Осиное гнездо

Осиное гнездо

Как уже говорилось, Главнокомандующий Сталин был патологическим трусом. За все время войны он ни разу не выехал на фронт, отказался ехать в тыл, в подготовленную для него резиденцию у Нижнего Новгорода — боялся, что кавалькаду сопровождения разбомбят немцы. Без кавалькады он ехать тоже боялся.

Все время сидеть в метро или в подземном кремлевском бункере Джугашвили также боялся — это было неприлично, и мог пошатнуться его авторитет. А потерять авторитет или не дай бог! власть Чижиков еще пуще боялся.

Первые годы войны он трясся от страха, когда немцы бомбили Москву, хотя советская пропаганда и уверяла, что ни одна бомба не упала на город. Бомбы попадали даже в центр — один авиафугас обрушил часть здания «Известий». Столица была утыкана аэростатами, слухачами с допотопными звукоулавливателями, кругом нее базировались эскадрильи истребителей. Потом появились американские радиолокаторы, но все равно было страшно, даже когда фронт стал отодвигаться от Москвы.

Но самое жуткое было впереди, когда в США появилась атомная бомба, а затем и стратегические бомбардировщики, которые с авиабаз Европы могли доставить ядерные фугасы прямо в «белокаменную». Стало ясно — и это подтвердил взрыв первой советской атомной бомбы — что в метро или кремлевском бункере теперь не высидишь!

Генералиссимус снова впал в тихую истерику, которая случилась с ним в начале войны. После бессонных ночей и беспробудного пьянства он вызвал кого следует и приказал соорудить вокруг Москвы непроницаемую для самолетов оборону. Чтобы ни один не прорвался! Иначе…

К тому времени в Москве там, где раздваивается Ленинградский проспект на Волоколамское и Ленинградское шоссе, силами заключенных был выстроен комплекс зданий — целый квартал, в котором разместился КБ-1. Как и у любого секретного учреждения у него было много названий, в те годы, когда там трудился автор, существовало открытое название «ЦКБ «Алмаз»», которое, впрочем, сохранилось и до нынешних дней. Но существовало оно как бы виртуально — нигде ни одной вывески.

Внутри, между корпусов притаился памятник академику Александру Расплетину, о котором в энциклопедии советских времен глухо сказано, что он занимался радиотехникой. К чему эта дурацкая секретность непонятно, ибо на Западе прекрасно знали — чем и кто занимается в этом комплексе. В одном из журналов США давно уже красовались фотографии зданий, снятых с высоты птичьего полета, и с подписью: «Осиное гнездо советских радиолокаторщиков и ракетчиков».

В это «осиное гнездо в начале 50-х пришел молодой доктор наук Андрей Колосов. Радиолокация для него не была новостью — еще 1944 году его, как специалиста, командировали в Ригу, где наступавшие советские войска захватили две немецкие станции дальнего обнаружения «Фрея» — дальностью на сотни километров — и станции орудийной наводки зениток «Зюрцбург».

КБ-1 стал головным предприятием по разработке системы ПВО Москвы. Предполагалось построить два кольца — одно на расстоянии около 100 км от Москвы, другое — на расстоянии 50 км. Оба кольца оснащались более, чем шестидесятью ракетными зенитными комплексами. РЛС этой системы засекали приближающиеся самолеты противника, а затем сопровождали их и управляли огнем зенитных ракет.

Генеральным конструктором этого проекта и был Александр Расплетин. Одним из ведущих разработчиков стал Андрей Колосов. Его тогда очень удивил кадровый состав КБ-1 — военнослужащие, закончившие Академию связи, зачислялись туда целым курсом. Во главе отделов стояли начальники — полковники из КГБ, трудились там и бывшие заключенные, такие, например, как будущий академик Александр Минц, и «действующие» заключенные, которых под конвоем привозили сюда из тюрьмы.

Особую группу составляли три десятка специалистов, захваченных в Германии, во главе с Эйценбергером. Непонятно, правда, по какому принципу их отбирал Шокин — там были одни физики и математики, ни одного специалиста по радиолокации. Правда, помогли американцы, выпустившие многотомную энциклопедию по радиолокации — немцы, да и наши тоже, выучились по ней всей премудрости.

Судя по почерку, идейным вдохновителем этой затеи был Лаврентий Павлович. Так оно и случилось — к тому времени расформировали Спецкомитет по радиолокации, и его специалистов Берия пристроил во вновь созданное ТГУ (третье главное управление) по аналогии с ПГУ.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.