Секретные службы партии
Секретные службы партии
Все началось после завершения первого съезда, когда стало понятно, что существуют не только внешние противники, но и в рядах социал-демократического движения существует достаточное количество разнонаправленных и совершенно не состыкующихся друг с другом позиций.
Руководство будущей партии большевиков проводит ряд структурных преобразований, направленных на построение более жизнеспособных структур, защищенных не только от преследования царских служб, но и от внутрипартийных трений и откровенно враждебных выпадов, часто связанных с предательством или провокациями.
При подготовке ко второму съезду в июне 1903 года В. И. Ленин и его соратники уже подошли, имея несколько специальных и секретных комиссий и иных структур, курирующих разнообразные вопросы внешнего и внутреннего порядка, а также структуры, способные активно противостоять прямой агрессии. По неофициальным данным, днем рождения таких структур можно считать 3 марта 1903 года, когда были оформлены структуры внутрипартийного контроля и созданы так называемые структуры малых троек, аккумулирующие всю полноту партийной власти по территориально-линейному принципу.
Типичными примерами являются следующие документы:
– письмо от 03.03.1903 г. Закордонного Комитета Бунда в Берлине о возможном нарушении правил внутрипартийной конспирации Дейчем в беседе с Н.Б. Коганом в Лондоне с точным указанием на истинное место нахождения ЦК Бунда (ф. 271, оп. 1, ед. хр. 142, л. 1);
– письмо от 12.03.1903 г. Н. К. Крупской Заграничному Комитету Бунда о необходимости составить комиссию для устройства конспиративной части 2-го съезда РСДРП. Уполномоченным по секретной части назначен товарищ Альман (Л. Дейч) (ф. 283, оп. 1, д. 156). Кстати, в тот период Бунду отводилось особое место в партийных структурах, где среди более чем 20 направлений деятельности Бунда внутри партии под пунктом № 13 значится «Террор», а весь пункт № 18 направлен на оперативное внедрение, разложение и агитацию в рядах военных, полицейских, политических и иных структур (ф. 34, оп. 1, ед. хр. 102, с. 1);
– предложение Бонч-Бруевича по внутренней оперативной работе среди сектантов (ф. 34, оп. 1, ед. хр. 40, с. 38);
– доклад мая 1903 г. Батумского комитета о необходимости специальной подготовки революционных кадров и создания спецпунктов (школ, центров) подготовки боевого характера. Утвердить руководящий состав и ответственных за направления подготовки для кадров из числа ссыльных, революционной рабочей молодежи, учащихся семинарий, студентов пединститутов… (ф. 34, оп. 1, ед. хр.1, с. 16а);
– на самом 2-м съезде 17.08.1903 г. В. И. Ленин провел предложение о создании специальной аналитической службы с выпуском спецбюллетеня для ограниченного состава ЦК, а также создании структур ЦК по реорганизации, роспуску, ликвидации и контролю за всеми парткомитетами… (ф. 34, оп. 1, ед. хр. 28).
И произнесенная на съезде Лениным фраза «Есть такая партия!» несла за собой много больше смысла, чем принято считать. А уже после съезда 12.10.1903 г. в письме руководству РСДРП В. И. Ленин потребовал с учетом результатов киевского провала усиления контроля за внутрипартийной перепиской и создания специальной внутрипартийной службы перлюстрации и усиления партийной конспирации в письмах (ф. 17, оп. 1, ед. хр. 25).
События начала XX века, преддверие, ход, а затем поражение России в Русско-японской войне 1904–1905 годов и последовавшая за этим первая русская революция стали этапами в развитии и совершенствовании специальных партийных структур.
Наряду со структурами, работающими внутри и против царской полиции и корпуса жандармов, структур, которые получали информацию из недр Генерального штаба и правительственных кулуаров, появляются и крепнут структуры, призванные к открытым военно-диверсионным действиям. Причем как внутри трещавшей по швам империи, так и за ее пределами. Так, например, всего в 300 метрах от знаменитого императорского комплекса Шённбрюнн в Вене висит мемориальная доска с информацией, что в этом здании в 1908 году И. В. Сталин написал работу «Национальный вопрос и революция». На самом деле на этом месте располагалась одна из секретных резидентур партийной службы, занимавшаяся «международными эксами». Напомню, что знаменитый Камо (Тер-Петросян) как раз и входил в ту самую группу, возглавляемую Сталиным. Таких групп существовало несколько. Причем они четко структурировались по регионам и странам. Так, будущие приверженцы Троцкого осваивали американский континент – как с севера, так и с юга.
Мудрый наставник – генерал Дроздов Ю. И.
А сторонники ленинской линии активно разрабатывали Старый Свет и азиатские рынки.
Первая мировая война также внесла свой немалый вклад в пополнение специальных структур партии людьми, имеющими достаточный военный опыт. Именно в этот период к сотрудничеству с партийными структурами активно подключаются офицеры и генералы, видевшие всю бессмысленность, тупость, предательство, творившиеся в ставке российского императора. Именно тогда начал формироваться список лиц, после 1917 года возглавивших многие структуры Красной армии и ряд специальных советских органов. Не стоит забывать, что после революции 1917 года такие люди, как начальник отдельного корпуса жандармов генерал Джунковский, вдруг оказываются не за решеткой, а в числе ведущих специалистов, помогавших Ф. Э. Дзержинскому в формировании структур ЧК. А брат руководителя аппарата Совнаркома Бонч-Бруевич (генерал-лейтенант русской разведки) до конца своей жизни преподает специальные дисциплины в советской России…
К Февральской революции 1917 года партия подошла с достаточным багажом, причем летом 1917 го да был проведен ряд секретных переговоров с представителями разведотдела германского Генерального штаба по вопросам прикомандирования сотрудников разведки германского Генерального штаба к будущим структурам революционной власти для оказания помощи и содействия в оперативном, информационном и тактическом сопровождении ряда направлений. А уже через несколько дней после октябрьского переворота начали разворачивать и налаживать свою деятельность советские специальные органы.
Надо отметить, что большинство из ныне существующих советских, а теперь российских специальных структур выросло также из бывших специальных или чрезвычайных комиссий Совнаркома, ЦК, ВЦИК и наркоматов.
Приход к власти потребовал не меньших усилий по контролю как за примкнувшими военспецами, так и за своими коллегами, которые не прекращали внутрипартийной фракционно-групповой работы, очень часто срывая важные решения из-за межличностных несогласий.
В структуре партии создается несколько специальных комиссий и подкомиссий, осуществляющих внутренний контроль и ведущих активную внутреннюю разведку. Учитывая наличие «старших товарищей» в лице представителей германских служб, возникает как проблема утечки важной партийной информации, так и проблема приоритета интересов. Апофеозом этой операции является убийство посла Мирбаха и выход из-под германской опеки.
Одновременно с этим возникает критическая ситуация на фронтах внутренней – Гражданской – войны. В 1919 году на фронтах насчитывалось примерно 1 млн 200 тыс. штыков в составе Красной армии, примерно 1 млн 500 тыс. штыков включала белая армия и около 2 млн штыков интервентов находилось на территории бывшей Российской империи.
В этот критический момент четко срабатывает чутье Старика, как именовали В. И.Ленина старые товарищи по партии. Создание Коминтерна оказалось столь эффективным и внезапным, что многие даже старые члены партии не сразу поняли истинный смысл создания «штаба мировой революции», когда русской революции грозила смертельная опасность. Но именно создание Коминтерна позволило менее чем за два года заставить покинуть Россию подавляющее большинство интервентов. Волна революционных процессов, прокатившаяся по европейским странам, заставила правительства этих государств в спешном порядке отозвать оккупационные легионы обратно.
КНДР. Мой рабочий кабинет в партийных апартаментах
Кроме того, активные межпартийные связи позволили создать широчайшую сеть, которая могла решать практически любые задачи.
В структурах самого Коминтерна нашли воплощение многие специальные партийные комиссии, уже существовавшие в рамках партийного аппарата. Был создан военно-конспиративный отдел, который возглавил Ян Берзинь, а его заместителем стал Артузов. Таким образом, возник так называемый оперативный триумвират, когда каналы политической и военной разведок тесно переплелись с каналами международных партийных структур. Кроме этого отдела было создано еще несколько секретных структур, среди которых одной из наиболее важных был ОМС – Отдел международных связей, который возглавил руководитель аппарата Коминтерна Осип (Иосиф) Аронович Пятницкий (Таршис), 1882 г. р. Таршис уже в шестнадцать лет увлекся революционным движением, начав с перевозки нелегальной литературы, издаваемой в Швейцарии и скрытно доставляемой в Россию.
Благодаря своей работе О. Пятницкий стал участником Второго съезда РСДРП, а после раскола партии примкнул к большевикам. Активно показал себя в революции 1905–1907 годов и Февральской революции семнадцатого.
После Октябрьской социалистической революции стал председателем ЦК профсоюза железнодорожников. В 1920 году возглавлял Московский комитет РКП(б).
В марте 1921 года В. И. Ленин поручил Осипу Пятницкому наладить работу большого аппарата Исполкома Коминтерна, возглавив один из его ведущих отделов. Необходимо было устанавливать контакты с зарубежными коммунистическими партиями и марксистскими организациями, а также решить целый ряд связанных с ними финансовых и кадровых вопросов.
Большей частью подобных проблем занималось секретное подразделение, именуемое Отделом международных связей (ОМС). С мая 1921 года во главе него встал Пятницкий. Работа Коминтерна и его зарубежного аппарата была максимально эффективной. Пятницкого знали все лидеры международного коммунистического движения, но большая часть его политической деятельности находилась в тени тайны, и об истинной сути этой деятельности мало кто догадывался как тогда, так и сегодня.
Дело в том, что ОМС имел самостоятельную инфраструктуру для принятия весомых политических решений, в том числе структура имела собственные множественные разведывательные и секретные службы. Они создавались и работали конспиративно, прикрываясь как международными организациями: Профинтерном, КИМом, Крестинтерном, Спортинтерном, Международным союзом рабочих, Международным союзом портовиков, так и многими другими структурами, в том числе и «штатными» советскими спецслужбами: Иностранным отделом ОГПУ и Разведуправлением РККА.
Более того, в августе 1921 года было выработано и узаконено решение, благодаря которому Развед-управление армии и ВЧК могли обращаться за помощью к компартиям других стран только через специальных представителей Коминтерна.
Наряду с советскими гражданами, работавшими на спецслужбы Коминтерна, к оперативной и боевой работе привлекались и коммунисты-иностранцы, выступавшие в роли не только источников информации, но и резидентов, агентов, разработчиков и исполнителей секретных операций. Агентура ОМС была внедрена в большинство стран мира, и во всех странах, игравших весомую роль в мировой политике, были созданы множественные нелегальные резидентуры ОМС, не соприкасавшиеся с резидентурами ВЧК и Разведупра РККА.
Секретная деятельность Коминтерна была направлена на подрыв и разложение сил белогвардейской эмиграции, организацию специальной работы компартий в нелегальных условиях, обучение национальных кадров в оперативной и военно-диверсионной областях, контроль за партийными и оперативными кадрами, глубокую аналитическую работу.
Большое количество нелегальных специализированных школ готовили боевые кадры под руководством признанных специалистов практически во всех областях тайной войны.
С 1924 года началось массовое обучение конспиративным и военным знаниям в особых школах и на курсах Коминтерна функционеров иностранных компартий. Развертывалась система собственных учебных заведений, включающая Коммунистический университет национальных меньшинств Запада (КУНМЗ), Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ), Международную Ленинскую школу (МЛШ), Коммунистический университет трудящихся Китая (КУТК) и другие структуры.
Кроме названных было еще несколько глубоко законспирированных спецшкол, не имевших официального названия и постоянно менявших свою дислокацию. Обучение в таких школах секретных партийных кадров проводилось по принципу временных трудовых коллективов, когда большинство преподавателей знали лишь о своем цикле занятий, времени и месте конкретного проведения цикла. Преподаватели и слушатели различных групп между собой не контактировали и практически никогда не знали друг друга в лицо. Все нити и связи концентрировались только в узких кругах закрытых партийных спецкомиссий или секретных подотделах и секторах ОМС. Достаточно сказать, что более 90 % документов ОМС до настоящего времени не рассекречены, а часть ранее рассекреченных документов возвращена и возвращается под более строгие грифы.
В разное время ректорами этих специальных партийных заведений были Борис Шумяцкий, Карл Радек, Юлиан Мархлевский, Борис Николаевич Пономарев (будущий член ЦК КПСС и кандидат в члены президиума ЦК).
Среди слушателей КУНМЗ были, например, такие люди, как Леопольд Треппер, один из будущих резидентов так называемой «Красной капеллы».
В 1924–1926 годах секретными сотрудниками аппарата Коминтерна были Икка (Рихард) Зорге, Шандор Радо, Иосиф Григулевич, ставшие впоследствии выдающимися советскими разведчиками.
Надо отметить, что только в период 1924 года в системе закрытых партийных структур насчитывалось не менее 24 секретных комиссий, не считая закрытых партийных отделов и секторов.
В 1926 году председателем ОГПУ В. Менжинским создается Особая группа, предназначенная для выполнения специальных оперативных, диверсионных, военных и политических заданий стратегического характера. Группа была особо засекречена, в том числе от коллег в ОГПУ. В работе она опиралась исключительно на собственную агентуру, предоставленную Коминтерном.
В своих воспоминаниях один из руководителей советской разведки, Павел Анатольевич Судоплатов, писал, что в задачу Особой группы входило «создание резервной сети нелегалов для проведения диверсионных операций в тылах противника в Западной Европе, на Ближнем Востоке, Китае и США в случае войны. Учитывая характер работы, Особая группа не имела своих сотрудников в дипломатических и торговых миссиях за рубежом… Агентов подбирали и вербовали из коминтерновского подполья… и их членство в национальных компартиях держалось в строжайшем секрете». Общее руководство этой деятельностью осуществлял Иосиф Пятницкий.
В 1925–1927 годах ОМС Коминтерна подчинял себе пять специальных подотделов, занимавшихся всеми основными видами секретной деятельности по всему миру.
Постоянно расширялась сеть базовых пунктов нелегальной связи. Они не подчинялись ни руководству компартий, ни представителям ИККИ, а только непосредственно московскому руководству ОМС.
При передвижении по территории СССР курьеры и нелегалы, а также грузы, приписанные к ОМС, полностью освобождались от паспортного и таможенного досмотра и какого-либо контроля.
Усиливался контроль за работой всех спецслужб, в том числе и отечественных, контроль за работой секретных и временных нелегальных партийных комиссий и структур, для чего в 1929 году создается Секретно-инструкторский подотдел.
Генеральным секретарем одной из дочерних структур ИККИ – Профинтерна был в 1921–1937 годах Соломон Лозовский, тесно сотрудничавший с Пятницким. Именно Лозовский предложил на случай обострения международной обстановки усилить подготовку «нелегального аппарата, политически и организационно связанного с секциями Коминтерна и Профинтерна».
Одной из совместных программ Коминтерна и Профинтерна явилась организация системы пролетарской самообороны. Подобные военизированные группировки разного уровня подготовки и организации действовали на территории практически всех стран, где Коминтерн имел свои структуры, например в Германии – Союз красных фронтовиков, в Австрии – арбайтервер (в противовес рейхсверу), в Англии – Лига бывших солдат и т. п.
К началу 30-х годов Коминтерн стал своего рода научно-практической лабораторией, проводившей эксперименты по созданию тайных обществ, и одновременно «международным военным профсоюзом» компартий.
Можно привести характерный пример. В Германии существовало шесть коммунистических партий, наиболее крупными из которых были Германский союз Спартака, Германская коммунистическая партия и Коммунистическая партия Германии. Так вот, только в этих крупнейших партиях было от трех до пяти разведывательно-специальных служб в каждой. При этом руководители и сотрудники этих подразделений внутри одной партии даже не представляли себе сам факт существования и работы своих коллег. В свое время при выполнении задания по проникновению в ряды нацистской партии Иккой (Рихардом) Зорге Коминтерн предотвратил несколько покушений со стороны спецслужб германских коммунистов на «изменника», перешедшего на сторону врага. Сотрудники спецслужб германских компартий не могли знать, что это выполнялось по заданию партийных структур в Москве, а вот информация из каждой партийной разведки или службы ликвидации в любом случае не могла быть скрыта от московских руководителей, что позволило выводить Зорге и других аналогичных сотрудников глубокого внедрения из-под готовящихся ударов.
Другой пример работы секретных партслужб – задержание еще в начале 20-х годов партийных спецкурьеров в Берлине. До революции они задерживались австрийскими службами секретной полиции. Из Берлина был сделан звонок с просьбой командировать в Германию одного из руководителей австрийской полиции, курировавшего дело об этих курьерах. Примерно через три часа нелегальная партийная резидентура получила приказ любой ценой не допустить приезда австрийского полковника вместе с сопровождающим офицером и документами австрийской полиции в Берлин. Машина австрийцев, не доезжая 20 км до Берлина, выехала на встречную полосу движения и лоб в лоб столкнулась с другим автомобилем. Австрийский полковник, его сопровождающий и водитель погибли. Также погиб водитель встречной машины. Основные документы из портфеля австрийца исчезли. Дорожная полиция Германии признала виновным в ДТП австрийского водителя, грубо нарушившего правила движения. Через двое суток из-за недостаточности улик курьеры Коминтерна были выпущены и депортированы за пределы Германии.
Исполком Коминтерна являлся базовым центром подготовки военно-политических кадров иностранных компартий. План антимилитаристской работы Орготдела включал работу среди вооруженных сил, пролетарские организации самообороны против фашистских движений, подготовку вооруженных восстаний, переворотов, военных выступлений и иных специальных акций.
На основе собранных разведсведений в военном секторе и в военно-конспиративном отделе, ИККИ составлялись подробные и точные справки и даже подробные схемы расположения вооруженных сил, секретных служб и иных конспиративных структур большинства стран мира, которые потом с успехом использовались сотрудниками ВЧК-ОГПУ и ГЛАВРАЗВЕДУПРА для своей служебной деятельности.
В январе 1932 года Осипу Пятницкому исполнилось пятьдесят лет. 30 января «Правда» поместила письмо, подписанное виднейшими деятелями Коминтерна: Пиком, Мануильским, Ван-Мином, Куусиненом, Торезом, Кнориным, в котором высоко оценивались заслуги Пятницкого перед международным коммунистическим движением и, в частности, говорилось: «Даже сотая доля того, что он сделал и делает по линии руководящей работы в мировой партии коммунизма, не получает огласки».
В 1933 году Политбюро ЦК ВКП(б)принимает секретный документ о перестройке аппарата Коминтерна. Орготдел реорганизуется в Отдел партстроительства, но за ним сохраняются функции подготовки кадров для нелегальной работы, вопросы техники и разработки методов нелегальной работы и инструктирования по вопросам специальной работы в армии.
В качестве руководителя ОМС Коминтерна Пятницкий имел отношение и к будущей «кембриджской группе». В 1934 году он встретился с Гаем Берджессом и Энтони Блантом, вскоре начавших сотрудничать с советской разведкой. А завербовал ее участников сотрудник ОМС, рекомендованный Коминтерном на работу в Иностранный разведывательный отдел НКВД, – Арнольд Дейч.
После 7-го конгресса Коминтерна в 1935 году начались сталинская реформа и чистка специальных партийных структур. Сталин, сам входивший или возглавлявший в свое время ряд секретных комиссий и подотделов, придя к власти, спровоцировал конфликт в руководстве Коминтерна и, воспользовавшись им, перевел Пятницкого в Политико-административный отдел ЦК, а новый аппарат ИККИ составил из людей, завязанных лично на него.
Уже летом 1936 года началась ликвидация многих специальных школ Коминтерна, а к 1938 году были официально закрыты все его учебные заведения. Сложилась обстановка, когда революция на определенном этапе в очередной раз «пожирала собственных детей».
В силу специфики своей работы большинство кадровых сотрудников Коминтерна, ИНО НКВД и РУ РККА были обвинены в принадлежности к той или иной иностранной разведке или участии в подготовке покушения на Сталина. Осип Пятницкий был расстрелян в Москве как «немецкий шпион» в июле 1938 года.
(Совершенно невероятно, но дело Пятницкого, «закрытое» после его расстрела, неожиданно «открылось» в самом конце войны. Советская контрразведка допросила офицера гестапо, некоего Хайнца Паннвица, ведшего в свое время дело «Красной капеллы». Он сообщил, что до нападения Германии на СССР гестапо многократно использовало фальшивые документы для дискредитации видных советских военачальников и политических деятелей. По его признанию, он лично принимал участие в подготовке таких документов, в частности, против Пятницкого.
Царящая в стране шпиономания была использована нацистами для того, чтобы сотворить «немецкого агента», пробравшегося в руководящие партийные органы. Выбор их остановился на Пятницком не случайно. Немцы знали, что, «убрав» Пятницкого, они нанесут удар по всему управлению кадров Коминтерна, которое будет впоследствии уничтожено. Увы, они не ошиблись. Только с начала января по конец июля 1937 года из аппарата ИККИ был уволен каждый шестой сотрудник разного ранга с формулировкой «разоблачен как враг народа и партии». А сколько было репрессировано и расстреляно, сколько погибло в лагерях!
В 1956 году Осип Пятницкий был реабилитирован. Подавляющее большинство сотрудников Коминтерна также были посмертно реабилитированы.)
Сохранились лишь те секретные структуры ИККИ, которые вписывались в новую политическую концепцию Сталина. Одновременно внутри партийного аппарата было создано несколько новых структур, например особый сектор ЦК, который формально возглавлял личный секретарь Иосифа Сталина Поскребышев (кстати, существует уникальное фото, где Поскребышев стоит в почетном карауле у гроба Сталина в генеральском мундире). Часть функций была перераспределена между структурами Коминтерна и обновленных международных структур ЦК.
С 1943 года, когда формально Коминтерн был ликвидирован, подавляющее количество сотрудников секретных служб и спецотделов было переприписано к различным структурам партийного, административного аппарата, а также зачислено в штат МГБ, НКВД, ГЛАВРАЗВЕДУПРА.
«Эти глаза напротив». Спецобъект ЦК Бор. Учения. Начало 80-х годов
После смерти Сталина и реорганизации партийного аппарата большинство функций, ранее исполняемых Коминтерном, были сосредоточены в Международном отделе ЦК и ряде специальных комиссий ЦК, курирующих отдельные специальные направления работы. Нелегальный партийный аппарат продолжал выполнять свою работу как внутри страны, так и за рубежом. Так, для многих секретных сотрудников партаппарата ВОВ закончилась не в 1945 году, а в 1960-е и даже в 1970-е годы, когда они секретными постановлениями ЦК КПСС были отозваны из-за рубежа и возвращены в СССР. Ряд сотрудников спецструктур партии продолжали свою деятельность до конца своей жизни, не возвращаясь в СССР. Причем данных о работе этих людей нет в архивах «штатных» специальных служб СССР и России, а подавляющее большинство сотрудников этих структур в послевоенный период не были членами партии и досрочно исключались из списков ВЛКСМ…
…В завершающей трети XX века большую часть секретной партийной работы курировал Борис Николаевич Пономарев – практически единственный оперативно-кадровый сотрудник секретных партийных структур, дошедший до Политбюро ЦК КПСС. Даже будучи выведенным из состава Политбюро ЦК и состава ЦК в конце 1980-х годов, он до самой смерти в 1995 году сохранял аппарат на Старой площади и в Институте марксизма-ленинизма (нынешний РГАСПИ), продолжая курировать людей, многих из которых при возвращении на родину в СССР мог опознать только он лично…
Каждый защищал Родину на своем участке невидимого фронта…
Что двадцать лет? Всего частица века,
Чтоб жизнь принять. И я ее приму.
Приму за тех, кто сгинул в одночасье,
Приму за тех, кто нас учил всему,
Приму за веру, счастье и несчастье.
Ведь это жизнь моя! И я ее приму!
Вот первый раз в бою взведен курок,
И первый раз стреляю в человека.
Кому из нас отмерен больший срок?
Кому из нас уйти сейчас, до века?
Упал товарищ, старший поражен,
А автомат его – в моих руках спасенье.
И лезть не стоит к смерти на рожон,
Но как в руках своих унять волненье?
И с той поры уж два десятка лет
Я бой веду во сне, и все же стыдно,
Что на немой вопрос мне не найти ответ,
Как выжил сам, а смерть друзей обидна.
Товарищ молча встал и получил
Свинцовый град, что мне был предназначен.
Седой старик нас в школе так учил,
Но жизнь не смерть и тоже что-то значит.
Боекомплект давно истрачен по врагу,
И страх в коленях, и мороз по коже…
И снова в бой во сне двадцатый год бегу,
Как будто сам себя забрал в заложники.
Струится кровь, во рту железа вкус…
Мне добежать не суждено, как видно,
Боль – как змея, а ненависть – мангуст,
Укусов нет, следов борьбы не видно.
Последний магазин длиною в жизнь
Уж вогнан в рукоять – затвор на старте.
Ну кто живой? Попробуй покажись
Весенней крысе, что родилась в марте…
И врач не может вынуть пистолет
Из рук твоих – они как будто спящи,
В глазах – туман, в сознании ответ,
Что ты готов для жизни настоящей.
Цвет белый тишины и запах лазарета,
И боль бинтов, и радость свежих швов.
Ты пережил, ты прошагал сквозь это —
И лишь теперь способен на любовь.
Мы ценим жизнь, когда ее теряем,
Как умираем – только наяву,
И боль утрат так остро ощущаем,
Как мячик, закатившийся в траву.
Он был сейчас, но мы его не видим,
Он где-то здесь, найдется, может быть…
Мы просто любим, просто ненавидим,
Порой не можем мелочи простить.
И в девятнадцать – выстрел в человека,
А в тридцать девять – память по нему,
Что двадцать лет? Всего частица века,
Чтоб жизнь принять. И я ее приму.
Приму за тех, кто сгинул в одночасье,
Приму за тех, кто нас учил всему,
Приму за веру, счастье и несчастье.
Ведь это жизнь моя! И я ее приму!
20.05.1999
Данный текст является ознакомительным фрагментом.