Возвращение комиков

Возвращение комиков

В 90-е мы стали ездить по местам, где раньше сидели. Помню, в Инту я приехала в туфельках, а там грязища-а! Люди, сидевшие в Коми, называются комики. Вот собрались мы с комиками, садимся за стол — и через несколько минут влетает баба: «Кто тут в туфлях?! На, промокнешь! Батюшки моего сапоги». Оказалось, дочь вертухая. Я была для нее своя: сидела ведь.

Приехали, ходим, поем песни — те, что в лагере пели. Устроили вечеринку в местной столовой, сделали винегрет.

Я даже забыла в гостинице костыли, без которых давно не ходила.

Узнавали дома: этот ты строила, тот — я. Всех, с кем сидела, смогла разыскать. Ну как это зачем приехала? Это же была моя молодость. Я там была счастлива…

Мне о лагере не просто легко, мне интересно вспоминать. Жизнь ведь была потрясающе интересная!

Если бы не лагерь, мы были бы совсем другими людьми.

Свидание с отцом в Потьме. 1955

* * *

Жизнь человека зависит от того, сколько его любили в детстве. Из детства человек уносит или любовь, или страх. Отсутствие страха — гарантия жизни.

Я никогда не была человеком выдержанным, поэтому попадала в такие вещи, как драка с конвоирами, расстрелять меня обещали. Все вокруг говорили: что ж ты делаешь?! А у меня страха не было. Мы жили в мире, где можно ничего не бояться. Если боишься — не выживешь. Выжить можно, когда пропадает страх за собственную жизнь: что будет — то будет. Ты, во всяком случае, остаешься человеком.

Подготовка к экзаменам после освобождения. 1956

Первый курс Историко-архивного института. Москва, зима 1957 года

ТОМИК БЛОКА ИЗ ИНТЫ

«Двадцатый день рождения я встретила в лагерной больнице в Инте. А в той же больнице, на другом конце, с открытым туберкулезом лежал мой друг Женя Шаповал. Не знаю как, но он ухитрился встать, незаметно дойти до забора женской больницы и вручить мне этот сборник Блока и букет роз.

Пронести книгу в лагерь было так же невозможно, как найти в Инте розы. Откуда она, я так и не узнала, но все годы держала при себе. Один раз начальник КВЧ обнаружил книгу, открыл, увидел фотографию Блока, перелистал, отдал надзирательнице: «Ты книгу ей оставь, — говорит. — А портрет вырви. Это небось ейного хахеля карточка».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.