3. Ассасины

3. Ассасины

В конце XI в. в исмаилизме произошёл раскол: образовался неоисмаилизм, ставший идеологией секты ассасинов («ассасин» — от арабск. «хашишиюн» — «курящие гашиш»), которые обожествили своего имама — Хасана ибн Шаббата (1033—1124). Он известен также под именем «Старца», или, лучше сказать, «Владыки Горы».

Хасан ибн Шаббат, один из проповедников исмаилизма, человек отважного духа, имел большое влияние в Каире. Это влияние, однако, возбудило зависть в других, которым удалось отправить его в ссылку. Его посадили на корабль, чтобы вывезти из страны, но поднялась буря, и все сочли себя погибшими. Но Хасан, приняв повелительный вид, воскликнул: «Аллах обещал мне, что со мною не случится ничего дурного!» Вдруг буря утихла, матросы закричали: «Чудо!» — и сделались последователями Хасана. Хасан прошёл Персию, проповедуя и набирая прозелитов, и, захватив крепость Аламит, на рубеже Ирака и Дилема, которую назвал «Домом Богатства», учредил там своё правление.

История времени Хасана полна его именем. Короли в самом центре Европы дрожали при его имени. Его могущественная рука достигала повсюду. Филипп-Август французский так его боялся, что не смел пошевелиться без телохранителей, и, может быть, неумолимый Владыка Горы щадил его именно за этот страх.

Сначала Хасан не показывал никакого намерения, кроме усиления влияния Каирского халифата, но скоро сбросил эту маску, т. к. его свирепый характер с трудом подчинялся хитрости и лицемерию. Он сбавил девять степеней, на которые разделялись исмаилиты в Каире, на семь и сам стал во главе с титулом Сейдна, или Сидна, откуда происходит испанское «сид» и итальянское «синьор».

Чтобы привести в порядок учреждённые им семь степеней, Хасан составил учение ассасинов. Первая степень предписывала наставнику внимательно наблюдать за характером кандидата, прежде чем принять его в секту. Вторая убеждала его приобрести доверие кандидата, льстя его наклонностям и страстям; третья — запутать его сомнениями и затруднениями, показывая нелепость Корана; четвёртая — исторгать из него торжественную клятву верности и повиновения, с обещанием изложить его сомнения перед наставником; и пятая — показывать ему, что самые знаменитые люди в государстве принадлежали к их тайной секте. Шестая, называемая «утверждение», заставляла наставника экзаменовать прозелита из всего предшествовавшего курса и утвердить его в нём. Седьмая, наконец, называемая «Изложением аллегории», давала ключи к секте.

Последователи Хасана разделялись на две большие рати: на «саможертвователей» и «искателей». Первая, пренебрегая усталостями, опасностями и пытками, радостно отдавала жизнь, когда это заблагорассудится Владыке Горы, который требовал, чтобы она или защищала его, или исполняла его смертные приговоры. Когда жертва указывалась, верные в белой тунике с красным кушаком (цвета невинности и крови) отправлялись исполнять данное поручение. Их не могли остановить ни расстояние, ни опасности. Найдя человека, которого искали, они поджидали благоприятной минуты для того, чтобы убить его. Конрад Монферратский, поссорившись с Владыкой Горы или возбудив зависть каких-нибудь христианских государей, желавших устранить его, был одною из первых жертв этой секты. Два ассасина допустили крестить себя и, поместившись возле него, по-видимому, усердно молились. Но когда представился удобный случай, они убили Конрада Монферратского, при этом один из них скрылся в церкви. Но, услыхав, что Конрада унесли ещё живого, он опять добрался до него и нанёс второй удар. После этого умер без малейшего ропота среди утончённых пыток.

Каким же образом приобреталась подобная преданность? Рассказывают, что, когда начальнику нужен был человек для исполнения особенно опасного предприятия, он прибегал к следующей стратегии. В одной персидской провинции, называемой Сигистан, была знаменитая долина Мулеба, в которой находился дворец Владыки Горы. Эта долина была защищена высокими горами с отвесными утёсами, а все приступы к ней были охраняемы сильными крепостями. В долине обрабатывались самые роскошные сады, с павильонами, великолепно меблированными. В этих павильонах жили изумительной красоты женщины. Человека, которого Владыка выбирал для исполнения опасного задания, сначала поили допьяна и в таком положении относили в долину. Там его оставляли бродить, где ему захочется. Когда человек настолько приходил в себя, что мог оценить своё неожиданное местоположение и насладиться прекрасными женщинами, он проводил всё время в любовных наслаждениях. При этом человека уверяли, что он попал в Рай. Но прежде, чем он утомлялся или пресыщался любовью и вином, его опять поили допьяна и в таком состоянии относили домой. Когда требовались услуги этого человека, Владыка опять посылал за ним и говорил, что он раз позволил ему насладиться Раем и что, если человек этот исполнит его приказание, то сможет пользоваться испытанными уже наслаждениями всю свою жизнь. Обманутый, думая, что его господин имеет власть сделать всё это, был готов совершить всякое преступление, которое от него требовалось.

У Хасана был кровожадный характер. Он убивал с расчётом, чтобы приобрести славу и могущество, внушить страх и обеспечить себе успех. Персидский халиф намеревался напасть на эту секту и уничтожить её. В результате он нашёл на своём изголовье кинжал и письмо от Хасана, в котором говорилось следующее: «То, что положено возле твоей головы, может быть воткнуто в твоё сердце».

Несмотря на преклонный возраст, Хасан оставался кровожаден до конца. Собственной рукой он убил двух своих сыновей, фактически, без серьёзных на то оснований, а по пустячному обвинению: одного за то, что тот «убил день», а другого за то, что тот «отведал вина». Хасан не имел намерения основать династию или правильное правительство, а только секту или тайное общество. Возможно, что сыновья его погибли за то, что плохо скрывали своё желание заступить на его место.

Повиновение верных не прекратилось со смертью Хасана. Это видно хотя бы из следующего примера: Генрих, граф Шампанский, должен был проезжать близ территории ассасинов. Один из преемников Хасана пригласил его посетить крепость. Это приглашение граф принял. Когда они осматривали башни, двое «верных» по знаку «Владыки» поразили себя кинжалом в сердце и упали к ногам испуганного графа, а хозяин хладнокровно заметил: «Скажите слово, и по моему знаку все они таким образом падут наземь».

Султан прислал посланника уговорить мятежных ассасинов покориться. Владыка в присутствии посланника сказал одному «верному»: «Убей себя!» — и он сделал это. Другому он сказал: «Спрыгни с этой башни!» — и тот бросился вниз. Потом, обратившись к посланнику, Владыка сказал: «Семьдесят тысяч последователей повинуются мне точно таким же образом. Это мой ответ вашему господину».

Некоторые христианские государи подозревались в потворстве действиям ассасинов. Один из них — Ричард Львиное Сердце. Английские писатели честно старались снять с него обвинение в том, что он подстрекнул ассасинов к убийству Конрада Монферратского. Долго также существовал слух, что Ричард покушался на жизнь короля французского через Хасана и его ассасинов. Племянник Барбароссы, Фридрих II, был отлучён от церкви Иннокентием II за то, что подучил ассасинов убить герцога Баварского; а Фридрих II в письме к богемскому королю обвиняет эрцгерцога австрийского в покушении на свою жизнь посредством подобных же агентов. Историки также упоминают об одном арабе, который в 1158 г. был пойман в императорском лагере при осаде Милана с намерением убить императора. Кто вооружил этого ассасина? Неизвестно. Взаимное недоверие существовало между правителями Европы, и власть Хасана и его преемников увеличивалась соразмерно этому.

Был период, когда какой-то начальник или Владыка, менее развращённый или жестокий, чем его предшественники, пытался восстановить исмаилитскую веру, но это было или притворство, или ему не удалось осуществить своё намерение. Его преемники сделались только ещё свирепее. И справедливо было, что смерть должна была постигнуть тех, кто издавал приговоры смерти; что подозрение и вероломство преследовали тех, кто распространял их между людьми; что преступление должно уничтожить то, что воздвигло преступление. Скала, бывшая главным местопребыванием Владык Горы, сделалась местом ненависти и заговоров. Отцы смотрели на сыновей с завистью и страхом, а те с нетерпением ждали смерти своих родителей. Они избегали друг друга, а когда были вынуждены встречаться, то один надевал под платье железную кольчугу, а другой удваивал число телохранителей. Отцеубийство наказывалось отцеубийством. Чаша с ядом мстила за кинжал. Но однажды мера переполнилась: монголы, предводительствуемые ханом Гулагу, в 1256 г. напали на ассасинов и покорили их, и свет освободился от упрёка, который навлекло на него существование подобной секты.

Но легенда гласит, что некоторые из асассинов сумели спастись и бежали в Индию, где сделались служителями индуистской богини Кали, «Чёрной Матери», и основали касту наследственных убийц, известных как тхаги (на хинди — обманщики, убийцы) или фансигары (душители). В обычаях тхагов, безусловно, присутствуют как индуистские, так и мусульманские черты, но в индуизме это направление известно с 800 г.

Прямые потомки ассасинов — представители вполне мирной мусульманской секты низари исмаили, которую возглавляет преподобный Карим Ага Хан IV (род. 1936), получивший образование в Гарварде.