КГБ

КГБ

Власть в СССР держалась на том, что в конце 80-х Гавриил Попов, тогда будущий, а теперь бывший мэр Москвы, назвал «подсистемой страха»: в Советском Союзе были, конечно, пироги и пышки, но важнее их были кулаки и шишки. Мобилизационная экономика могла работать только в том случае, если ее рекрут понимал: шаг в сторону — расстрел. Эту карательную функцию выполняли ЧК—ГПУ—НКВД—КГБ. Однако уже в брежневское время руководимый Юрием Андроповым КГБ, как и все советское общество, проржавел. В глазах обычного ленинградца Комитет являлся незримой силой, которая не позволяла специалисту по Возрождению из Эрмитажа поехать в Италию, которая боролась за то, чтобы Анатолий Карпов выиграл у Виктора Корчного матч за звание чемпиона мира по шахматам, которая решала, кто достоин аспирантуры, а кто должен работать в школе. Основные свои ресурсы эта организация направляла на борьбу с идеологическим врагом — группой довольно безобидных художников и мастеров слова, мирно проводящих жизнь в кочегарках и на кухнях. Другой важной прерогативой КГБ была борьба с валютчиками и фарцовщиками, и в этом случае ее КПД уже был как у паровоза. Впрочем, даже в борьбе с самиздатом, абстрактной живописью и верой в Иисуса Христа КГБ работал примерно так же эффективно, как Министерство сельского хозяйства в борьбе за урожай: денег, усилий и оперативных комбинаций много, а результат — песни Высоцкого из каждой форточки. Когда же врагам народа сначала разрешили беспрепятственно заявлять о своем несогласии с властью, пусть и не в политических аспектах, а потом их еще и показали по телевизору, КГБ буквально потерял смысл своего существования. Кроме того, все знали, что комитетчики были всегда обеспечены в разы лучше, чем милиционеры или армейские офицеры. Должностной оклад майора КГБ был таким же, как у армейского полковника. Для них существовала сеть собственных распределителей, больниц, санаториев. И вдруг в одночасье с появлением кооперативов и теневого бизнеса появилась масса людей, материально жившая несравнимо лучше, чем рыцари плаща и кинжала. Закрытые распределители не избежали всеобщего дефицита, товаров в них резко поубавилось. Все это способствовало резкому снижению служебного рвения сотрудников. Когда Комитет стали пытаться перепрофилировать на борьбу с организованной преступностью, вскрылась практически полная профессиональная непригодность его работников. Оказалось, они не обладали навыками работы с уличной преступностью — не то что с вооруженными бандами, но даже со сравнительно безобидными карманными ворами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.