№ 351 ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ

№ 351

ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ

1. Вы, несомненно, пожелаете получить некоторую информацию о нашей поездке в Париж. Мне был оказан действительно замечательный прием со стороны приблизительно полумиллиона французов на Елисейских полях, а также в штабе Движения Сопротивления в Отель де Билль. Я также возобновил дружественные личные отношения с де Голлем.

2. Я заметил, что французская пресса и другие источники распространяют сообщения, что мы в Париже приняли решение о всякого рода делах. Вы можете быть уверены, что мы вели переговоры по важным вопросам, исходя из того, что все, о чем, мы говорили, должно быть представлено трем великим державам на рассмотрение. Иден и я имели двухчасовую беседу с де Голлем и двумя или тремя лицами из его окружения после завтрака 11-го. Де Голль задал ряд вопросов, которые показали мне, насколько мало французы информированы о том, что решено или что происходит. Он хочет получить вполне современное снаряжение еще для восьми дивизий, которое может быть поставлено только американцами. Верховная ставка союзных экспедиционных сил не без основания утверждает, что эти дивизии не будут готовы для участия в разгроме Германии на поле боя и что тоннаж нужно концентрировать на удовлетворении нужд действующих вооруженных сил, которые должны выиграть зимние и весенние сражения. Я поддержал этот аргумент.

3. В то же самое время я сочувствую их желанию взять на себя еще некоторые участки фронта, принять максимально возможное участие в борьбе или в той части ее, которая остается, — а борьба может быть еще длительной — и не вступать в Германию в качестве так называемого победителя, который не воевал. Я заметил, что это вопрос чувств, который тем не менее должен быть принят во внимание. Франции важно иметь готовую армию для выполнения той задачи, которую ей действительно придется взять на себя, а именно: во-первых, ее обязательства по поддержанию мира и порядка во Франции в тылу наших войск и, во-вторых, позднее помочь тому, чтобы держать в подчинении некоторые части Германии.

4. В этом втором вопросе они весьма сильно настаивали на своем участии в оккупации Германии не просто в качестве участника, подчиненного британскому или союзному командованию, а в качестве оккупирующей силы, подчиненной французскому командованию. Я выразил свое сочувствие этому и настоятельно просил их изучить тип той армии, которая будет пригодна для этой цели, то есть армии, которая во всех отношениях сильно отличается от армии, организованной в дивизии, необходимой для того, чтобы сломить сопротивление современной закаленной в боях армии. Этот аргумент произвел на них впечатление, но тем не менее они настаивали на своем мнении.

5. Я видел сообщение агентства Рейтер, несомненно неофициально исходящее из Парижа, о том, что было договорено, что Франции будут предоставлены некоторые районы — Рур, Рейнская область и прочее, — которые будут заняты гарнизонами ее войск. Это не соответствует действительности, и ясно, что ничего подобного этому не может быть решено в таком вопросе, кроме как по соглашению с Президентом и Вами. Все то, что я сказал де Голлю по этому поводу, сводилось к тому, что мы разделили Германию на русскую и британскую сферы и сферу Соединенных Штатов; грубо говоря, у русских — восток, у британцев — север, а у американцев — юг. Далее, говоря за Правительство Его Величества, я сказал, что мы, конечно, предпочли бы, чтобы французы взяли на себя ту часть, которая соответствует их возможностям, но что все это должно быть решено за межсоюзническим столом. В этом же духе я телеграфирую Президенту. Мы не пытались решать что-либо окончательно или заключать определенные соглашения.

6. Однако ясно, что имеется ряд вопросов, которые настоятельно требуют решения на уровне более высоком, чем уровень главных командований, и без такого решения главным командованиям нельзя будет дать никаких руководящих указаний, и это, кажется, еще более усиливает желательность встречи между нами тремя и французами в самом близком будущем. В этом случае французы участвовали бы в обсуждении некоторых вопросов и не участвовали бы в обсуждении других вопросов.

7. Вообще я чувствовал, что имею дело с организованным правительством, опирающимся на широкую базу и быстро крепнущим, причем я уверен, что мы поступили бы крайне неблагоразумно, если бы сделали что-либо, что ослабило бы это правительство в глазах Франции в это трудное, критическое время. Я твердо ощущал стабильность, и мне думалось, что мы спокойно можем больше посвящать их в наши дела.

16 ноября 1944 года.