Возвращение

Возвращение

…я горизонт проскакиваю с ходу…

(В. В.)

Выезжаем по обычаю очень рано с надеждой еще посетить в Киеве друзей. Штурман привычно достает карты, намечает, где будем пить чай. Преодолеваем цветущие села вокруг Винницы, выходим на бердичевское шоссе. Идем с привычной скоростью, хотя машина рыскать стала немного меньше, и можно было бы прибавить. Пьем чай, любуемся природой, разговариваем, дурачимся, короче – живем.

Нас нагоняет новенькая 21-я Волга с оленем на радиаторе. Я немного снижаю скорость, перемещаюсь вправо, включаю правый поворот. Это всем водителям понятный сигнал: даю дорогу, обгоняй! Однако Волга идет плотно за нами и не думает обгонять. Тогда я прибавляю скорость. Волга не отстает, все так же плотно висит на нашем хвосте. В ней сидят два жителя Бердычева и нагло «лыбятся».

– Чего они хотят? – нервничает Эмма.

Я зверею. Проходу нет от этих юмористов: то проехать не дают, то с хвоста не уходят. Разгоняюсь. Волга как привязанная идет за нами. Вижу встречную машину, начинаю резко тормозить. Волга автоматически берет влево, но там навстречу идет машина. Повиляв туда-сюда, Волга тормозит и опять пристраивается к нашему хвосту. Морды лиц у «волгарей» немного вытянулись, но еще сохраняют подобие улыбки. Еще раз разгоняюсь, встречную машину подпускаю поближе, торможу сильнее. Волге приходится тормозить до полного юза колес, так, что они дымят. Волга останавливается, по мнению моего штурмана, – для чистки основательно испорченных штанов. Штурман гордится своим крутым пилотом…

Гораздо позже я начинаю понимать, какой опасности я подвергал наши жизни, и не только наши. Если бы эти придурки не успели затормозить, то они бросили бы других придурков (нас) прямо на встречную машину, в которой тоже наверняка бы пострадали весьма приличные люди… Лобовое столкновение, когда скорости суммируются, – весьма эффективное средство для камикадзе. Я ничего еще не знаю о скрытой опасности, которая обнаружится спустя всего лишь несколько часов…

Очень умная вставка. Наблюдая агрессивный и наглый стиль езды некоторых водителей теперь, я свято чту «закон трех Д»: «Дай Дорогу Дураку», как ни чешутся руль и газ. Из приведенного случая видно, что и тормоз может чесаться…

…Наташа и Юра Яворские проводят лето на близкой даче лесничества. Она находится в нескольких километрах от конечного трамвайного кольца в Святошино. Конечно, Киев очень зеленый город, но это – город. Здесь же, невдалеке от житомирского шоссе, – земной рай и полная лепота. Помещений много, хозяева – радушные. Мы принимаем их приглашение погостить у них денек. На даче проводит выходной еще одно семейство друзей с детьми. Мы бодро вливаемся в большую компанию. С Яворскими мы не виделись с осени 1956 года, когда Юра сажал нас с Эммой на поезд в Ленинград: нам есть о чем поговорить.

Вечером семейство с детьми заторопилось домой. Я усаживаю всех в машину, чтобы довезти до трамвая, извиняясь, что не могу довезти их прямо к дому: я уже не знаю Киева, особенно в начинающихся сумерках.

Проезжаем пару остановок после кольца: там удобный разворот. Высаживаю новых друзей, с каждым дитем прощаюсь за руку, что их очень веселит. Убеждаюсь, что они благополучно сели в нужный трамвай и радостно ложусь на обратный курс: теперь можно посидеть с друзьями за рюмкой чая. Сумерки уже сгустились.

Проехав метров 100, вижу неглубокую канаву поперек дороги. Резко торможу, но въезжаю в канаву, хоть и с небольшой скоростью. Раздается треск, машина накреняется вправо и ползет по инерции на встречный трамвай. Трамвай проносится в считанных сантиметрах от машины. Выскакиваю из салона. Правого колеса нет: оно затянуто под машину. Резко пахнет тормозная жидкость, вытекающая из разорванной трубки. Оглядываюсь. Я наехал на недостаточно засыпанную канаву после прокладки кабеля поперек шоссе. На левой стороне эта канава засыпана полностью, и я ее даже не заметил до разворота.

Собирается толпа зевак и гаишников. Один из них философски заявляет:

– Да, вот такая эта канавка! Здесь у Победы и Газона вообще передки отлетели! А иностранец подпрыгнул на метр – ничего: постоял и поехал дальше!

– Вам бы, паразитам, по шапке песку принести сюда – ничего бы не было! Вон вас сколько! Только штрафы умеете брать, бездельники х…вы! Что мне теперь делать? – ласково обращаюсь я к стражам порядка на дорогах. Они, понимая, что услышат еще не такое, рассасываются в сумерках. Я обращаюсь к оставшимся зевакам:

– Хочет кто-нибудь купить эту машину??? Отдам дешево!

Зеваки тоже исчезают потихоньку. Я остаюсь один на один с покалеченной манюней. Ослепляют меня фарами и объезжают одни легковые машины. Меня нельзя буксировать. Погрузить – не на что и нечем. Сообщить ребятам о своем положении тоже не могу. Начинаю работать по-грязному в чистой одежде. Добываю домкрат, поднимаю правый бок, вытаскиваю колесо. У новенькой балки отломался по сварке рог со шкворнем, вокруг которого поворачивается «поросенок» с колесом. Отсоединяю рулевые тяги, вместе с колесом загружаю все на верхний багажник. Доступ в обычный багажник в манюне через салон, туда мои обломки не поместятся, да и грязные они очень. Теперь моя манюня могла бы ехать: левое колесо руль поворачивает. Если бы только что-нибудь поддерживало ее вместо правого колеса!

Неожиданно из темноты возникает Юра с товарищем: меня не было слишком долго. Жить стало легче. Юра ловит случайный грузовик, коротким тросом мы подвязываем передок к фаркопу грузовика и трогаем. Я сижу в манюне, рулю, и подтормаживаю ручником, чтобы не очень влезать носом в ведущего…

Балку надо менять, я знаю как это долго и сложно. Правда, я теперь имею опыт. Но не имею ямы и инструмента. Юра успокаивает: он завтра пригласит знакомого автослесаря.

Утром он приводит парнишку в светло-голубом комбинезоне. Я смотрю на него с сожалением, представляя, в каком виде он вылезет из-под машины, готовлюсь ему помогать. Паренек стеснительно говорит, что помощь ему не нужна. Через 15 минут (!!!) голубая балка уже без шкворней у меня в руках! Голубой комбинезон на умельце – такой же чистый, он даже руки не очень вымазал. Есть гениальные поэты, певцы, конструкторы, я же видел гениального слесаря!

Мы, три инженера-сварщика, разглядываем разрушенный стык в балке, сваренный контактной сваркой на стыковой машине. Он просто не мог не разрушиться: непровар по сечению был более 70 %! Такой же был и второй стык. Я с ужасом начинаю понимать, что передние колеса по одному, или оба сразу, могли у нас отвалиться на скорости 90 км или при «тормозных игрищах» с Волгой! Сколько хлопот было бы, у желающих собрать наши тела…

На «стиляге» еще одних друзей едем в автомагазин на Красноармейской улице: именно там Федор Савельевич приобрел голубую балку.

– А, армянская балочка, – небрежно говорит продавец. – Бросьте ее в угол и выберите себе другую. Пять человек уже принесли нам такие же балки!

Я представляю, сколько же людей не смогли предъявить «рекламацию», и уже никогда не будут заниматься ремонтом своих автомобилей! Внимательно осматриваю оставшийся десяток голубых изделий: все до единого – явный брак! Проварить шов обычной сваркой нельзя: рог со шкворнем поведет, колеса будут наклонены в разные стороны, и покрышки (тоже ереванские!) «спилятся» мгновенно!

Довожу эти сведения до продавца. Он «проникается», особенно после небольшой мзды. После длительных поисков под стеллажом находим ржавую московскую балку из предыдущей партии и забираем ее.

Гениальный паренек через час выдает нам готовую машину. Схождение колес он установил своим прибором тоже, и теперь машина не виляет!

На радостях «гуляем» у Яворских остатки дня и вечер. Утром они нас провожают в дорогу. Разговариваем с женой: все-таки наша манюня нас любит: оставила нас в живых, когда мы неслись с большой скоростью и до предела нагруженные, сломалась в нужном месте, на малой скорости, когда в салоне был я один. Мы еще не знаем, что в живых она оставила и нашего сына…

Первая машина у нас была 6 лет. Я построил металлический гараж по дороге на Турухтанные острова, затем более совершенный – возле Броневой. Приключений и забот у «частников» в те далекие времена было более чем достаточно… Мы с манюней, неизменным штурманом, а чуть позже – с сынулей, всегда были вместе со всем народом, и все мытарства и невзгоды прошли сполна. Например, с маленьким Сережей я поехал ставить машину в гараж под Новый год. Недалеко от гаража на Броневой мы так зарылись в сугробы, что часа три не могли выбраться. Был приличный мороз, а отопление в Москвиче 401 не предусмотрено. Малыша я укутал в свои одежды, самому же было жарко – работал бульдозером.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.