца. Понедельник оказался относительно спокойным: только один камикадзе атаковал эсминец «Беннион». Во вторник тоже разбился один камикадзе, но он повредил минный заградитель «Террор», чем нанес больший ущерб минному потенциалу американского флота, чем если бы потопил дюжину небольших кораблей.

«Террор» был новым и очень хорошим минным заградителем. Им командовал коммандер Блейксли. На корабле был поднят флаг адмирала Шарпа – командующего минными кораблями Тихоокеанского флота. С 29 марта «Террор» стоял в Керама-Ретто, став штабом минных операций. Обязанности его офицеров иногда были нудными, часто утомительными, но никогда не были скучными. В течение 30 дней артиллеристам «Террора» пришлось более ста раз отстреливаться от вражеских самолетов. Очередная атака была предпринята 1 мая.

В то утро незваные гости появились очень рано, заставив орудийные расчеты на кораблях занять места по боевому расписанию. Со сторожевика «Бибб», стоявшего на якоре в 600 ярдах от «Террора», заметили приближавшегося камикадзе, когда он находился на расстоянии 5000 ярдов. У артиллеристов было всего 30 секунд, чтобы сделать несколько выстрелов до того, как самолет, несший две 500-фунтовые бомбы и три зажигательные, рухнул на надстройку «Террора». Все бомбы сработали.

Двигатель самолета пролетел по штабному помещению, в котором находились люди и документация, по пути сокрушил несколько офицерских кают и разрушил кают-компанию. Сразу начался пожар. Взрывной волной сбросило за борт артиллеристов орудий, находившихся возле капитанского мостика. В течение всего одной минуты, наполненной взрывами и жаром быстро распространяющегося пожара, на «Терроре» был убит 41 человек, 123 получили ранения, а 7 исчезли.

С находившегося рядом «Бибба» спустили шлюпку – на помощь «Террору» отправили медикаменты и медицинский персонал. Адмирал Шарп и несколько офицеров в это время находились на борту «Бибба»: корабль готовили для перевозки части штаба минного флота во время предстоящей высадки на Кюсю. Он сразу поспешил к гигантскому факелу, в который превратился «Террор». По пути он едва не оказался в воде, поскользнувшись на скользком трапе, но оставшийся неизвестным матрос выручил адмирала, бесцеремонно ухватив его за шиворот.

Уцелевшие после атаки камикадзе офицеры и матросы находились в состоянии шока, но не прекратили работать. В районе Окинавы находилось больше сотни минных кораблей, и задачей оперативного штаба являлась организация их деятельности. В то же утро в 8.30 штаб снова действовал, может быть, не так, как раньше, но все же лучше, чем можно было ожидать.

Дела обстояли не слишком хорошо. Из 119 кораблей минного флота, пришедших на Окинаву, 25 единиц уже вернулись в тыл на ремонт, 5 кораблей затонули. В районе Окинавы остались 89 кораблей, 3 находились в ремонте, 7 были выведены из эксплуатации из-за повреждений, 9 были заняты приемом продовольствия, топлива или боеприпасов, 26 кораблей занимались своими непосредственными обязанностями, то есть тралением мин, 44 находились в дозоре или выполняли эскортные функции. Такова была обстановка в тот день, и никто не мог гарантировать, что ситуация не изменится через несколько часов или минут.

3 мая камикадзе внесли значительные коррективы в расстановку сил. Это был первый за последнее время погожий день, и усталые матросы точно знали: теперь следует ждать камикадзе. Первые самолеты не заставили себя ждать долго. Они появлялись в небе, быстро приближались, пикировали вниз на жертву и погибали в пламени, унося с собой жизни американских моряков. В тот день изрядный урон был нанесен эсминцам: три корабля затонули, еще три получили повреждения. Кроме этого, был поврежден крейсер «Бирмингем», а корабль «Шиа», в который ударила «бака-бомба», называли поврежденным по единственной причине, что он не совсем затонул. 35 человек на нем были убиты, 91 – ранен, и все, кроме главных двигателей, было разбито. «Макомб», несший боевое дежурство на радарной дозорной станции вместе с «Бахом», не успел увернуться и принял камикадзе на корму, но затем в течение нескольких часов оставался на месте и продолжал выполнять свои обязанности, причем в одиночестве, поскольку «Бах» отправился на помощь «Аарону Варду». Новенький, только что прибывший из дома корабль «Аарон Вард» смотрелся весьма грозно, ощетинившись шестью 5-дюймовками, дюжиной 40-миллиметровых орудий и несколькими 20-миллиметровыми пушками.

Последний бой «Аарона Варда» начался примерно в 80 милях от Окинавы. Сначала были замечены самолеты. Они шли на высоте 3000 футов и приближались довольно быстро. В 6 милях от корабля один из самолетов отделился от строя и направился прямо на «Варда». Когда он вошел в пике, сомнений не осталось: камикадзе. На 7000 ярдов орудия «Варда» открыли огонь. На 4000 ярдов самолет задымил. Он рухнул в море, «на волосок» не долетев до палубы корабля, но его двигатель, винт и крыло упали на «Вард». Пострадавших не оказалось, но это было только начало.

Камикадзе! От строя отделился второй самолет и начал свое последнее пике. Артиллеристы «Варда» покончили с ним на расстоянии 1200 ярдов. Третьего самоубийцу долго ждать не пришлось. Артиллеристы у орудий левого борта имели возможность наблюдать, как их снаряды ударяются в самолет. Люди ясно видели бомбу, висевшую под фюзеляжем, смогли уловить момент, когда летчик сбросил ее. А самолет стремительно летел прямо на них – адская смесь из скрежещущего металла и готового сжечь все живое топлива. Его немного опередила бомба, взорвавшаяся в кормовом машинном отделении.

Корабельную надстройку охватило пламя, начали гореть и рваться боеприпасы, огонь проник в поврежденные топливные танки под палубами. Одно орудие было разворочено, орудийный расчет погиб почти в полном составе. Рулевое управление было сильно повреждено – руль сбило влево, и теперь корабль описывал по воде круг за кругом, словно гоняющаяся за своим хвостом собака. Коммандеру Сандерсу так больше и не удалось заставить корабль слушаться руля, но сражение не прекращалось.

Следующие 20 минут прошли в борьбе: одни матросы боролись с огнем и пытались откачать поступающую в помещения воду, другие вступили в схватку со смертью, старясь отвоевать у нее своих раненых товарищей. А артиллеристы в это время сражались с самолетами противника, удерживая их на безопасном расстоянии. Четвертый камикадзе спикировал на «Варда» с высоты 8000 ярдов, на высоте 2000 ярдов артиллеристы разнесли его на куски. Камикадзе! Номер пятый ринулся вниз почти одновременно с четвертым: видимо, предки уже заждались его на том свете. Шестой на минуту замешкался, но потом устремился прямо к мостику. Созданная артиллеристами стена огня отбросила его в сторону, самолет задел мостик, сбил несколько антенн и, нанеся еще несколько мелких повреждений, свалился в воду. Шуму много, а толку, к счастью, мало.

Камикадзе! Настал черед седьмого. На высоте 2000 футов он загорелся, но не сбился с курса и рухнул на главную палубу. Бомба упала рядом с левым бортом, по корпусу забарабанила шрапнель. Через пробоины вода начала поступать в кочегарку. Камикадзе! Через четыре секунды восьмой номер врезался в рубку. Корабль был окутан облаком дыма и пара, поэтому его приближение осталось незамеченным. Пылающее топливо, выплеснувшееся на корабль, уже не могло ухудшить обстановку – хуже было просто некуда. Люди умирали прежде, чем им успевали оказать какую-нибудь помощь.

Камикадзе! К кораблю приближался девятый. Он подходил с левого борта со стороны кормы. Ни одно из еще действовавших 5-дюймовых орудий нельзя было развернуть так, чтобы встретить его огнем. Поэтому морякам оставалось лишь стоять и ждать своей участи. Самолет врезался в то, что осталось от рулевой рубки, значительно увеличив список погибших на корабле. С «Аароном Вардом» все было кончено. От него осталась только груда горящих обломков, которые чудом держались на воде, покрытые телами мертвых и умирающих людей. Но и в этом пылающем аду люди не перестали сражаться. Корабль потерял ход и сильно накренился на левый борт, был весь объят пламенем, но какие-то орудия еще не умолкли.

Камикадзе! Это был последний, десятый по счету самолет. Орудия «Варда» еще не умолкли, но люди были ослеплены огнем и дымом, скрывшим от них приближение противника. Поэтому измученные артиллеристы промахнулись, а камикадзе нет. Самолет ударил в основание штабеля мин, и раздался страшный взрыв. После этого остаткам экипажа оставалось только попытаться спасти то немногое, что осталось от корабля. Людей осталось не так уж много. 19 человек погибли, 20 пропали без вести, и можно считать их погибшими, 39 получили ранения. Позже Сандерс признался, что ожидал самого худшего: «Корабль не развалился на части лишь потому, что их удерживали вместе уцелевшие направляющие рельсы для мин». Направляющие – это, конечно, великое дело. Но вряд ли меньшая заслуга принадлежит великолепному командиру корабля.

Люди работали без устали, причем единственным освещением для них служило пламя пожара. Они дождались подхода «LCS(L)-83», который оказал посильную помощь. Несколько позже появился «Шеннон», чтобы отбуксировать обломки «Варда» в Керама-Ретто. К этому времени над водой осталась лишь небольшая часть корпуса – около фута. Удивительно, но немногие оставшиеся в живых наотрез отказались покинуть корабль. «Аарон Вард» был их домом, они сражались за него, здесь погибли их товарищи, и люди не ушли. Они откачали воду, выбросили горящие обломки, как могли, залатали корпус и отправились на нем на военно-морскую верфь Нью-Йорка. Впоследствии «Аарон Вард» удостоился благодарности в указе президента, а его корпус был продан на металлолом.

«Хопкинс», ветеран Гуадалканала, к тому времени уже имел десять боевых звездочек и ни одного повреждения. Однако 4 мая камикадзе изменили положение дел. В тот день у Окинавы были повреждены 10 кораблей. Шесть из них были тральщиками. «Хопкинс» еще легко отделался. Вместе с шестью кораблями «YMS» он находился в 60 милях к западу от Окинавы за линией дозора, когда камикадзе сбил дымовую трубу камбуза, убил одного человека и ранил двоих. В тот же день в «Гейети» едва не угодила «бака-бомба». Взрывом ранило двух артиллеристов. «YMS-331» был поврежден камикадзе. «YMS-327» сначала пострадал от атаки камикадзе, а потом от обстрела своих же кораблей. Результат – трое погибших. «Гвин», находившийся в 50 милях к западу от Окинавы, в ту ночь был атакован десятью самолетами противника. За шесть адских минут его орудийные расчеты сбили шесть самолетов, но последний все-таки свалился на палубу. В результате были ранены 10 человек, 4 погибли или пропали без вести, два орудия вышли из строя.

После этого почти на три недели минный флот получил небольшую передышку (а экипаж «Триумфа» даже слегка развлекся: 14 мая люди, наконец, получили свои рождественские подарки). Хотя до победы на Окинаве было еще далеко, штаб адмирала Шарпа уже приступил к планированию следующих операций – «Джуно», «Скагвей», «Акадия», – в процессе которых флот должен был пересечь Восточно-Китайское море и войти в Желтое.

А пока 10-я армия и три дивизии морских пехотинцев шли по Окинаве, ярд за ярдом отвоевывая остров у войны, война начала заканчиваться и в других местах. 7 мая 1945 года Германия капитулировала перед войсками союзников.

Остров Кюсю подвергся бомбардировке 24 мая, когда самолеты адмирала Митчера «вспахали» бомбами японские аэродромы. Ответный удар японцев не заставил себя долго ждать, и в течение трех дней после этого камикадзе не давали ни минуты передышки. В результате два корабля затонули, еще 19 было повреждено.

К 25 мая «Батлер» отбил 67 атак камикадзе, при этом уничтожив 8 самолетов, но камикадзе сбросили бомбу, которая разрушила кочегарку, и 9 человек погибли от ожогов. Другой камикадзе атаковал «Спек-текл». Результат – трое убитых, 11 раненых, 14 пропавших без вести. В тот же день в Вашингтоне Объединенный комитет начальников штабов отдал приказ о захвате Кюсю. На следующий день на «Форрестере» составляли список повреждений, когда в салон влетел камикадзе. Шесть человек погибли, а в результате взрыва 500-фунтовой бомбы, находившейся на самолете, от пилота остались только серебряные пуговицы.

«Саутард», 27 мая атакованный камикадзе в заливе Лингаен, на Окинаве, куда он прибыл в тот же день, поставил своеобразный рекорд. Сразу после прибытия он снова подвергся атаке, но, к счастью, обошлось без жертв. Корабль «Гейети», поврежденный взорвавшейся поблизости «бака-бомбой» в начале мая, подвергся атаке еще раз. На этот раз взрывом убило 5 человек. А экипаж «YDG-10», в обязанности которого входил только дегауссинг кораблей, блестяще доказал, что способен на большее. Ринувшийся на него камикадзе взорвался в воздухе, нанеся лишь незначительные повреждения одному из палубных орудий.

Военная кампания на Окинаве близилась к завершению, и атаки камикадзе стали менее частыми. «Божественный ветер» явно исчерпал свою силу. Несколько кораблей были атакованы 6 июня. Легкий минный заградитель «Гарри Ф. Бауэр» в третий раз получил повреждения, хотя и сбил три самолета. В команде жертв не было. «Дж. Вильям Диттер» подвергся нападению пяти самолетов. Три были сбиты, но два рухнули на палубу. 10 человек погибли, 27 получили ранения. Корабль был отбуксирован в Керама-Ретто.

21 июня было объявлено о взятии Окинавы. Военные действия на острове длились 82 дня. Минные тральщики были полноправными участниками сражения. На их счету 94 сбитых и 42 поврежденных самолета противника, 350 обнаруженных мин, 134 расстрелянные плавучие мины (с учетом уничтоженных командой подрывников общее число мин составляет 510). Одну из таких мин, обнаруженную на переполненной якорной стоянке, уничтожил лично командир подрывников лейтенант Эглестон. Он подплыл к ней, привязал канат и отбуксировал на безопасное расстояние. Потери минного флота составили 213 погибших, 583 раненых, 177 пропавших без вести. Всего потери Соединенных Штатов на Окинаве составили 49 тысяч человек. Из них 12 500 погибших или пропавших без вести, в числе которых и 4907 военных моряков. ВМФ потерял 36 кораблей и 790 самолетов. По оценкам экспертов, потери японцев составили 7830 самолетов. Но это были не самые последние японские самолеты. На следующий день один из оставшихся разворотил форштевень «Эллисона»; при взрыве погиб один человек.

На Окинаве еще не стихла стрельба, а минный флот уже направлялся к месту проведения следующей операции. Это был район «Зебра» – 2000 миль Восточно-Китайского моря между островами Сакисима и Окинава. Минный флот вышел в плавание 14 июня – 24 тральщика, 14 канонерок и других кораблей. Операция была завершена 19 июня. Всего была обнаружена 101 мина, жертв не было. Дважды появлялись вражеские самолеты, но удалились восвояси, обнаружив мощное прикрытие с воздуха.

Следующим местом действия минных тральщиков стал район «Джуно» – 9000 квадратных миль водного пространства, где предположительно находился вражеский минный барьер. Японские минные поля тянулись от севера Тайваня к Кюсю, преграждая вход в Восточно-Китайское и Желтое моря. Капитан Лауд получил сотню тральщиков и 25 суток, чтобы открыть этот проход. Поддержку тральщикам оказывали линкоры и авианосцы адмирала Олдендорфа, с которых взлетали самолеты прикрытия. Для усиления прикрытия на рассвете и на закате также появлялись самолеты с Окинавы. Работа была выполнена за 18 суток и была прервана лишь однажды сильным тайфуном. В районе «Джуно» тральщики обнаружили 343 якорные мины и расстреляли 61 плавучую. 5 июня на «Гвине» прибыл адмирал Шарп. В этот день генерал Макартур объявил об освобождении Филиппин.

Во второй половине июля тральщики снова собрались у Окинавы. Они бросили якоря в Бакнер-Бей. А чуть севернее уже открывались ворота, ведущие к Токио. Японцам следовало прочитать письмена на стене,[43] пока стена еще стояла.

В течение последней недели июля Окинаву посетили последние камикадзе. Они потопили эсминец «Каллаган» и повредили еще два корабля. «Божественный ветер» иссяк. Вместо него над зелеными японскими островами вихрем пронеслись штурмовые соединения Холси, которые всего за одну неделю потопили 3 линкора, 2 авианосца и 5 крейсеров. Эсминцы стояли вдоль побережья и расстреливали идущие по островам железнодорожные составы.

А в Бакнер-Бей минный флот готовился к следующему большому тралению – операции «Скагвей», которая должна была привести их к берегам Японии ближе, чем раньше подходили к ним американские тральщики. Для участия в операции были подготовлены 75 тральщиков.

Офицеры и матросы на кораблях всегда старались услышать новости по радио. Какая это захватывающая вещь – новости! 2 августа завершилась Потсдамская конференция.[44] 6 августа на Хиросиму была сброшена первая атомная бомба. Если в понедельник эта новость еще не успела широко распространиться, то в четверг об этом уже знали все от мала до велика.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.