Дорогой авантюр

Дорогой авантюр

Дилетант, то есть человек, занимающийся делом без специальной подготовки и имеющий лишь поверхностное знакомство с соответствующей областью знаний, обречен на авантюризм, то есть склонность к чрезвычайно рискованным деяниям. С одной стороны, он может довести себя и доверившихся ему людей до катастрофы. С другой стороны, авантюрист может гораздо быстрее и энергичнее воспользоваться удачным случаем, в то время как вдумчивый человек будет тратить время на взвешивание всех «за» и «против». Авантюриста не будут сдерживать сомнения, которые останавливают осторожных людей, а потому его заведомо рискованные предприятия могут приносить успех. Вера в возможность совершить невероятное определяла многие действия Гитлера. Шпеер утверждал: «Кредо Гитлера было: «невозможное можно сделать возможным»». При этом Гитлер полагался не на применение передового научного или технического опыта, а на везение, интуицию, благоволение к нему судьбы. В то же время, как всякий авантюрист, Гитлер сознавал ненадежность этих опор для принятия решений, а потому порой его ум зависал в состоянии нерешительности и он часто отменял уже принятые и согласованные планы авантюристических действий.

Авантюристический стиль мышления широко распространился среди политических и государственных деятелей начала XX века. Великие достижения науки и техники, позволявшие поверить тому, что «невозможное можно сделать возможным», совершались одновременно с появлением шарлатанов и авантюристов в различных сферах жизни, суливших быстрое обогащение и решение всех острых проблем человечества. Грандиозные финансовые аферы, разорявшие одних и обогащавшие других и приведшие к мировому экономическому кризису, невольно толкали людей к другим авантюристам, обещавшим им спасение от общественной катастрофы. Лживые посулы стали обычными для предвыборных программ многих политических партий, лидеры которых были, по сути, авантюристами, прибегавшими к обману, провокациям и интригам. Авантюризм был характерен и для военно-политических планов многих государств того времени.

В этой нездоровой обстановке методы Гитлера и его команды, которые игнорировали не только профессиональные требования, но также нормы права, морали и человечности, находили поддержку в правящих кругах Германии и среди значительной части германского населения. Рост популярности нацистской партии, которая в начале своей деятельности в ноябре 1923 г., организовала антиконституционный путч, а затем прибегала к бандитским нападениям на своих политических противников, стал возможным в стране, до основания потрясенной поражением в войне и последовавшими экономическими трудностями. Мировой же экономический кризис стал питательной средой для превращения нацистской партии в ведущую партию Германии.

Выбор в пользу нацистов был сделан миллионами германских избирателей добровольно и в условиях соблюдения норм западной демократии. Многих избирателей не смутила ни явная провокация с поджогом рейхстага, ни запрет коммунистической партии, ни аресты коммунистов, ни откровенно лживая демагогическая пропаганда Гитлера, Геринга, Геббельса. Затем немцы не возражали против запрета социал-демократической партии и всех других партий, кроме нацистской, против разгона профсоюзов.

Отчаявшиеся люди были готовы поддержать любую политическую силу, которая могла осуществить чрезвычайные меры по контролю над экономикой страны и решению острейших социальных проблем. На первых порах нацисты были в меньшинстве в правительстве Гитлера, но с ними активно сотрудничали высокопрофессиональные политические и государственные деятели, такие как Папен, Шахт, Нейрат. Активно поддержали Гитлера и военные.

Вера в необходимость чрезвычайных мер, которые проводились во всем мире в это время, была широко распространена. В начале 1933 года вступивший на пост президента США Ф. Д. Рузвельт также вводил неординарные меры для спасения американского капитализма, и они оказались плодотворными. К чрезвычайным мерам прибегали и в других капиталистических странах.

Как и в других странах Запада, чрезвычайные меры по преодолению экономического кризиса и его социальных последствий принесли Германии позитивные результаты. Мало, кто задумывался о том, что срок успешной деятельности гитлеровского правительства в мирное время был не столь уж долгим и во многом его успехи объяснялись тем, что мировая экономика повсеместно выходила из кризисной фазы своего развития. Однако многие немцы увидели в Гитлере уникального творца экономического чуда. Этому в немалой степени способствовала умелая пропаганда, которая велась по всей Германии под руководством нового рейхсминистерства во главе с Геббельсом.

Используя ненависть подавляющего большинства немцев к унизительному для Германии Версальскому договору, в стране была развернута гонка вооружений под лозунгом «Пушки вместо масла». И это также не вызывало раздражения большинства людей, так как милитаризация экономики сопровождалась поддержанием почти полной занятости. В то же время искусная социальная политика способствовала снятию многих очагов напряженности в обществе.

Поддержка со стороны промышленных верхов и руководства вооруженных сил усилилась после разгрома Гитлером руководителей штурмовиков. Промышленники успокоились, увидев, что исчезла угроза «второй революции», о необходимости которой говорили Рем и другие лидеры штурмовиков. Военные же были довольны устранением параллельной вооруженной структуры, претендовавшей на роль «народной армии». Они поддержали отмену Гитлером ограничений на вооружение Германии в 1935 г. и положительно оценивали поставленную им цель – «сравняться в области вооруженных сил с нашими хорошо вооруженными соседями».

Мало кто думал о том, что под руководством Гитлера Германия вступила на тот же порочный путь гонки вооружений и милитаризации, который пару десятилетий назад привел ее к мировой войне. Стремление переиграть Первую мировую войну и одновременно нанести поражение общественным силам, выступавшим против войн и социальной несправедливости, привело к тому, что нацисты и их идейные союзники в фашистской Италии, милитаристской Японии, а также в ряде других стран толкали мир к повторению мировой войны со всеми ее гибельными и порочными чертами.

Политический курс гитлеровской Германии стал откровенно авантюристичным, что было характерно для политики правящих кругов европейских империалистических держав, ввергнувших мир в глобальный конфликт в 1914 году. Тогда военно-политические планы государств-участниц войны были обречены на поражение из-за их откровенного авантюризма. Эти планы преувеличивали собственные шансы на успех и игнорировали возможности противников. В результате расчеты руководителей стран Антанты войти в Берлин через пару месяцев после начала войны и надежды кайзера и его окружения вступить в Париж и Петроград в течение такого же срока с треском провалились. Нереальными оказались планы Германии расширить свои владения на Востоке и планы России взять под свой контроль Дарданеллы. Заведомо авантюристичным был план Шлиффена, исходивший из возможности быстро разбить Францию до того, как на востоке выступит российская армия. В результате провала авантюристических планов Центральных держав и стран Антанты весь мир оказался втянут в затяжную и кровопролитную войну, от которой выиграли лишь правящие круги США, необыкновенно разбогатевшие за годы войны.

Поражение в Первой мировой войне Германии мало чему научило военачальников, исходивших из случайной причины проигрыша и мечтавших взять реванш за поражение в 1918 году. В этом между Гитлером и наследниками довоенного авантюристического политического курса из военных кругов Германии разница была небольшой. Просто Гитлер и нацисты в силу своего дилетантства были еще бо?льшими авантюристами, чем военные руководители.

Правда, первая же военно-политическая авантюра, предпринятая Гитлером в Рейнской области, была встречена ропотом среди высших военачальников Германии. Хотя министр обороны и верховный главнокомандующий рейха Вернер фон Бломберг отдал 2 марта 1936 г. войскам соответствующий приказ, он прекрасно знал, что французская армия значительно сильнее германской и был готов немедленно отступить из Рейнской области, в случае вторжения туда французов. Однако ни Бломберг, ни другие военные не протестовали против этого шага. Нежелание же Запада выступить против Германии, лишь убедили военачальников в правильности действий Гитлера.

Впервые Гитлер откровенно изложил свой план агрессивных действий 5 ноября 1937 года на совещании высших военных и государственных деятелей Германии. Тогда он заявил: «Цель германской политики состоит в создании безопасности и сохранения расовой общности, а также расширения ее пространства. Это – вопрос жизненного пространства». Немцы, говорил Гитлер, «имеют право на более значительное жизненное пространство, чем другие народы… Поэтому будущее Германии целиком зависит от удовлетворения ее потребности в пространстве». Гитлер утверждал, что эта потребность может быть удовлетворена не в Азии и Африке, а «в непосредственной близости к рейху».

Еще в «Майн кампф» Гитлер провозгласил программу грядущих завоеваний: «Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно подводим черту под нынешней политикой, которой следовала предвоенная Германия. Мы начинаем там, где мы остановились 600 лет назад. Мы прекращаем вечное германское движение на юг и запад Европы и поворачиваем наши взоры к землям на востоке. Мы, наконец, кладем конец колониальной и торговой политике предвоенных времен и переходим к территориальной политике будущего. Когда мы сегодня говорим о территории в Европе, мы можем думать, прежде всего, о России и пограничных государствах, являющихся ее вассалами». Однако 5 ноября 1937 г. Гитлер ни слова не говорил о своем намерении идти далеко на Восток. Тогда он заявлял, что на пути Германии стоят, прежде всего, две «зараженные ненавистью» нации – Великобритания и Франция. Хотя Гитлер обращал внимание на СССР, он считал, что Советская страна не вмешается в его действия, «ввиду политики Японии».

Гитлер указывал, что «проблема Германии может быть разрешена лишь с помощью силы и не без риска». Он исходил из того, что критическими годами являются 1943–1945 гг. «После этого времени, – подчеркивал Гитлер, – перемены будут лишь к худшему… Вооружение армии, военно-морского флота и авиации… почти завершено. Оно является современным; дальнейшая отсрочка приведет к их старению. Секреты «особых видов оружия» нельзя хранить вечно… Наша относительная сила будет уменьшаться по мере перевооружения остального мира… Кроме того, мир ожидает нашего нападения и наращивает контрмеры из года в год. Пока остальной мир наращивает оборону, мы должны предпринять наступление. Никто не знает, каким будет положение в 1943-45 гг. Очевидно одно: ждать больше нельзя. Если фюрер еще будет жив, то он будет преисполнен решимости урегулировать германскую проблему пространства, по крайней мере, к 1943–1945 гг.»

Главную задачу Гитлер видел в том, чтобы предотвратить действия Франции против Германии. Он выражал надежду на то, что вооруженные силы Франции могут быть заняты гражданской войной в этой стране или военными действиями против третьего государства. В последнем случае он не исключал возможности франко-итальянской войны. И в том, и в другом случае Гитлер считал необходимым воспользоваться этой ситуацией для того, чтобы «свергнуть Чехословакию и Австрию» и создать германо-венгерскую границу. При этом он исходил из нейтралитета Польши.

Объясняя необходимость захвата Австрии и Чехословакии, Гитлер перечислял следующие «выгоды»: улучшение стратегического положения Германии, присоединение двенадцати миллионов немцев, и, таким образом, приобретение личного состава для 12 новых дивизий, а также получение в захваченных странах продовольствия для шести миллионов немцев Германии.

Предполагалось, что захваты будут осуществлены с помощью угрозы применения силы или в ходе быстрых победоносных военных кампаний. Методы ведения блицкрига (молниеносной войны) стали разрабатываться еще в конце Первой мировой войны и о них впервые Адольф Гитлер узнал на военных курсах, которые он посещал в Мюнхене в 1919 году. В первых главах «Майн кампф» Гитлер ссылался на фельдмаршала Х. Г. Б. Мольтке, исходившего из необходимости проведения «краткосрочных военных операций». Несмотря на крайнюю рискованность планов молниеносной войны, умелое применение современных средств вооружения, прежде всего танков и самолетов, открывало известную степень возможности для их реализации. Однако как только война превращалась в затяжную, возможность быстрой победы исчезала, а перед Германией усиливалась вероятность поражения. К затяжной войне Германия не была готова и не имела возможностей подготовиться. Поэтому планы Гитлера строились на том, чтобы нанести в течение нескольких дней по своим жертвам ошеломляющий удар такой силы, от которого они не могли бы оправиться.

Помимо ненадежности расчетов на молниеносную победу, авантюрность гитлеровского плана проявлялась и в крайней сомнительности прогнозов относительно событий в различных странах, соседних с Германией: война между Италией и Францией, гражданская война во Франции.

Устранив высших военачальников Бломберга и Фрича, а также министра иностранных дел Нейрата, недовольных его авантюристическим планом, Гитлер приступил к его реализации. Первым шагом на этом пути стал аншлюс Австрии. Как было указано выше, лишь отсутствие сопротивления позволило немецким войскам легко занять Австрию. В то же время передвижение немецких войск по австрийской территории показало, что вермахт плохо готов к войне.

Гитлер серьезно рисковал, поставив в 1938 году Германию на грань войны с Чехословакией. Вермахт мог быть легко разбит армиями Чехословакии, Франции, Великобританией и СССР. Гитлер мог быть свергнут в ходе переворота, который готовили военачальники, опасавшиеся неблагоприятного для Германии развития военных действий. Однако давление западных держав на Чехословакию с целью сорвать ее военное сотрудничество с Советским Союзом и капитуляция западных держав в Мюнхене привели к торжеству заведомо авантюристического плана разгрома Чехословакии.

Шантаж, блеф и попустительство Запада способствовали захватам Гитлера Чехии и Мемеля (Клайпеды) в марте 1939 г. Так, заведомо авантюристический план Гитлера 1937 года реализовался, и это заставило оппозиционеров в армии на время умолкнуть.

А затем Гитлер объявил о своем желании овладеть Данцигом, который первоначально даже не значился в перечне объектов его агрессивного плана 5 ноября 1937 г. Хотя Гитлер был готов добиться своего в ходе давления на Польшу, в том числе с помощью блефа, он одновременно принял решение о военном нападении на эту страну. Он не был уверен в успехе той или иной альтернативы, а поэтому менял свои планы. До последней минуты не исключая возможности достичь своих целей без войны, Гитлер 25 августа перенес на 1 сентября начало нападения на Польшу, назначенное первоначально на 26 августа.

Поскольку Гитлер рассчитывал создать «жизненное пространство» для Германии в серии локальных войн, решение Великобритании и Франции объявить войну Германии на третий день похода против Польши стало для него неожиданным и свидетельствовало о провале его авантюристических планов. Выступление двух западных держав против рейха вызвало смятение не только в рейхсканцелярии, но и среди немецкого населения. Напротив, ложные слухи о заключении мира с этими западными странами, стали поводом для неподдельного восторга в Берлине, как свидетельствовал Ширер.

Зная о военном потенциале Франции и Англии, Гитлер опасался развернуть полномасштабное наступление на Западном фронте. С осени 1939 г. по начало мая 1940 г. Гитлер 27 раз отдавал приказы о наступлении и 26 раз отменял их в последнюю минуту. Одновременно он не прекращал попыток достичь мира с Англией. Действия Гитлера свидетельствовали о типичной неуверенности азартного игрока. Отдавая предпочтение танкам, Гитлер в то же время испытывал неуверенность в использовании этого современного вида вооружений. В значительной степени этим объяснялись приказы Гитлера остановить продвижение танков в мае 1940 года.

Несмотря на эти очевидные ошибки, захват Норвегии и Дании, а затем разгром армий Франции, Великобритании, Голландии и Бельгии доказали военачальникам Германии, что дилетант-ефрейтор оказался прав. Быстрый разгром армий Югославии и Греции и захват этих стран, осуществленные по приказу Гитлера, еще больше заставили военных профессионалов слепо доверять фюреру. Гитлер торжествовал. Шпеер вспоминал: «Часто он подчеркивал, что его опыт в окопах Первой мировой войны позволял ему гораздо лучше понимать детали военного руководства, чем все его военные советники, изучавшие военное искусство в школах генерального штаба. Может быть, в этом он был прав в определенных областях. Однако, по мнению многих армейских офицеров, его «окопная перспектива» исказила его представление о процессе руководства. В этом смысле его знание деталей, которым обладал ефрейтор, мешало ему. Генерал Фромм замечал, что гражданское лицо на посту верховного главнокомандующего было бы гораздо лучше, так как ефрейтор, более того тот, который никогда не воевал на Восточном фронте, не мог понять особые проблемы военных действий в этой части света».

Однако уже после побед в мае – июне 1940 года Гитлера вновь одолевали сомнения. Он никак не мог выбрать направление последующего удара. 24 июня 1940 года Гитлер заявил в узком кругу о своем намерении захватить Украину, хотя тут же оговорился, что это вопрос не будет решаться в ближайшие недели. 16 июля он подписал директиву № 16 «о начале планирования» высадки в Англии. Но вскоре, он отдал приказ Генеральному штабу начать подготовку к военным действиям против СССР, «сразу же после завершения операций в Англии, осенью 1940 г.» Сочетание этих планов было явно невыполнимым и начальник Генерального штаба Кейтель уговорил фюрера изменить свое решение и 29 июля 1940 г. срок нападения на СССР был перенесен на весну 1941 г.

1 августа 1940 г. Гитлер подписал директиву № 17, в соответствии с которой с середины августа Англия стала подвергаться массированным бомбардировкам. Одновременно был назначен срок десанта на Британские острова. Сначала – 15 сентября. Затем срок высадки был передвинут на 21 сентября, затем на 27 сентября. За десять дней до истечения последнего срока, 17 сентября Гитлер перенес начало операции на весну 1941 г. Вскоре порядок действий был изменен: теперь Гитлер считал, что следует сначала расправиться с СССР, «чтобы сломить волю Великобритании к сопротивлению».

В дальнейшем планы Гитлера продолжали меняться. В конце ноября 1940 г. Гальдер записал: «Гитлер вновь проявил интерес к операции «Морской лев» (так назывался план вторжения на Британские острова). 5 декабря – «главное внимание – к «плану Отто» (так сначала именовался «план Барбаросса»). 13 декабря – «войны с Россией не будет». 18 декабря – принять меры к детализации «плана Барбаросса». Войны с Англией не будет».

Эти перемены планов и приоритетов не были вызваны какими-то событиями в Англии или в СССР, или иными объективными обстоятельствами. Колебания Гитлера лишь свидетельствовали о том, что он, как игрок, полагался на случайный, часто импульсивный выбор в своих решениях.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.