Дети

Дети

– Знаете, какой был у меня самый счастливый период жизни? Когда я была беременна. А знаете почему? Потому что я чувствовала, что мне все рады. Такой тут общий настрой: будто беременная женщина несет в себе праздник – готовность подарить нового человека этому старому миру, – так говорила мне Людмила, русская жена Пэра Монсона.

Я это уже успела заметить: будущая мать привлекает к себе исключительно положительное внимание, общество относится к ней с пиететом.

…В трамвай входит молодая женщина с сильно заметным животом. И весь вагон начинает улыбаться. Будущая мама явно пользуется вниманием. Она сидит с довольным видом человека, который несет окружающим радостную весть.

Другая сцена. В магазине молодой человек лет 25, увидев беременную продавщицу, интересуется:

– Вам не трудно стоять? Может быть, лучше работать сидя?

Беременность, кажется, не только не пытаются скрывать, ее скорее даже демонстрируют. Выпирающий живот тесно обтягивают свитером, не изменяют и современной моде – оставлять полоску обнаженного тела между блузкой и джинсами. Особенно любят подчеркивать свое «интересное положение» известные женщины – политики, актрисы, телеведущие. При этом окружающие не делают вид, что этого «положения» не замечают: напротив, беременность обсуждается, о ней открыто говорят с экранов телевизоров.

– У меня было такое ощущение, что я нахожусь как бы в облегченном режиме жизни, – вспоминает Людмила. – Самые противные заботы – получить справку, отнести анкету и другие подобные – оказывались пустяковым делом. Я позвонила в социальную службу, заявила, что жду ребенка. Мне электронной почтой прислали анкету, я ее заполнила и через несколько дней получила сертификат: право на декретный отпуск.

– Потом я отправилась в женскую консультацию, и Пэр пошел со мной. На все приемы к врачам мы потом ходили вместе. И это было очень кстати: я волновалась и плохо слышала, что говорил врач, а половину рекомендаций вообще не запомнила. Пэр же задавал точные вопросы, информацию тщательно записывал. Потом на протяжении всех месяцев он следил, чтобы я принимала лекарства и во всем выполняла предписания. Кроме того, Пэр посещал специальную мужскую консультацию – для будущих отцов. Словом, мы «беременeли» вместе. А потом при родах муж перерезал пуповину.

– Так вы рожали дома?

– Нет, в больнице. Но здесь это принято: муж, если хочет, может оставаться в палате, принимать участие в родах.

– А как же гигиена, опасность инфекции и все такое?

– А никак. Ну, конечно, если человек болен, его к роженице не допустят. Вообще же само присутствие будущего отца очень полезно для женщины и для самого отца. Для жены это поддержка: он ее успокаивает, подбадривает. Для мужа это как бы начало тесной связи с ребенком с первых его дней.

И эта связь заметна даже постороннему взгляду. В парках я встречаю десятки молодых мужчин, катящих детские коляски. К детскому саду, что рядом с моим домом, по утрам на велосипедах отцы подвозят ребятишек примерно так же часто, как и матери.

На лужайке в лесу я увидела группу друзей – молодых супругов с детьми. Мужчины сидели в кружке, в центре которого резвились дети. А их жены в это время девичником расположились поодаль. Знакомый, который меня привез в этот лес, заметил в мужской компании приятеля.

– Что, к нам пришли мусульманские обычаи? – пошутил он. – Мужчины отдельно, женщины отдельно?

– Ну, надо же им пообщаться друг с другом. Дети, работа. Пусть отдохнут, – ответил приятель.

У Людмилы и Пэра родились двойняшки, назвали их русскими именами: Коля и Митя. В честь русской матери, а также из любви Пэра к России. Они появились на свет с разницей в две с половиной минуты, но отличаются друг от друга так, будто вообще произошли от разных родителей. Один медлительный, несколько аутичный. Другой, наоборот, шумный, чересчур подвижный. Когда им исполнился год, а декретный отпуск закончился, малышей повели в детский сад. Казалось, что это прекрасный выход из положения: группа на семь-восемь человек, в каждой по три воспитателя, дети под внимательным присмотром. Увы, оказалось, все не так гладко. Мальчики плохо адаптировались в новой среде. Среди других ребят они чувствовали себя неуютно, плакали. Пришлось их забрать и перевести в другое дошкольное учреждение с очень домашним названием «Дневная мама».

Эта детская служба устроена так. Мать маленького ребенка приглашает в свой дом еще двоих-троих детей. Обстановка в таком доме больше напоминает домашнюю. Во всяком случае, Коля и Митя почувствовали себя значительно лучше, разом повеселели.

Есть и другие варианты. Один из них – женщина трудится на своей основной работе не пять раз в неделю, а два. А еще три дня подрабатывает «домашней мамой». Сюда приводят ребятишек те родители, которые не хотят, чтобы их чада целую неделю были на попечении чужих людей, а два-три раза их устраивает.

Другая альтернатива детскому саду – «материнская коммуна». Это когда мамы – преимущественно в первый год жизни ребенка – объединяются и присматривают за детьми по очереди. Государство не остается в стороне при любом варианте. Все эти дошкольные заведения получают финансовую поддержку из муниципального бюджета. Независимо от того, государственные они или частные.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.